— Что вы имеете в виду, обер–сержант?! – есаул ОРайли приняла боевую стойку «Ленивый рептилоид на лугу предается дневной анафеме».
Небейбаба непроизвольно сглотнул, вспомнив «Шестикрылого херувима» и прочие утехи:
— Что имею, то и в виду. Приказ согласован с руководством компании–владельца «Нострадамуса».
— Извольте огласить!
— Увы, дорогуша. Сам не в курсе. Приказ в спец–ИТБ, ИТБ – в планшете, планшет – на поясе, пояс – на лейтенанте Губере, Губер – в лазарете.
— Аллилуйя! – подытожил Росинандос. – Прикладываем к сканеру лейтенантов локоть, и аминь!
— А пароль?
— Кх–хе! – искательно кашлянули динамики. – Готов искупить, оправдать и расколоть!
— Да я… вы… меня ж за это под трибунал! – растерялся обер–сержант. – Разглашение военной тайны с отягчающими!
— Откуда вы знаете, что это военная тайна, если не читали приказа? – ОРайли грудью двинулась на бывалого десантника, вынудив попятиться. – Вам, в частности, известно, что лишь латентный импотент, реализующий «комплекс Минотавра» в пристрастии к длинным стволам с глушителем, способен…
— Цыц! Эх, не будь я Небейбаба… – и обер–сержант решительно направился в сторону лазарета.
***
— Температура в норме. Давление в норме. Слюноотделение, согласно коэффициенту Павлова–Пинчера, условно идеальное. Образец для тест–сплевывания получен. Интегральная кривая биоритмов мозга выпрямлена. Прогноз: еще около суток без сознания.
— Да–а-а, кулак у вашего капрала…
— Это не кулак. Шапиро–цзы – патриарх южно–хасидской школы «Брадо–б-рю». У него на кадыке татуировка: «Покуда борода цела, Шапиро не страшится зла…»
— Вот ИТБ Губера. Действуйте.
— Проклятье, локоть не гнется. Блокировка сустава на случай насильственной идентификации.
— Ломай! Да не локоть, идиоты! Это я Телепню, насчет пароля…
— Есть! «Икебана–с-какемоно ре–бемоль» в квадратных скобках! Небось, в штабе целым отделом изобретали, умники…
— Давайте локоть. Ерунда, до завтра срастется. Навались!
— Где образец слюны?! Господин обер–сержант, сплюньте по–лейтенантски!
— «Щас–щас–щас… Пользователь идентифицирован.»
— Телепень! Зачитывай приказ!
— После рождения парцуфа Атик в катнут он сам делает зивуг на решимот 4,3 и рождает таким образом свой гадлут. И отсюда во всех парцуфим мира Ацилут если и есть гадлут в рош (ГАР), то в их гуф есть лишь катнут (ВАК) – половина от того…
— Дешифруй, арифмометр!
— Ну так бы сразу и…
***
ПРИКАЗ N 00176
от 40 хлюпня сего г.:
Вводная к операции «Далай–лама». Секретность – 00.
39 хлюпня сего года, в 26.74 по общегалактическому времени, командованием ВКСЗ сектора Беты Лебедя получен запрос о поддержке от руководства компании «Киллерман Пацифик». Согласно сообщению руководства компании, ее надзор–станцией принят сигнал бедствия с шаланды фри–поиска «Летучий Китаец». В результате контакта с блуждающим астероидом на борт шаланды были доставлены образцы, представляющие научную ценность. Имеются пострадавшие. Шаланда получила повреждения, несовместимые с выполнением «скачка Баскервиля». Компания «Киллерман Пацифик» гарантирует оплату расходов по осуществлению спас–миссии и обязуется предоставить в распоряжение десантной спас–группы необходимый транспорт. Экипаж прилагается.
В связи с вышеизложенными обстоятельствами приказываю:
— Оказать помощь силами отделения мобил–десанта ВКСЗ с усиленным боекомплектом под командованием лейтенанта Ф. Губера;
— По прибытии к месту происшествия и до возвращения на базу командование операцией «Далай–лама» по согласованию с руководством «Киллерман Пацифик» переходит к старшему офицеру спас–миссии;
— В случае возможного конфликта с экипажем «Летучего Китайца» конфликт устранить имеющимися средствами;
— Образцы, представляющие ценность, сдать на базу компании, экипажи шаланды и выделенного транспорта временно задержать для прохождения курса оперативной терапии.
Командующий силами ВКСЗ сектора Беты Лебедя
генерал–манипулярий Гып Тхе Чачинбаль
***
— Между прочим, тут еще один файл, – невинно заметил Телепень. – Но если в приказе два нуля секретности, то здесь этих нулей – от нас до Альдебарана! Готов уродоваться за благодарность с занесением. Что скажете, белковые?
— Где моя смертоносная кувалда? – осведомился Ричард, ни к кому конкретно не обращаясь.
В ответ динамики молодецки грянули:
— Как на Бете Лебедя
Я влюбился не глядя,
Рано утром поглядел -
Навсегда олебедел!
— Благодарность гарантирую, – вмешалась есаул ОРайли, даря ближайшей камере слежения ослепительную улыбку. – С занесением. Нам нужен этот файл.
— А любовь? – обнаглел Телепень. – Тихий час в доме виртуал–терпимости мадам Епит Рахили?!
— Полчаса.
— Сорок минут. Ну хотя бы тридцать пять!..
— Отставить разговорчики! – Небейбаба застегнул китель, гимнастерку и ширинку по–уставному: на последний крючок. – Значит, так: идем спасать шаланду, вот и вся любовь, – обер–сержант покосился на брата по разуму. – Извиняй, земляк. И рады бы помочь, но приказ есть приказ. Если хочешь, отстыковывайся.
