— Зря терзалась. Я стараюсь идти на рискованные авантюры только в тех случаях, если хорошо к ним подготовился. Подвиги — это хорошо, но жизнь мне как-то дороже славы. Раз так в тысячу, — пожал плечами Олег, тем не менее начав испытывать гордость от хорошо проделанной работы. О возможности преждевременного обнаружения мин волшебник особо не переживал. Разглядеть рунные массивы сквозь материальную преграду смог бы лишь архимаг, а на разведку по всем правилам враги не должны были осмелиться из боязни спугнуть добычу. Все же полсотни нелюдей считали именно себя охотниками, а не наоборот. — Допроси-ка нашего мохнатого приятеля, а я пока контроль проведу. Мало ли что…
Энергии в жезле осталось совсем чуть-чуть, но на пару-тройку файерболов должно было хватить. Огненным шарам вовсе не нужно быть испепеляющими, от них требовалось только обжечь выживших гноллов достаточно сильно, чтобы те подали голос. Ну а если пока еще дышащие псоглавцы оказались под завалами достаточно глубоко, чтобы жар до них не добрался… пусть там и остаются. Навсегда.
— В общем, так, псина. Расскажешь все, что нам надо, — бить не будем. — Доброслава определенно не собиралась миндальничать с переговорщиком, стоявшим слишком близко к убежищу напарников и потому уцелевшим. — Если же нет… Ну, хвост я тебе с корнем вырву только для начала.
— Спрашивайте. Все равно запираться мне теперь смысла нет. Все мужчины и шаманы мертвы, самки и детеныши в любом случае по другим племенам пойдут… — поник полуседой гнолл-замухрышка, не став корчить из себя героя.
— Как выглядел тот амулет, благодаря которому вас терпели в городе? У кого он находился? Где ты его последний раз видел? — Кащенитка, очевидно, надеялась заполучить эту вещь если и не для того, чтобы Бессмертный перестал удерживать ее в руинах, так хотя бы для будущего использования. — Ну же, давай быстрее. Не заставляй меня нервничать, а то когти уже так и чешутся тебе брюхо вспороть!
— Пайцза вербовщика у вождя была, но где он стоял, когда все рухнуло, я не видел. Золотая такая блямба, напоминающая ладонь; с одной стороны лик царя Кащея, а с другой — его железная корона. Благодаря ей все, кого обладатель такого украшения в город приводил, считались дикими новобранцами откуда-нибудь из-за границы. До сотни человек с ней можно сквозь защиту провести, но время пребывания в черте города — всего двенадцать дней. За это время нам следовало бы встать на учет, но сами понимаете, некому принять присягу. — Переговорщик выкладывал информацию во всех подробностях, видимо сильно надеясь избежать судьбы сородичей и остаться живым. — Второй раз в одном и том же городе ей пользоваться нельзя, стражи убьют. Но если просто передать пайцзу другим, то все будет в порядке.
«Прямо-таки мечта мародера, а не артефакт… — промелькнула мысль в голове Олега, создающего второй файербол. После первого никаких лишних звуков из той дыры, в которую превратился пол громадного зала, не раздалось, что несколько радовало. Гноллы, конечно, были людоедами, однако волшебнику претило сжигать разумных существ живьем. — Такой наверняка должен стоить раз в сто больше собственного веса в золоте. Интересно, удастся его продать архимагистру? Или Доброслава столь интересную цацку из лап не выпустит?»
— Вот, значит, почему среди вас столько молодежи было. Старики и ветераны, видимо, город уже грабили, а тебя в прошлый раз не взяли в поход, сочтя недостойным… — покивала каким-то своим мыслям Доброслава. — Склад добытого у вас где? Кто там остался? И что намародерили?
— Казармы нашего народа — в южной части города. Там и монстров нет почти, поскольку нет ни травы, ни зверей, и мертвые редко ходят. Жаль только, все ценное оттуда утащили давно. Охраняют его сейчас лишь два щенка, которые в этом году впервые на охоту вышли. Воров-то тут нет, а со зверями они должны справиться… — тяжело вздохнул пленник, а потом неуверенно покосился на дверной проем, за которым все еще клубилась пыль. — А нашли мы немало, за десять-то дней, хоть три группы и пропали. Серебра столько, что втроем не утащить. Золота куда меньше, не везло нам с ним. Штук восемь камней, куда колдуны свою силу закачивают.
— Оружие? Доспехи? Книги? Артефакты? — Вспомнил Олег о том, ради чего вообще в не таком уж далеком прошлом сунулся в заброшенный город. После второго огненного мячика внизу раздался какой-то шум, но на вопли обожженного псоглавца он не походил. Может, от удара сдвинулись неудачно легшие камни?
— Это только в богатых кварталах есть, а туда ходят лишь совсем больные на голову смельчаки и те, кому терять нечего, — замотал головой псоглавец. — Мертвяки увидят, как чужое берем, и убьют тут же, несмотря на пайцзу. Понять не могу, почему они вас не трогают. Шаманы как раз потому и хотели взять вас живыми. Думали эту тайну у вас узнать.
— Нашим с этим вроде бы полегче немного… — задумалась Доброслава. — Наверное, это потому, что они люди. За ними так пристально мертвые стражи не следят. Хочешь еще что-нибудь сказать напоследок, блохастый? Подумай хорошенько, возможно, от этого зависит твоя жизнь.
