– Валим! – истошно голосил Худяков и первым покинул «тонущий корабль», сгруппировался в полете, покатился в первую встречную ложбину. Олег сиганул за ним – не разбираясь, время поджимало. Ума хватило десантироваться тоже вправо – символическая насыпь хоть как-то защищала от пуль. Боль в согнутых коленях ударила в голову, дыхание перехватило, Олег скатился, въехал головой в какую-то кочку, бросился за автоматом – тот, к счастью, улетел недалеко. Шабанов пропал, за мгновение до удара он еще находился на борту. А если спрыгнул влево по ходу движения?
Дрезина с оглушительным грохотом въехала в себе подобную, свернула ее с рельсов, сама встала дыбом. Зрелище было завораживающее, – к сожалению, досмотреть его не удалось. Кости и суставы остались в целости, боль не мешала ползти вдоль колеи.
Опушка, откуда стреляли, находилась слева, за полотном. В затылок дышал Худяков – тоже повезло парню. С той стороны продолжали постреливать – теперь одиночными, что и понятно, – патроны сами себя не пополняют.
– Товарищ майор, там один человек… – пробормотал Худяков. – Давайте ближе подползем, снимем его… Нас колея пока прикрывает… Вы Шабанова видели? Куда он подевался?
– Не знаю, у тебя хотел спросить…
Олег вскарабкался на рельсовую решетку, приподнял голову. Пуля прошла на бреющем полете, вторая выбила гравий под носом, хорошо, что в лоб не попала… Он сполз обратно. Подполз Вениамин, стал приподниматься. Олег схватил его за ворот, стащил вниз. Еще две пули улетели в «молоко».
Странно, столько лет прошло, а от шпал все еще пахло креозотом…
Не лежалось – приподнялся. До стрелка было метров шестьдесят. Ветки пышной боярки и ствол осины закрывали его. Показался силуэт, выдвинулся для удобного ведения огня. Неужели смеялся? Олег не верил своим ушам. Очередная порция свинца вспахала шпальную решетку. Где-то слева вдруг заговорил АКМ – стрелок вгонял в мишень пулю за пулей. Явно бил прицельно. Охнул тот, что в кустах, завалился на ветки. А вот это интересно. Олег привстал. Петляя и высоко задирая ноги, к кустам бежал рядовой Шабанов без пилотки. Но оружие не потерял, применял по назначению. Он вбежал в лес, произвел еще несколько выстрелов – видимо, для гарантии.
– Эй, сюда! – крикнул парень.
Словно приказывал старшим по званию. Они бежали той же иноходью, контролируя окрестности – все могло произойти. Олег заскочил под деревья, применил экстренное торможение. Молодец Шабанов, хорошо, что не сбросили с воза!
На боку, выпучив глаза, лежало страшное существо. Жизнь в тайге не щадила беглых заключенных. Оборванный, тюремная одежда колом от грязи. Густая щетина отливала синевой. Рядом переминался побледневший рядовой, недоверчиво смотрел на труп. То, что гражданин скоропостижно покинул мир живых, можно было не сомневаться. Несколько пуль в организме – не шутка.
Подбежал запыхавшийся Худяков, присвистнул:
– Вот так улов! А ты молоток, Шабанов, целого Бархана завалил! Туда ему и дорога, тварь поганая!
– Он, что, прикрывал своих? – недоверчиво спросил Каморин. – По чину ли?
– Да разбросало их, похоже, – выдвинул правдоподобную версию Вениамин. – Может, оступился или еще чего, шум услышал, вернулся на опушку. Давайте-ка присядем, товарищи… – Лейтенант пристроился на колено, стал осматриваться. Остальные последовали его примеру. В лесу было тихо. – Нет никого, – свистящим шепотом заключил Худяков. – Да и правильно, они же не герои, чтобы мстить за своих товарищей, им свалить отсюда надо как можно дальше… Ты в порядке, Шабанов? – Он повернулся к солдату. – Э, приятель, да тебя сейчас вырвет…
– Твой первый труп, рядовой, – констатировал Олег. – Дай бог, последний. Ты правильно поступил. Такой нечисти быть не должно, их надо отстреливать, чтобы людям жилось спокойнее. Представь, сколько душ он бы еще загубил в бегах. А на воле? Не терзайся, – в общем, считай, что провел санитарную процедуру. Как ты оказался-то там? Мы тебя уже похоронили, а ты, вон, живее не придумаешь…
– Вообще не помню ничего, товарищ майор… – Боец говорил с усилием, видно, что волновался. – Я чуть с дрезины не свалился, так испугался… Потом вы кричали, что сейчас столкнемся, из леса палить начали… В общем, весь букет в одном флаконе… Хлобыстнулся с дрезины, и просто дико повезло, что в канаву попал. Очухался, пополз, поначалу голова нисколечко не работала…
– Понятно, потом сориентировался, – кивнул Олег. – Тыуже второй раз отличаешься.
– Быть тебе ефрейтором, – оскалился Худяков.
– Лучше не надо, – поежился Шабанов. – Нет, правда, товарищи офицеры. Я лучше рядовым спокойно до дембеля дотяну – и на борт с чувством выполненного священного долга… Смотрите, – наблюдательный боец вытянул руку, – видите, орешник за ложбиной? Через него медведь какой-то дикий ломился – все ветки переломаны, дыра зияет… Там они уходили, честное комсомольское, там…
– Так, по коням, – оживился Каморин. – Всем рассыпаться, толпой не идем, используем укрытия…
Ложбину пересекали, прикрывая друг друга. Вероятность засады была ничтожной, но что там на уме у загнанных обезумевших зэков? За кустами обнаружилась просека в юго-западном направлении. До поселка Жиганы, по ощущениям, оставалось версты две.
