азрушительное влияние данного существа. Но его хитрость с построением цепочки с элементами чуждой логики, всё же сыграла ему на пользу.
Да. Когда исчез след Джи-Лунь, не было вспышки, не было обрушившихся небес, не разверзлась земля. Не было даже смерча или удара духовного пламени – ничего, что можно было бы записать как "битву". Но именно это и напугало всех культиваторов, и все секты этого мира сильнее всего.
Представители Храма Зеркала Духа, покровительствующие ментальным техникам, первыми заподозрили неладное. В главном павильоне на вершине горы Минцзян старший мастер Ли Го Мэй перечитывала шифрованные отчёты своих учеников с дрожью в пальцах. Пятеро самых талантливых культиваторов, направленных в разные регионы, одновременно прислали одинаковую фразу:
"Мир изменился. Мы не можем его прочесть."
И это не был код. Это была констатация факта. Мастера, чьи сознания привыкли к проницательному анализу, не смогли увидеть сам момент столкновения, но все они, независимо друг от друга, почувствовали нечто, похожее на схлопывание мысли, как будто в структуре мира появилась точка, где даже сама мысль теряет своё продолжение.
– Он столкнулся с кем-то… Но кто именно мог противостоять ему? – Сказала Ли Го Мэй своим ученикам, стоя у зеркала, в котором всегда отражалась реальность в её истинной форме. Но сегодня зеркало молчало. Ответа на её вопросы просто не было.
Зато появилась одержимость. Так как все они понимали, что если кто-то встретился с Джи-Лунь и не исчез, а даже более того… Заставил это могущественное создание древних Богов отступить… То всем было понятно одно. Этот самый кто-то знает нечто такое, что не знают все они.
Секта Дворец Девяти Небесных Фениксов, несколько старейшин которой намеренно специализировались на следах великих зверей, начала активный поиск пространственных трещин. И сейчас они не искали битву. Они искали свидетельство присутствия. Но чем больше они искали, тем меньше находили. Так как Джи-Лунь не оставил следов энергии, как это делали иные звери. Он не жёг, не разрушал, не излучал – он стирал. И всё, что было до контакта – словно выцвело.
Единственное, что им удалось обнаружить, применив все возможные техники астрального слежения – это был слабый след… Человека… Почти стертый. Но очень отчётливый в том, что не должен был там быть. Один человек. Без зверя… Без сопровождения… Без артефактов… И… Без применения магической силы. Что вообще не вязалось в картину их понимания мира.
Мастер Хэ Чжи, вытирая пот со лба, после проведения нескольких весьма тяжёлых для него ритуалов, растерянно прошептал:
– Это был кто-то не из нашего мира. Кто-то, кого не должно быть.
Потом он внимательно посмотрел на своих учеников, что замерли вокруг него ожидая очередных указаний.
– Мы должны найти его, пока другие не нашли. Кто он – сейчас не суть важно. Для нас он может стать оправданием или угрозой. А, вполне возможно, и тем и другим одновременно.
Секта Солнечного Владыки Теянгина, одна из самых воинственных, отреагировала болезненнее всех. Так как они просто не могли поверить в тот факт, что с Джи-Лунь не сражались.
– Ты хочешь сказать, он просто… ушёл? – Уже не сдерживая своих эмоций орал мастер Цзя Фан, опрокидывая чашу с очень дорогим вином “Кровь дракона” на каменный пол. – Ушёл. Без битвы. Без удара. Без давления силы. Просто… отступил. Это просто невозможно!
И всё же – это случилось. И этот факт пришлось признать даже им. Но чем больше они пытались найти след противостояния, тем очевиднее становилось то, что всем казалось просто невозможным. Применения силы, которая могла бы заставить такое существо отступить, просто не было. Не применялись боевые техники. Не звучали имена. Не возносились культивационные уровни. Мир остался целым, но его суть изменилась. И даже их святые книги не могли этого всего хоть как-то объяснить.
И именно исходя из этого они решили, кто бы ни был этот человек – он должен быть найден, допрошен, исследован или… уничтожен. И для этого они отправили отряд Четвёртого Когтя, лучший следопытов и ментальных разведчиков. Его целью было найти след того, кто заставил Джи-Лунь уйти. И выяснить все возможные подробности того, что там вообще могло произойти.
Секта Тени Кровавой Луны, одна из самых закрытых, столетиями хранившая записи о "Немыслимом", впервые за триста лет распечатала красный свиток.
Старейшина Тан Ли Инь лично вышла из уединения, собрала пятерых старейшин и показала им древний текст, в котором говорилось:
"И будет день, когда Великая Идея встретит то, что не поддаётся выражению. И она отступит. И в этот миг человечество узнает, что может быть не менее страшным, чем Боги."
– Этот день настал. – Сказала она, когда старейшины секты медленно переглянулись, постепенно осознавая смысл прочитанного. – Кто бы там не был бы, это может быть новая, и более страшная угроза… Или… Новая возможность для того, кто сумеет вовремя решить этот вопрос.