— Главный шаман у нас богатый… был. — Гнолл судорожно сглотнул, отчаянно кося глазами на когти кащенитки. — Амулет у него защитный пятого ранга, с несколькими работающими вместе щитами. От жизни, от смерти, от холода и от злых духов. Не здешняя цацка, и поисцарапанная сильно, но тоже кащеевских времен.
— Это такой толстый, с ожерельем из семи черепов и каким-то зеленым лишаем во всю морду? — уточнил Олег, задерживая третий файербол, который хотел швырнуть как раз в упомянутую персону, почти избегнувшую смерти под завалом и потому очень подозрительную. Почти все камни в ее окружении превратились в относительно безобидный песок, сквозь слой которого шаман поднялся на поверхность завала. И уже там он получил по лбу еще одной глыбой, которую не сумел или просто не успел обезопасить. Неправильной формы булыжник весом килограммов сорок свалился псоглавцу на спину. И, похоже, сломал тому хребет. Во всяком случае, шерсть гнолла, отличающегося от своих худощавых сородичей наличием вполне заметного пивного животика, почернела от вытекающей крови, да и вроде бы кончик какой-то кости из раны наружу высунулся. И на одной из его лап действительно красовалось массивное золотое украшение, смотрящееся довольно чужеродно в данной эпохе. Тысячи тонких, пересекающихся под прямыми углами ниточек из желтого металла образовывали нечто среднее между наручем и микросхемой. — Да? Отлично! Думаю, на жизнь ты себе заработал.
— И даже на свободу, когда поможешь эти завалы разгрести. — Доброслава ощерилась в довольной улыбке. — Олег, ты же помнишь, что сейчас все еще моя очередь получать добычу, поскольку из-за этих чертовых шакалов мы так и не смогли приступить к работе?
— Того, что находится у гноллов в лагере, это не касается, — сделал замечание чародей и тяжело вздохнул. Браслет с четырьмя работающими одновременно щитами, пусть даже избирательного действия, ему бы тоже очень не помешал. Учитывая качество работы гиперборейцев и их последователей, с таким он мог бы просто игнорировать абсолютное большинство боевых заклятий школ некромантии, криомантии и шаманизма, да еще и химероиды, выращенные магами жизни, в стороны шарахались бы. — Доброслава, как думаешь, мы тут сможем спуститься? Все же, похоже, с мощностью зарядов я чуток переборщил. Как бы не пришлось по стене ползти до ближайшего уцелевшего участка пола…
— О, ради такой добычи я зубами ступеньки выгрызу!.. — Кащенитка практически мурлыкала, вцепившись глазами в желанный артефакт, при наличии которого оборотень могла бы стать опаснее весьма значительной части магов. — Да и другие трофеи тоже неплохи. Помнится, Бессмертный обещал платить и за свежие биоматериалы. Как думаешь, полусотни свежих гноллов хватит, чтобы оплатить хотя бы одну книжечку из его особого списка?
Глава 9О том, как герой уничтожает бесценную реликвию, узнает подробности относительно простого способа достижения бессмертия и совершает многократную измену
— Как думаешь, сколько это может стоить? — Доброслава крутила в руках то, что некогда было громадным фолиантом. Однако потом до него добрались влажность и, кажется, крысы. Правда, следы от зубов на уцелевших страницах были слишком большими для обычных грызунов, ну да мало ли какие мутанты могли водиться в заброшенном городе… — Похоже на какую-то энциклопедию. Только картинки странные, я даже и в толк не возьму, что это такое. Вроде какие-то чертежи, но я никогда и близко не видела ничего подобного. Разве только на магические печати отдаленно смахивает…
— Ты смотришь на схемы молекул разных химических элементов. Видел как-то почти такие же рисунки в одном учебнике… — Олег не стал уточнять, что данный факт имел место быть еще в средней школе его родного измерения. В этом мире таблица периодических элементов и прочие нужные для создания развитой промышленности знания запросто могли оказаться суперпуперсекретными сведениями, за ознакомление с которыми без лицензии алхимики живьем растворяют в кислоте. — С точки зрения археологии она может оказаться бесценной. Однако до цивилизации мы эту рассыпающуюся на части древность фиг дотащим, а тот же Бессмертный не даст за нее и медяка.
— Тогда в огонь. — Оборотень швырнула потрепанный фолиант в негромко трещащий на полу костерок, где уже догорало несколько книг, которые напарники не сочли ценными или просто не сумели распознать. Олега слегка коробил факт такого варварства… Но огонь им двоим сейчас требовался намного больше, чем вся древняя мудрость и перенесенные на бумагу знания. Только он мог дать им шанс на выживание, и в зоне досягаемости имелось не так уж много предметов, которые могли гореть. — Ох, от этого дыма становится тяжело дышать. Думаю, еще чуть-чуть, и мы просто задохнемся.
— Рано или поздно это все равно бы случилось… — пожал плечами волшебник, стараясь направлять огонь так, чтобы тот не растрачивал жар попусту в окружающее пространство, а облизывал левый нижний край здоровенной каменной плиты. — Объем помещения, где мы очутились, очень велик… Но он конечен.