Ждал он недолго: через десять минут аптекарь появился в сопровождении плотного коренастого мужчины, абсолютно лысого и с располагающей улыбкой на мясистом лице. Он первый протянул руку и сказал просто:
— Протасов, хирург.
— Глотов, ваш будущий пациент.
Хирург вопросительно изогнул брови.
— Вам, на мой взгляд, нет никакой нужды, хотя…
— Ну, я поехал, — вставил аптекарь, — договоритесь тут без меня.
Андрей протянул ему руку.
— Спасибо. Вы мне очень помогли.
Тот отмахнулся:
— Ладно уж, любой бы помог на моём месте.
Когда он удалился, Андрей обратился к хирургу:
— Нам надо очень серьёзно поговорить. — Он выразительно огляделся и замолчал.
Хирург его понял.
— Хорошо, пойдёмте наверх.
Они поднялись на второй этаж и вошли в просторный кабинет, пахнущий дезинфекцией и напоминающий о страданиях, о крови и о бренности жизни.
— Слушаю вас, — сказал хирург, устраиваясь за столом.
Андрей медлил, не зная, с чего начать.
— Прежде всего я хочу просить вас не говорить никому о том, что я вам сейчас скажу.
— Можете не беспокоиться, — заверил доктор. — Если бы вы знали, сколько секретов я держу в своей голове: страшное дело! Вы слыхали, наверное, что существует пресловутая врачебная тайна.
— Дело не только в этом.
— А в чём ещё?
— У меня проблемы с законом, поэтому я хочу изменить свою внешность. Плачу любые деньги. Только надо всё сделать очень быстро. Потом я уеду из Питера. Вы никогда больше меня не увидите. И про то, что я здесь был, никто не узнает. Вы ничем не рискуете.
Доктор шумно вздохнул и опустил голову.
— Про то, что я ничем не рискую, вы мне не рассказывайте. Меня тут каждый месяц трясут.
— Кто вас трясёт?
— Органы, кому ж ещё? Вы что думаете, вы первый, кому приспичило перекроить своё лицо? Да если бы я соглашался на все подобные предложения, так давно бы стал миллионером. Или сидел в тюрьме, — добавил тихо.
— Не знаю насчёт всех остальных, но я не преступник. Случилось так, что я теперь вынужден скрываться, но я не сделал ничего плохого, то есть ничего такого, за что мне было бы стыдно.
— Убили кого-нибудь? — быстро спросил хирург.
Андрей подумал секунду, потом кивнул согласно.
— Пришлось.
— А за что?
Ясно было, что в эту минуту решается всё дело. Хирург что-то решал про себя. Андрей решил рассказать ему всё.
— Я не из вашего города, приехал издалека, из Сибири. В моём городе меня хотели убить, напали несколько человек на одного. Мне пришлось защищаться. Я ведь каратист. Отключил троих, а одному шею сломал. Они все со стволами были, а я безоружный. Если бы не я их, то они бы меня изрешетили. У меня не было выбора.
Хирург задумался.
— Ну а почему скрываешься. Братки достают?
— Если бы, — вздохнул Андрей. — Родная полиция не даёт покоя.
— Как так?
— Да вот так. Менты как раз и сдали меня браткам.
Хирург откинулся на спинку кресла.
— Ничего не понимаю.
— Да я сам не могу понять, как всё это произошло, — сказал Андрей. — Сначала были братки, потом менты за меня взялись. Потом я от них кое-как ушёл, и вот уже здесь, в вашем замечательном городе, снова меня достали. Хотят, чтобы я стал наёмным убийцей, устранял неугодных власти людей. Теперь понятно?
— Пожалуй, — произнёс раздумчиво хирург, — но не всё.
— Я тоже не всё понимаю, — вздохнул Андрей.
Повисла пауза. Хирург думал о чём-то своём, Андрей не знал, что добавить к сказанному.
— Допустим, что я соглашусь, — наконец произнёс хирург. — Какая операция тебе нужна?
— Да мне всё равно, я ведь в этом ничего не понимаю. Главное, чтобы меня не узнавали на улице, ну и чтоб не сильно долго было. За неделю управитесь?
— В принципе можно. Нос подправить, кожу натянуть. Мешки под глазами ликвидировать. Двухчасовая операция под местным наркозом. Придётся, конечно, потерпеть. Потом синяки будут дней десять держаться. На носу — лангетка.
— А я сильно изменюсь после этого, меня узнать можно будет?
— Конечно можно!
Андрей крякнул с досады.
— Вы разве не поняли? Мне нужно, чтобы меня совсем нельзя было узнать, чтобы опознать не могли!
— Тьфу, тьфу, тьфу! — быстро проговорил хирург. — Опознают трупы.
— Да бог с ними, с трупами! Можете сделать мне новое лицо или нет?
— Я всё могу, — ответил хирург. На лице его показалась мрачная улыбка.
— Тогда сделайте! Плачу наличными. Скажите вашу цену, и по рукам!
Хирург прищурил один глаз, перегнулся через стол и взял Андрея двумя пальцами за нос. Повернул вправо, влево, с неожиданной силой помял переносицу. Потом потрогал подбородок, подвигал нижнюю скулу.
— Значит так, если вы хотите крови — будет вам кровь. Но будет больно.
— Я не боюсь боли.
— Это хорошо. Скажите, у вас есть пять тысяч долларов?
— У меня есть больше.
— Давайте их сюда.
Андрей полез в карман, достал пачку зелёных банкнот и быстро отсчитал нужную сумму.
