— Еще одна долгая история. Но одна из частей — мы собираем лазер. И нам нужна помощь с электроникой.
— И только поэтому вы притащили меня сюда?
— Конечно. А ты что думала?
— Лью, ты не меняешься. Ты отвратителен.
— В бизнесе — это лучшая форма взаимоотношений, — ответил Эрншоу. Он указал головой на двух других мужчин, ожидавших у него за спиной.
— Это Пола, мой партнер, о котором я вам говорил. Пола, познакомься, Разз, Кев, еще двое из нашей команды.
40
Мак-Кейн нахмурился, не скрывая недоверия:
— Воротила? — повторил он. — Ты связалась с Воротилой? Да как ты с ним могла связаться?
Они сидели на ящиках в углу мастерской, тихо переговариваясь, чтобы остальные, занятые своей работой, не могли их услышать. Ведь это уже касалось только их.
— Это долгая история, — ответила Пола. Она никак не могла убедить его. — Принцип работы такой: я познакомилась с русской женщиной из привилегированных, по имени Ольга. Она тоже ученая, ядерщик, но она еще и диссидент, борец за права человека. Вот почему она здесь.
Мак-Кейн кивнул. Пола продолжала:
— Дело в том, что ее коллега — то есть один из диссидентов — и ее давний и близкий друг занимает высокое положение на наземной станции связи в Сибири, через которую идет основной канал связи с "Терешковой". Короче говоря, они нашли способ обмениваться сообщениями друг с другом, пряча их в потоке сообщений так, что стандартная система передачи их не замечала.
— Хорошо, этому я могу поверить, — согласился Мак-Кейн. — Но как ты с ними связалась?
— У них сгорела микросхема, которая была необходима для связи и им нужно было найти кого-нибудь, кто смог бы запрограммировать ее. К тому времени мы с Ольгой уже знали друг друга. И она решила рискнуть.
Мак-Кейн ехидно посмотрел на нее:
— Она решила? Что ты вообще знаешь об этой Ошкадовой?
— Слушай, она ученая. У нас много общего. Я бы до сих пор гнила бы здесь, если бы не она. Она вытащила меня наверх.
— Ей нужно было запрограммировать микросхему.
— Конечно. Так уж мир устроен. Но она все равно подставляла свою шею.
— О'кей, о'кей, — Мак-Кейн поднял руку. — Короче, ты добралась до этой их частной линии связи. А как ты убедила этого парня в Сибири… как его?
— Иван.
— Как ты убедила Ивана передать сообщение нашим? Назови мне хоть одну причину, по которой советское официальное лицо — все равно, диссидент, нет — согласилось бы подставляться под пули, передавая…
— Я его не уговаривала ничего передавать, — перебила Пола. — Я думала об этом, но Воротила опередил меня. Он первый передал мне сообщение через Ивана.
Мак-Кейн выпрямился и уже с открытым недоверием уставился на Полу. Он на мгновение закрыл глаза, потряс головой, потом потер пальцами лоб.
— Ты хочешь сказать, что Воротила всего лишь оказался в контакте с Иваном, а Иван без всяких причин рассказал ему об секретной линии связи с "Терешковой"? Тебе в кофе ничего не намешали?… Кодовые имена расшифровываются очень легко и ты это знаешь. И тут, прямо здесь, кто-то подсовывает тебе сообщение якобы от Воротилы и ты заглатываешь всю…
— В сообщении был правильный инициализатор кода подтверждения. Я включила в сообщение одно из своих кодовых слов и ответ пришел с правильным окончанием. Что тебе еще надо? Если не доверять кодовой системе, то какой смысл вообще ее заводить?
Мак-Кейн был в замешательстве.
— Это невозможно, — в конце концов заявил он. — Или у них есть список твоих кодов подтверждения. Ты хорошо помнишь свои допросы?
— Да тебе не нужно искать никаких объяснений, — настаивала Пола. Иван сам связался с нашими, с просьбой об убежище. Ну подумай: он и Ольга вместе занимались нелегальной работой. Ее как-то раскрыли, ее взяло КГБ, ее доставили сюда. Очевидно же, что Иван будет следующим. И ему это так же ясно, как и нам. Если ему пришло в голову ретироваться, то это не такая уж бредовая идея. А теперь поставь себя на место Воротилы. Чтобы его просьба звучала убедительнее, Иван сказал бы, и кто он такой, и что за должность занимает, и как он будет им полезен, если перебежит. Он не в том положении, чтобы отказывать им в просьбе, правильно? Если бы ты был Воротилой, о чем бы ты подумал в первую очередь? Что было терять тебе, если первой полетела бы голова Ивана? Ты бы не попытался? Воротила попытался.
Мак-Кейн протяжно вздохнул и потер подбородок. Он не нашел ошибки в ее рассуждениях. Ему просто не нравилась вся эта ситуация. В ней было много совпадений, а он всегда относился к совпадениям с недоверием. В конце концов он решил пока оставить эту тему и поднялся с ящика.
— Разз скажет тебе, что ему нужно с лазером, — сказал он, поворачиваясь к работавшим в мастерской. — Можешь посмотреть, чем мы тут занимаемся.
