Спору нет, Павел и тут слишком рьяно взялся за дело и поспешил отправить казачий корпус Платова в Индию. Но в целом политика сближения с Францией соответствовала интересам Российской империи. В свою очередь британское правительство сделало всё, чтобы вновь стравить Россию с Францией. Дело дошло до того, что английский посол в Петербурге Витворт стал одним из организаторов заговора с целью убийства Павла I.
После смерти Павла на престол вступил его сын Александр I. Перед новым императором возникла дилемма: союз с Наполеоном или участие в очередной антифранцузской коалиции. Александр I предпочел вступить в коалицию с Англией и Австрией. Дореволюционные историки объясняли это приверженностью царя священным правам легитимизма и т. п., советские историки – заинтересованностью дворянства в торговле с Англией. Хотя уж в чем-чем дворяне, а особенно их жены и дочери, были заинтересованы, так это во французских товарах.
На самом деле решающими оказались два субъективных фактора – влияние «немецкой» партии и честолюбие молодого царя. Матерью Александра была вюртембергская принцесса София Доротея, а женой – Луиза Баденская, при переходе в православие получившие имена Мария Фёдоровна и Елизавета Алексеевна. Вместе с ними в Россию наехала толпа родственников и придворных. Я уже не говорю о «гатчинских» немцах, которым Павел доверил самые ответственные посты в государстве. Вся это компания настойчиво требовала от Александра вмешательства в германские дела – у кого были там корыстные интересы, а у кого на родине от Наполеона пострадали родственники. Сам Александр был крайне честолюбив и жаждал воинской славы, надеясь, что она покроет позор отцеубийства. Александр решил лично предводительствовать войсками, двинувшимися в Германию.
В третью антифранцузскую коалицию вступила и Швеция. А точнее, была насильно втянута её королём Густавом IV. Он, как и Александр I, нестерпимо жаждал военной славы. Впрочем, у короля были и вполне материальная цель – захват земель в Померании. Густав IV явно путал XIX век с XVII и всерьёз предполагал, что Швеция может вершить судьбы Европы.
2 (14) января 1805 г. между Россией и Швецией был заключён союзный договор. Его историки и считают датой официального присоединения Шведского королевства к третьей коалиции.
Кампания 1805 г. закончилась печально. 20 ноября 1805 г. под Аустерлицем Наполеон вдребезги разбил объединённую русскую и австрийскую армию. Императоры Александр I и Франц I позорно бежали с поля боя.
Шведы же попытались начать боевые действия в Померании, но вскоре были вынуждены ретироваться.
14 (26) декабря 1805 г. Австрийская империя подписала с Францией сепаратный Прессбургский договор, а Пруссия, так ничего и не сделавшая для третьей коалиции, на следующий день, 15 (27) декабря, заключила союзный договор с Наполеоном. Таким образом, Россия осталась в одиночестве перед Наполеоном.
Казалось бы, самое время Александру I заключить мир с Наполеоном. Ведь Россия была единственной страной Европы, которая с 1798 г. воевала с Францией не за свои национальные интересы, а за местечковые фамильные интересы германской мафии, объединившиеся вокруг Голштейн-Готторпской династии, незаконно носившей фамилию Романовых[129].
Война европейской коалиции против Французской республики, а позднее – против империи Наполеона – была подарком судьбы для России, которая получила единственный за тысячелетие шанс обеспечить свою безопасность на юге и на севере без вмешательства Европы. Наиболее важной задачей было взять под контроль Черноморские проливы, дабы навсегда обеспечить безопасность Причерноморья и Кавказа. Второй важной проблемой было изгнание шведов из Финляндии, чтобы надёжно защитить Петербург и Кронштадт.
В Александре же взыграло упрямство, и он решил продолжать войну с Наполеоном. Ведь ни в 1805, ни в 1812 гг. Наполеон не ставил себе целью присоединить к своей империи всю Россию или хотя бы какую-то её часть. Мало того, он не хотел даже менять в России систему правления. В 1812 г. в Кремле и много раз позднее Наполеон говорил, что мог разрушить монархию в России, отменив там крепостное право, но не сделал этого по принципиальным соображениям.
Русскому обществу надо было как-то объяснить, зачем гибнут в Центральной Европе десятки тысяч русских солдат. Александр I не придумал ничего более умного, чем приказать Священному Синоду объявить Наполеона… Антихристом. Народу объявили, что-де Наполеон ещё в 1799 г. в Египте тайно принял мусульманство, а также много не менее занятных вещей. Глупость царя и Синода ужаснула всех грамотных священников. Согласно канонам православной церкви антихрист должен был первоначально захватить весь мир, и лишь потом погибнуть от божественных сил, а не от рук людей. Из чего следовало, что сражаться с Бонапартом бессмысленно.
В 1806 г. была создана очередная, четвёртая по счёту, антифранцузская коалиция. Англия, как всегда, дала большие деньги, а Россия и Пруссия – солдат. Примкнула к коалиции и Швеция. Но на сей раз Густав IV был умнее. Английские деньги охотно взял, а посылать солдат на континент не спешил.
