– Нагадить можно и потомством. У большинства получается…
– Хрен – удивительная вещь: это и острая приправа, и предмет мужской гордости, и то, чего никогда нет, и указание направления движения в пожелании, но главное – результат очень многих бесполезных трудов.
– Какое же крепкое нужно иметь здоровье, чтобы его основательно угробить!
– К. долгожитель…
– Какой же он долгожитель, Фаина Георгиевна? Ему же чуть больше сорока.
– Я не о возрасте. Вчера снова в долг взял. Живет в долг, вот и долгожитель…
– У нас опилками набивают не головы только Винни-Пухов, но и многие другие. А что делать, если мозгов на всех не хватает?
– Высоцкий прав – по чужой колее ездить нельзя, можно заехать только в тупик. Большинство это и делает, потом долго бьется головой о каменную стену и ворчит, что не созданы условия. Пробивать нужно не стену, а свою колею.
– Он так привык держать фиги в карманах, что пальцы уже не разжимаются. Даже здоровается со скрученной фигой.
– У творческих людей и глупости творческие…
– А те, кто живет двойной жизнью, как умирают – одновременно или последовательно в каждой?
– Если есть видные деятели культуры, значит, есть и невидные? Я из таких.
– Что за дурацкое выражение взяли у американцев – «выглядеть на все сто»? Молодые девушки, а хотят выглядеть даже не на 90 или 60, а на 100!
– Деточка, хранить верность совсем нетрудно. Трудно найти того, кто бы этого стоил. Не хранить же кому попало!
– Я вовсе не скрываю свой возраст, но зачем же постоянно напоминать, что мне уже несколько раз не двадцать пять!
– Я так много читала о вреде курения, столько страшного пишут, что решила бросить.
– Курить?
– Нет, милочка, что вы! Читать…
Собака Раневской, которую та просто подобрала на улице, была непонятной породы. Однажды ее пришлось взять с собой в театр на репетицию, Мальчик вообще страшно скучал по хозяйке. Оказавшийся случайно в театре чиновник возмутился:
– Собака в театре?! По мне уже блохи прыгают!
Слышится голос Раневской:
– Мальчик, скорей отойди, у товарища блохи.
– Что за странный вопрос иногда задают люди, придя в дом: «У вас есть туалет?» Как будто не видно, я не сру в углах.
Увидев знакомого с перевязанным после операции глазом:
– Голубчик, вы что, в скворечник заглянули?
– Бабочкам повезло…
– Почему?
– Жрет, жрет, потом спит, спит, а когда проснется – красавица безо всяких диет.
Подруге, разглядывая давнишнюю фотографию:
– Помнишь, какие мы были молодые и красивые… особенно ты…
С недовольным видом откладывая в сторону фотографию современную:
– А теперь стали старые и страшные… особенно я…
Услышав, что смерть страшна:
– Нет-нет, голубчик. Я однажды попробовала представить жизнь без смерти. Получился такой ужас, что захотелось немедленно умереть!
– Фаина Георгиевна, – желая подбодрить, весело щебечет знакомая, – не бывает все плохо. Хорошие дни у всех чередуются с плохими, а плохие…
Она, видно, хотела сказать «… с хорошими», но Раневская успела вставить:
– …с очень плохими…
По поводу лозунга «Догоним и перегоним Америку»:
– Мы ее уже давно перегнали, а догонять и вовсе не пришлось. Особенно удалось чукчам.
– ?!
– Ну да, относительно Москвы американцы все время во вчерашнем дне живут, а чукчи почти в завтрашнем.
– Фаина Георгиевна, вы обещали прекратить говорить непристойное слово «ж…», но обещание не сдержали.
– Обстоятельства не позволили.
– Какие?
– Ж… вокруг слишком много.
– Да перестаньте вы переживать из-за сегодняшних неприятностей. Завтра будут новые!
– Чтобы стать видным деятелем культуры, нужно стараться не высовываться, идти в ногу с нужными людьми и наступать на ноги тем, кто может обогнать.
– Почему говорят «страшно подумать»? Разве думать так уж страшно? Я пробовала, и не раз…
Дамы обсуждают, что больше всего приводит к морщинам. Вспомнили все, что только можно: гримасничанье, плохой грим, пересушенную кожу, неумелый массаж…
– Фаина Георгиевна, а вы как считаете?