Рашаззи и Сэрджент сделали из гипса голову и использовали ее для примерки всевозможных резиновых заголовников, которые они склеивали из обрезков трубок, применявшихся в электрокарах по всей станции — Сэрджент и Мунгабо обнаружили их во время вылазки под Ландау, на перерабатывающем заводике. К лицу они крепили маску от ворованного кислородного комплекта для пожарников, упрочняя ее, чтобы она смогла выдержать четыре фунта внутреннего давления. Испытывали маску, накачивая внутрь воздух самодельным насосом. Кажется, сейчас у них все получилось, и Сэрджент натягивал маску, чтобы испытать ее на живом человеке, то есть на себе.
— А что вы будете делать с остальным телом? — спросила Пола, когда Мак-Кейн объяснил ей, что они делают. — Вам нужно как-то поддерживать давление.
Рашаззи указал на стоящую в углу жестянку из-под масла, покрытую листом жести и испускавшую не очень приятный запах.
— Мы обнаружили, что если пластифицировать хирургические эластичные бинты в этой смеси, то получится то, что надо. Можно было бы просто обмотаться такими бинтами, как мумия, но мы хотим соединить вместе полосы, чтобы сделать целый костюм. Влезать в него будет гораздо быстрее.
Пола с сомнением посмотрела на насос, который Рашаззи соединял с маской, закрывшей лицо Сэрджента.
— Чтобы сделать большую вакуумную камеру, вам понадобится что-то посерьезнее.
Вакуумная камера потребуется им для испытания законченных скафандров. В своем уме никто не решится выходить в открытый космос, полагаясь только на счастье.
— А мы устроим естественную, — ответил Рашаззи. У Полы уже начало складываться впечатление, что с его энтузиазмом и энергией возможно все, что угодно.
— Мы найдем помещение рядом с внешней стеной станции, сделаем в нем отверстие и вставим туда клапан. Затем мы загерметизируем помещение и будем постепенно открывать клапан — вот и получится испытательная камера. Когда мы убедимся, что костюмы работают, мы сделаем люк в стене и это будет наш шлюз.
— А как далеко от внешней поверхности находится экран от космических излучений?
Это тоже было очень важно. Экран был не соединен со станцией, и так как он не вращался вместе с ней, то их относительная скорость будет что-то около ста пятидесяти миль в час. Мак-Кейн неожиданно понял, что об этом они в своих спорах забыли.
— В пределах фута, — согласился Рашаззи. — Но наверняка мы будем знать, только прорезав люк и выглянув наружу.
Значит, кому-то придется пробиваться по внешней стене станции в темноте, и не сорваться, а внутренняя поверхность экрана будет проноситься, может быть, в дюймах от него. Пола вздрогнула, только подумав об этом. Нет, с нее героизма уже хватит.
За столом у верстака Скэнлон уточнял карты, которые группа составляла по информации, собиравшейся в разведывательных экспедициях через транспортную систему, обнаруженную комитетом побега.
— Че, нам везет, — сказал Скэнлон, глянув на нее. — Щас там внизу все время ездят, так что у нас нет проблем, если хочется куда-то смотаться.
— А почему? — спросила Пола у него. Мак-Кейн отошел в сторонку и уставившись в стенку, глубоко задумался.
— Земля матушки России, которую спускают из спиц и развозят вокруг.
— Так это правда, они в самом деле отправляют сюда почву с Земли?
— Такая же, как и то, что мы с вами беседуем, леди, — Скэнлон указал на контейнер за жестянкой с пластификатором. — Там есть немного, если интересуетесь. Мы уже устали вылезать оттуда с ног до головы в этой грязи.
— А зачем вы принесли ее сюда? — спросила Пола, подходя к контейнеру.
— А, это Разз. Контейнер там был без охраны — бедняга не устоял перед искушением.
Она посмотрела на черную землю, затем, подчиняясь импульсу, зачерпнула немного, пропустила сквозь пальцы. Земля была сухая, возможно, обезвоженная перед транспортировкой. На месте ее, конечно, восстановят.
— Она вам нужна? Мне можно взять немного?
— А кому это вообще может пригодиться?
— У меня есть друзья наверху, которые могут обрадоваться настоящей русской земле, может быть, посадить цветок.
— Она тебе для чего-нибудь нужна? — обратился Скэнлон к Рашаззи.
— Нет, не очень. Если понадобится, то мы еще достанем.
— Ну тогда у нас самообслуживание, леди. Там на стеллаже несколько пустых жестянок.
Пола нашла на полке банку с крышкой и насыпала туда немного земли. Мак-Кейн подошел к ней, когда она закручивала крышку. Кажется, он что-то решил и теперь снова поманил ее в сторону.
— Я могу проверить твой канал связи только одним способом. Ты можешь отправить ответ на последнее сообщение Воротилы от меня, с моим инициализатором кода подтверждения. Если мы получим ответ с правильным окончанием, то я согласен — связь настоящая.
Пола ожидала, что он так и сделает, но Эрншоу, как всегда, проверил все возможные альтернативы и возражения. Она кивнула:
— Напиши, что ты хочешь отправить, и я возьму это с собой.
— Опиши точно, что ты будешь делать потом?
— Микросхема запрограммирована, но мне необходимо загрузить в нее текст сообщения. Я делаю это на обычном компьютере — у меня есть возможность работать на них.