Французы, как известно, с аппетитом поедают лягушек и ухлестывают за всеми подряд бабами. Английские аристократы сплошь и рядом эстеты и педерасты. Испанцы круглые сутки носят усы, издеваются над быками и танцуют фламенко. Русские же хлещут стаканами водку из самоваров и обнимаются с медведями. А еще ходят в гости.
Кто-то заранее предупреждает о визите хозяев, чтобы те успели стол накрыть да серебро перепрятать. Или уйти из дома. Кто-то предпочитает являться незваным, как дефолт на голову.
Хотя, надо признать, нынче совсем не то, что прежде. Это раньше население справедливо обоср…, sorry, оплеванного от киля до клотика прогрессивной рукопожатной общественностью «совка» испытывало острый дефицит роскоши человеческого общения. Постоянно шлялись на дом друг к другу и сами охотно принимали гостей. Собирались за накрытым на последние деньги столом, на кухне, как правило. Водочкой баловались или просто чаем, закусывали, чем бог послал. Разговоры разговаривали, о вечном спорили, песни пели, дрались под настроение.
Сейчас все иначе. К чему, скажите на милость, переться через весь город, когда можно поболтать по телефону, обменяться письмами по электронной почте. А если уж очень захочется увидеть чье-то дорогое лицо, просто пообщаться по скайпу. В общем, уходит в небытие славная традиция. И хрен бы с ней. Зато время сберегается, и посуду потом полночи мыть не надо. А водочку или вкусный чай в пакетике можно и в одно лицо употребить. Серьезная экономия получается.
А вот государство в отличие от граждан за годы благословенной демократии, наоборот, визиты наносить полюбило. Особенно юридическим лицам и без приглашения. Даже обряд специальный выдумало. Красивый очень и торжественный. Такой, что долго не забывается, как ни старайся.
Это когда в офис, на завод или на рынок вдруг заваливается, пардон, заходит целая группа товарищей. Несколько персонажей со свинцово-цинковыми физиономиями в штатском и отряд веселых парней в униформе. В масках и обязательно при оружии.
Звучит заветное: «Всем оставаться на местах! Работает…» Да какая, собственно, разница, кто там работает: МВД, ФСБ, УФСКН, ВДНХ, ОМОН…
Да хоть КОБЗОН! Абсолютно не важно, и так понятно: держава на огонек заглянула, радость-то какая. Нежданная.
Граждане мужского пола быстренько, не дожидаясь помощи или подсказки прикладом по почкам, укладываются на пол физическими лицами вниз, представительницы слабого пола во избежание равноправия просто замирают, как в той, родом из детства, игре. А дальше все, как всегда, вдумчиво, торжественно и по порядку. Сами, можно подумать, не знаете, что и как.
Глава 25Наша служба и опасна, и трудна, честно жить не хочет…
Пятница, восемнадцать минут четвертого пополудни. Рабочий день и вся трудовая неделя подходят к концу и все никак подойти не могут. Большая и малая стрелки часов будто слились в порыве консенсуса и… И никак. Время замерло.
Так и подмывает скомандовать ему: «Вперед!» и как можно скорее туда, на волю. За город, в ночной клуб, на футбол, по бабам… В семью, наконец! Душа томится в ожидании и одновременно тихо радуется в предчувствии.
Предчувствие сразу всего персонала некоего учреждения на восьмом этаже офисного центра на Пролетарской в этот день оказалось жестоко обманутым. Конец рабочего дня прошел явно не по привычному сценарию и получился достаточно интересным.
Одновременно, как по команде, раздвинулись створки всех трех лифтов. Площадка заполнилась персонажами в черных форменных комбинезонах и в штатском. В единый миг группа выстроилась тевтонской «свиньей» и целеустремленно двинулась к фасонистым стеклянным дверям.
Наблюдать за работой профессионалов всегда приятно, хотя, желательно, со стороны. Первым среагировал охранник у входа и сделал это вполне грамотно: что-то еле слышно пискнул и, теряя на лету мускулистую вальяжность, грянул оземь и замер в виде кусочка ветоши. Остальным сделать это посильно помогли умелые ребята в форме.
– Полковник …ов, – гордо молвил мордатый мужчина в темно-синем костюме и ярко-желтом галстуке. Вот только фамилию выговорил как-то не очень четко. То ли Свистунов получилось, то ли Пердунов. А может, и вовсе Птибурдуков. Достал из кармана платок и вытер трудовой пот со лба и загривка. Раскрыл папку из натурального дерматина и извлек на свет божий лист бумаги с печатью. – Кто здесь главный?
– Я, – робко прошелестел извлеченный из персонального кабинета и уложенный возле кулера толстячок в бежевых брючках и белой рубашке с короткими рукавами.
– Молчать! – проревел верзила в маске и придавил нахалу затылок подошвой.
– Правление банка «Волжский коммерческий кредит»?
– Отвечать на вопрос! – Верзила убрал ботинок с затылка непонятливого и им же слегка, чисто в воспитательных целях, приложился ему же по ребрам. – Ну?!
– Ой, в смысле, нет!
