Геля со Славиком пошли по Проспекту вниз, возле цирка их чуть не сдуло, и свернули в сквер, к фонтану, где девушки опускают в воду веночки.
Бедный Слава. Он просто хотел провести время с девушкой, которая ему понравилась. Он раза три намекнул на то, что Купалле[21] — это, мол, любовь и все такое. И даже нежно взял Гелю за руку. Но Геула не была настроена на флирт, она была внутри себя, на вопросы отвечала невпопад и на контакт не шла. Руку не отбирала, но и по-другому не реагировала.
— О чем ты думаешь? — не выдержал Слава.
— Об отце, — выпалила Геула и сама удивилась своему ответу.
— Поругались? — сочувственно спросил Слава.
— Я бы с удовольствием… — вздохнула Геля. — Я никогда его не видела. Я даже не знаю, как его зовут.
— Я думал, так только в кино бывает, — сказал Слава. — Ты хочешь его найти?
Геула кивнула.
— Так давай найдем, — предложил Слава, — поговори с мамой.
Геля вспомнила белую маму с трясущимися губами и отказалась наотрез.
— Тогда давай с бабушкой поговори.
— Она умерла за год до моего рождения, — вздохнула Геула.
— А дедушка?
— Я его вообще не видела.
— Тогда нужно подруг маминых найти. Они наверняка знают.
Геула задумалась.
— Но это же старые подруги нужны, с которыми мама училась… Где ж я их найду?
— Слушай, ну ты как маленькая! В «Одноклассниках». Зайди к маме на страницу, почитай…
— Но нельзя же лазить по чужим страницам, — робко сказала Геля.
Слава закатил глаза.
— Ну не лезь в переписку, просто посмотри, с кем она училась.
Слава проводил Геулу, на прощанье прижал к себе, чмокнул в щечку — и тут же охнул, потому что проезжавший мимо джип окатил его водой из лужи.
— Галя, я тебе завтра позвоню, — сказал Слава, отряхиваясь.
— Меня зовут Геула, — поправила его Геля. — Галя — это была минутная слабость.
Ей показалось или город действительно обнял ее теплым ветром?
Ян сидел и злился на себя: «И чего затупил? Зачем поперся на уроки? Дома сценарий недописанный!» Но уйти побоялся — пятым уроком был английский, который вела классная.
А еще Жанка крутилась возле него все перемены. Вопросов не задавала, но делала значительные глаза.
На инглише классная вызвала Яна и произнесла длинную тираду, в которой он разобрал «Шейкспиар» и «Хэмлит». Видимо, русичка донесла о невероятной любви девятиклассника Маринича к классику английской литературы.
Ян ответил единственное, что знал по этому поводу по-английски:
— Ту би ор нот ту би, — и неожиданно для себя добавил с горестным выражением: — Зэт из зе квесчен…[22]
Классная была поражена в самое сердце.
— Eight![23] — провозгласила она, хотя обычно оценки Яна не поднимались выше six[24].
Ян сел, продолжая удивляться своей памяти. Откуда всплыло это «зэтиззеквесчен»? В кармане завибрировало. Проверил — это Жанка в личку прислала сообщение, целиком состоящее из восхищенных смайликов. Он повернулся к ней и сделал страшное лицо.
После английского с чистой совестью сбежал.
Дома никого, кроме Норы, не было. Он торопливо разбудил ноут и принялся читать.
Это был кошмар какой-то!
То, что вчера казалось блестящим сценарием, сегодня выглядело несусветной чушью.
— Нора, — с отчаянием сказал Ян. — Как же так?!
Кошка мявкнула что-то в ответ и шмякнулась животом вверх.
— У тебя одна жратва на уме, — с горечью сказал Ян.
И тут зазвонил телефон. Ян ответил, не отрывая взгляд от экрана:
— Алло?
Из трубки раздался сдавленный голос Дарины:
— Ян! Ты почему мне не звонишь?! Ты…
— Слушай, привет, — перебил ее Ян. — Ты приехать ко мне можешь?
— Вот так вот просто?! Приехать? После того…
— Ага, — сказал Ян, — поможешь мне тут кое с чем разобраться. Давай пока…
К приезду Дарины он успел еще раз перечитать написанное, накормить кошку и перекусить сам.
Кажется, Дарина была чем-то расстроена, но Яну сейчас было не до ее проблем. Он схватил ее за руку и потащил в комнату.
— Слушай внимательно! — приказал Ян и принялся читать.
Читал и морщился, как от зубной боли. Вслух эта галиматья звучала вообще отвратительно. Но Дарина слушала внимательно, и это немного успокоило Яна. Дочитывал уже почти без нервов.
— Ну как? — спросил он.
— Это всё? — удивилась Дарина. — А дальше?
— Дальше пока не написал. Ты лучше скажи: совсем дрянь?
— Чего это дрянь? Нормально. Интересно, что дальше. А ты откуда скачал… Ой! — сообразила Дарина. — Это ты, что ли, сам написал?
— Сам! — отмахнулся Ян. — Но мне не нравится… Или ничего?
— Да супер! — горячо сказала девушка. — А когда допишешь?
У Яна окончательно отлегло от сердца, но ответить он не успел — в дверь позвонили.