Война стран четвёртой коалиции с Наполеоном кончилась так же, как и войны первой, второй и третьей коалиций. Прусские войска были разбиты при Иене и Ауэрштедте, а русские – при Фридланде. Французы заняли Берлин и Варшаву и впервые вышли на русскую границу на реке Неман.
Теперь Александру пришлось мириться. Посреди реки, разделявшей французскую армию и остатки разбитой русской армии, французские сапёры построили огромный плот с нарядной палаткой посередине. На этом плоту 25 июня 1807 г. в 11 часов утра состоялась встреча двух императоров. Наполеон первым обратился к Александру: «Из-за чего мы воюем?» Ответить «лукавому византийцу» было нечем. Ещё в 1800 г. на докладе Растопчина напротив слов «Англия вооружила попеременно угрозами, хитростью и деньгами все державы против Франции» Павел I собственноручно написал: «И нас грешных».
Подробное изложение обстоятельств и условий заключения Тильзитского мира лежит за рамками данной работы. Поэтому я ограничусь сутью пожеланий требований Наполеона к Александру. Это – как можно меньшее вмешательство России в дела Германии и других западноевропейских государств и разрыв союза с Англией. При этом Наполеон не требовал заключения какого-либо военного союза между империями. Он хотел лишь строгого нейтралитета России. Взамен он предлагал России решить свои проблемы со Швецией и Турцией. Причём в первом случае Наполеон был абсолютно искренен, а во втором был достаточно непоследователен и откровенно лукавил. Это и понятно – турецкий вопрос сильно задевал национальные интересы Франции. Не менее сильно это касалось и австрийских интересов. А Наполеон в 1807–1808 гг. не мог точно установить баланс отношений России и Австрии.
Тем не менее после Тильзита у Александра I была реальная почти 100-процентная возможность овладеть Босфором и Дарданеллами. Тут могло быть два варианта – ближний и отдаленный. В первом варианте – союз с Наполеоном, включая выдачу замуж за него одной из сестер Александра I; большие компенсации Франции за Проливы – Египет, Сирия, Месопотамия и т. д. могли настроить французского императора на передачу проливных зон России. Особенно если учесть сложности положения Наполеона на Пиренейском полуострове, волнения в Германии и т. д. Во втором, более отдаленном варианте, русскому императору или даже его наследнику стоило подождать, пока династия Бонапартов станет «самой древней» в Европе. Но подобная ситуация быстро закончилась бы со смертью Наполеона, и его империя развалилась бы как карточный домик. Европа на несколько лет погрязла бы в беспорядках и войнах. За это время Проливы оказались бы в руках России.
Однако лукавый Александр I начал хитрую двойную игру с Наполеоном и не прекратил вмешиваться в германские дела. Это в свою очередь вызвало и настороженное отношение Наполеона.
Британский флот как пиратствовал до Тильзитского мира, так продолжал действовать и далее. Просвещенные мореплаватели считали своим врагом любое нейтральное государство в Европе и, соответственно, топили его корабли и жгли прибрежные города.
В августе 1807 г. внезапному нападению англичан подверглось Датское королевство, которое предпринимало отчаянные попытки остаться в стороне от всех европейских войн.
26 июля 1807 г. из Ярмута вышла британская эскадра в составе 25 кораблей, 40 фрегатов и малых судов. За ней несколькими отрядами шла армада из 380 транспортных судов, на которые был посажен 20-тысячный десант. 1 августа британская эскадра появилась в Большом Бельте.
8 августа к наследному принцу регенту Фредерику[130] явился британский посол Джексон и заявил, что Англии достоверно известно намерение Наполеона принудить Данию к союзу с Францией, что Англия этого допустить не может и что в обеспечение того, что этого не случится, она требует, чтобы Дания передала ей весь свой флот до заключения мира с Францией и чтобы английским войскам было разрешено оккупировать Зеландию – остров, на котором расположена столица Дании. Принц отказался. Тогда британский флот в течение почти шести дней бомбардировал Копенгаген, а на берег был высажен английский десант. Половина города сгорела, в огне погибло свыше двух тысяч его жителей. Командовавший датскими войсками у Копенгагена престарелый (72-летний) генерал Пейман капитулировал. Англичане увели весь датский флот, а верфи и морской арсенал сожгли. Принц Фредерик не утверждал капитуляции и велел предать Пеймана военно-полевому суду. Но, увы, это уже не могло помочь Дании.
Российский императорский дом (Голштейн-Готторпская династия) имел родственные связи с датским и голштинским дворами. Кроме того, Дания уже сто с лишним лет была союзницей России в войнах со Швецией.
В октябре 1807 г. Россия предъявила Англии ультиматум – разрыв дипломатических отношений до тех пор, пока не будет возвращен Дании флот и возмещены все нанесенные ей убытки.