Предположим, мир делится на тех, кто хочет быть правым, и тех, кто хочет быть интересным. Правые обычно рассчитывают на инструментальную власть над человеком и природой. Их правота – средство достижения этой власти. Интересные желают пленять, обольщать, обучать, изумлять, влиять, выводить из себя, смущать. В распоряжении у них – сила, опирающаяся на отказ от настоящей, инструментальной власти.
Мне бы не очень-то хотелось, чтобы пилот самолета, на котором я нахожусь, был интересным; скорее, мне была бы по душе его правота. Однако я бы хотел, чтобы фильм, который показывают в салоне, был как можно более интересным. Самолет может упасть из-за событий, происходящих в кабине экипажа, однако сюжет фильма, каким бы он ни был, не может повлиять на полет. В моей (настоящей) семье мой брат – представитель академии – Правый, а я Интересный. Впервые я услышал о Жижеке от брата, который описывал его как «безумца, горячую голову». Может, и интересно, но как-то сомнительно. Не солидный чувак, а занимательно ненадежный рассказчик истории, носящий клоунские одеяния, шекспировский Дурак. Мой брат, должно быть, знал, что из-за такого описания Жижека я стану его поклонником.
Ненадежность Жижека подчеркивается тем обстоятельством, что он пересказывает одни и те же шутки в различных вариантах. В своих текстах Жижек будто бы задействует синтетическую версию устной народной культуры, в которой зарождаются анекдоты, и, рассказывая одну и ту же шутку, он подвергает ее ряду изменений, всякий раз говоря о ее различных истоках, последствиях и моральных приложениях.
Жижек рискует предстать несколько рассеянным старым дядей, который заявился на свадьбу и уже не помнит, что на предыдущем семейном сборище уже рассказал свою шутку. Или, быть может, помнит, но считает шутку настолько смешной и впечатляющей, что не может не рассказать ее вновь, но уже приноравливая (по методу подозрения, можно сказать) ее атрибуцию, родословную, формулировку, длину и степень непристойности к новому контексту.
Так, шутка про невесту («моя невеста никогда не опаздывает на свидание со мной, ведь, опоздав, она перестает быть моей невестой») появляется во множестве его книг, но всякий раз она приписывается то Лакану, то народному творчеству, и интерпретируется, подобно анекдоту про чайник, исходя из широчайшего диапазона несовместимых друг с другом соображений. Согласно Жижеку (и ситуации), шутка про невесту подразумевает следующее:
1. Что «народ всегда поддерживает партию, поскольку человек, который не поддерживает руководящую роль партии, сразу перестает быть представителем народа».
2. Что «если вы любите Бога, то можете делать все, что захотите, ведь когда вы совершаете зло, ваш поступок доказывает, что в действительности вы не любите Бога».
3. Что «Истина никогда не форсируется, ведь в момент, когда верность Истине функционирует как избыточное форсирование, мы уже не имеем дело с Истиной, с верностью Истине-Событию».
4. Что «я никогда не ошибаюсь в применении правила, поскольку мои действия задают само правило».
5. И самое афористичное: что «невеста сводится к ее символической функции невесты». Если вспомнить другую любимую шутку Жижека: почему ты утверждаешь, что ты невеста, когда ты на самом деле невеста?
Читатель извлечет для себя много полезного, позволив Жижеку выварить ситуации до той степени, что их можно принять за шутки. Для Жижека шутка будто бы стала тем, чем для его старого приятеля и соперника Бадью стала алгебра, а именно – наиболее точным способом передачи всеобщей ситуационной формы, который он только знает. В отличие от алгебры, однако, шутка – просто в силу того, что она представляет собой шутку, – знаменует собой освобождающее осознание того, что описанная в ней ситуация более не является правомерной или неминуемой по своей сути. Отождествляя ситуацию с чем-то смешным, мы начинаем чувствовать, будто можем оставить что-то позади. В этом смысле смех революционен.
Уже воспользовавшись анекдотом Жижека про чайник в своей «Книге шуток», я так и не сумел угомониться – и повторил его еще раз в виде шутки про куклу. Луиза жалуется на то, что отец одолжил у нее куклу по имени Ханна и вернул ее сломанной:
– Просто кошмар, – вздохнула Луиза. – Папа сказал мне, что вообще-то не брал у меня Ханну и что когда он мне ее вернул, Ханна не была сломанной. После чего добавил, что она уже была сломанной, когда он ее одолжил, и что сломанная кукла на самом деле куда очаровательней, чем несломанная, поэтому ему досадно, что куклу так никто и не сломал.
– Но она же сломана!
– Ага, она точно сломана. Затем он сказал, что в некотором смысле всякая сломанная кукла цела, а всякая несломанная кукла – разорвана на кусочки.
– Да он псих!
– Разумеется, псих. Он добавил еще кое- что: мол, Ханна сломана либо не сломана лишь в зависимости от того, как на нее смотришь. Потом он заявил, что пускай кукла и была моей, ее сломанность была его, а сломал он Ханну ради ее же блага. Затем папа начал плакать и говорить, что ничто не сможет заменить мне сломанную Ханну, так что «Вот тебе ничего!» И он будто бы передал мне ничто.