— Пожалуйста.
— Расписку я вам дать не могу.
— Мне не нужна расписка. Лучше скажите, как я буду выглядеть. Надеюсь, вы меня не изуродуете?
— Да что вы! Ко мне обращаются известные люди: дикторы, актёры, политики. Никто пока ещё не жаловался. Получались такие красавицы! И красавцы тоже.
— У меня другой случай, — заметил Андрей. — Я не за красотой к вам пришёл.
— Да я уж понял. — Хирург подвинул себе чистый бланк. — Сделаем так. Я выпишу направление, будете лежать в отдельной палате. После обеда сделаем приброску и всё обсудим. Операция в среду.
— То есть послезавтра?
— Да, послезавтра. В десять утра.
— А раньше нельзя?
— Дорогой вы мой! Ко мне за полгода в очередь встают. Вы на одни анализы потратили бы месяц!
— Какие ещё анализы?
— То есть как — какие? Весь перечень по полной программе: кровь, моча, сердце, лёгкие, свёртываемость, спид, сифилис, справка от психиатра, он нарколога, от окулиста.
— А окулист при чём?
— Тут всё причём! Бывают случаи, что люди слепнут после операции. Это вам не зуб выдернуть. Тут, понимаете ли, затрагивается самая суть человека, а это чревато. Всё-таки природа человека изучена не полностью. Многого мы не знаем. Поэтому страхуемся, как можем.
Доктор склонился над столом. Андрей смотрел сбоку, как он быстро заполняет стандартный бланк.
— Значит так, — молвил доктор, поднимаясь. — Сейчас пройдём в палату. Вещи можете взять с собой. Переоденетесь прямо там. Через полчаса обед. Вечером я зайду, обсудим детали. Хорошо?..
Они вышли из кабинета, поднялись по широкой мраморной лестнице на четвёртый этаж, потом долго шли по коридору и остановились перед крашеной деревянной дверью, на которой было нарисовано чёрной краской: «417». Доктор открыл дверь и первый вошёл. Андрей шагнул следом.
— Располагайтесь. Столовая находится дальше по коридору. Да вы и сами услышите, когда больные пойдут на обед. Вы тут устраивайтесь, а я зайду к старшей медсестре, отдам ей направление и сделаю необходимые распоряжения.
Доктор стремительно вышел, захлопнув дверь.
Андрей с любопытством осмотрелся: деревянная кровать, низенькая тумбочка, радио на стене с тянущимся белым проводом, стол и стул, шкаф для платья, раковина в углу. Последний раз в больнице он лежал четверть века назад, когда болел пневмонией. Он учился тогда в девятом классе. Только и запомнилось ему: уколы пенициллина и бутылочки со сладким кефиром. Теперь пенициллином не обойдёшься. А кефир он не пил уже лет десять. Андрей передёрнул плечами. Не слишком ли далеко он заходит? Может, и не надо никакой операции? Быть может, всё не так уж и плохо? Бросил сумку возле кровати и сел на кровать. Пружины прогнулись и скрипнули под ним. Ещё не поздно отказаться от операции. А с другой стороны: почему бы и нет? Это даже интересно! Начать жизнь заново. Tabula rasa! Новое лицо, новое имя, новая жизнь. Никто тебя не знает. Ты можешь заняться чем угодно! Нет, он всё делает правильно. Выбора у него действительно нет. Ведь он находится в федеральном розыске. Братки его ищут. О справедливости можно только мечтать. Да и что это такое — справедливость?.. Снаружи послышался смутный говор, шарканье ног по полу. Больные потянулись в столовую. Андрей решил сходить на обед, а уж потом принять окончательное решение (хотя и понимал в душе, что решение уже принято).
Доктор появился в седьмом часу. Андрей уже щеголял в пижаме, он успел поспать после довольно безвкусного обеда и теперь сидел на полу — делал наклоны в разные стороны и усиленно дышал.
Доктор прошёл к столу и, усевшись на единственный стул, сообщил:
— В общем, так. Операцию будем проводить в два приёма. Сначала подправим скулы, чтобы они не так сильно выдавались. Лицо примет другую форму, а это очень существенно в таком деле. Затем сделаем пластику носа, подтянем кожу. Резекция губ тоже не помешает — так, самую малость. Ну и всё на этом!
— Вы думаете, этого хватит? — немного подумав, спросил Андрей.
— Думаю, что да, — с убеждением ответил врач. — Знакомые, конечно же, смогут вас узнать. Но фото на паспорте будет другим. В крайнем случае сойдёте за собственного брата.
— У меня нет брата.
— Если хотите, сделаем вам новые документы. Но сами понимаете, за это придётся доплатить.
— Я понимаю, — кивнул Андрей. — Сколько?
— Ну, учитывая, так сказать, специфику, две тысячи всего. Долларов.
Андрей потянулся к сумке.
— Вот, — бросил на стол две купюры.
— Документы будут готовы к моменту выписки.
— То есть?
— Через неделю. Получите паспорт нового образца и — скатертью дорога!
Доктор широко улыбнулся.
— Что ж, спасибо, — сдержанно кивнул Андрей.
Доктор внезапно стал серьёзным.
— Ещё вот что. Советую перекрасить волосы. Уж больно у вас шевелюра приметная! Я бы посоветовал парик на первое время.
— Может, сами что-нибудь подберёте? — сразу нашёлся Андрей.
— Посмотрим. — Доктор поднялся. — Послезавтра утром будьте готовы к операции. Не боитесь?