За дверью стояла незнакомая размалеванная девица в топике, шортах и сапогах выше колена. Видимо, по задумке все это должно было выглядеть ослепительно, но смотрелось смешно. Девица облокотилась на дверной косяк и сказала нарочито хриплым голосом:
— А давай сделаем это сегодня!
— Нюша! — сообразил Ян. — Коротич! Я тебя не узнал! Чего тебе?
— Ты мне обещал! — капризно сказала Жанка.
— Ну так предупреждать надо! Я вообще сейчас занят! — разозлился Ян.
— Тебе жалко, да? Ты…
Жанка злобно посмотрела на вышедшую из комнаты Дарину.
— Ну почему у тебя постоянно какие-то бабы толкутся, а? Я что, так много прошу?
— Бабы? — уточнила Дарина.
— Это… это… — попытался что-то сказать Ян.
— Неважно, — гордо сказала Дарина, — захочешь объяснить — позвонишь.
И ушла, напоследок бросив через плечо:
— А сценарий твой — фигня полная!
— Какой сценарий? — заинтересовалась Жанна.
— Мой, — признался Ян. — Слушай, а чего это с ней?
— Не знаю, — пожала плечиком Коротич. — А дашь почитать?
Ян обнаружил, что одноклассница под шумок умудрилась просочиться в прихожую, и сдался:
— Пошли…
Геула чувствовала себя преступницей. Пароль от маминого ноутбука она знала, но никогда раньше не влезала в него без спроса.
Не так уж много у мамы друзей в «Одноклассниках»… Геля перебрала несколько человек, но быстро устала лазить по чужим страницам. Тем более что мама вышла в магазин и могла вернуться в любой момент.
«Ладно, пойдем другим путем», — подумала Геля и зашла на страницу Минского кулинарного техникума, выпуск 2000 года.
«Эта в Воронеже, эта в Барановичах, эта на Кипре… Ой, к этой я точно не поеду… Мужчина? Понятно, бармен. Вау! Шеф-повар в ресторане в Познани…»
Геула перебирала маминых сокурсников и поражалась разности судеб.
«О! Елена Васильевна Иванова. Минск. Место работы — столовая Минского УП… И недалеко…»
Геля записала на бумажку фамилию и имя, минуту поразмышляла, стоит ли чистить журнал или мама ничего не заметит, плюнула, решила, что мама в настройки не полезет, и просто закрыла браузер.
Столовая была как столовая. И пахло в ней, как в столовой.
— Обедать будешь? — спросила у Гели кассирша. — Если да, то давай быстрее, мы через полчаса закрываемся на спецобслуживание.
— Мне чай, пожалуйста, — попросила Геля.
Рядом с титаном стоял десяток стаканов с неимоверным количеством сахара в каждом.
— Кипяток наливай, вот там в блюдце лимон, если надо.
— А можно без сахара? — робко попросила Геля.
— В меню чай с сахаром, — отрезала кассирша.
— Хорошо-хорошо, — быстро согласилась Геля, — я заплачу за сахар, только можно я его куда-нибудь высыплю?
Кассирша скривилась, как будто только что ей в рот запихали все блюдце с лимоном.
— Васильевна! — заорала она. — Принеси чистый стакан!
Из кухни вышла недовольная Васильевна.
На бейдже было написано «Елена Иванова».
Все вопросы застряли у Гели в горле. Эта женщина выглядела лет на пятнадцать старше мамы. Она была большая и уставшая. Зыркнула на Геулу недобрым взглядом и сказала, что через десять минут все закроет.
Геля заплатила за чай и села за столик в углу.
Уборщица принялась вытирать столы, размазывая по ним воду. Потом начала с грохотом переворачивать стулья. Потом притащила ведро воды.
Геула отхлебнула чай.
— Васильевна, сколько столов оставляем?
— Да… — ответила Васильевна, и у Гели свернулись в трубочку уши, — в следующий раз… сами будут своих алкашей поить.
Геля поперхнулась чаем.
Вываливать на эту грозную бабу подробности маминой жизни было немыслимо. Чай был горячий и не лез в горло. Она аккуратно поставила стакан на краешек ближайшего стола.
— У нас самообслуживание! — гаркнула уборщица.
Геула затравленно осмотрелась, рука у нее дрогнула, и немного чая выплеснулось на пол.
Уборщица зарычала. Геля выскочила из столовой.
«Нужно отслеживать, куда я иду, — подумала Геула. — Нужно научиться себя контролировать!»
Геля повернула в сторону центра города, но вдруг подул сильный ветер, а идти против него не хотелось. Геля пошла так, чтоб ветер дул в спину.
Через пару метров Гелю обогнала девчонка лет десяти на велике.
— Па-а-ап, догоняй! — прокричала она.
Папа на большом спортивном велосипеде догнал, чуть не врезавшись в Гелю. Папа был мокрый и дышал с трудом.
Геуле стало обидно до слез. На велике ее учил кататься Чингиз. Учил их обоих, вместе с Костей.
Плавать Гелю учила мама. Мама же ее учила чинить краны, пользоваться шуруповертом и прочищать засоры.
— Па-а-ап, давай быстрее! — крикнула девочка.
— Все, я сдаюсь, ты круче меня, — сказал мужчина.
Девчонка счастливо засмеялась, соскочила с велосипеда и кинулась на шею к отцу, которому тоже пришлось резко затормозить.