Остальные шебеки должны были иметь аналогичное вооружение, но испытания «Летучей» показали, что 24-фунтовые пушки слишком тяжелы для шебек, и остальные шебеки получили двадцать 12-фунтовых и восемь 6-фунтовых пушек, а также двадцать два 3 фунтовых фальконета.
Русские шебеки оказались весьма тихоходными. При попутном ветре их скорость не превышала пяти узлов, а на веслах нормальная скорость была один-два узла.
В 1789 г. было построено десять судов, относившихся к типу шебек, но имевших гораздо меньшие размеры: длину 23,2 м, ширину 5,8 м и глубину интрюма 2,4 м. Эти суда назвали полушебеками. Полушебеки имели две мачты и 16 пар вёсел. Вооружение состояло из шестнадцати 8– и 6-фунтовых пушек.
В июле 1789 г. все десять полушебек вошли в строй. Эксплуатация этих судов показала, что они перегружены артиллерийским вооружением. Поэтому зимой 1789–1790 гг. их перевооружили. На носу и корме были поставлены четыре 18-фунтовые пушки, а шесть 8-фунтовых пушек расположили по бортам в шахматном порядке.
В 1788 г. в России было построено «секретное судно» «Осторожное». Я класс судна взял в кавычки, но и на самом деле в служебной документации сии плавсредства числились как секретные суда. Аналогов за рубежом у них не было. По конструкции и назначению к ним ближе всего шведские удемы.
Конструкция «секретного судна» имела одну интересную особенность. В центральной части корпуса, между фок– и бизань-мачтами, имелась надстройка шириной 6,1 м и высотой около 2 м, что примерно соответствовало высоте фальшборта. Сверху надстройка закрывалась верхней палубой, на которой устанавливались фальконеты, а с бортов в надстройке имелось 16 артиллерийских портов для 12-фунтовых пушек, прикрытых восемью откидными щитами, которые опускались во время стрельбы. Ещё десять 12-фунтовых пушек было установлено за фальшбортом в носу и корме. По краям щитов находились уключины для 22 пар вёсел. Когда судно шло под парусами или в штормовую погоду, щиты поднимали в вертикальное положения, образуя тем самым непрерывный фальшборт. Подобную конструкцию опускаемых щитов имели и шведские удемы, поэтому во многих русских документах «секретные суда» именовались удемами. Длина «Осторожного» составляла 36 м, ширина 8,5 м, глубина интрюма 2,7 м.
В 1789 г. было введено в строй ещё два секретных судна «Охранительное» и «Наступательное». Их вооружение составляли двадцать две 12-фунтовые пушки и двадцать два 3-фунтовых фальконета. В конце 1789 г. все три секретных судна были обращены в гребные фрегаты, а в 1792 г. переоборудованы в плавучие батареи.
К лёгким гребным судам русского флота относились кайки, дубель-шлюпки, канонерские лодки и северные суда. Кайки и дубель-шлюпки имели длину 21,3 м, ширину 4,6 м и глубину интрюма 1,8 м. Различались между собой они в основном конструкцией корпусов.
Вооружение кайки состояло из одной носовой 18-фунтовой пушки, одной кормовой 12-фунтовой пушки и шести бортовых фальконетов. Вооружение дубель-шлюпки состояло из одной носовой и одной кормовой пушки 12 или 8 фунтового калибра и восьми фальконетов. Экипаж насчитывал 16 человек. В греблю на 10-баночную дубель-шлюпку назначалось 40 человек, а на 11-баночную – 44 человека. По своим характеристикам кайки и дубель-шлюпки были близки к шведским канонерским лодкам и йолам, но уступали им в артиллерийском вооружении и совершенстве конструкции. Это и послужило причиной прекращения строительства каек и дубель-шлюпок. К началу войны в строю имелось 16 каек и 13 дубель-шлюпок.
Гребные канонерские лодки в России строились трёх типов: большие, средние и малые.
Большие канонерские лодки имели длину 20,7 м, ширину 4,6 м и глубину интрюма 1,7 м. Они вооружались одной носовой 18-фунтовой пушкой и одной кормовой 12-фунтовой пушкой на съемном станке. По бортам устанавливались четыре 3-фунтовых фальконета. Канлодки имели две мачты и 16 пар вёсел. Экипаж, включая гребцов, составлял 70 человек.
Средние канонерские лодки имели длину 19,2 м и вооружались одной 24-фунтовой пушкой. Лодки имели 10 пар вёсел, экипаж составлял 59 человек.
Малые канонерские лодки имели длину 14,7 м, ширину 4,3 м и глубину интрюма 1,4 м. Суда оборудовались одной мачтой с люгерным парусом и девятью парами вёсел. Вооружение состояло из одной 16-фунтовой пушки, экипаж – 44 человека.
Автор умышленно уделил особое внимание гребным судам Швеции и России. Дело в том, что такого разнообразия гребных судов не было ни в одной войне, которую вела наша страна. Особый интерес представляют попытки создать гребные суда с мощными пушками, расположенными по бортам. Увы, такая задача решения не имеет. Хочешь иметь быстроходное судно – делай галеру и ставь 3–5 орудий на носу. Хочешь иметь мощную бортовую артиллерию – делай тихоходную плавучую батарею или прам.
