Смыкаю их и следую совету Винсента – ни о чем не думаю.
Глава 52
– Мама! – просыпаюсь от требовательного крика. – Ты так все на свете проспишь! Вставай уже, смотри, какая зашибенная у меня чешуя!
– А? Что? – я еле-еле разлепляю глаза и смотрю по сторонам. Сознание продирается сквозь плотный слой густого серого тумана. – Какая еще чешуя? – произношу, пытаясь встать.
Вдруг на мою талию ложатся чьи-то руки, и уже через краткий миг и оглушающее чувство свободного полета я оказываюсь стоящей на ногах. Понимаю, что все это время проспала на груди Герра, а теперь он помог нам обоим подняться.
– Пора просыпаться, соня, – раздается совсем рядом с ухом ласковый шепот императора.
Последнее, что помню, как без сил провалилась в сон, пока организм дочери менялся и перестраивался, превращаясь в драконий.
– Лея! – подпрыгиваю на месте, выворачиваюсь из объятий Винсента и подбегаю к дочери. Судорожно хватаю ее за плечи и разглядываю со всех сторон. – Красивая такая… – выдыхаю с облегчением.
Его легкое облачко заполняет грудь, расширяясь и грея. Провожу пальцами по коже, покрытой золотистыми полупрозрачными чешуйками. Удивительное зрелище! И такие они нежные и мягкие наощупь. Моя драконья девочка. Любуюсь ей, а у самой глаза наполняются влагой. Вроде Лея все та же самая, а вроде неуловимо другая. Действительно изменившаяся.
– Знаю, Винс сказал уже, – расплывается в довольной улыбке ребенок. – Он мне все рассказал: я теперь дракон! Прикинь, мам? Я раньше их только в книгах на картинках видела. Ты ведь запрещала сказки про них. А, кстати, почему? Мы ведь такие клевые! – Лея начинает тараторить, и у меня голова кругом идет от того, сколько всего ей нужно рассказать. Дальше утаивать правду не получится, да и глупо это уже. – Винс сказал, что скоро я в первый раз обернуться смогу!..
– Папа, – со вздохом перебиваю дочку, выбрав, в чем признаваться в первую очередь.
– Что? – та хмурится. – Папа давно уже не разговаривает, он умер, – ворчит дочь, явно не желая вспоминать Каррена.
И я не могу ее осуждать, потому что сама чувствую к бывшему мужу то же самое.
– Каррен не твой отец, Лея, – признаюсь наконец-то. Я думала, никогда в жизни не произнесу этих слов. Думала, правда ляжет тяжким камнем на совесть, и я унесу ее с собой в могилу. Тем острее чувствуется освобождение от этого груза. На душе становится так легко, так правильно, что следующие слова я произношу, не задумываясь: – Сама подумай, если я точно не дракон, Каррен тоже никогда им не был, в кого тогда уродилась ты?
– В бабушку или дедушку? – дочь морщит лобик.
– В своего настоящего папу, – мягко поправляю ребенка.
Ощущаю, как сбоку подходит Герр, который все это время стоял в сторонке и давал нам возможность поговорить. Его рука скользит на мою талию и притягивает к твердому горячему боку. И я удивительным образом начинаю чувствовать уверенность, словно император умеет ей делиться через воздух. Заражает воздушно-капельным путем.
– Настоящего? И кто же тогда он? – Лея поджимает губки. – А главное, где он?
– Еще не догадалась? – слышу голос Герра. В нем столько любви и восхищения. Столько благоговения.
– Он рядом, дочка, – говорю и киваю на императора.
– Привет, малышка, – нежно улыбается он.
А вот Лея удивляет. Ее кулачки сжимаются, взгляд загорается чем-то нехорошим, чешуйки вспыхивают, а по коже проносится волна яркого сияния.
– Никакая я тебе не малышка! – выплевывает моя обычно милая девочка. Ее голос состоит сплошь из рычащих ноток. Лея смотрит на Винса с таким презрением, с каким никогда не смотрела. – Не смей меня так называть!
– Лея! – ахаю в шоке. Такой реакции на Герра я точно не ожидала. И что только на нее нашло? Ведь дракон Лее всегда нравился…
– Все в порядке, Олли, – кивает мне император. Кажется, его поведение дочери вовсе не удивило и не расстроило.
– Нет, не в порядке. Лея, так разговаривать не прилично, – строго выговариваю дочке.
Даже если ей не понравилась новость про отца, это не повод хамить. В конце концов со взрослыми нужно общаться уважительно. Но дочка совсем другого мнения. Потому что вскидывает подбородок упрямо и говорит:
– А бросать нас с тобой прилично? Он хоть знал, что мой «папочка» тебя бил, а меня не любил никогда? Это все из-за тебя! – Лея выплевывает и тычет пальцем в императора. – Вот и вали, откуда пришел, а мы с мамой и без тебя справимся!
Его лицо темнеет, искажается болью и страданием. Герр прекрасно осознает свою вину. Не спорит с ней, а пытается искупить и научиться жить с этим грузом в душе. Наверное, наша связь действительно крепнет, потому что сейчас я чувствую его отчаяние, как свое. Оно черное, вязкое, удушающее – такое испачкает, не отмоешься.
