— Хорошо, мех! Действуй!
Бест разрешил любителям курнуть по очереди подняться в рубку. На этот раз кто-то особенно настойчиво просился наверх. Всё стало понятно, как только в верхнем люке появилась голова интенданта. Он, а вместе с ним ещё два мичмана из бывших обреченных аварийного отсека, решили лично отблагодарить своего спасителя-капитана.
— Не нужно лишних слов, — скромно ответил Бест и жестом прекратил все дальнейшие проявления благодарности. Про себя же рассудил так: «Ради этого момента, может быть и стоило ему стремиться стать капитаном. Там, в аварийном отсеке, они были определены в список боевых потерь и такие же, как они — были, есть и будут, пока существует подводный флот. Но он, капитан Бест, пошел против правил, потому что почувствовал нутром — есть ещё последний шанс спасти этих людей, пожертвовав двумя из пяти подводников.» В то же время, он понимал — если бы выбежали все пять… Но лучше теперь об этом не думать.
— Ты как там оказался? — спросил Бест интенданта, который не был расписан по штату в кормовом отсеке.
— Сами знаете, сэр, — пояснил интендант, — у меня по всей лодке рассованы продукты и вещевое снабжение. На ланч у нас фасолевый суп, а фасоль у меня в кормовой кладовой — там я и попался.
— Господа! Заголовок флотской газеты: «Фасолевая смерть интенданта!» Оригинально! — сострил связист.
— «Смерть крысолова!» — тоже неплохо звучит, да, Генри? — не растерялся сделать ответный ход интендант.
— Жаль, здесь нет Дюрера, — заметил Бест. — Он бы тоже что-нибудь добавил, в продолжение ваших заголовков. Но всё это не очень-то смешно, господа.
Бест не в лучшем настроении стал спускаться вниз, а наверху пошли разборки со связистом. Отдельные фразы доносились и до мостика:
— Крысолов, ты совсем офонарел!
— Какие ко мне претензии — связь-то работает, — оправдывался Генри, смекнув, что ляпнул невпопад.
— Человеком надо быть, а не компьютером!
— Привязать его к антенне и… погрузился, всплыл, погрузился, всплыл — пока дурь не выйдет!
— И пошутить нельзя!
— Надо ему ещё одну крысу подсунуть.
— Интендант, так это твоих рук дело?
— Всё тебе скажи…
Что было дальше, Бест уже не слышал — он спустился вниз и пошел прикимарить, оставив на вахте старпома. Тем временем Дюрер и его команда прилагали титанические усилия, чтобы максимально быстро устранить неполадки. Не прошло и десяти часов, как работы завершились. Подлодка погрузилась и полным ходом поспешила домой в Бангор. Моряки засуетились — надо было успеть привести себя в порядок: помыться, побриться, постричься и так далее, чтобы потом бодро выбежать на причал в белой форме на общее построение экипажа субмарины «Гоуст».
Экипаж субмарины в этот долгожданный момент возвращения в родную базу, не мог знать, что ровно через год, в данном же районе подводного плавания будет нести боевую службу русская подводная лодка К-129. В отличие от «Гоуст», экипаж этой субмарины успешно справится со всеми задачами, поставленными высшим военно-морским руководством. Их торжественно встретят на Камчатке, где по старой доброй традиции, преподнесут жаренного поросенка. Но перст судьбы-злодейки уже указан именно на эту подлодку — К-129. Она снова отправится в океанский поход — последний для неё…
Судьбы экипажей этих подлодок пересекутся. При каких обстоятельствах? Об этом вы узнаете далее по тексту, а пока — Бест возвращался домой не в лучшем расположении духа.
«Гоуст» ещё несколько раз выйдет на поиски боеголовок, но всё безрезультатно.
Глава четвертая. К-129 — «Гольф»
Бухта Тарья, Камчатка, СССР, февраль 1968 года
Явление на свет Божий любого человека, при внимательном изучении всех обстоятельств, предшествующих этому событию, есть не что иное как счастливый случай, своего рода удачно выигранная лотерея. И это именно так, потому что ваши предки могли выстроить свои отношения иначе и неизвестно, родились бы вы на свет Божий или нет. Будучи на этом свете, каждый человек расценивает свое существование как должное, и лишь иногда, из праздного любопытства, интересуется обстоятельствами своего рождения. Задумайтесь, сколько было войн только в двадцатом веке, в которых поучаствовали ваши предки? Сколько было бедствий и болезней, унесших миллионы жизней? Вы, уважаемый читатель, слава Богу, существуете. Значит, все эти катаклизмы истории затронули ваших родителей и других ваших предков отчасти и это замечательно.
Жизнь одного человека — это череда событий, к которым причастны многие люди, окружающие его. Поэтому смерть одного единственного человека влечет за собой скорбь и печаль множества людей, как родственников, так и просто друзей, знакомых, соседей. Смерть же в океане молодых, полных сил, энергии и жизненных замыслов, парней, в мирное время — это глубочайшая, великая трагедия. Это трагедия всей страны. Именно, страны, создавшей стальное морское подводное чудо, способное длительное время находиться под водой. Так было, к примеру, в США, когда страна узнала о гибели подводного атомохода «Трешер».
