Тесно и низко было только вначале, потом коридор раздался вверх и вширь. Эдин шел очень медленно, не забывая глядеть под ноги и по сторонам. Пол под ногами был достаточно гладким, разве что кое-где валялись булыжники, о которые можно споткнуться. Один раз ему почудилось что-то позади, то ли звук, то ли отблеск света, а может, и то и другое. Нет, просто почудилось… Коридор не прямой, петляет, так что оглядываться, в общем, бесполезно, но ведь не может там быть никого, откуда? Раз привидений нет.
Коридор заканчивался каменной стеной, явно не рукотворной, как будто путь преградила внезапно выросшая каменная гора. Тупик! Эдин повернул назад, и вдруг остановился. Опять звуки! И свет… В конце коридора мелькнул свет.
Эдин перестал дышать и явственно почувствовал, как на лбу выступил пот.
Зачем привидению свет?..
А если кто-то увидел, как он лезет в проход, и пошел следом?..
Эдин нащупал на поясе сумочку с огнивом — на месте? — и задул свечу. И сразу его накрыла, утопила в себе тьма. Зато теперь он невидим.
Осторожно, ведя рукой по стене, он двинулся навстречу свету.
— Э-эй! — чей-то голос прокатился куда-то вдаль, многократно отражаясь от стен. — Эй! Где ты?
Это был не мужской голос.
Еще пара шагов, и Эдин увидел маленькую фигурку в мерцающем свете масляного светильника. Какой-то мальчишка? Штаны, чересчур большая куртка… Несколько долгих мгновений потребовалось, чтобы фигурка немного повернулась, а Эдин разглядел и узнал.
Леди Аллиель, вот это кто. Они полезла за ним в подземный ход. Ей-то зачем?!
Надо же, кукла любопытная, кто её звал? Зато как напугала. Ну, ладно…
Эдин прижал кулак к губам и негромко пропел:
— Ууууу…
Аллиель отреагировала вполне ожидаемо, но сильнее, чем он рассчитывал. Или, точнее сказать, громче. Она пронзительно завизжала, и её визг прокатился по подземелью, многократно усилившись.
Эдин шагнул к ней, протянув руки.
— Тихо ты. Тихо, это я. Леди, ну, пожалуйста, вы тут всех привидений распугаете. Это только я.
Она смотрела на него, тяжело дыша, и из глаз её покатились слезы.
— Всех привидений?.. распугаю?..
— Или они сбегутся на нас взглянуть, почему нет? — теперь, как ни странно, он развеселился, и она тоже улыбнулась.
— Зачем ты здесь, эээ… простите, вы что тут делаете, леди Аллиель?
— Мне просто скучно, — пояснила она. — Я увидела тебя, вот и… Зачем ты сюда пошел?
— Вы всегда гуляете, захватив с собой светильник? К тому же Меридита с ума сойдет, увидев на вас такую одежку. Или это она сама вас приодела, прогуляться на воздухе?
— Ты забываешься, шут! — девочка высоко вскинула подбородок.
— Леди, простите. Я не смею вам мешать, — тут же отчеканил Эдин. — Позвольте только…
Он снял стекло со светильника Аллиель, зажег от него свою свечу и вернул стекло на место.
— До свидания, леди, — и он решительно направился дальше.
— Эй, постой! — воскликнула Аллиель.
Он не оглянулся.
— Мальчик, постой! Шут!! — она, кажется, очень рассердилась.
Но, в конце концов, Граф сам позволил не обращать на нее внимания. А заблудиться тут негде — иди назад, и все.
— Эдин! Ну пожалуйста, подожди!
Вот теперь он остановился. Она подошла.
— Пойдем обратно. Пожалуйста.
— Я не хочу обратно. Этот коридор ведет к морю. Я хочу выйти к морю.
— Тогда я с тобой, — её глаза упрямо заблестели.
Он пожал плечами.
— Тогда не жалуйтесь, если что. Я ведь понятия не имею, как долго придется идти. Лучше возвращайтесь. Я потом все расскажу, хорошо? — сделал он слабую попытку избавиться от спутницы.
По правде говоря, ему не так уж хотелось от неё избавляться. Бродить тут вдвоем, даже с девчонкой, всяко веселее, чем одному. Если она не станет скулить и жаловаться, то пусть. Тревожила разве что ответственность перед Графом, если что случится, но что тут может с ними случиться? Хороший, надежный проход, как по дороге идешь, разве что темно.
— Я с тобой, — повторила она.
Коридор не всюду оказался похожим на хорошую дорогу, он то сужался, то вновь расширялся, то приобретал заметный уклон, то гладкий пол превращался в неровные ступени, в одном месте такие высокие, что по ним приходилось карабкаться. Но стоит ли требовать слишком много от тайного подземного хода? Пожалуй, этот был вовсе неплох. Эдина беспокоило другое — что ему конца не видно.
Девочка молча шла за ним, не отставала и не жаловалась. Только на тех ужасных ступенях он обернулся и подал ей руку, поддержал.
Но третья честь свечи прогорела, Эдин нацарапал ногтем еще одну риску, примерно соответствующею половине свечи. Это — крайний срок.
Конечно, есть ведь светильник Аллиель. Они тут вдвоем, жечь и свечу, и светильник — расточительство.
— Леди Аллиель, давайте погасим вашу лампу, тогда нам дольше хватит света, — предложил он.
Она, видно, сразу поняла и со вздохом прикрутила фитиль, лампа погасла. И вдруг…
— Если ты не мой шут, то не смей звать меня леди Аллиель!
— Почему? — он удивился.
