— Это для меня тридцать пять. Для тебя сорок, — выглянула я из-за косяка и, оценив нахмуренный лоб магистра, довольная поплелась восстанавливать баланс магических и физических сил.
— Давай шевелись, Кэт. Медленный некромант — дохлый некромант.
— Магистр, у меня ж выходной вроде как? — стенала я, уворачиваясь от тычков длинной палкой, которую он называл посохом. — Я ж должна лежать и отдыхать. Набираться сил, так сказать.
— Успеешь ещё отдохнуть, — успокаивал меня Абрахам. — Когда-нибудь.
— В гробу, — напомнила я ему его же слова.
— Вот там будешь отдыхать точно.
— Знаешь, я уже начинаю подумывать, что это не такой уж и плохой вариант.
— Ага. Пока на тебе не решит попрактиковаться какой-нибудь недоученный некромант.
Чёрт. И правда. Нет от этих некромантов покоя ни при жизни, ни после смерти.
Тыц. В бедро.
— Больно же, — возмутилась я, отскакивая в сторону.
— Я тебя потом подлечу, — со змеиной улыбкой озвучил угрозу Волен.
— Нет уж, спасибочки. Переживу как-нибудь.
— Тогда быстрей вертись давай.
— Ну и сволочь ты… Абрахам.
Подействовало. Посох он опустил. И, кажется, на меня обиделся.
— Да ладно тебе. Подумаешь — вырвалось, — почему-то чувствуя себя не в своей тарелке, пробормотала я. — Но и ты хорош. Мог бы хоть в выходной не издеваться. Я ж тоже живой человек.
Магистр скорчил рожу, что-то вроде: «И что мне с тобой, убогой, делать?»
— Ладно. Переоденься.
— Зачем.
— Ну ты же торт шоколадный так и не попробовала? Вот и исправим эту вопиющую несправедливость.
Я засветилась, как только что отлитый злотник, неосознанно чмокнула магистра в щёку и понеслась переодеваться. Жизнь прекрасна, Кэт. Наслаждайся.
Глава 8
— Бирм, давай. Малое заклинание временного поднятия трупа, — скомандовал Дорк.
«Трупа… трупа… трупа…» — повторило эхо, отбившееся от стен небольшого склепа с парочкой потрёпанных саркофагов и клочками паутины на потолке.
— И учти, опять что-то испортишь — убью.
«Убью… убью… убью…» — не унималось эхо.
Прям уже. Вот если раз облажалась, значит, теперь нужно мне чуть не каждые пять минут об этом напоминать.
— А почему я всегда первая? — справедливо возмутилась я.
— Может, ты мне нравишься… — протянул магистр Дорк, и для того, чтобы я вдруг не поверила в этот бред, рявкнул: — Быстро подняла труп!
Быстро ему. Как получится. Кстати, бетонную плиту, служившую крышкой гроба, ни одна сволочь мне не потрудилась помочь отодвинуть. Сама пыхтела. Ну ладно, Дорк. А одногруппнички? Вот тебе и благородная кровь. Мол, твои проблемы — исключительно твоя головная боль.
Наконец, крышка отъехала, опасно покосилась, но удержалась. Внутри лежало нечто сухое. Ну вот как скелет, обёрнутый коричневой бумагой, с жиденькими волосиками на макушке. Даже как-то грустно стало от того, что все такие будем.
Ладно.
Как там… а! Пальцы сплести в порядок геамо. Сконцентрироваться….
— Теамо эс, — коротенькое заклинание и чуток сил. И закрепление подчинения. — Сикх.
И очередной пшик. Я бездарь.
Ничего у меня с первого раза не получается. Вообще ничего.
Состроив самую покаянную физиономию, я развернулась к одногруппникам и магистру лицом и развела руками. Мол: «Не свезло!»
И вот в этот знаменательный момент мне на плечо легло нечто холодное, сухое и костлявое.
Никогда не думала, что умею одновременно подпрыгивать и визжать малое заклинание упокоения, да ещё и сплести пальцы в правильный порядок — в прыжке. Ан нет. Я талант. Талантище, можно сказать.
То, что являлось учебным пособием, рухнуло обратно. Не дымилось. И то хорошо.
— Вот! Учитесь, мои золотые, яркий пример того, что в экстремальной ситуации вы должны действовать исключительно на инстинктах. Заклинания должны быть на уровне рефлексов… — расплылся в улыбке Дорк. — А ты не так уж и безнадёжна, как я думал, Бирм. Молодец. Всегда знал, что правильная мотивация — залог успеха.
Это он меня сейчас похвалил так?
— Спасибо, магистр Дорк, — поморщилась я и покосилась на то, что лежало в саркофаге.
— Не за что. Кирк, давай теперь ты. Только не визжи, как Бирм, у меня до сих пор в ушах звенит.
Сиг подошел к саркофагу. Сложил пальцы. Шурх. Закрылась крышка гроба.
— Это чтобы вы помнили, что если некромант — это ещё не значит, что не девушка. А чтоб наверняка…
Бумц. Хряпнулась сверху плита от соседнего последнего пристанища несчастного пособия.
А я что… А я и не думала скрывать злорадной усмешки, глядя как пыхтит костлявый Сиг, отодвигая сразу две плиты.
****
— Проводимость серебра для магического потока излома гама равна… — гундосил тоном хронического забулдыги магистр Рэндел.
