Также тут присутствовал и Звёздный металл. Необычный сплав, добываемый в метеоритах, упавших с неба. Металл, легко принимающий на себя магические плетения, усиливая их в десятки раз. Его было не так уж и много. Но именно он образовывал сердечник копья и режущую кромку, позволяя высвобождать плетения с минимальной задержкой. В спайке этих двух материалов присутствовало нечто третье – древнее связующее, возможно, остаток божественной крови, удерживающей целостность артефакта, и при этом питающей его волей прошлого владельца.
Пытаясь разобраться во всех возможностях этого оружия, Андрей углубился в магическую ткань артефакта. Магические плетения, наложенные на копьё, были сложными, многослойными, порой замкнутыми в спирали, которые едва ли можно было скопировать даже с помощью обычных печатей. Они выполняли разные функции. Анти-барьерное усиление. При активации которого проникающая сила этого оружия возрастала в разы… Плетения стабилизации энергии. Позволяли не просто выпускать силу, но управлять её направлением с точностью хирурга… Реверсивные каналы. Обратный импульс, позволяющий при желании вернуть вложенную силу, не дав врагу её захватить… Но главное было даже не в этом. Ведь он обнаружил плетение, которое сперва показалось ему какой-то… ошибкой…
Это плетение находилось не в основном ядре, а по краю древка, под вторичным спиральным узором. Андрей наткнулся на него случайно, когда пытался провести карту потоков. Оно словно дублировалось, но с отклонением по фазе в четыре десятых единицы.
“Что это такое? Фантом? Паразитирующее наложение?” – Он пытался его обойти, отключить от остальной сети, и получил поток собственных же импульсов, которые прошли сквозь копьё и снова вернулись в ладонь… Но… В усиленном виде…
Именно тогда он понял. Это было плетение дубликации. Оно не просто усиливало вложенную в копьё технику или плетение. Оно размножало саму структуру техники и выпускало несколько копий с минимальной рассинхронизацией, благодаря чему атака не просто усиливалась. Она становилась полноценным каскадом одновременных ударов.
Чтобы убедиться в том, что он не ошибся, парень провёл эксперимент. Вложив в копьё простой разрезающий импульс на основе техники Воздушного Листа, он активировал спуск – и вместо одной волны увидел две, потом три, потом семь, с каждой новой попыткой их число росло, пока он не достиг двадцати трёх дубликатов одного плетения.
– Это не просто оружие. Это передвижной обряд разрушения… – Поражённо выдохнул Андрей, чувствуя, как из ладони ползёт тонкая струйка крови от перегрузки.
Однако с силой пришло и предупреждение. Плетение дубликации не работало "бесплатно". Оно утраивало расход энергии на каждую следующую копию. Если обычная техника требовала, условно, одну единицу силы – то двадцать дубликатов высасывали уже больше тысячи. И это был предел только для одной активации.
“Значит, это техника одного удара. И этот удар должен быть решающим.” – Сделал вполне закономерный вывод Андрей, когда уже сидел в медитации, старательно восстанавливаясь после пробного теста. Но он также понял и другое. Если направить в такой удар не свою силу, а силу артефакта, накопленную ранее, то можно будет добиться нужного эффекта, не рискуя собственной жизнью. А артефакт был как резервуар. В нём хранилась энергия. И не только его самого. Возможно – всех, кого он пронзил раньше. И этот факт нужно было проверить.
Именно поэтому, когда он на следующий день встал на рассвете, обмотав древко копья защитной тканью и запечатав артефакт обратно в браслет-хранилище, Андрей был бледен, но спокоен. Он понял, что владеет не просто древним оружием. Это был полноценный ключ к разрушению или защите, к внезапной ярости в битве, и в то же время – кровавому искушению абсолютной силы. Теперь всё зависело от того, когда и где он его применит. И кто осмелится в тот момент быть на пути.
После нескольких недель наблюдений, экспериментов и осторожных тренировок, Андрей, наконец, начал понимать суть копья Святого не как хранилища чужой воли или беспощадного убийцы – а как артефакта универсального применения, созданного не только для разрушения, но и для господства в небе, на земле и в бою.
Он долго колебался, прежде чем решиться на настоящее взаимодействие. Всё предыдущее время было лишь подготовкой, изучением магических контуров, схем и реакций на разные виды энергии. Духовной, стихийной, и даже демонической, остатки которой у него всё ещё имелись. Но теперь Андрей был готов вложить свою силу и волю в самую сердцевину артефакта – и потребовать подчинения не как пленник, а как хозяин.
Для начала эксперимента он выбрал рассвет. Холодный воздух долины был прозрачен, тишина – звенящей. На плоском уступе, укреплённом защитными печатями, парень опустился на колени перед лежащим на каменной плите копьём.
“Теперь ты – моё продолжение. Лети, когда я захочу. Пронзай, если прикажу. Защищай, если паду.” – Он вложил в артефакт свою волю, как якорь, как клинок, вбитый в плоть силы. И копьё… отозвалось. Металл вспыхнул изнутри, и магические плетения на древке засветились – не ярко, но ровно, словно дыхание чего-то живого.
