— Вот что удивительно, — вытирая салфеткой губы, отметил Аркадий, — несмотря на все описанные ужасы, история получилась тёплой, человечной и, как ни странно, жизнеутверждающей.
— Вы уже отобедали? — задал я совершенно бестолковый вопрос. Будто сам не видел.
— Конечно. А вы, Арсений, пока что даже не притронулись. Щи нужно есть горячими. Закрывайте вашу технику и приступайте к еде.
— Конечно, — кивнул я и попытался придвинуть к себе тарелку, однако ноутбук явно этому мешал.
— Вот что, — сказал Аркадий, — сделаем так. Давайте мне ваш аппарат… Да не бойтесь! — заметив мой настороженный взгляд, тут же заверил он. — Ничего с ним не случится. Доставлю в купе в целости и сохранности. А вы пока обедайте и закажите для Афанасия, а то он там заждался, наверное. Пришлю его, пока от голодной смерти не погиб…
Вот и настало время ноутбука. Не отдать, значит, насторожить. Отдать… Почему бы и нет? Всё равно они должны его проверить. Так уж лучше самому…
— Добро, — кивнул я. — Отключать не стану. Полистайте, может, ещё что-то интересное найдёте. Вы ж любитель и ценитель прекрасного слова…
Вот зачем сам им помогаю? Но решение принято. Пусть покопаются. Мне с этой подводной лодки деваться некуда.
Аркадий ушел, прихватив мой ноутбук, а я принялся без аппетита вталкивать в себя уже остывшие, но по-прежнему вкусно пахнущие щи…
ГЛАВА 11Везёт — не везёт
Всех нас хранит Господь.
Но срок хранения у всех разный.
Аркадий ушёл, прихватив мой ноутбук, а я принялся без аппетита вталкивать в себя уже остывшие, но по-прежнему вкусно пахнущие щи… Мысли постепенно вернулись к сегодняшнему дню. И день этот не вселял оптимизма.
Что происходит? Чего ищут эти бандиты — любители литературы? Кому, как не мне, знать, что на карте памяти ничего, кроме довольно любопытных рассказов, нет. В чём фишка? Догадка, конечно, имелась, но поверить в неё никак не получалось.
Ну не мог со мной так поступить Михаил… Не мог? Хотя, может, как раз и мог… Мысли путались. Пища казалась безвкусной. Будущее представлялось туманным и, что больше всего раздражало, — непонятным.
Подоспевший Афанасий уже давно сидел напротив и с аппетитом поглощал обед. Мне было не до него, а он, спасибо ему, и не лез с разговорами.
«Вот кому везёт, — размышлял я. — Не заморачивается особо ни на чём, жрёт себе — и все дела. А тут…»
Неуютно мне было. Чужой человек копался в моём ноутбуке. Создавалось ощущение, что меня, обнажённого, рассматривают на площади и тычут костлявыми пальцами во все, даже самые интимные, места. Представив всё это воочию, я с отвращением поморщился, буквально влил в себя компот и, пожелав соседу приятного аппетита, заспешил в купе. Афанасий лишь кивнул, не удосужив меня даже взглядом…
— Арсений! — как доброго приятеля встретил меня Аркадий. — Смотрите, что нашёл, — он ткнул в экран, где был открыт материал, подготовленный для меня Михаилом.
«Везёт — не везёт» в самом верху красовалось название очередного опуса.
— Начал читать без вас, уж извините, но готов прослушать ещё раз… Что, обед не понравился? — видимо, уловив моё настроение, проникся он ситуацией.
И опять в самую точку. Именно так моё настроение можно было и выразить: везёт — не везёт. Вновь случайность? Как он это делает? Позвольте, один раз — случайность, второй, третий. … Нет, тут надо бы умение…
— Отчего же… — пора было взять себя в руки, а то раскис как кисейная барышня. — Рассказ, говорите? Давайте глянем.
Присев, развернул ноутбук к себе. И, дабы скрыть все свои чувства, незамедлительно принялся читать вслух.
— У Веллера есть нечто подобное в книге «Легенды Невского проспекта». Человек же, поведавший эту историю, утверждал, что никакая это не легенда, и произошла на самом деле с приятелем. Как бы там ни было, это совершенно не умаляет сути случившегося. Итак… Нельзя сказать, что Анатолию панически не везло…
Нельзя сказать, что Анатолию панически не везло. Бывало, конечно, всякое. Но чтобы вот так…
Было тогда ему лет восемнадцать, и случилось всё аккурат перед армией. Жил он в двухкомнатной квартире типовой пятиэтажки вдвоём с матерью. Та и попросила его покрасить батарею перед зимним сезоном. Выдала кисточку, краску и со спокойной душой ушла на работу.
Анатолий был послушным сыном — как-никак единственный мужчина в доме. Кто, если не он, матери поможет?
Разгар лета. На улице жара под тридцать. В доме тоже не меньше. Раздевшись почти донага, Анатолий с должным прилежанием принялся выполнять поручение, оставшись не в узеньких плавках или обтягивающих боксерах, а, как советовали из соображений гигиены и терморегуляции (читал об этом в каком-то журнале), в свободных семейниках.
Сидя на корточках, он старательно водил кистью по батарее.
Если бы у Анатолия были глаза на затылке, то он наверняка бы увидел, как его огромный рыжий кот Васька с интересом следит за непонятным предметом, болтавшимся между ног хозяина.