Где все? Давно пора было добежать! Но жизненный опыт правильно подсказывал: хочешь сделать дело – не жди других, делай сам. Даже рубрика такая, кажется, была – «Сделай сам».
Они бежали по просеке, огибая и перепрыгивая препятствия. Ахнул Худяков – запнулся о пенек. Они же такие незаметные! Олег бегло бросил взгляд через плечо: вроде цел.
– Подождите, товарищ майор, – всполошился Худяков. – Эй, Шабанов, не убегай, стой на стреме… Смотрите, товарищ майор, тут кровь. Свежая… фу ты… – Лейтенант стал яростно вытирать о траву испачканный палец. – В натуре, товарищ майор… – возбудился Вениамин, – здесь кто-то об этот же пенек шарахнулся! Кровь брызгала. Может, ногу сломал? А если кровь таким потоком, значит, открытый перелом. Кто это, интересно, товарищ майор? Бугровский или Сыч?
Это было безумно интересно. Пострадавший на скорую руку пытался наложить шину – неподалеку валялись окровавленные обрывки ткани, переломанная о колено толстая ветка.
Суетился Шабанов, курсирующий по просеке: сюда, товарищи, ветки обломаны, да еще и в муравейник кто-то лихо наступил!
Слева от просеки тянулся разреженный осинник, в таком особо не спрячешься. Залегли на краю, всматривались. Худяков проорал во все горло:
– Отделение, разворачивайся, вперед шагом марш! Сержант, командуйте!
Остальные уставились на него как на сумасшедшего. Но парень все делал правильно. Двинулись короткими перебежками. Эх, сейчас бы точно овчарка не помешала… Шабанов отвалил куда-то вправо, припустил по дну канавы. Олег перемещался от дерева к дереву, сливался со стволом, слушал.
Шабанов пропал за деревьями. Олег перебежал, согнувшись, мимо зарослей малины, которые выглядели очень аппетитно, присел за деревом. Пропало желание рваться напролом через лес.
В окружающем пространстве было что-то не так. Неясные мысли, сомнения, руки ниже локтей покрылись гусиной кожей. Словно кто-то смотрел на него и поджидал удобного момента… Он стоял за деревом, колебался. Непроходимых зарослей здесь не было – весь лес, как на ладони. Редкий подлесок, старые рукастые осины…
В ушах подозрительно фонило. Олег стиснул рукоятку автомата, сжал цевье. Что попало, как говорится, и сбоку бантик… Что-то хрустнуло наверху – прямо над головой. Пока еще не дошло, но процесс пошел. Что там – птица, вьющая гнездо?
Движение прошло по листве, словно кто-то переступил на толстой ветке. Ни хрена себе птица, вьющая гнездо! Дошло!
Он бросился в сторону за мгновение до того, как развернулись события, неловко перекатился, автомат зацепился за корягу. Тугая очередь пропорола землю, где он только что стоял, выдрала дерн, разбросала жухлую листву! Наверху кто-то сидел и не стал бы стрелять, не разгадай майор его хитрый маневр. Автомат застрял в корягах. Олег оставил его в покое, покатился дальше. Пули шли за ним – уже совсем рядом…
За спиной прогремела очередь, крикнул Худяков:
– Это я, товарищ майор!
В гуще ветвей застонала «птица», рухнул на землю АКМ, следом, ломая ветки и сотрясая листву, грохнулось тело. Олег шумно выдохнул, откинулся на траву. Нет, потом полежим! Он вскочил, вырвал из бурелома застрявший автомат. Снова тишина… Лейтенант подошел на цыпочках, глаза его поблескивали.
– Эй, все живы? – прозвучал в стороне встревоженный голос Шабанова. – Вы чего там палите?
– Все в порядке! – проорал Каморин. – Еще одного пристрелили! Последний остался! Будь осторожен, боец!
– Понял! Ухожу вправо!
Где-то в отдалении затрещали ветки, потом все стихло. Продолжали падать сорванные листья – плавно, словно снежинки, устилали мертвого Сыча. Пару раз он как-то вздрогнул, поводил выпученными глазами, пена пузырилась в раскрытом рту. Он действительно сломал ногу ниже колена, ковылял с примитивной шиной, кровь залила штанину. Забрался в лес, но дальше идти не смог, вскарабкался на дерево, надеясь отсидеться. Вполне могли пройти мимо. Бугровский ему не помогал, свои заботы у человека. Ладно хоть не пристрелил… И где искать теперь этого Бугровского?
– Спасибо, парень, снова выручил, – пробормотал Олег.
– Принимается, – кивнул Худяков. – Спасибо – это здорово, товарищ майор. Вот только, как бы это сказать…
– Ладно, не торгуйся, – усмехнулся Каморин. – Сказал же, сделаю все возможное. Пошли, лейтенант, этот упырь не мог далеко уйти. И с патронами, надеюсь, у него полная лажа. Шабанов у нас справа. Ты давай прямо, а я возьму левее.
Откуда взялись силы? С головой вот только было неважно. Теперь приходилось осматривать кроны деревьев. Худяков пропал из вида уже через минуту – сожрала тайга человека.
Заголубел просвет, не больно-то приятное открытие. Осинник плавно сменился сосняком, сухие иглы хрустели под ногами. Внимание: Каморин насторожился – сломанная ветка – не упала, висела на тонком лоскутке коры. Следом еще одна – явно шел человек, не очень уверенный в себе, хватался за корявые стволы. Следы под деревом это подтвердили – ноги утонули в прелом мху. Объект направлялся к опушке. Это было совсем недавно, считанные минуты назад!