— Олег, дык это, я тебе верю, но оно того… может, чуйка твоя из-за чего другого бесится? — почесав в затылке, предположил Святослав, наблюдая за метаниями своего друга по палубе. Корабль тем временем медленно и неторопливо удалялся от Владивостока, потихоньку исчезающего вдали. — Время-то, дык, идет, а вроде, ну того, все хорошо покудова. Токмо люди, дык, на тебя маленько косятся.
— Фиг с ними. — Олег пребывал в каком-то странном состоянии отрешения, вызванном не то близостью к дому, не то накопившейся усталостью. — Ты чего панцирь-то снял? Он же на тебе сошелся вроде.
— Дык, натирает. Особливо грудь, — пожаловался Святослав, избавившийся от с немалым трудом нацепленной на него брони.
Как известно, в армии есть только два размера: слишком маленький и слишком большой. Вот как раз последнего в гиперборейском аресенале у Олега найти не получилось, хотя, может, виноват и тот факт, что боевой маг очень плохо искал. А ведь оба его друга отличались габаритами заметно большими среднестатистических. Впрочем, при наличии более-менее нормальной мастерской и некоторого количества времени данную проблему можно будет решить. Найти в металле доспехов те участки, где нет никаких энергетических компонентов, да и прорезать их, чтобы нарастить броню. Конечно, внешний вид артефактов существенно пострадает, да и заплатки явно станут слабыми местами на фоне остальной поверхности, ну да Святослав и Стефан ребята совсем не привередливые.
— Дык, случись чего, тады надену…
— Тады поздно будет, — передразнил его оракул-самоучка и прислушался к себе: не исчезло ли дурное предчувствие. Увы, оно только окрепло, и теперь чародей был твердо уверен в неизбежности потихоньку подступающих проблем. Вот только откуда они придут, оставалось решительно непонятно. — Беги цепляй ее обратно. Я вот зуб даю, что прямо сейчас за нами следят какие-то очень недружелюбные глаза. Только не пойму, где они есть: океан чист, небо тоже, да и по берегу не скачет никто.
— Дык, под водой? — предположил Святослав, ткнув пальцем за борт. — Я, дык, в книге фотографию морского змея видел. Так он, дык, там корабль, того… проглотил.
— Потому мы и идем вдоль берега… — покачал головой Олег, тоже в свое время натыкавшийся на информацию о грандиозных титанах, населяющих недра океана.
Собственно, они и являлись одной из причин того, что столь бурное развитие претерпел летающий транспорт. Кракены, левиафаны и иные твари, то ли выведенные древними колдунами для чуть не погубившей Землю войны, то ли самостоятельно мутировавшие под воздействием магии из относительно нормальных животных, вопреки моряцким байкам нападали на корабли не так уж и часто. Дерева и железа много, органики мало. Ну и зачем им понадобится такую штуку атаковать, когда ее сожрать нельзя? Но если вдруг в монстрах просыпался охотничий азарт или инстинкт защиты территории, в трех случаях из десяти это кончалось гибелью гражданского судна. У военных статистика была получше, по инцидент с ушедшим на дно многопушечным крейсером никого бы не удивил.
— Здесь слишком мелко для чудовищ морских глубин. Кстати, ты пушки проверил? Все?
— Проверил. Дык, нету их… — кивнул Святослав. — На корме и на носу — там того… пищалей пара крупнокалиберных стоит. Но они, тудыть их в качель, заряжены.
Понятное дело, эти новости Олега не сильно порадовали. Однако вопреки его скептицизму и плохим предчувствиям плавание проходило, в общем и целом, нормально. Со скоростью около десяти километров в час «Ржавая корова» тащилась вдоль берега, и самым страшным происшествием на ее борту стал маленький скандал, случившийся, когда какой-то матрос попытался налить замерзшему как ледышка десятилетнему мальчугану стакан водки и не угостил его отца. Короткий весенний день плавно перешел в вечер, а неторопливо движущееся судно тем временем уже почти достигло крупнейшего из прибрежных поселков, приписанных к Стяжинску. Там даже самая настоящая пристань была, пусть и сильно обветшавшая за почти полной ненадобностью. С матом и руганью забегали матросы и ссыльные, которых капитан отрядил вычистить трюм от скопившегося там навоза, несмотря на не сильно ласковую погоду. А ведь воздух к этому моменту хотя и слегка прогрелся, но вряд ли достиг нуля по Цельсию. Чуть позже этого сделать было нельзя, поскольку за такую кучу дерьма, вываленную у самого пирса, местные будут бить команду вплоть до ее отплытия.
И, видимо, продукты пищеварения овец, коз, коней и прочей мясо-молочной живности, щедро посыпавшиеся в воду, стали последней каплей, возбудившей нешуточный аппетит у той пакости, сопровождавшей груженный людьми и скотом корабль, которую Олег почувствовал, еще когда судно стояло в гавани Владивостока. А может, она просто терпеливо дожидалась того момента, когда в высоких бортах наконец-то откроются обычно наглухо задраенные проемы над самой ватерлиний, через которые выбрасывали в море скопившийся в трюме мусор.
