Именно этот «жучок» сыграл свою роль во всей этой истории. Он позволил Тимуру подслушать то, о чем договаривались Бабаян и его люди с прибывшими из Таджикистана «ишаками», а также узнать о существовании плавучего ресторана в районе Южного речного порта, где вся эта шобла должна была устроить «вечер встречи старых друзей с проститутками». Частный сыщик, конечно, тут же постарался оборудовать пункт наблюдения за этим самым рестораном, расположившись на крыше многоэтажного дома, отселенного на капитальный ремонт с реконструкцией. При помощи старенького бинокля он попытался разглядеть то, что происходило на бывшем судне. Мешала только сгущавшаяся ночная тьма. Правда, сам лайнер-ресторан был освещен электричеством в достаточной степени, чтобы Тимур смог разглядеть все сражение, которое затеяли неизвестные ему люди, буквально взявшие плавучий ресторан на абордаж. Как же он тогда пожалел, что не умеет фотографировать! Впрочем, и фотоаппарата с хорошей оптикой и высокочувствительной пленкой у него тоже не было, а только с их помощью можно было сделать уникальные кадры в тот момент. Эх, как бы пригодились эти снимки теперь его шефу – Владимирскому! Но на нет и суда нет.
Бой завершился не в пользу южан – это Тимур понял довольно скоро, стоило ему только увидеть сквозь окуляры бинокля труп Бабаяна, который вынесли на палубу плавучего ресторана, а затем небрежно перебросили на катер, стоявший с ним борт о борт. Туда же были переправлено еще с десяток мертвых тел, после чего катер отчалил от объятого пламенем плавучего ресторана и скрылся в сгущавшейся темноте.
«Кажется, на этом моя работа по наблюдению за лидером армянской группировки в Москве закончилась, – подумалось Тимуру. – Надо срочно информировать обо всем, что я узнал, своего шефа. Интересно, что он на все это скажет?..»
Усатый и его напарник по прозвищу Семга обходили всех подруг и знакомых Машки Курносой и Дашки Прилипалы, о которых только им удалось узнать. Это занятие продолжалось уже вторые сутки и обоим оно здорово поднадоело. Тем более что все их визиты заканчивались ничем – никто из опрошенных о Машке и Дашке ничего не слышал.
– Может, плюнем на это дело? – предложил Семга Усатому, сидевшему за рулем БМВ, принадлежавшей самому Валету. – Уже ночь на исходе, а мы все колбасимся, как последние лохи… Я спать хочу!
– Ты не спать хочешь, ты смерти нашей хочешь! – злобно ответил Усатый. – Валет нам кишки наружу выпустит… И дернул же черт Мочало послать этих баб в магазин!..
– А кто гундосил, что выпивка на исходе, а нам еще всю ночь кантоваться в сырых подвалах? Может, скажешь, я или Мочало?..
– Лады, замнем для ясности! – стукнув кулаком по баранке руля, прошипел Усатый, отчего послушная БМВ рыскнула влево, чуть было не перескочив через ограничительную линию и не выехав на сторону с противоположным движением.
– Полегче! – взвизгнул Семга, пытаясь пристегнуться ремнем безопасности, про который вспомнил только теперь.
– Не боись, – проворчал Усатый, выправляя ход машины. – Сразу не сдохнешь… Кто там у нас остался еще неохваченным?
– Светка Профурсетка… Эта стерва вместе с Прилипалой под Тимуром ходила.
– Кто такой Тимур? – не понял Усатый.
Семга посмотрел на приятеля, как на недоумка.
– Ну, тот самый Тимур, которого Валет нам заказал…
– Вот черт! Еще этого «кота» отлавливать придется…
– Нет, не придется! – хмыкнул Семга. – За ним Валет всю бригаду Килы снарядил.
– Скажи ты, какая честь этому «коту»! – подивился Усатый. – Какого-то сраного говнодава всей бригадой ловить…
– Я и сам был в шоке, когда услыхал от корефана, что под Килой ходит… Да ты его знать должен! Это Борька Матрос.
– Знаю, как же, – слегка кивнул Усатый. – Ну, хрен с ними, пускай ловят! А нам с тобой и этих баб хватит. Надо их переловить. Ох, как надо! Печенкой чую… Сколько там время?
– Пять сорок пять по-московскому, – глянув на часы, сообщил Семга.
– Вот и ночи копец. Профурсетка сейчас наверняка дома… Отдыхает после ночной работы. Если и она ничего не знает о своих дерьмовых подружках, я ее… – Усатый не договорил, сворачивая с Бульварного кольца на Люсиновскую улицу.
– Она где-то здесь снимает квартиру, в доме напротив фабрики «Новая заря», – договорил за него Семга.
Светка Профурсетка устало вылезла из такси и, тяжело переставляя ноги, направилась к своему подъезду, мечтая только о том, как залезет в ванну с пенистым шампунем, побултыхается там, а потом завалится спать до самого вечера. Ночка для нее выдалась не самая легкая.
Красивая молодая женщина с крашенными в золотистый цвет волосами, чувствовала себя больной и разбитой. «А ведь как хорошо вчера вечером все начиналось! – думала она, поднимаясь в лифте на седьмой этаж. – Клиент попался денежный. Повез меня в кабак со стриптизом, где было залейся выпивки. А где-то после двенадцати, когда мне стало плохо от выпитого, повез за город, в какую-то глухую деревню. И потом в деревянном доме, где даже нормальной ванны не было, а все остальные удобства имелись только во дворе, на меня накинулись какие-то дебилы, сразу втроем и устроили «группенсекс» без перерыва… Но что делать? Бывают в жизни огорчения! Сама выбрала для себя эту работенку. И кто только сказал сдуру, что она такая уж легкая и приятная?..»