– Если честно, он придурок.
– И он даже не закончил. Он сказал мне – вполне серьезно, – будто бы целая кукла вовсе не важна. Важно то, как она разбила наши сердца, тем самым сделав нас целыми и сведя нас воедино. «Мы были сломаны этой не-куклой Ханной, – сказал он, – которая нас тем самым исцелила». Здесь уже я заплакала. Батя, сообразительный старый ублюдок.
– Это уж точно.
Я не то чтобы шучу, когда говорю, что Жижек мой отец.
Библиография
2012 Год невозможного. Искусство мечтать опасно. М.: Европа, 2012.
2012 Less Than Nothing: Hegel and the Shadow of Dialectical Materialism. L.: Verso.
2010 Living in the End Times. L.: Verso.
2009 Philosophy in the Present. Cambridge: Polity (в соавторстве с Аленом Бадью).
2009 Mythology, Madness and Laughter: Subjectivity in German Idealism. L.; N.Y.: Continuum International Publishing Group (совместно с Маркусом Габриэлем).
2009 First As Tragedy, Then As Farce. L.: Verso.
2009 In Search of Wagner (Radical Thinkers). L.: Verso (избранные тексты Теодора Адорно с предисловием Жижека).
2009 The Monstrocity of Christ: Paradox or Dialectic? Cambridge, MA: MIT Press (совместно с Джоном Милбанком).
2008 О насилии. М.: Европа, 2010.
2008 In Defense of Lost Causes. L.: Verso.
2006 How to Read Lacan. L.: Granta Books.
2006 Устройство разрыва. Параллаксное видение. М.: Европа, 2008.
2006 The Universal Exception. L.; N.Y.: Continuum International Publishing Group.
2005 Interrogating the Real. L.; N.Y.: Continuum International Publishing Group.
2004 Ирак: история про чайник. М.: Праксис, 2004.
2003 Кукла и карлик. Христианство между ересью и бунтом. М.: Европа, 2009.
2003 Organs Without Bodies. L.: Routledge.
2002 Revolution at the Gates: Zizek on Lenin, the 1917 Writings. L.: Verso.
2002 Добро пожаловать в пустыню Реального. М.: Фонд «Прагматика культуры», 2002.
2001 On Belief. L.: Routledge.
2001 Opera’s Second Death. N.Y.: Routledge.
2001 The Fright of Real Tears: Krzysztof Kieslowski Between Theory and Post-Theory. L.: British Film Institute (BFI).
2001 Did Somebody Say Totalitarianism? L.: Verso.
2000 The Fragile Absolute: Or, Why Is the Christian Legacy Worth Fighting For? L.: Verso, 2000. (Сокр. русск. пер.: Хрупкий абсолют, или Почему стоит бороться за христианское наследие. М.: Художественный журнал, 2003.)
2000 Искусство смешного возвышенного. О фильме Дэвида Линча «Шоссе в никуда». М.: Европа, 2011.
2000 Contingency, Hegemony, Universality. L.: Verso (совместно с Джудит Батлер и Эрнесто Лаклау).
1999 Щекотливый субъект. Отсутствующий центр политической онтологии. М.: Дело, 2014.
1997 Чума фантазий. Харьков: Гуманитарный центр, 2012.
1996 The Indivisible Remainder: Essays on Schelling and Related Matters. L.: Verso.
1994 Метастазы удовольствия. Шесть очерков о женщинах и причинности. М.: ACT, 2016.
1993 То, что вы всегда хотели знать о Лакане (но боялись спросить уХичкока). М.: Логос, 2004.
1993 Tarrying with the Negative. Durham, N.C.: Duke University Press.
1992 Enjoy Your Symptom! N.Y.: Routledge.
1991 Looking Awry. Cambridge, MA: MIT Press.
1991 For They Know Not What They Do. L.: Verso.
1989 Возвышенный объект идеологии. M.: Художественный журнал, 1999.
Об авторах и составителе
Славой Жижек – философ и критик культуры. Автор более тридцати книг, среди них – «Событие. Философское путешествие по концепту», «Киногид извращенца. Кино, философия, идеология» и «Устройство разрыва. Параллаксное видение».
Аудун Мортенсен (р. 1985) – автор двух поэтических сборников, одного романа, а также подарочного издания «Сборника шуток Славоя Жижека» (The Collected Jokes of Slavoj Zizek, 2011), выпущенного ограниченным тиражом (1 экземпляр).
Момус (наст. имя Ник Карри, р. 1960 в Пэйсли, Шотландия) – музыкант и блогер, автор более двенадцати песенных альбомов и трех книг. В 2008 году был опубликован его первый роман – «Книга шуток» (The Book of Jokes), где описывается в высшей степени проблемная семья, членам которой суждено проживать свои жизни в роли персонажей, запертых в череде грязных и жестоких шуток. Его последний альбом, Bibliotek (2012), исполнен в жанре, который был назван Момусом «пасторальным ужасом». Живет в Осаке, Япония.