– Жизнь, – спокойно отвечает Раневская.
– Сколько ни размышляла, другого способа жить долго, кроме как состариться, не нашла.
– Не всегда счастье приносит только замужество…
– А что еще, дети?
– Нет, развод…
Разглядывая свежевымытый памятник Пушкину:
– Вот признак величия – даже голуби из уважения облетают, не гадя.
Как раз в эту минуту какой-то голубь садится памятнику на плечо и оставляет большущий свежий след.
Раневская со вздохом:
– Этот неграмотный. Пушкина не читал.
– Мужская мода убога.
Завадский, любивший хорошие костюмы:
– Чем же это?
– Сто лет носите брюки одной длины… Никакой фантазии.
О чем-то поразмышляв, Раневская вдруг твердо заявляет:
– Глупость полезна!
– Чем?!
– Люди куда больше делают ошибок из разумных соображений, чем просто по глупости.
– Тяжелые минуты не так уж страшны, если они не растягиваются на всю жизнь.
Актриса кокетливо:
– Нет-нет, я не ношу светлого, оно полнит…
Раневская мрачно:
– Не светлое полнит, а обжорство…
Нежелательной гостье:
– Я так рада вас видеть, что не приведи Господь!
– Теоретически произойти может все, что угодно. Практически каждый день один и тот же бардак.
– Будущее удивительно изворотливо, до него никак не удается дожить.
– Фаина Георгиевна, вас что, совершенно не волнуют последствия?
– С какой это стати я буду волноваться за последствия? Пусть они сами за себя волнуются!
Читая статью о капризах погоды:
– В следующем году нас ждет слава.
– Это почему?
– В прошлом году была жара и пожары, в этом льет, как из ведра. Огонь и воду мы уже прошли, остались только медные трубы славы.
– Фаина Георгиевна, где вы храните свои сбережения?
– В мечтах, голубчик…
– У человека вечное несоответствие – довольны либо голова, либо ж…
– Стакан водки – это много?
Раневская, пожимая плечами:
– Ну… это смотря какой по счету.
– Что-то моя зарплата подозрительно смахивает на сдачу в гастрономе.
– Только платные стоматологи рекомендуют курение и сладости.
– Чем вы озабочены, Фаина Георгиевна, у вас же все идет прекрасно?
– Вот это и странно. Так хорошо, что ищу, в чем подвох.
С гордостью:
– У меня исключительно сильные слабости.
Увидев дырку на пиджаке, проеденную молью:
– Если эта дрянь будет так прожорлива, то скоро, кроме орденов, и надеть станет нечего…
– Фаина Георгиевна, почему вы не замужем?
– За кого выходить замуж? Идеальные мужья бывают только у вдов. И то в прошедшем времени.
– Склероз лучше геморроя.
– ?!
– Геморрой и самой не видно и жаловаться неудобно. А при склерозе ничего не болит и то и дело новости.
Об актере NN:
– Настолько нерешителен, что когда всех делили на подлецов и порядочных, на всякий случай записался и туда, и туда, а потом от нерешительности отовсюду себя вычеркнул.
Дальняя родственница сообщает о своем намерении приехать к Раневской и пожить у нее. Раневская хватается за сердце:
– Не стоит. Я могу умереть от радости.
– В наше время большинство ловит птицу удачи, только чтобы сварить из нее суп.
Балерина, сморщив носик:
– Фаина Георгиевна, ну что вы все «ж…» да «ж…»…
– А как надо?
– Сказали бы «пятая точка»…
– Это у вас, милочка, точка, а у меня ж…
На вопрос «эрзац-внука» откуда аисты берут детей:
– Наверное, воруют в роддомах.
Видно, желая поддеть постаревшую Раневскую, молодящаяся актриса вздыхает:
– Как понять, наступила старость или еще нет? Я вот не чувствую…
Раневская невозмутимо:
– Очень просто: пока кажется, что лучшее впереди, еще не наступила, а когда поймешь, что уже позади, значит, стара.
– А у вас впереди или позади?
– Вокруг.
После получения Сталинской премии журналистка расспрашивает:
– Фаина Георгиевна, какое событие в вашей жизни главное?