Чувствую себя меж двух огней. С одной стороны дочь, с другой Винсент, которого я простила и приняла. И как мирить эти стороны, я прямо сейчас не знаю…
– Это не тебе решать, – говорю глухо, но твердо. Не Лее прогонять Герра – мала еще, чтобы хоть что-то понимать. Сейчас натворит дел по глупости и импульсивности, а потом страдать будет. Мне ли не знать. – Винс остается, нравится тебе или нет, – едва смыкаю губы, как чувствую жгучую волну благодарности, идущую от дракона.
– Но почему, мам? – дочь переводит ничего не понимающий взгляд на меня. Он полон обиды и боли – у меня сердце сжимается.
Глава 53
Так хочется успокоить дочь. Кажется, с драконьей сущностью она обрела и поистине драконий характер. Но прямо сейчас Лея не права, да и не должен ребенок вмешиваться во взаимоотношения взрослых, решая что-либо за них.
– Потому что дети не решают за взрослых, – объясняю Лее. – Ты не можешь знать причин, по которым нам с твоим папой пришлось расстаться, чтобы прогонять его. Поверь, если бы он знал о твоем существовании, сразу пришел бы к нам и не позволил мучиться с Карреном, – осторожно тянусь к дочке и начинаю гладить аккуратно, словно дикого зверька приручаю, ожидая что в любую секунду он может цапнуть в ответ на ласку. – Просто жизнь сложилась так, что Винсент ничего не знал о нас – он пришел из другого мира. А я не могла добраться до него, чтобы рассказать. Иногда в жизни так случается, что близким людям приходится расставаться. Зато теперь мы нашли друг друга, и мы вместе. Нужно порадоваться, а не прогонять папу. В самый трудный момент он появился и пришел на помощь. Ты ведь чувствовала, как он помогал тебе при трансформации? – пристально смотрю в личико дочки, ища в нем признаки смягчения.
– Да, – бурчит нехотя.
– Вот! – восклицаю поучительно. – Без папы ты бы не справилась. Луше поблагодари его и обними. А еще порадуйся, что Каррен не твой настоящий отец. Я бы на твоем месте так и сделала.
Лея мнется. Видно, как тяжело ей дается принятие. Наступить на горло собственной гордости, признать неправоту в ее возрасте подвигу подобно. И сейчас моя маленькая девочка совершает его.
– Спасибо, – выталкивает из себя. Я буквально вижу, как физически тяжело ей это дается.
Делает шажок в сторону Герра, но тот уже сносит ее единым порывом. Заключает в объятия, подхватывает, подбрасывает в воздух и ловит.
– Моя девочка, – говорит с гордостью и любуется.
А наша дочь на редкость красавица. Даже не верится, что у нас, настолько разных, получилась такая.
– Но ты теперь мне должен пирожных за все годы отсутствия, – заявляет маленькая предприимчивая нахалка.
Я ахаю, поскольку не так я воспитывала свою девочку, но император лишь смеется.
– Хоть по десять штук в день, – обещает он, чем заставляет взгляд Леи предвкушающе загореться.
Уверена, дочь уже в мыслях всю кондитерскую скупила. Радует хоть, что перестройка организма позади, и ей больше не требуется такая прорва энергии, а как следствие – и калорий.
– Скажи, как ты себя чувствуешь? – становится серьезным дракон. Он сканирует взглядом нашу принцессу, выискивая возможные нехорошие признаки.
– Зашибенно, – дочь вновь позорит меня и оттопыривает большой палец кверху.
– Это значит хорошо, – перевожу с земного на нормальный язык.
– Тогда предлагаю не откладывать потребности драконьего организма и отправиться подальше от города делать первый переворот. Боюсь, если Лея взлетит золотой ящеркой прямо тут, жизни нам уже не будет. Так что, если хотим здесь задержаться и продолжать швейное дело, лучше держать нашу с Леей суть в тайне.
Дочка после слов Герра загорается восторгом. В прямом смысле слова. На ее теле вспыхивает ярким золотом чешуя, пускает блестящие волны. Дочка становится похожа на драгоценную статуэточку.
– Я? Летать? – с придыханием уточняет она. – Сама, что ли?
– Все драконы умеют летать, ты не исключение, – улыбается Герр.
– Ур-р-ра!!! – Лея делает колесо и мчит к дому. Наверняка сама не понимая, зачем.
Винс, пользуясь случаем, притягивает за талию меня к себе и трется новом о макушку. Меня простреливают стрелы удовольствия. Мои и его ощущения перемножаются, становясь какими-то запредельными. И я уже не отличаю одно от другого. Где я и где Герр, не понятно. Нас двое, и мы ни что иное, как единое целое.
Держусь за его пояс, чтобы не упасть от нахлынувших ощущений. Их так много, что ноги подгибаются и не держат.
– Спасибо, – шепчет император, поднимает мой подбородок и дарит поцелуй.
Он настолько интенсивный – сопротивляться невозможно. Да я и не пытаюсь. Принимаю все происходящее, ощущая себя пассажиркой американских горок. Все равно не могу контролировать, остается только держаться покрепче и стараться не умереть от разрыва сердца.
Когда все заканчивается, мне требуется еще несколько минут, чтобы прийти в себя, унять сердце и прогнать темноту из глаз. Стою, вцепившись в Винса, как в спасательный круг, и слушаю грохот пульса в ушах.
– Это теперь всегда так будет? – хриплю жалобно. – Разве человеческий организм вообще в состоянии выдержать подобное?