Шарказир вырос в трущобах Закизгамеша, города на астероиде, изглоданном шахтерскими комбайнами, как дорогой сыр, доступный только богачам. Он пробовал такой, когда подавляли восстание на Инискее. Это было в середине второго контракта, когда его в первый раз повысили до «звеграздра» – вожака шестерки «азгрушзарзов». Правда, ненадолго… Ух, и оторвались они там! И пограбили знатно. Он тогда аж троих рабов взял. Только за них удалось всего по десятку ушкаев бросить на кошелек… Ну да там, считай, всю планету в рабство продали. Так что рабов было… Вот и брали их у «азгрушзарзов» по дешевке. Да и остальной хабар тоже пришлось за копейки скидывать. Но он особенно не жалел. На выпивку и баб ушкаев хватило – и ладно. Легко пришли – легко ушли. У них в трущобах привыкли жить одним днем, потому что планировать на будущее было совершенно бессмысленно. В любой день можно было копыта откинуть – или от ножа торчка в темном переулке, или от случайного метеорита. Потому как противометеоритная защита куполов города сломалась задолго до рождения Шарказира. А скорее всего даже до рождения его матери. А своего отца он никогда не видел. Как и отцов своих сестер и братьев. Поскольку отцы у них у всех были разные… Хотя, например, отца Загзманды, самой младшенькой, он видел. Не знал, нет… Как можно узнать человека всего за три посещения? Но видел. Точно. После его последнего посещения мать как раз отправилась на еженедельный осмотр к врачу секции, после которого вернулась, ругаясь сквозь зубы. Потому что снова залетела…
Нет, пока ребенок совсем мелкий – это даже хорошо. На него и воду лишнюю дают, и пайку выделяют. Но только до трех лет. А потом – живи как хочешь и корми чем найдешь. А что можно найти на астероиде, из которого все полезное давно уже добыли? Вот то-то…
Когда Шарказиру исполнилось пятнадцать, то есть «возраст контракта», половина его братьев и сестер уже отошли в мир иной. Старшего брата выкинуло в пустоту во время аварии на пневмотрассе, вместе с целым вагоном таких же неудачников. Средняя сестра выкашляла легкие после резкого падения давления в момент прорыва в соседней секции, в которую она направилась, сказав матери, что идет проведать подругу, а на самом деле – подзаработать ушкай-другой. На молодое тело всегда находились желающие… А еще один братишка просто пропал. Может, украли да продали на органы, а может, и вообще на мясо пустили. В городе на астероиде если нет работы, то и жратвы взять негде. Да и если работа есть – тоже особенно не пожируешь. За все приходится платить, даже за воздух. А братишка такой пухлый был, аппетитный…
В армию Шарказир попал случайно. Он туда совсем не рвался, ибо армия Сияющей республики была тем еще местечком. Редко кто из новобранцев дотягивал до конца первого контракта. Ну, так говорил Забжила Куч, одноногий ветеран, оттянувший лямку ажно двух контрактов. Ну, когда был не пьян. А не пьян он бывал очень редко. Военная пенсия как-никак, ушкаи имеются… На Закизгамеш Куч попал случайно. Потерял ногу во время боевой операции и был выгружен на астероид для лечения. Медсекция на его корабле была сильно повреждена, так что оказать требуемую помощь на месте не было никакой возможности. А всем известно, что если не запустить процесс регенерации в первые же пяток дней, то обычной процедурой уже не обойтись. Рана подживет и начнет зарубцовываться, а мозг начнет привыкать к тому, что у организма отсутствует заметная часть. И все… Нет, излечить подобную травму все равно можно. Современные медицинские технологии позволяют даже целое тело вырастить. Хотя это уже не шибко хорошо. Очень долго мозг будет привыкать к такому телу, боли будут разные, координация нарушена, но, в принципе, такое возможно. А уж ногу-то… Вся беда в том, что стоимость подобной операции сразу же возрастает на порядок и… уже не укладывается в сумму стандартной военной страховки. И хотя при заключении уже второго контракта любому ветерану предлагают подписать договор на дополнительную страховку, но соглашаются на это только всякие неженки из центральных миров. Суровые же парни с окраин и астероидов, как правило, решительно отказываются от подобных предложений. Добровольно пойти на то, что весь твой срок службы с тебя будут каждую зарплату снимать бабки за то, что тебе, может, и вовсе не пригодится? Нашли дурака! Поэтому дополнительной страховки у Куча не было. Но на то, чтобы уложиться в стандартную, у Забжилы оставалось еще три дня. Ну, или целых три дня… Вот он и решил, что если потратит денек на то, чтобы хорошенько оттянуться перед тяжелой операцией, никому от этого хуже не будет. Ну, очень хорошенько. По полной. А что – все равно ж в медкапсулу ложиться на регенерацию, заодно и интоксикацию снимут, не надломятся. Вот только аккурат в тот момент, когда Куч накачивался в припортовом баре дешевым пойлом, на соседнем астероиде Зигааг-2763, куда и переместились основные шахты после того, как Зазишамеш был выпотрошен до донышка, приключилась большая авария. Так что к тому моменту, когда он очухался и, страдая от сушняка и головной боли, дотащился-таки до медцентра, все медкапсулы в нем были забиты под завязку. Поэтому доблестного