Когда вся семья вышла на улицу навстречу предстоящему празднику, Кэймрон обнял Сэм, и она уткнулась лицом в его грудь, дав волю слезам. Единственный, кто видел ее плачущей.
– Это не конец света, Сэм.
Рука старшего брата гладила ее спутанные волосы.
– Я знаю.
Так они простояли несколько минут, а потом со всех ног побежали на поле, где уже полыхали огромные костры.
Праздник огня был в самом разгаре.
Вытоптанная тропа вела жителей к обставленной столами поляне, на которой уже кружилась половина гостей праздника. Отовсюду чувствовался запах жареного мяса, специй и выпечки с разными начинками, от которых урчало в животе.
Кэймрон немного постоял рядом с Сэм у конца тропки и, увидев нескольких своих знакомых, ушел, поцеловав сестру в щеку. Мнение старшего брата сильно волновало Сэм, и она чувствовала, что делает что-то правильное и нужное. В любом случае женитьба больше не казалась ей причиной, из-за которой будущее может потемнеть.
Сэм увидела, как Терри и Элисон разговаривают друг с другом, стоя недалеко от главного костра. Рядом общались их отцы. Пламя играло на их лицах. На костюмах и платьях. На украшениях. Тепло обжигало кожу, но не создавало неудобства. Пламя поднималось к небу, искрами разлетаясь в разные стороны. Сэм схватила за воротники пробегающих мимо младших двойняшек. Они принялись брыкаться и извиваться в ловких руках старшей сестры, которая всегда с радостью разделяла их желание проказничать.
– Сэм! – хором крикнули Тэйнзи и Теодор. – Пусти!
– Вы ведете себя хорошо? – спросила Сэм, увидев на рукавах следы от крема. Тот же крем скопился в уголках их ртов.
– Конечно.
Сэм подняла бровь и сложила руки на груди. Теодор и Тейнзи были одеты в костюм и платье одного цвета с одинаковыми узорами на спине и рукавах. Ткань на уровне колен была запачкана грязью.
Теодор засунул руку в карман и вытащил оттуда печенье в форме огня.
– Держи, – сказал он и протянул его Сэм. – Мы взяли для тебя.
Сэм усмехнулась и отпустила их. Печенье было очень вкусным. Спустя несколько минут Сэм увидела, как младшие юркнули под один из огромных столов с едой. За ними последовали остальные.
Раздавались голоса. Разговоры. Люди кружились в танцах. Смеялись. Звучали песни о сильном дожде, который принес в город влагу, о цветах, покрывающих всю землю. И даже про людей с крыльями за спинами. Это была любимая песня Сэм и Элисон. Они напевали ее каждый день, смотря в небо, надеясь увидеть героев песни наяву.
Даже сейчас, медленно обходя каждый костер и здороваясь с жителями города, Сэм не могла перестать подпевать женскому хору.
Некоторые смотрели на Сэм, но не приветливым взглядом, а скорее заинтересованным. Этими взглядами они говорили, что знают обо всем. Разумеется, в этом городе всегда обо всем знают.
Элисон уже кружилась в танце со своей младшей сестрой. Они обменялись многозначительными взглядами, когда к Элисон подошел молодой человек, который, согласно слухам, хотел завоевать сердце неприступной девушки. Сэм приложила ладонь к губам. Только она знала, что Кэймрон был тайным желанием Элисон, о котором она боялась говорить вслух.
Музыка закончилась, и перед тем, как началась новая, к Сэм подошел Терри. Парень тоже ловил взгляды. Тоже чувствовал себя неуютно. Но их совместная неловкость сменилась на равнодушие.
– Потанцуем?
Сэм смотрела, как в центр сбегались люди, вставая по парам. Традиционный танец этой долины, который их предки придумали, желая создать что-то, что могло принадлежать только им. Сэм не ответила, а просто вложила свою руку в его ладонь и позволила вытянуть себя в центр. Они встали близко друг к другу и закружились с началом музыки.
Движения не были плавными. В этом танце было много разворотов, прыжков и резких взмахов руками.
Сэм смотрела на Терранса. Он смотрел на нее. До сих пор она не могла поверить, что согласилась выйти за него, но собственные мысли наконец-то собрались в кучу.
Грин-Моунтейн навсегда останется ее домом, но там, за пределами долины, Сэм ждала другая жизнь. Впервые она позволила себе мечтать. О совместной жизни с Террансом. О местах, в которых она еще не бывала. Идеальные мечты. Но жизнь, о которой мечтала Сэм… о которой мечтала и Элисон, не будет иметь ничего общего с той жизнью, которая ждала их.
Праздник Огня закончился, обещая начало новой жизни. Жизни… которая никогда не наступит. Потому что в следующем году Грин-Моунтейн утонет не в праздничном огне, а в смерти.
Кайл продолжал смотреть на Сэм уже несколько минут. Тиканье больших часов разрезало образовавшуюся между ними тишину.
Помолвлены.
Кайл кашлянул и перевел взгляд на портрет своего прадеда, с которого на него смотрел молодой человек. Вся родня не уставала повторять, что Кайл пошел именно в него. В Терранса Скиллара Джонсона.
Густые черные волосы. Карие глаза с золотистыми крапинками. Полные губы насыщенного цвета. Выпирающие скулы, волевой подбородок. Кайл столько лет смотрел на этот портрет. Столько раз он видел в нем себя. Кайл хотел когда-нибудь посмотреть на этот портрет и перестать чувствовать, словно он смотрит в зеркало.
– Помолвлены, – уже вслух повторил Кайл, продолжая вглядываться в лицо Терранса.
Сэм молчала. Ее руки перестали трястись, будто она наконец-то успокоилась.