– Как это нет? – Полковник с непонятной фамилией чуть повернул голову и в раздумчивости великой уставился на прямоугольную вывеску прямо над стойкой ресепшен: «Некоммерческий фонд в поддержку борьбы с преступлениями в сфере экономики и коррупцией по Мытищинскому району». Чертыхнулся. – А где тогда этот «Волжский кредит»?
– На восьмом этаже второго строения, – с явной радостью в голосе отозвался толстяк.
Жизнь прямо на глазах налаживалась. Ко всему прочему в этот раз его даже не пнули.
– А это какое?
– Четвертое.
Он хотел было сообщить, что, насколько ему известно, вышеупомянутый кредит, что с берегов великой русской реки, уже недели две как слился в неизвестном направлении, но не стал. Решил, что буквально пару дней назад вселившимся на его место ребятам из инвестиционной группы «Альянс китобоев Юго-Запада Северной Сибири» тоже не помешает немного развлечься.
– Да, – служивый в чине аж полковника сделал паузу. – Дела… – нахмурился. – В общем, это… приношу извинения от лица службы.
Подошел ко все еще валявшемуся на коврике упитанному боссу и помог подняться.
– Еще раз извините. Имеете полное право подать жалобу. Телефон моего генерала…
– Претензий не имеем! – махнул рукой босс и натужно, потирая ушибленный бок, улыбнулся. – Мы же понимаем – служба.
Именно так. Служба у вас, гоблины, такая. Дни и ночи без остановки. А то, что над центральным входом в корпус черным по-русски полуметровыми буквами прописано «строение четвертое», прочитать высшее специальное образование не позволяет? Ну, блин, погодите! Ужо вернется в среду из-за рубежей хозяин. Выйдет прямиком на вашего министра или директора, кто там у вас. И кое-кому этот дурацкий визит еще аукнется. А уж икаться точно будет долго.
Фу-ты ну-ты, скажете. Подумаешь, какой-то там некоммерческий фонд, а понтов, как у «Газпрома» с «Зенитом». Я вас умоляю… На просторах родного зазеркалья название «некоммерческий» на вывеске любой богадельни точно означает, что ничем, кроме этой самой коммерции, там не занимаются. А борьба с коррупцией, как известно, приносит никак не меньший доход, нежели она сама, родимая. Поэтому абы кого с улицы к этому святому делу и на пушечный выстрел не подпустят. Так-то.
– Снимаемся! – скомандовал меж тем полковник и сделал только ему и своим понятное движение ручкой.
Один из бойцов в маске заглянул ненадолго в техничку, извлек и нагло прикарманил диск с записью произошедшего недоразумения. Группа по новой построилась и двинулась к выходу. Дружно раздвинулись и снова сомкнулись створки кабинок. Если бы кто-то в этот момент глянул на часы, то обнаружил, что служивым на то, чтобы войти, слегка нахулиганить, облажаться и убраться, потребовалось чуть меньше семи минут.
В освобожденном офисе на мгновение повисла тишина.
– Идиоты, – изрек толстенький шеф.
Вернулся к себе и повел себя достаточно странно: сделал пару звонков, уселся в кресло, забросил короткие ножки на стол и принялся ждать. Терпеливо и, как удав, спокойно. А вот хвататься за сердце, глотать горстями таблетки и запивать их прямо из горла дорогим коньяком, заливая рубашку по причине дрожи в руках, не стал. Руки у этого битого жизнью мужичка не тряслись. И сердце не кололо. Подумаешь, наезд с отъездом. В прошлом и не такое бывало.
Дождался звонка с докладом. Служивые, как и ожидалось, во второй корпус вошли. И вскоре его же покинули и выглядели при этом сердито и местами даже жалко. Только после этого толстячок набрал нужный номер и за несколько минут толково и с мельчайшими подробностями описал произошедшее.
А в офисе тем временем царил парад победителей. Хохот, радость, искрометный юмор.
– Козлы!
– М…ки!
– Сапоги вонючие!
А заведующая отделом финансов, поправив очки, вообще выдала несколько слов и выражений из числа тех, что не то что дамам, но и при них в приличном обществе произносить категорически не принято.
Кто имеет медный щит, тот имеет медный лоб… Как часто мы считаем всех, кроме себя, идиотами и ущербными недоумками. Особенно тех, кто изо всех сил стремится ими казаться. И совершенно напрасно.
В офис фонда, между прочим, вошло двенадцать человек в форме. А вышло-то одиннадцать. За те короткие минуты, что продолжалось это нелепое маски-шоу, один из них успел отпереть дверь подсобки и юркнуть вовнутрь. А потом ее же и запереть. За собой же.
Глава 26Happy birthday[20], светлый праздник
– Эй, мелкий!
Прямо по курсу притормозил здоровый лоб, дохнул бюджетным пивком. Еще один, чуть поменьше габаритами, объявился справа, третий пристроился сзади. Классическая получилась диспозиция: налево застава, махновцы направо. И я, весь красивый, посреди этой прелести.
– Это вы мне? – классический вопрос жертвы нападения перед тем, как она заделается ею. Испуг и робкая надежда, что джентльмены просто обознались, в одном флаконе.
– Тебе-тебе, – стоящий сзади потянул на себя мой рабочий рюкзак. – Куда идем, чего несем?