— А-а-а! — Услышав человеческие вопли, впрочем, почти потонувшие в дружном хоре испуганного ржания, блеяния и рычания, Олег внезапно успокоился. Смутно ощущаемая им на протяжении многих часов угроза наконец-то явила себя, и, раз люди кричат, а корабль не тонет, она не так и страшна. Да и потом, до берега буквально рукой подать, суша метрах в трехстах, до поселка меньше полутора километров осталось. Если понадобится, он и своим ходом дальше доберется, причем даже не снимая доспехов.
— Кракен! Кра-а-акен!
О борт что-то заскрежетало, и через край палубы переползло длинное толстое щупальце черного цвета, толщиной примерно с человеческое бедро. Причем помимо относительно безобидных присосок, свойственных обычным осьминогам, данная конечность имела на своем конце некоторое подобие безглазой змеиной пасти. Страшные челюсти с мелкими кривыми загнутыми зубами в несколько рядов распахнулись и немедленно попытались укусить первый же нащупанный жуткой конечностью объект. Вот только поскольку им оказалась выставленная на палубу печка-буржуйка, на которой грелся чай для снующих по палубе матросов, то угощение морскому монстру не очень понравилось. Подавившаяся горячим металлом, углями и кипятком тварь мигом убрала пострадавшую часть тела обратно в море. К сожалению, на смену одному щупальцу уже пришло несколько десятков других, перевалившихся через борт и пытавшихся нащупать чего-нибудь вкусненькое.
— Отставить панику, салаги сухопутные! — рявкнул боцман, вооружившийся непонятно откуда появившимся здоровенным тесаком, покрытым подозрительными пятнами и больше напоминающим двуручную саблю. Взмах, может, и не очень чистого, но зато очень тяжелого и достаточно острого клинка почти перерубил ловчий отросток, пытавшийся ухватить корабельного кота, с оглушительным мявом метавшегося по палубе. — Это лишь стая молоди!
— Сами уже догадались… — буркнул Олег, понимая, что кричавший не ошибся и «Ржавую корову» действительно атаковал кракен. Вернее, сразу несколько молодых кракенов, действующих совместно. Отличающиеся от обычных головоногих так же, как вампир отличается от свежего трупа, гибриды спрутов и чего-то еще, скорее всего, демонического, вовсе не сразу рождались наделенными сильнейшей магией воды и тьмы хтоническими монстрами, способными жрать китов, опустошать прибрежные города и уволакивать на дно морское линкоры. Из кладки отложенных где-то на дне океана яиц практически одновременно появлялись относительно небольшие моллюски размером с человеческую руку, всей стайкой бодро устремляющиеся к ближайшему мелководью.
В течение многих столетий будущие короли морских глубин отъедались до своих легендарных габаритов, постепенно откочевывая все дальше от берега и погружаясь все глубже. И — уменьшаясь в числе. Кого-то съедали другие, пока еще более крупные морские хищники, кого-то вылавливали люди, а кого-то убивали собственные братья и сестры, с возрастом становящиеся все более и более нетерпимыми к сородичам. По-настоящему древние кракены, чьи останки иногда выбрасывало на берег после наиболее сильных штормов, в трех случаях из пяти гибли в поединках с себе подобными. И буйство стихии, скорее всего, являлось как раз-таки следствием дуэли двух виртуозно управляющих силами моря монстров, сцепившихся друг с другом на огромной глубине.
— Блин, да отцепись ты, закуска к пиву!
Там, где стоял боевой маг третьего ранга, борт корабля штурмовал другой кракен. Может, и не такой резвый, зато, видимо, более крупный. Его щупальца были заметно толще, а о борт слегка накренившегося в его сторону судна неприятно скрежетали когти пытающегося взобраться наверх по гладкой поверхности монстра. Скорее всего, у него это получится, причем скорее рано, чем поздно. И тогда атаки многочисленными очень сильными и цепкими, да к тому же зубастыми конечностями станут прицельными. А еще придется опасаться двух коротких, но очень мощных когтистых лап и основной пасти, расположенных на чуть вытянутом теле кальмара-мутанта.
Ситуацию ухудшало еще и то, что по чистой случайности щупальце молодого кракена мазнуло по панцирю Святослава, который тот по настоянию своего друга все же нацепил на себя вновь. Мазнуло — и напрочь присосалось к нему. Бывший крестьянин со всей силы вцепился в очень кстати оказавшуюся рядом палубную надстройку и только потому до сих пор не оказался уволочен сначала за борт, а потом и в утробу чудовища, стремящегося, несмотря на трудности, добраться до редкого для него сухопутного мяса. Олег сжег попытавшуюся цапнуть его друга пасть до состояния угля, но щупальце упорно не желало отпускать свою добычу. Даже после того, как чародей принялся рубить его топорами, вгрызавшимися в пружинящую плоть моллюска с огромной неохотой.
— Дык, быстрее! Дык, не могу! — не хуже слона трубил Святослав, а дерево надстройки трещало и сминалось под его пальцами, не выдерживая грубой физической силы. Впрочем, а только ли ее одной? Имелось у Олега некоторое подозрение, что его друг на одних инстинктах применяет нечто вроде столь любимых в Азии техник развития тела. А как иначе объяснить тот факт, что небольшой относительно кракена человечек может противостоять грубому напору щупальца твари? Впрочем, коты ведь тоже намного меньше людей, а иной раз вцепятся в диван или кровать так, что просто не отдерешь… — Да колдани ты, ну этого, на него чем-нибудь уже! Дык ты ж целитель! Мускулы ему судорогой сведи!