Андрей сосредоточился, активировал один из глубинных контуров, и копьё, будто ощутив цель, медленно оторвалось от земли. Оно висело в воздухе, чуть раскачиваясь, словно ожидая. Он осторожно положил руку на древко, вложил поток своей силы – и копьё поднялось выше, удерживая его руку в лёгком, почти невесомом захвате.
“Полет… Это возможно.”
Он шагнул вперёд – и копьё, уже угадывая его намерение, поднялось под ним, формируя под ногами невидимую плоскость энергии. Андрей теперь стоял прямо на древке, чуть согнув ноги, будто готовясь к прыжку. Он направил поток в передний контур – и копьё взревело, как дикий зверь, сорвавшись вперёд.
Сначала всё происходило достаточно медленно, так как Андрей хотел просто освоиться. Потом – быстрее. Воздух хлестал по лицу, поток ветра рвал волосы, и всё же стоя на копье, парень ощущал, что контроль был полным. Не как при магическом полёте по собственной технике, где приходится всё время поддерживать баланс, а как будто он был пассажиром и пилотом одновременно. Он описывал дуги между скал, взмывал ввысь, опускаясь почти к самой траве, разрезал облака, и каждый раз, когда ему нужно было повернуть – достаточно было только желания.
“Это больше не просто артефакт. Фактически – это летающий клинок, это – божественный скакун.”
Когда же парень снова оказался в долине, разгорячённый, но собранный, он приступил ко второму этапу – боевому применению. Он начал с малого. Выложил из скальных глыб простые мишени, установил защитные барьеры, чтобы контролировать энергию, и поднялся в небо. Первый бросок был обычным. Копьё пронеслось по прямой, и пробило камень, как стрела пробивает кусок холста.
Второй – с вложенным плетением. Он применил плетение разреза, активировал копьё как ретранслятор – и в момент броска из наконечника вырвался веер магических лезвий, которые распылили массивную скалу в пыль. Третий бросок был особенным. Он вложил дублирующее плетение, уже известное ему – и когда копьё метнулось вперёд, за ним полетело ещё десятки теней, каждая из которых разрезала воздух, как реальное оружие, и только одна из них была настоящей.
“Если я поймаю противника в этом – он даже не поймёт, что именно его убило.” – Мысленно усмехнулся парень, внимательно разглядывая результаты такой атаки. Хотя, при всём этом, он уже и сам понимал, что это было ещё не всё.
Потом он отобрал высокий скальный выступ, выложенный как тренировочная мишень. Поднявшись в воздух, он вызвал копьё обратно в руку, вложил в него максимальный заряд духовной силы и активировал все возможные боевые печати, включая те, что усиливали проникающую мощь.
“Посмотрим, как ты пронзаешь гору.” – Он метнул копьё – не как оружие, а как гнев Бога. Тут же возникла мощная вспышка света… Воздушный взрыв… Скальный хребет, попавший под такой удар… Разошёлся в стороны, будто в него попало не копьё, а молния самого неба. Треск… Облако пыли и обломков… И через секунду, зияющая трещина во всю высоту утёса.
Сделав такое, Андрей тяжело дышал. Он не пытался улыбнуться. Напротив – его лицо было хмурым, и сосредоточенным.
“Так вот почему этот артефакт назывался Копьём Святого… Потому что только Святой, тот, кто осознаёт цену разрушения, имел право на такую силу.”
Медленно покачав головой, парень спустился на землю, вложил копьё обратно в браслет-хранилище, и опустился на колени. Эта весьма опасная сила – стала его. Но и ответственность за неё – тоже.
Теперь, когда копьё Святого окончательно подчинилось его воле, Андрей больше не сомневался в том, что это был не просто боевой артефакт, а полноценный фундамент для нового пути. Не техники, выученные в секте, не боевые школы с их записями и традициями, а собственное направление. Рождённое не от ученичества, а от личного опыта, боли, силы и выживания.
И теперь ему предстояло сделать первый шаг. Прочувствовать саму суть. Для этого он проводил дни на краю долины, у вершины, где ветер был особенно сильным. Здесь он мог без опасений использовать силу артефакта на полную, зная, что ловушки, защитные печати и маскировка надёжно скроют всё от посторонних глаз.
Каждое утро он начинал с медитации, опускаясь вглубь себя, чтобы ощутить в пальцах дрожание копья, почувствовать вибрации древнего металла и кости, через которую проходила сила, знакомая ему до боли – сила древних богов.
Потом он вытягивал копьё из хранилища – и в первый же момент, как его ладони обхватывали древко, по спине пробегала звериная дрожь, будто он держал не оружие, а хвост разъярённого зверя, сдерживаемого лишь крохами воли. Но теперь – это было его зверьё.
Для того, чтобы, так сказать, набить руку, Андрей начал с простейших идей. Он создавал плетение метательного копья, как лучник достаёт стрелу из колчана. Однако, с усилением артефакта, это не было больше просто "копьём". Он хотел сделать его продолжением своей воли.