Вот чёрт! Это что, он меня за неразумного ребёночка принимает? Да я, между прочим, в людях лучше разбираюсь, чем вся их аристократическая братия вместе с магической…
Мысль я завершить не успела, потому как моего спутника ощутимо качнуло, взгляд его замутился и уже спустя мгновение он звучно грохнулся со стула на давно не видавший ни веника, ни тряпки пол.
Скорее инстинктивно я вскочила и тут же проверила пульс, как учили на занятиях моей любимейшей магистра Олем. Хоть что-то хорошее можно связать с её именем. Особенно когда поняла, что с Алеком всё вполне себе ничего. По крайней мере, жив.
Какое-то время я переводила дыхание, силясь понять: к доб
ру это всё или к худу? Ввернулась в галопирующие мысли одна подленькая — смыться к чертям собачьим, пока не поздно. Но уже спустя миг мне было за неё и за себя стыдно. Хотя вру. За себя я гордилась, потому как мысль подленькую я раздавила с хрустом, как блоху. Вот! Какая я благородная.
Но спокойствия это не добавило. На деле я уже давно не чувствовала себя такой идиоткой.
Следовало бы догадаться сразу, что Рохас меня не отпустит просто так. Наворотила ты, Кэт, в Квартале Семи Висельников, так что не мечтай, что теперь встретят с распростёртыми объятиями. Спорить могу — очередная война за власть в нижних кварталах абсолютно не мешает ему при возможности вскрыть горло одной девице, что понадеялась на прошлые добрые отношения. Чёрт, даже не с Рохасом…
Но самое противное в этом всём то, что из-за меня достанется Алеку.
К слову, внезапное падение посетителя таверны «У Рохаса» не смутило абсолютно никого. Не то чтобы я была удивлена, но это так, чтоб вы понимали ситуацию. В общем, подохни кто, переступят на пути к стойке, споткнутся — на обратном. И звать на помощь, биться в истерике или падать на колени, моля Единого о чуде — одинаково эффективно в этот момент.
Но когда я уже готова была разразиться гневной тирадой и лихорадочно придумывала, как буду выбираться из очередной… неловкой ситуации, как подошла та самая девица и с абсолютно недевичьей силой подхватила под руки Алека и потащила в сторону боковой двери, за которой находились хозяйские комнаты, бросив как бы между прочим:
— Рохас говорить с тобой хочет.
— Да ладно! Что, правда хочет?
Чёрт! И что теперь делать?
— Правда-правда, Шустрая! — басом подтвердил дядька Рохас через весь зал, да так, что обернулся в мою сторону незнакомый катала, испарился тут же его напарник по игре и даже замерли пьяницы за соседним столом. И только тип в чёрном продолжал невозмутимо греть лапки. — Прям очень хочу. И не первый день.
Я смирилась с неизбежным и направилась в стойке. Всё же лучше не светить свою растерянность и бессилие. Плюхнулась на высокий стул и сказала голосом, полным уверенности в своей мощи:
— Если с ним что-то случиться, тебе хана, Рохас. Это я тебе обещаю.
Рохас удивлённо поднял бровь и с противным спокойствием продолжил накручивать ус на палец. Кстати, эти усы ему были — как седло корове. Не припомню, чтобы раньше он питал нежные чувства к растительности на лице. Но может, на старости у нас у всех будут какие-то причуды. Интересно, какая будет у Волена? У меня, похоже, никакой. Потому что, дабы дожить до старости, нужно дома чулки вязать, а не по тавернам в Висельниках шататься.
— Это ты мне сейчас как шавка Трёхглазого протявкала или как тот, кто пришил Полумесяца?
Как-то так прозвучало… Другой бы на моём месте сильно обиделся. Может, даже драку бы затеял. Но мы были в разных весовых категориях. Потому я натянула самую уверенную улыбочку и ответила спокойнейшим тоном:
— Это я тебе говорю как некромант, Рохас. Как маг, который и после смерти тебя в покое не оставит. И заметь, если подохну я, тебе же будет хуже. Впечатлился? Молодчина. Что за зелье ты ему подмешал?
Рохас действительно впечатлился. Сразу посуровел, оставил в покое злополучный ус и заговорил со мной… О Единый! Неужели я дожила до этого момента? Как с равной он со мной заговорил. Честно, даже нос задрать захотелось. Но это потом как-нибудь. Когда выберусь отсюда живой, невредимой и с Алеком.
— Это тасаверийская трава. Ничего ему не будет. Поспит пару часов и всё. Ну может, голова немного поболит.
Я едва сдержалась в тот момент, чтобы не перевести дыхание.
— О чём ты хотел говорить? — уже мягче спросила я.
— Соскучился. Давно не видел. Нет? Ну и ладно. Ты наследила, Шустрая. Разрушила привычный порядок и вляпалась по самые уши.
— Меня будут искать?
Рохас кивнул. Раньше я бы бежала, пока есть возможность. Бежала, как уже не раз собиралась. Может, на корабле, может, прилипла бы к каравану какому. Всё равно в какую сторону. Да! Мне моя шкура дорога. Сейчас же… У меня ещё достаточно времени, чтобы Абрахам научил меня некоторым фокусам. Тем самым, которые он мне показывал в лавке Сэма и логове Гори. Да и вообще, я нужна Волену, и пока нужна, он меня в беде не бросит. Да, не будет говорить со мной как с равной, будет утаивать девяносто пять процентов информации, даже если она касается меня лично… но не оставит одну. В этом я уверена. И это осознание придаёт мне такой уверенности, словно за моей спиной не один некромант, а вся армия Объединённых Королевств.