защитника республики вежливо попросили подождать. Дня три, а то и пять… И Куч понял, что попал. А куда идет доблестный защитник республики в том случае, если у него резко рушатся жизненные перспективы? Все правильно – туда же, откуда Забжила только что пришел. В бар. Тем более, что суток пьянки на то, чтобы отойти от рейда и снять, так сказать, накопившийся стресс, Кучу явно было мало. Даже без подобных новостей. А уж с ними… Короче, Забжила, раскинув мозгами и поняв, что ничего сделать нельзя, решил выкинуть все проблемы из головы и продолжить увлекательное занятие, которому он не предавался уже почти полгода. С самого момента ухода в рейд. Ну, почти… Всем же известно, что «двигательные» завсегда брагу мутят. А ежели капитан понимающий, то есть шибко не лютует и экипаж сильно не щемит – так и чего покрепче сварганить могут. Но это ж все одно суррогат из грибов и водорослей. Вот Забжила и ушел в запой. Нет, по идее, он был обязан сразу же сообщить о возникшей проблеме на корабль или как минимум команде, но никаких официальных органов, имеющих отношение к флоту, в этом городе на астероиде, находящемся в самой заднице Вселенной, не было. Ну, кроме вербовочной конторы. Но кому интересен этот отстойник для полудохлых инвалидов? И это означало, что отправлять сообщение по гиперсвязи ему придется за свой счет. А вот этого Забжила делать категорически не собирался. Неписаный кодекс доблестных защитников гласил, что свои деньги они могут тратить только на выпивку и баб. А за все остальное должна расплачиваться родная республика. Причем в это «остальное» входили разгромленные пивные и бары, разбитые морды гражданских и полицейских, а также разбитые окна и поваленные заборы… ну, там, где они имелись, конечно. Буде такие неприятности приключались… А они приключались, и часто. Так что Забжила, как истинный доблестный защитник, поступил строго по этому кодексу. То есть снова напился. От огорчения и, так сказать, в знак протеста.
Через полгода в вербовочный пункт на Закизгамеше, который был единственной организацией в городе, имеющей хоть какое-то отношение к военному ведомству, пришел запрос – отчего это, мол, доблестный защитник республики так задержался в столь откровенной дыре. На это местный вербовщик, дряхлый и седой как лунь «звеграздр», сообщил, что «азгрушзарз» Сиятельной республики так до сих пор и ходит одноногий. После чего Забжиле в течение суток пришло уведомление о том, что армия разрывает с ним контракт и назначает ему минимальную пенсию. Это ветерану-то на втором контракте! Куч потом ходил к вербовочному пункту, ругался, даже стучал по тяжелой двери обрезком вентиляционной трубы, но все было бесполезно. Сияющая республика явила свою волю.
Ну так вот, судя по рассказам Забжилы, в армии было несладко. Особенно на первом контракте.
– На первом контракте вы все – мясо, – поучал он молодняк в те моменты, пока еще мог что-то говорить. – И совать вас будут во все задницы, которые только смогут найти. Потому как если сдохнете – невелика потеря. Мяса-то везде много, и набрать новое можно запросто. Эвон, даже и в вашей дыре вербовщик сидит. Поэтому с первого контракта, дай Основатели, каждый десятый до конца дотягивает. Вот второй контракт – уже другое дело…
Так что по всему выходило, даже такая жопа мира, как Закизгамеш, и то давала больше шансов выжить, чем армия. Вон, из семьи Злобзага за пятнадцать лет только половина детей передохла, а не каждый десятый за десятилетний контракт… Ну, как выходило, если Куч не брехал. И Шарказир решил не испытывать судьбу. До того момента, пока не вляпался в разборки с кодлой из двадцать седьмого сектора…
Двадцать седьмой сектор вообще был еще той клоакой. Во-первых, его системы жизнеобеспечения находились уже на последнем издыхании. Поэтому воняло там – мама не горюй… Во-вторых, защитная оболочка купола и изолирующие переборки в этом секторе были уже настолько ободраны местными, мастерившими из них примитивные личные ячейки, что частичная разгерметизация сектора происходила по несколько раз в неделю. То есть купол «плыл», как это называли в Закизгамеше, не только от более-менее крупных камней и щебня, но даже от песка, которого носилось в пустоте вокруг города просто тучи. А что тут сделаешь – шахты… Поэтому аварийные службы на вызовы в двадцать седьмой сектор обычно ехали не торопясь. Авось пока доберемся, еще прорыв нарисуется – заодно все и устраним. Ну, чтобы лишний раз не гонять. Вследствие чего в секторе была самая высокая смертность… Впрочем, подобная ситуация имела не только негативные последствия. Например, жилье здесь стоило копейки. И не только жилье… Да и местная добровольная аварийная команда, каковые имелись в Закизгамеше в любой секции, была натренирована едва ли не лучше штатной аварийной службы. Впрочем, а куда местным было деваться-то? Тормознешь или накосячишь – сдохнешь. Но зато местные и жили быстро, и отрывались по полной. Поэтому любой житель города на астероиде знал: если тебе нужно как следует оттянуться… ну, то есть совсем как следует, до отказа, – дуй в двадцать седьмой и моли Пустоту, чтобы пока ты там, она не пришла в сектор за очередной порцией жертв.