Рррр… какой придурок решил, что некромантам нужна артефакторика? Какой идиот принял магистра Фила Рэндела на должность преподавателя? Да факультету артефакторов всем поголовно нужно пособие выплачивать за то, что они вообще на пары к нему ходят. А тем, кто на них не засыпает — бесплатный пропуск в психлечебницу. Потому как человек нормальный просто не способен не уснуть под это бормотание.
— Магистр Рэндел, — подняла я руку, прервав живейшую и интереснейшую лекцию. Отчего магистр недовольно пошамкал губами и уставился на меня, как на вселенское зло, а пара студентов оторвала помятые морды от парт. — Магистр Рэндел, а возможно ли использовать серебро для изготовления Артефакта Ролдена?
Меня окинули подозрительным взглядом, засопели… Но тут же улыбнулись.
— А с чего такой интерес…
— Кэтрина Бирм, — представилась я. — Да так. Случайно наткнулась в одной книжке на его описание. Вот теперь стало интересно, — честно соврала я.
Мне поверили. Наверное. Потому как на этом сморщенном лице даже профессиональный катала эмоций не разглядел бы.
— Какие интересные книжки вы читаете, студентка Бирм… — смерил меня оценивающим взглядом Рэндел. — Весьма странно для столь… юной особы.
— А для некроманта в самый раз, — решила возмутиться я. И вздёрнула подбородок, изображая обиженную и оскорблённую.
— Ну да, ну да… — покивал Рэндел, откладывая лист с тезисами по лекции. — Отвечая на ваш вопрос… — и вот тут в Рэндела как вселился кто. Прям засветился изнутри. Вот прям как голодный упырь в пункте забора донорской крови. — Артефакт Ролдена — уникальнейшая и редчайшая вещь. Даже имея схемы магистра Ролдена, воссоздать его удалось лишь одному человеку. Кстати, гордость нашей Академии. Сколько магов-артефакторов потратили чуть не полжизни на то, чтобы создать нечто хоть отдалённо похожее. Но увы… слишком сложный ритуал помещения души в артефакт. И — да! Для изготовления Артефакта Ролдена серебро самый подходящий металл. Но! Он не является вместилищем.
— Да? А я думала…
— Нет, Бирм, вместилищем души является камень. Чаще опал. Реже нефрит.
— То есть для того чтобы поместить душу в артефакт, нужно долго и качественно готовиться? Подбирать камень, оправу…
— Именно! — похвалил меня Рэндел.
— А я читала, что под Артефакт Ролдена подойдёт любое изделие… — задумчиво протянула я.
— Изделие — да, а вот… так, раз уж мы затронули тему камней-вместилищ, пишем подзаголовок: «Классификация и особенности камней для артефактов-накопителей», — с несвойственным для него энтузиазмом продиктовал магистр артефактор, отчего кто-то мученически застонал, а я решила, что до общаги пойду перебежками и через сад. Так оно спокойней.
А вот то, что я услышала… кажется мне, либо магистр мой что-то упустил, либо сам это всё заварил, во что мне, если честно, не очень верилось (или не хотелось верить), либо просто решил лично мне ничего не говорить. В любом случае, я ему всё-о-о выскажу. Как пить дать, выскажу. Потому как дельце это мокрухой попахивает, а не несчастным случаем. Да не простой, а с особыми отягощающими.
Ну… магистр Абрахам Волен. Капец тебе.
— А можно ещё вопрос? — подняла я руку.
— Да, Бирм.
— А обратный ритуал? То есть извлечение души из камня… кто-то проделывал подобное?
— А зачем?
— Как это «зачем»? Разве цель его создания не хранение души с целью потом поместить её в тело?
Магистр Рэндел поморщился.
— Артефакта Рондела — создавался как тюрьма для души. Вечная.
Ох и козёл же этот Рондел, оказывается. Его бы самого в этот артефакт. До скончания веков.
— А потому извлечение души невозможно. Конечно, упомянутый мной студент, а ныне уже магистр, пытался разработать обратный ритуал. Но насколько я знаю, безуспешно.
Ну… магистр Волен… ну и сволочь же ты.
— Уже сто раз пожалела, что не поступила на какой-нибудь женский факультет, — буркнула я, растянувшись на кровати и накрыв голову «Классификацией нежити».
— Я уже сто раз пожалела, что поступала вообще, — вздохнула Милвена, шурхнув по столу «Строением человеческого тела». — Какие-то здесь они все… колючие, — поморщилась она и для верности захлопнула книгу.
— Колючие — не то слово, — стянула я книгу с лица и устроила на груди. — Особенно наш куратор. У тебя хоть с этим не так… сложно.
— Ну да. Магистр Дорк пренеприятнейшая особа. Хотя… наш куратор только с виду такая вся… хоть в чай вместо сахара клади. Но мне она не нравится.
Опаньки. Вот не зря я магистрессу целительницу со счётов не сбросила.
— Да ладно. Хуже, чем наш куратор? Брось.
— Зато он говорит, что думает. А наша… ненастоящая она какая-то, как обёртка без конфеты.
Я бы это несколько по-другому назвала. Да ладно.
— И с чего такие выводы?
Милвена пожала плечами и снова открыла книгу. После закрыла и уставилась в окно.
— Мне от мамы некоторые способности эмпата достались. Слабенькие, но когда человек правду говорит, а когда лжёт, различить могу. Так вот: её улыбки, сочувственные вздохи, да даже участие, с которым она выслушивает студентов… всё это ровным счётом пустое сотрясание воздуха.