При этом, сначала оповестили родственников погибшего экипажа, а затем уже сообщили прессе. Кстати, надо бы руководству ВМФ современной России, этому нюансу, поучиться у американцев. Сначала родственники — потом пресса! Я сам это испытал, когда был в море на борту подводного атомохода КС-86 и вся страна, прочитав в газетах и увидев в программе «Время» сообщение ТАСС о гибели части экипажа субмарины К-278 «Комсомолец», мысленно похоронила половину экипажей советского атомного подводного флота. Впрочем, об этой эпопее подробно написано в моей книге «Подводные пленники», изданной в 2001 году.
Лучше жить без катастроф, но железо — есть железо! Оно ломалось, ломается, и будет ломаться — это неизбежно!
Гибель субмарины — это трагедия народа. В те самые «совдеповские» времена, о которых кто-то еще печалится и сегодня, никто ничего не хотел говорить о гибели экипажей подводных лодок даже родственникам. Да и зачем говорить-то? В стране под названием СССР всё должно было быть прекрасно и замечательно! Какие катастрофы? Это исключено! Спите спокойно, дорогие товарищи «совдеповцы»! Вы должны думать только о добром и значимом. Зачем вас беспокоить известием, что где-то там, в далеком от Москвы Тихом океане, по непонятным причинам не вышла на связь подводная лодка К-129, имевшая на борту три ядерные баллистические ракеты?
Эпопея с К-129 постоянно находится в центре внимания СМИ (справа почему-то фото К-278 «Комсомолец»)
На улице был 1968 год. Народ безмятежно почивал в бреду идей о скором построении светлого коммунистического будущего. Все занимались арифметическим подсчетом возраста — ведь через каких-то двадцать лет не надо будет иметь деньги. Заходишь в магазин — там есть все и бесплатно. Лепота! Кто-то даже стихи сочинил на этот счет:
Заходишь в ресторанчик —
Там все на электричестве.
Нажал на кнопку «чик-чирик» —
Вино в любом количестве!
Нажал на кнопку «чик-чирик» —
Сосиски с колбасой!
И не пройдет пяти минут,
Как ты уже косой…
Тревожилось ли государство по поводу пропавших в бездне подводников? Вероятно да, но рассуждало по-своему! Ибо в те самые шестидесятые все пропавшие без вести за пределами «Совдепии» считались предателями, сбежавшими за границу! К тому же не было фактуры, а иначе говоря, трупов. Значит и пенсия им не положена!
В таком ракурсе и ответило родственникам государство СССР от лица дорвавшихся до власти идеологически оболваненных чиновников. Оно, государство, не спешило воздать по заслугам тем, кто сложил за него свою голову. Нетрудно было понять государевым мужам из Политбюро ЦК КПСС, что люди-то эти, нашедшие свой вечный покой на глубине 5000 метров, были… герои.
Мы можем лишь воссоздать фрагмент из жизни этих замечательных людей. Как они уходили в свой последний поход из военно-морской базы подводников, расположенной в камчатском поселке Рыбачий? Думается, это было так…[7] руководитель этого специфического подразделения, обслуживающего «щиты Родины» — так именовались подлодки с баллистическими ракетами — персонально проверил каждого.
Памятник экипажу подлодки К-129 в п. Рыбачий на Камчатке.
Боже упаси, чтоб какой-то даже мелкий предмет упал бы в ракетную шахту при погрузке «изделий». Когда с формой одежды закончили, он обратился к командиру ракетной боевой части подлодки капитану третьего ранга Панарину Г.С.:
— Геннадий Семеныч! Инструктируй своих ракетчиков, а я своих!
Панарин, которому данную процедуру приходилось проводить не в первый раз, быстро опросил своих подчиненных, обращая пристальное внимание на меры безопасности. Особую надежду он возлагал на опытных ракетчиков: старшину команды подготовки и пуска старшину первой статьи Алексея Князева и командира отделения бортприборов старшину второй статьи Владимир Мисицина. Да и другие его подчинённые были, как всегда на высоте.
Не прошло и получаса, как все заняли свои места. Работа закипела. Ракеты захватывались специальными приспособлениями, ставились в вертикальное положение и с помощью крана поочередно вывешивались — каждая над своей шахтой. С ювелирной точностью они опускались в шахты, фиксировались и закреплялись «по-походному», готовые по команде верховного главнокомандующего, то есть генсека ЦК КПСС, устремиться из-под воды на «вражескую» территорию. Наконец, все «изделия» заняли свои штатные места. Крышки ракетных шахт закрылись и подводники, находившиеся всё это время «по тревоге» в готовности мгновенно начать борьбу за живучесть подводной лодки, облегченно вздохнули. Теперь, после «отбоя тревоги», можно было и «манатки» собрать в казарме, да и доукомплектоваться не мешало — народу то в поход явно не хватало.
На обложке книги командир субмарины К-129 капитан первого ранга Кобзарь