— Мне так хочется, — заявила она, повысив голос.
— Ага, хорошо, — не стал он спорить.
— Может, лучше повернуть обратно?
Она не ныла, не капризничала, просто спросила. Молодец, девчонка. Эдин ведь и сам думал о том же: повернуть обратно было разумно. Недаром он сделал отметку на свече.
— Мы уже давно должны бы дойти до моря. Давай попробуем продвинуться еще немного? — сказал он упрямо.
Они двинулись дальше, теперь Аллиель держалась ближе к нему. Больше двух часов уже наверняка прошло! Только бы скорее пройти этот ход до конца и выбраться наружу. Наверное, они обратно, в Развалины, и поверху доберутся? Ещё и быстрее получится?
— Мы, никак, скоро до самого города Вердена добредем, — пробормотал Эдин. — Может, уже?
— Эдин, — вдруг ахнула Аллиель. — Эдин, там кто-то. Сзади!
— Перестань, — он махнул рукой. — Отомстишь мне потом как-нибудь, наверху.
— Нет, нет, правда, — пискнула она. — Оглянись!
Он оглянулся.
— Ничего не вижу. Совсем.
— Как не видишь? Вон, силуэт, светлый такой?
— Да нет же. Тебе показалось. Дай руку и не бойся. Смотри, вон там, впереди стена…
Хуже, впереди был тупик. Но стало как будто светлее. Эдин задул свечу, чтобы в этом убедиться, и действительно: свет шел сверху, неяркий. Они оказались на дне колодца, но над ними было не небо, а крыша. И все же подземный ход закончился и куда-то их привел.
Ага, а вот и путь наверх: толстые железные скобы. Эдин подергал нижнюю — держатся хорошо.
— Я полезу погляжу, что там. Подождешь меня минутку, ага?
— Только быстро, ладно? Пожалуйста, очень-очень быстро! — попросила Аллиель, глядя на него умоляюще.
— Говорю — минутку…
Он мельком глянул назад, потом, поежившись, еще раз, и передумал.
— Давай ты вперед. Вот сюда ставь ногу и не бойся, скобы хорошие. Только не спеши. И там, наверху, голову сразу не высовывай, поняла? Осторожно, прислушайся, а потом…
— А можно, я после тебя? — Аллиель поежилась.
— Иди вперед, говорю!
Он подсадил ее на нижнюю ступеньку-скобу.
— Перебирай руками, и не спеши.
Аллиель неловко полезла, с опаской становясь на каждую скобу.
— Ай, рукам больно! — охнула она.
Понятно, что это занятие, по лестницам взбираться, не слишком для нее привычное. В монастыре небось таких лестниц просто быть не может. Та же Милда за минуту взлетела бы наверх, а он, Эдин, на одних руках смог бы, не опираясь ногами о скобы. Вот отличие циркачки от леди…
— Это ничего, — сказал он. — Осторожнее.
И сразу полез следом, следя, чтобы сапог леди не заехал ему по лбу. Всё же мельком опять глянул назад…
Дело в том, что светлая тень позади них, в коридоре, уже не была похожа на пятно на стене. И она приблизилась. Теперь не было сомнений, что это фигура мужчины, высокого, стройного, кажется, молодого. Белая, полупрозрачная фигура.
Хоть бы Аллиель не стала оглядываться.
Она не стала. А когда они поднялись повыше, фигура осталась в коридоре, внизу, увидеть её уже было нельзя. Эдин от души понадеялся, что возвращаться обратно вниз им не придется, найдется другая дорога до Развалин. Ну, Тир! Приведений, говорит, нет! Или он нарочно?
В верхней части шахта колодца заметно сузилась — рук не раскинешь. Когда добрались до самого верха, Аллиель осторожно выглянула:
— Никого…
— Поднимайся, — Эдин подсадил ее, сам выбрался следом.
Что это? Много пыли, паутины, какая-то разбитая мебель, почерневшие доски, бочки. Рядом с колодцем валялся круглый дощатый щит, вероятно, он когда-то прикрывал колодец. Ограждения никакого, просто дыра в полу. И потолок очень низкий, в углу люк — светлое пятно. Чтобы его разглядеть, опять пришлось погасить свечу, а потом вновь зажечь…
Эдин приподнял деревянный щит, закрыл им дыру в полу. Какой тяжелый, доски толстые, с его кулак, и дубовые, не иначе! Ага, тут даже есть скобы железные для замка, и дырки для петель, и вон, какие-то железки торчат с другой стороны колодца — видно, когда-то эта крышка крепилась к полу и запиралась на замок, но теперь нет ни петель, ни замка…
Там, внизу — призрачный человек. И ему, этому человеку, скорее всего, ни стены, ни деревянные крышки нипочем. Нет, нельзя оставлять тут Аллиель, даже ненадолго.
— Видишь люк, он низко, — сказал Эдин. — Попробуй встать мне на плечи и хватайся, подтягивайся. Я тебя подсажу. Ну?
Худо-бедно он помог девочке выбраться и вылез сам.
— И что теперь? — Аллиель тяжело дышала и смотрела на него со страхом.
Эдин показал на окно почти на уровне пола.
— Выберемся. Тут, наверное, низко. Знать бы, где мы.
Он уже не раз и не два подумал: где они находятся, о бубен ведьмы?! Что-то не припоминается в окрестностях никаких строений, кроме… ну да, замка Калья! Но это далековато! Зато сразу вспомнилось: запертая башня, в которой живет Белая Госпожа. Может, в Калье не единственная запертая башня? Да и это, все ж таки — не Калья?!