Светка своим ключом отперла дверной замок однокомнатной квартиры, снимаемой ею и… тут же влетела в переднюю от сильного толчка в спину. Она бы, конечно, упала, если бы не успела схватиться за край платяного шкафа, стоявшего здесь.
– Вы кто?! Что вам надо?! – заверещала она, когда увидела, что вслед за ней в квартиру ворвались двое мужчин с бандитскими физиономиями.
– Где твои подружки? – спросил тот, что носил длинные висячие усы, хватая Светку за горло.
– Какая еще подружка?.. – пытаясь вырваться, прохрипела Светка.
– Не ори, мать твою!.. Где Машка с Дашкой? Говори, стерва, убью! – продолжал Усатый, глядя на девушку сверху вниз сумасшедшими глазами.
– Я ничего не знаю!.. – снова заверещала Светка, когда Усатый отпустил ее горло и бесцеремонно поволок за волосы в комнату. – Пусти! Что вам надо? Я не хочу! – заколотилась на койке Светка.
– Отвечай, тварь! Где прячутся Курносая и Прилипала? Ну? Считаю до трех, а потом разбиваю бутылку и «розочкой» всю физиономию твою разрисую… Раз! Два…
– Прилипала мне вчера вечером звонила, – захлебываясь собственными слезами, заторопилась все сказать, что знала, Профурсетка. – Просила, чтобы я передала Галке, ее ближайшей подруге, чтобы та пришла к ней домой и покормила котенка Мишку… У нее есть котенок…
– Откуда она звонила?
– Из Лобни, кажется… Точно, из Лобни! Сказала, что они с Машкой спаслись от каких-то бандюков и сейчас она скрывается у доброго человека, дяди Пети, которого вся Лобня знает. И еще говорит: «Ты знаешь, как я тебе звоню? С мобильника… Его Тимур тут посеял, а я нашла и спрятала…»
– Значит, они в Лобне, у дяди Пети? – еще раз уточнил Усатый. – Ну, хрен с тобой! Живи пока…
Через час БМВ, за рулем которого сидел Усатый, въезжала в небольшой подмосковный городок, находившийся на севере от Москвы.
– Ну и как мы здесь отыщем этого дядю Петю? – в который раз спрашивал Семга, глядя на подельника.
– А хрен его знает! – снова отвечал на этот вопрос Усатый, пожимая плечами. – Я тебе что, экстрасекс, что ли?
– Есть мысля! – неожиданно поднял палец вверх Семга.
– Ну? – недоверчиво спросил Усатый.
– Профурсетка сказала, что дядя Петя – добрый человек. А раз так, то его тут все местные алкаши должны знать, – ответил Семга. – Где тут ближайший винно-водочный магазин?
– Да они еще закрыты…
– Тогда жми к станции. Там точно имеются ночные палатки, а возле них алкаши пасутся…
– А ведь верно! – с уважением глядя на друга, произнес Усатый. – Голова!
Действительно, Семга как в воду глядел. У первой же коммерческой палатки, оказавшейся открытой, подельники обнаружили худого деда в интеллигентской шляпе и очках, безнадежно разглядывавшего ценники на бутылках со спиртным.
– Отец, что, выпивка не по карману? – сочувственно спросил Усатый, подходя к одинокому страдальцу.
– О! На хрен! Денег ни хрена… – тяжко вздохнул алкаш и тут же добавил более связно: – Эти, которые наверху, опять цены повысили… Денег у них, понимаешь, нет на зарплаты и пенсии. Так они решили с меня их получить. Ты понял?..
– Ничего, отец! Будет тебе на сосиску с хреном.
– Правда? – обрадованно засиял, как новенький рубль, очкарик. – Не обманешь? Я ж тебе в отцы…
– Вот они, червончики, на бутылек! – помахал перед носом алкаша деньгами Усатый.
– Давай сюда!.. – нетерпеливо потянулся к деньгам не только руками, но и всем своим плюгавым телом очкарик.
Но Усатый сыграл с ним в незамысловатую игру, называемую «Попробуй отними!»
– Сначала ты мне скажешь, где проживает у вас тут дядя Петя…
– Петро? – не на шутку задумался очкарик. – Это который же?
– Ну, тот, что «добрый дядя Петя»… – медленно произнес Усатый, снова сунув деньги под нос собеседнику.
– А, этот! Так бы сразу и сказал! Толстый такой? Хороший мужик!
– Хороший?
– Хороший! Он мне завсегда в долг дает на бутылек, когда душа требует… Вот тебе кто нужен, мил человек! Добрый дядя Петя!
– И где же он живет?
– Дак рядом! Дачная улица, дом десять, первый подъезд, пятый этаж, квартира… Какая же у него квартира? Вот проклятый склероз! Девятая… Точно, девятая квартира!
– На тебе, отец, на сосиску с хреном! – сунув деньги в трясущиеся руки, обрадованно произнес Усатый. При этом он подумал, что поиски двух «телок», сбежавших из «бункера», кажется, подходят к концу…
6
Следующий рабочий день в «Панацее» я посвятил приему плановых больных. Среди, в общем-то, обычных и часто встречающихся заболеваний в этот день мне попался пациент с довольно занятным случаем психопатии. Это был мужчина средних лет с красными от бессонницы глазами по фамилии Кокорев.