Положа руку на сердце — и сейчас я могла бы связаться с ним. Но не хотелось бы отрывать от работы такого занятого человека. А он придёт. Точно придёт.
— Кто? — почему-то улыбаясь как ненормальная, спросила я.
— Какая разница, кто? Главное, что когда найдут, тебе будет жарко.
— Ну это мы ещё посмотрим. Но давай теперь ты уже скажешь, что тебе от меня нужно. Ты ведь не о моих будущих проблемах говорить хотел, — Рохас мотнул головой. — А о чём?
— О Сивайе.
Что хочешь я готова была услышать, но только не то, что Рохас будет говорить о своей безумной жене. Наверное, моё смятение весьма ярко отобразилось на лице, потому как он нахмурился. Пришлось быстренько брать себя в руки и изображать живейший интерес.
Сказать по правде, изображать ничего и не нужно было. На самом деле мне было жуть как любопытно… ладно. Я волновалась за Сивайю. Всё же она была самым светлым воспоминанием не самого светлого периода моей жизни.
— Я вся внимание.
И вместо того чтобы начать рассказ, Рохас вытащил из-под стойки два стакана и янтарный напиток. Виски. Контрабандный. Хороший. Дорогой.
Наполнил на палец оба и один подтолкнул ко мне.
У меня даже руки похолодели.
— Только не говори…
Дядька Рохас удивленно взглянул на стаканы, словно только сейчас задумался над тем, как это выглядит со стороны, и шумно выдохнул.
— Чёрт! — ругнулся он и опрокинул содержимое одного из стаканов в свою глотку. — Жива она. Но… В общем, Шустрая, она не в себе.
Тоже мне новость…
— И… она тебя видеть хочет. Вторую неделю зовёт тебя и бормочет… В общем, ты просто обязана ей показаться.
А вот это новость.
На самом деле я уже была уверена в том, что Сивайя забыла не только как зовут некую карманщицу на побегушках у Трёхглазого Сэма, а и в том, что она с трудом и себя в зеркале по утрам узнаёт. Но если честно, мне было страшновато с ней встречаться.
Даже захотелось последовать примеру радушнейшего хозяина заведения. Хлебнуть односолодового и красивенько отказать. Но то, что Рохас говорил со мной сейчас спокойно и вроде как просил, не означало, что, откажи я ему, то не поползу к Сивайе на карачках, под задорные тычки его вышибалы и харкая кровью на поворотах. Меня даже брали сомнения, что его остановит то, что я вроде как маг. Если дело касалось его жены, Рохас готов был на всё и последствия его не волновали. И поверьте, я сейчас не преувеличиваю ни на звук. Если бы меня вдруг по какому-то нелепейшему стечению обстоятельств не оказалось среди живых, то Рохас нанял бы некроманта, дабы тот призвал мой призрак, а Сивайя — обрела покой.
Ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть.
— Она у себя?
Тут уже была очередь Рохаса кивать.
Я не стала ничего говорить, ничего спрашивать — молча и не оглядываясь, направилась к той самой двери, за которую утащили Алека. Всё равно не оценит. Ещё обидится или чего похуже сделает. Лучше сделать как просит и свалить по-быстрому.
Когда я уже почти скрылась за дверью, за спиной звучно хлопнул о стойку второй опустошённый стакан. Захотелось оглянуться. Я даже замешкалась.
— Вали давай! — прилетело в спину.
Ничего, как-нибудь в следующий раз…
За дверью оказалась лестница.
Не поверите, но Шустрая Кэт ни разу не совала сюда свой любопытный нос. Не то чтобы мне не было интересно. Просто если вдруг чего, то этот самый нос Рохас укоротил бы быстрее, чем я чихнуть бы успела.
Но это не мешало мне фантазировать.
Когда я была помладше, то представляла себе там нечто вроде алтаря в Храме Единого. Ну или покои, обязательно все в позолоте и тёмном дереве, блюда с фруктами, много свечей…
Когда стала чуть старше, представляла себе, что это склад контрабанды, которую немалыми партиями свозили со всего мира. Ну или пыточная для тех, кто решил-таки убедиться в том, что золота и драгоценностей там нет.
Теперь я даже не представляла, что там увижу.
Хотя следовало ожидать, что ничего особенного.
За дверью была лестница. Самая обычная, скрипучая, старая и крутая. На стенах висела пара светильников, в которых подрагивал живой огонь, накрытый стеклянными плафонами в виде обычного шара. И ещё одна дверь наверху.
Всё.
И никаких тебе сокровищ, контрабанды и даже ни одного припрятанного трупа. Никаких тебе складов с диковинками, никаких гор золота и драгоценностей.
Сказать по правде, я была разочарована.
Хотя если рассуждать здраво, оно и понятно. Каким придурком нужно быть, чтобы хранить тайком ввезённое в Объединённые Королевства добро на самом видном месте в своём собственном доме. Даже имея крышу в виде городской стражи. Никогда не знаешь, кто на хвост наступит начальникам и кем они готовы пожертвовать, чтобы сохранить тёплое, а главное, прибыльное местечко. На место Рохаса придёт другой, да и глава стражи не незаменимый. Да только ни тот, ни другой не горят желанием уступать свой доход кому-то другому. И уж точно ни один не желает сам тонуть в дерьме, если можно утопить в нём ближнего своего. Но всякое бывает. И горы золота, что накопил