Несколько слов стоит сказать и о планах сторон. Шведский король планировал навязать русскому флоту бой в Финском заливе и разгромить его. Затем шведский корабельный флот должен был атаковать Кронштадт и сжечь его. Одновременно армейский флот должен был взять 20-тысячный десант в Гельсингфорсе и высадить его на русском побережье между Красной Горкой и Ораниенбаумом. Шведы считали, что все русские войска будут сосредоточены в Финляндии, и десант беспрепятственно смог бы дойти до Петербурга и овладеть им.
В отличие от предшествующих войн русское морское командование не имело планов нападения непосредственно на Швецию. Русский флот должен был ждать нападения противника, а затем дать бой и разбить его. Предполагалось, что после разгрома шведского флота Густав III вынужден будет заключить мир. Екатерина надеялась, что война продлится несколько недель. 14 августа 1788 г. она писала Потёмкину о перспективах заключения мира: «И есть ли сие скоро зделается, как почти нет сумнения, тогда станем флот наряжать в Средиземное море, может быть, ещё сей осенью».
До сих пор историки спорят, почему Густав III начал войну, не дождавшись ухода в Средиземное море эскадры Грейга. Три корабля уже ушли в Копенгаген, а в Кронштадте готовились к выходу в море ещё пятнадцать кораблей, шесть фрегатов и два бомбардирских корабля. Если бы все эти суда покинули Балтику, шведский флот обладал бы абсолютным превосходством в корабельном флоте, и планы Густава по высадке десанта в районе Красной Горки имели шанс на успех.
На решение Густава начать войну могло повлиять много факторов. Во-первых, Англия и Турция платили Густаву огромные деньги именно за то, чтобы он не допустил прихода эскадры Грейга в Средиземное море, что вполне реально могло привести к капитуляции уже и так побитой Турции.
Во-вторых, русская эскадра покинула бы Балтику лишь осенью. Таким образом, самый благоприятный момент для действий шведского флота, особенно армейского, был бы упущен, и десантную операцию пришлось бы отложить на год. А за год и Русско-турецкая война могла закончиться.
В-третьих, нельзя сбрасывать со счёта и взбалмошный характер Густава III. Уничтожение русского корабельного флота стало бы кульминацией затеянного им спектакля.
Наконец, стоит упомянуть и о закулисных силах, оказывавших большое влияние на европейскую политику. Понятно, что речь идёт о масонах. Бесспорный факт, что во главе масонов стоял родной брат шведского короля герцог Карл Зюдерманландский. Он же по совместительству командовал и корабельным флотом.
В 80-х гг. XVIII века наблюдается расцвет масонских лож в России. В 1780 г. в России насчитывается 14 лож «шведской системы»[88]. Масонами стали десятки, если не сотни русских морских офицеров, причём они по масонскому уставу должны были беспрекословно подчиняться герцогу Зюдерманландскому, как в мирное время, так и во время войны. Сам адмирал Самуил Карлович Грейг был масоном ложи «Нептун», подчиненной герцогу Зюдерманландскому.
Увы, масоны всегда умели прятать концы в воду. Так было и в ходе войны 1788–1790 гг. Данная же монография базируется лишь на достоверных фактах, поэтому автор не хочет в этом аспекте ставить точки над «i», а представляет читателю факт вмешательства масонства в политические и военные дела как «информацию для размышления».
Глава 20. Гогландское сражение
Несмотря на угрозу войны со Швецией, первый отряд Средиземноморской эскадры Грейга 5 июня 1788 г. вышел из Кронштадта и направился в Копенгаген. В его составе были три новых 100-пушечных корабля: «Иоанн Креститель» («Чесма»), «Три Иерарха» и «Саратов», 32-пушечный фрегат «Надежда», а также несколько транспортов. Командовал отрядом вице-адмирал Виллим Петрович Фондезин (фон Дезин). По пути отряд встретил шведский флот под командованием герцога Зюдерманландского[89].
Герцог не рискнул напасть на русских по двум причинам. Во-первых, согласно шведской конституции, король не мог начинать войну первым, а мог лишь отражать агрессию, а во-вторых, нападение на русскую эскадру, идущую в Средиземное море, могло подтолкнуть Данию к вступлению в войну, а этого Густав III боялся больше, чем военной оппозиции.
Поэтому герцог Зюдерманландский ограничился требованием, чтобы русский отряд салютовал шведскому флоту. На это Фондезин ответил, что по договору между Россией и Швецией от 1743 г. «положено друг другу нигде не салютовать, но понеже Герцог Зюдерманландский брат королевский и двоюродный брат Императрице, то он его поздравит – и выстрелил из 13 пушек». Шведы ответили восемью выстрелами[90]. После чего Фондезин повел свои корабли к Копенгагену, а шведы – от Готланда на восток. 28 июня русский отряд прибыл в Копенгаген.
В связи с угрозой шведского короля 5 июня 1788 г. в разные районы Балтийского моря для разведки были посланы три фрегата. Из них 44-пушечный фрегат «Мстиславец» 13 июня встретил шведский флот, пересчитал число кораблей и 19 июня вернулся в Кронштадт.
35-пушечный фрегат «Ярославец» 27 июня встретился со шведским флотом у острова Суроп. Его командир А.Г. Бардаков не сумел уйти и сдался шведам. (22 июня 1790 г. в ходе Выборгского сражения фрегат был отбит у шведов.) В тот же день шведы захватили в Финском заливе и 26-пушечный фрегат «Гектор» (командир И.М. Колокольцев).