– Наши семьи сотрудничали… если можно так сказать. – Сэм смотрела только на Кайла. – Терранс приезжал в Грин-Моунтейн каждое лето. Иногда зимой. Идея о помолвке пришла в их головы еще в нашем детстве.
– Ты согласилась?
– Да.
Кайл тяжело выдохнул. Он не знал, что ответить Сэм.
– Это кажется таким нелепым сейчас, – начала девушка. – И таким безумным.
Кайл отметил, что в глазах Сэм мелькнула грусть.
– Помолвка должна была состояться в конце июля 1907 года. – Сэм выдержала паузу. – Мы не успели всего на месяц.
Она погибла в конце июня. Эта мысль пронзила Кайла в самое сердце. Что чувствовала Сэм сейчас, спустя столько лет? Любила ли она Терранса? Хотела бы провести с ним всю жизнь? Хотела бы вернуть время назад?
Десятки вопросов без возможности узнать ответы. Как только Кайл собрался что-то сказать, дверь открылась. За ней показалась повариха.
– Ваши родители хотят сделать важное объявление, мистер Джонсон. Они требуют вашего присутствия.
– Спасибо, Эрин.
Женщина кивнула и скрылась за дверью.
Кайл так сильно не хотел идти туда, но Сэм, встряхнув головой, снова нацепила на себя беспечное лицо и прошла мимо Кайла.
– Пойдем.
Кайл схватил Сэм за руку и, не ожидая от себя подобного, поцеловал ее в щеку. Девушка не отшатнулась, а лишь с волнением посмотрела в его глаза. Неловкость момента была ощутима, и Сэм первая нарушила тишину.
– Мне хочется узнать причину этого торжества.
Сэм, не дожидаясь Кайла, вышла из комнаты, даже не оглянувшись на портреты. Воодушевление и восторг, появившиеся в начале вечера, испарились, и Сэм почувствовала на сердце тяжесть.
В зале собрались все гости. Родители Кайла стояли в углу на небольшом возвышении, которое помогало гостям видеть их лица. Они приветливо улыбались и поднимали бокалы с остальными гостями.
– Вот он!
Гости повернули головы в сторону двери, из которой появился Кайл. Сэм сделала шаг назад, скрывшись за зеркальной колонной. Боль медленно отступала. Вместо нее приходило опустошение. Кайл искал ее взглядом, пока шел к родителям.
– Дамы и господа! – громко начал отец Кайла. – Вы были приглашены на торжество, причину которого мы скрыли даже от нашего сына!
Кайл, стоявший между мистером и миссис Джонсон, вдруг напрягся. Он с недоумением посмотрел на отца. Потом на мать.
Щека по-прежнему пылала от его губ. Неосознанно она прикоснулась к тому месту и улыбнулась. Это было приятно. Находиться рядом с Кайлом было приятно. Возможно…
– Да, Кайл. Этот прием был устроен именно в твою честь, – улыбнулась миссис Джонсон. – Но и не только в твою.
Все гости были в приятном волнении, а сама Сэм чувствовала себя отвратительно. Это было неприятное волнение. Оно было ужасным, потому что Сэм, пусть и не была пессимистом, ненавидела сюрпризы. Судя по виду Кайла, он тоже.
– Мы хотим поблагодарить каждого из вас за то, что приняли приглашение на вечер, устроенный в честь помолвки моего сына и Мэдисон Хард.
Оглушительные аплодисменты сопроводили появление Мэдисон. Она, в прекрасном платье и с сияющей улыбкой, поднялась на возвышение рядом с Кайлом.
Сэм же пыталась понять, как смогла попасть в такую нелепую ситуацию.
Помолвка.
Слово пронеслось у нее в голове, врываясь в сознание острыми шипами.
«Ты идиотка, Сэм».
Ей хотелось потянуть за волосы и закричать от безысходности. Как она могла позволить себе подумать, что Кайл…
Это была не паника. Нет. Это была злость на саму себя. Огорчение. И боль… Снова надежды, которые вдребезги разбились у нее перед носом.
Помолвка.
Мэдисон взяла Кайла под руку, и именно в этот момент Сэм поняла, что молодой человек смотрит прямо на нее. Не двигаясь с места, не обращая внимания на поздравления, которые выкрикивали гости, Кайл просто смотрел на Сэм.
Это было выше ее сил. Развернувшись, она направилась к двери. Увидев, как Кайл пытается вежливо вырваться из хватки Мэдисон, у нее сжалось сердце. Какое бы впечатление ни произвела сегодня Сэм, она из другого мира. Мира, в который Кайлу нет пути. Они не смогли бы… быть вместе.
Коснувшись ладонью того места, где Кайл оставил свой поцелуй, Сэм сжала губы и покинула дом Джонсонов, оставив разбившиеся надежды внутри.
Сэм Стефорд стремительно покидала дом семьи Джонсонов, быстро спрыгивая со ступенек.
Что-то расстроило Сэм. Это можно было понять по опущенному вниз взгляду, поджатым губам, которые девушка то и дело облизывала, и сдвинутым бровям, образующим небольшую складку. Что-то волновало Сэм гораздо больше, чем привычная для нее бдительность. Именно поэтому, пробежав мимо высоких кустарников, она не смогла заметить темную фигуру. Этот человек – мужчина – затаился в тени. Деревья скрывали его от фонарного освещения, которое падало на всю дорогу перед особняком Джонсонов. Он внимательно смотрел, как Сэм Стефорд закидывает туфли на пассажирское сиденье. Она со всей силы захлопнула дверь и облокотилась о крышу машины. Даже здесь таинственный незнакомец слышал ее бормотание вперемешку с тяжелым дыханием.