– Что это было, люди? – со священным трепетом таращился на меня Кузьма. – Ну, ни хрена себе…
– Тебе еще многое предстоит узнать об этом мире, дружок… – хрипло вымолвил я. – Ты не знаешь, что такое море, кто такие дети, что такое солнце…
Глаза у Ольги блестели от слез. Она смотрела в небо, часто моргая, губы что-то шептали. Возможно, правы «бывшие интеллигентные люди», уверяющие, что дым над планетой не может держаться вечно. Рано или поздно он развеется – если не разразится, конечно, очередное разрушительное землетрясение. А может, нам всем померещилось? Небеса имели что-то сообщить?
Мы сидели тесным кружком, не чувствуя холода. Подошел наевшийся Молчун, облизнулся, заразительно зевнул, улегся рядом. Мы могли прожить еще час. Или год. Или несколько десятилетий… Я смотрел на эту компанию и понимал, что теперь эти трое – моя семья. Самые близкие родственники. Нас может стать больше, но только не меньше. Удалишь любую четвертинку – и будет очень больно…