— Моя шнырь–Люлька в распоряжении Беспредельцев! – Альеносхромп Ублажитель–IV коснулся хвостом теменного гребня, согласно церемонии «Ваш навеки». – Мудрый Терц Второпредков учит: «Ты мне, я тебе – счастье обретем в борьбе!»
— Эх, кореш! – Небейбаба уронил скупую мужскую слезу, прожигая освинцованный броне–войлок пола. – Закончим миссию, буду рекомендовать тебя в десант!
Даже Телепень сейчас не рискнул шутить.
Глава седьмая
где взаимопонимание грозит разнообразно углубиться, маячит выбор между публичным чувствованием и походом в круть–кубло, а в финале торжествует бабья слабость
— Пупсик! Можно, я буду звать тебя пупсиком? Ты сейчас никуда не спешишь?
Альеносхромп сгорал от стыда. Испытать в присутствии крохотной Беспределицы вибрацию нащечных пластин! Последний раз они вибрировали в отрочестве, когда синдром ложного яйцеклада, свойственный впечатлительной мелюзге, часто толкал будущего Ублажителя–IV играть с самочками безгребешкового периода в «Первый–лишний».
— Зови! зови меня! – костный пульс опасно ритмизировался, возбуждая пяточную роговицу. – Я не покажусь назойливым, если предложу нам пережить цикл познавательных мозгописей?
— Цикл чего?! – ресницы «Железной Брунгильды» затрепетали с многократно опробованной наивностью.
— Мозгописей. Мудрый Терц Второпредков для начала всегда рекомендует разумным обоюдо–познание.
— Пупсик, я не очень хорошо понимаю, что значит обоюдо–познание, но мне нравится, как это звучит! Или ты просто приглашаешь меня в кино?!
— В моей Люльке…
— Ты прелесть! Меня еще никто не обоюдо–познавал в люльке!..
«Душе пора отбрасывать хвост,» – понял Альеносхромп. Объем новых переживаний превысил допустимый, приближая Очную Ставку и неизбежный за этим Раскол. Как всегда, это приводило Ублажителя–IV в нетерпеливое волнение с примесью страха и сожаления о себе–предыдущем.
— Но сперва, пупсик, стань вот в это эмалированное корытце!.. нет, больно не будет!.. да, дышать можно и даже нужно!.. лучше расскажи мне про ваши мозгописи…
Восторгаясь покладистостью самого большого пупсика в обозримой Вселенной, ОРайли ласкала сенсоры мед–терминала, корректируя тест–программу «Доктор Моро–Айболит».
— Узнай, о добродетельная Беспределица, что в древности разумные Улья разделяли познание и восприятие. Но когда великий Лилиентальмас Добыватель–III взрастил первый грибобульонный мозгописец…
— Зови меня просто Ева, – пропустив бульон с грибами мимо ушей, машинально сообщила ОРайли.
Альеносхромп принял позу «Осчастливлен не по заслугам»:
— Итак, мозгопись привела к открытию публичных Ощущалищ и Переживалищ, где любой мог заказать для себя чужой пережиток! Правда, часть особо–разумных, кого зовут яйцемакушечниками, изобрела «элитную мозгопись». Яйцемакушечники утверждают, что привязка к конкретному объекту замутняет «Исконную Чистоту», предпочитая блямсь–наложение случайных компонентов. Азарт погони переходит в хребтовый зуд, сменяясь оскоминой моченого ягеля, и дальше – страх, сладость, почечная колика, оргазм…
«Реакция положительная, – отметила „Железная Брунгильда“. – Любой мужик после десяти минут общения со мной обязательно произносит слово „оргазм“. Даже этот ящерокузнечик своего счастья! Нет, я, в принципе, не против верных ассоциаций… Ого! Однако, не почкованием размножаются… Мой любимый цвет, мой любимый размер!»
– …но я бы рекомендовал нам для обоюдо–познания классическую мозгопись. Если хочешь, с усиленным душещипанием…
— А может, все‑таки сходим в кино? – закончив дист–анализ желез внутренней секретности, ОРайли углубилась в дуплетную кардиограмму. – Или потанцуем?
— Мозгопись универсальна, о Беспределица Ева! Пусти в унисон пережитки игреца и плясуна – и больше незачем передвигать лапы в такт, рискуя отдавить самке втяжные цырлы!
— А если я люблю двигать лапами? – «Беспределица Ева» игриво вздрогнула плечами, подражая кочевой андроидке Катюше Набережной, звезде поп–табора с Чавэлы Ромэн. – Если я люблю на цырлах, а не в унисон с плясуном и игрецом?!
— Но ведь мозгопись позволяет гораздо глубже и разнообразней…
— Глубже?! Разнообразней?! Пупсик, так что же мы медлим?!
Когда они быстро удалялись по коридору, из «пищалки» мед–терминала брякнуло гнусным, но вполне узнаваемым козлетоном Телепня:
— Мой миленок – алиенок,
Только–только из пеленок!
За любовь пришельца
Рада раскошелится!
***
Изнутри пупсиков инабль напоминал бычий кишечник в разрезе. Слизистый кошмар дедушки Фрейда. Мерещилось явление бригады маньяков–лейкоцитов размером с теленка. Что, подруга? Страх – или разочарование? Принц грез с истинно мужским оскалом на поверку оказался рохлей–интеллигентом. Мозгопись, яйцемакушечники, фигли–мигли, розы–грезы… Хотя одного обер–сержанта на рейс вполне достаточно. Полночи стонать «Беру огонь на себя!» – Небейбабу, видите ли, это возбуждает! А здесь два центнера сплошной невинности… Интересно: может ли безопасность шхуны и Человечества в целом потребовать от своего сотрудника «близких контактов третьего рода»?!