Все женщины за кулисами шмыгали носами и смущенно покашливали.
Сиам проглотила ком, подступающий к горлу, но он снова всплыл, как поплавок. Она прижалась лицом к его шее. Стадион продолжал аплодировать. Шум оваций заглушал любые слова.
Барни первым обрел дар речи. Его голос звучал хрипло:
—Я пришел просто взглянуть на тебя.
Она слепо обхватила его голову пылающими руками.
—Тебе больше не придется делать мне предложение,— с трудом прошептала она, осыпая его поцелуями.— Я говорю «да», вечное «да». Как только ты захочешь на мне жениться…— Слова захлебнулись в слезах.
—Сиам,— окликнул ее Зигги,— придется тебе ответить на аплодисменты, иначе они разнесут стадион.
Сиам еще крепче прильнула к Барни.
—Иди,— сказал он ей.
Она прижалась к нему всем телом.
—Какой из тебя менеджер?— не выдержал Зигги.— Ты не умеешь ее заставить.
Негодование Зигги только усилилось, когда Барни, обернувшись, продемонстрировал ему свою блаженную, беспечную физиономию.
Зигги и подоспевший ему на подмогу Твид стали отдирать от него Сиам. Твид тянул ее за пояс, Зигги — за ноги.
—Нельзя не отвечать на аплодисменты!— вразумлял ее Зигги.
—Лучше оставьте ее в покое,— посоветовал им Барни.
Они послушались и беспомощно опустили руки.
Сиам по собственной воле вышла к публике, которая, увидев ее, дружно вскочила, продолжая отбивать ладони.
—Мне нравятся счастливые завершения,— сказал Зигги, глядя на ярко освещенную Сиам, покидающую сцену.— Счастливый конец дарит мне чувство, будто я ни одного мгновения в жизни не прожил зря.