Но у человека глаз на затылке нет, потому Анатолий не заметил, что через какое-то время в Ваське проснулся охотничий инстинкт. Он распластался по полу и постарался слиться со средой. Затем замер и принялся неотрывно наблюдать.
Немного выждав, котяра, видимо понял, что без такого трофея дальше жить не сможет. Поэтому подобрался в туго закрученную пружину, поднапрягся, зад его судорожно завибрировал и… мгновенно сорвавшись, домашний хищник неудержимой молнией метнулся на добычу, безжалостно всадил острые когти в нежную мякоть и попытался тут же ретироваться, прихватив добычу с собой. Но…
Как только острые, словно кинжалы, когти вонзились в столь чувствительный и особо важный для каждого мужчины орган, Анатолий, пронзённый болью, от неожиданности рванулся, заорал благим матом, да так, что, казалось, даже стены в ужасе содрогнулись, взвился на месте и прямиком со всего маху врезался головой в острое ребро чугунной батареи…
Перед глазами забегали искорки, тут же вспыхнувшие мириадами звёзд, и моментально слившиеся в один огромный огненный шар, а в мозгу громыхнуло так, что, казалось, внутри разорвалась минимум атомная бомба.
Анатолия отбросило назад, и он, потеряв сознание, распластался на полу.
Ничего не понимающий рыжий кот, поджав хвост, с округлившимися от страха глазами в испуге забился в угол.
Если бы только на этом все несчастья закончились…
Представьте себе такую картину. Через какое-то время приходит на обед мать и видит: на полу в луже крови лежит без сознания её сын, а рядом, поджав под себя хвост, дрожа всем телом, скалясь и беззвучно разевая пасть, безумным взглядом на неё таращится кот Васька.
Первое, что пришло в голову, — оборотень! Но поначалу не было даже сил принять хоть какие-то адекватные меры. Припомнила осиновый кол, серебряные пули… Да где всё это взять? К тому же на дворе двадцать первый век, а не забитое полуграмотное средневековье… Чушь собачья!
Придя в себя после шока, она заметалась по кухне, не зная, что предпринять. В смятении открыла кран, набрала холодной воды в рот и что есть силы прыснула на сына. Ничего не произошло, парень остался неподвижным.
— Сыночек, что делать? — запричитала она. — Вот бе-да-то!
Наклонилась над Анатолием, прислушалась.
— Дышит!
Вспомнила, что в этом случае неплохо бы дать понюхать нашатырный спирт. Ринулась за аптечкой, вытряхнула из неё содержимое и, не став ничего искать, тут же бросилась к телефону:
— Алло! Скорая?
Ещё до приезда медиков, следуя советам врача по телефону, мать привела сына в чувство.
— Что это было? — едва открыв глаза, спросил Анатолий. — Мам, мне так больно…
— Что болит? Где? — мать поискала взглядом рану. Но понять что-нибудь было совершенно невозможно. Кровь была повсюду.
— Везде… — обречённо признался Анатолий.
— Что случилось, сынок?
Какое-то время, приходя в себя и восстанавливая в памяти случившееся, Анатолий молчал. Потом, когда картина предстала перед его взором в полном объёме, засомневался, стоит ли рассказывать такие пикантные подробности — мама, она ведь женщина… Потом глянул на кота. Тот вжался в стенку, словно пытался слиться с ней, раствориться, но из кухни не убежал, будто кто его на клей посадил. И наконец решился — мать всё же, не чужой человек.
— Сижу я, значит, на корточках, — принялся рассказывать он, — крашу батарею. Никому не мешаю. А наш котяра сзади когтями за… ну там, внизу, как цапнет! А тут батарея…
Скорая приехала быстро. Врач без проволочек прошёл к пациенту, осмотрел раны и, увидев на интимном месте разодранную в лоскуты кожу, лишь головой покачал:
— Бывает же такое… Как это произошло?
— Доктор, помогите! — взмолилась мать. — Прошу вас!
— Сделаю всё возможное, — кивнул врач. — Приготовьте тазик с тёплой водой и полотенце.
— Что всё-таки случилось? — сделав обезболивающий укол, спросил эскулап.
Боль потихоньку отступала. Анатолию даже стало смешно, когда представил всю эту ситуацию со стороны.
— Понимаете, доктор, сижу я на корточках, крашу батарею и никого не трогаю. А тут котяра, — Анатолий показал взглядом на пока так и не пришедшего в себя Василия, — подкрался сзади и…
Молодой специалист, видимо, имел пылкое воображение и так проникся ситуацией, что был не в силах себя сдержать, хотя изо всех сил пытался. Оказывая помощь, доктор так красочно представил, как огромный рыжий кот, подкравшись…
Нет, не выдержал эскулап, прыснул-таки от смеха. Но, понимая всю щекотливость ситуации, к тому же не желая ранить душу пациента, отвернулся, вскочил во весь рост, да неудачно: поскользнулся на лужице крови и со всего маху рухнул Анатолию на разведённые в стороны ноги.
Анатолий гимнастом не был. Шпагат делать не умел. Никакой.
— А-а-а!!! — во всё горло заорал пациент. Видимо, чего-то там у него лопнуло или порвалось.
— Ничего страшного! — пытаясь успокоить, ту