Потом она приказала не вмешиваться напрямую, но собрать все фрагменты, все обрывки, все слухи. Потому что, если кто-то смог остановить Джи-Лунь без явного применения силы, значит, он действует в той плоскости, которую никто из них не контролирует. И именно это и делает такое существо ещё более опасным.
А в городах, на рынках, в трактирах, среди обычных культиваторов и странствующих лекарей постепенно начали распространяться самые фантастические слухи.
– Говорят, Джи-Лунь, после своего пробуждения, кого-то встретил…
– Говорят, это был не мастер. Не старейшина. Не зверь. А просто человек…
– Один…
– И этот древний зверь просто ушёл…
Но чем больше эти слухи передавались, тем больше они обрастали страхом. Если Джи-Лунь отступил, то это могло значить только одно… Что этот самый человек был куда страшнее и опаснее его самого. Если он смог испугать существо, от которого даже сами Боги скрывались, то кто он сам? И чего он захочет потом?
Мир снова начал шевелиться. Но теперь уже не от нападений, а от вопросов. И все секты, одна за другой, начали искать того, кто остался после встречи. Ведь они знали, что именно в нём, в том, кто столкнулся с Джи-Лунь и не отступил, и может быть ответ. Но также, вполне возможно, и… Начало конца…
………..
Ущелье, в котором они сейчас находились, на данный момент больше напоминало нечто, вырезанное из пространства не рукой природы, а пером, которым записываются пророчества. Склоны из серого камня, с трещинами, словно письмена, тянулись ввысь, заслоняя небо, и казались одновременно древними и нарочито "недавними", будто само ущелье возникло лишь мгновение назад – когда Джи-Лунь покинул этот мир.
Воздух здесь был насыщен тишиной. Но не мёртвой, а какой-то… Осмысленной… Он гудел глубинной мудростью, которую не услышать ушами, но которую чувствовал каждый нерв, каждое звено внутреннего духа. Здесь разум всё ещё дрожал от присутствия существа, что было не плотью, а воплощённой мыслью.
И посреди этого странного покоя Андрей и Цзяолин ступали осторожно, почти с благоговением. Не из страха. А из уважения к тому, что осталось. И первое, что они нашли, были чернильные кристаллы. Сейчас, после исчезновения из реальности этого мира их “источника”, они выглядели как застывшие капли росы. Но не прозрачные, а всепоглощающего чёрного цвета. Настолько насыщенного, что в нём терялись даже лучи солнца. Поверхность была огранена неестественным образом. Грани этих кристаллов не повторяли привычных здесь форм. Они словно подчинялись иной логике. Логике пространственного искажения.
Каждый такой кристалл пульсировал слабым, почти неуловимым флуктуационным напряжением. Если смотреть на него слишком долго, то можно было заметить, что даже само окружающее пространство начинало “плыть”. Угол горизонта менялся. Взгляд уплывал в туманные дали. Даже земля начинала казаться одновременно ближе и дальше, чем она есть.
– Они… Живые? – Тихо спросила Цзяолин, и её голос отозвался в голове парня двойным эхом.
Андрей медленно и осторожно опустился на колено и дотронулся до одного из кристаллов. Внутри, на грани ощущений, он уловил нечто. Не мысль. Не эмоцию. А намерение. Каждый из этих осколков содержал фрагмент воли Джи-Лунь – волны, что могли запереть пространство или разорвать его. Артефакт, который способен как разорвать любой барьер, так и создать невыходящую за рамки клетку даже для высшего существа.
Мысленно усмехнувшись от одной только мысли, что это может стать не только силой, но и слабостью самого Джи-Лунь, он аккуратно завернул кристалл в слой духовной ткани, укреплённой изнутри рунами подавления. И всё равно почувствовал, как та тяжелеет – не физически, а ментально, как будто он несёт не вещь, а решение.
Цзяолин, слегка расставив когти, наклонилась к другому кристаллу. Её драконья чешуя слегка дрожала – реагируя не на магию, а на чистоту ментального поля. Дотронувшись кончиком когтя до такой находки, она увидела, как трещина на камне под кристаллом мгновенно исчезла. Пространство "закрылось".
– Эти кристаллы… Могут перекраивать границы мира. – Шепнула она. – Это не просто энергия. Это решение пространства.
Дальше, среди залежей перьев – будто кто-то сбросил с себя целую гриву из шелка – лежали перья Джи-Лунь. Они были длинные, переливающиеся, но без обычного блеска. Наоборот… Они, по какой-то неведомой причине, стали матовыми. Каждое перо казалось заполненным смыслом, словно было написано рунами, видимыми только тем, кто осознал бессмысленность попытки “понять” само существование Джи-Лунь до конца.
Когда Андрей взял одно из них в руки, то почувствовал, как его внутренние печати дрогнули. Они не разрушились. Но… Испугались? Перо не сжигало магию. Оно отрицало её необходимость. Печать сама начинала разваливаться, стоило приблизить перо к ней. Даже его защитные барьеры, созданные древними техниками укрытия, разработанными Архидемонами, начали распадаться, как шелуха, перед дыханием осознания.