вообще не учитывались7. Советские политические деятели не просто игнорировали холод в своем экономическом планировании; они активно бросали ему вызов. Они заявляли, что признание того, что холод имеет цену, было бы признанием поражения перед «буржуазным» миром. Одержимые навязчивой идеей, что научный коммунизм способен «преодолевать все преграды», включая и те, которые создает природа, советские лидеры демонстративно размещали людей и возводили сооружения в пространстве страны бессмысленным образом.
«Со временем советские люди о нашем климате и вовсе как бы забыли: стали строить здания из стекла, стали проектировать и воздвигать жилые строения с более тонкими стенами и огромными, почти во всю внешнюю стену комнат, окнами, что вызывало завышенный расход энергии в различных ее видах, не говоря уже о затратах на инфраструктуру экономики страны»8.
Однако даже Милов упустил из виду один ключевой момент. Вопреки его выводам, «советские люди» никогда не забывали, насколько холодна страна, в которой они живут. Единственное, чего они не делали, да и вряд ли могли бы сделать, так это разумным образом реагировать на холод. На то были две причины. Первая: советская административно-командная экономическая система утаивала от них значительную долю расходов путем установления искусственных (не рыночных) цен и скрытых субсидий на тепло, энергию и другие ресурсы. В СССР не существовало методики для выявления истинных затрат на холод (в плане их влияния на производительность труда). Вторая: даже если люди и ощущали на себе эти затраты — в элементарном человеческом комфорте или иным образом, — адекватно реагировать на это очевидным способом, то есть выбором более теплого места проживания, им обычно не разрешалось государством. В условиях рыночной экономики предприниматель ни за что не станет создавать компанию в регионе с явно неблагоприятными климатическими условиями, если только холод не будет компенсирован другими местными преимуществами. Точно так же и работник, имеющий право выбора, не воспользуется возможностью получения работы в почти невыносимо холодном районе, если ему не предложат дополнительную оплату и льготы (а многие откажутся от такой работы независимо от зарплаты). В Советском Союзе, где не существовало частной собственности на капитал и ограничивалась свобода выбора места жительства и места работы, возможность реагирования на холод путем выбора места жительства в более теплых краях была невелика.
Таким образом, искусственная система ценообразования и ограничение мобильности населения помогали скрывать, во что действительно обходится холод. Даже сегодня остаточное воздействие советской системы способствует сокрытию истинного положения дел.
То, что России тем или иным образом приходится расплачиваться за свой холодный климат человеческим комфортом и экономической эффективностью, не вызывает сомнения. Вопрос в том, насколько велика цена? Ответ порождает другие вопросы. Первый: насколько масштабен этот холод? Второй: как можно экономически обоснованным образом измерить холод страны? Третий: каковы будут экономические затраты страны на единицу холода? И, наконец, в какой степени российский холод является «избыточным»? То есть сколько придется платить за ошибки прошлого в части размещении населения и промышленности, и каковы неизбежные расходы, обусловленные российской географией?
Короче говоря, вопросы таковы:
• Насколько холодна Россия?
• Сколько стоит холод?
• Скольких расходов можно было бы избежать в прошлом (и возможно избежать в будущем)?
Поиском ответов на эти конкретные вопросы занимались в Центре социального и экономического развития (CSED) Института Брукингса и на кафедре экономики Университета штата Пенсильвания в рамках проекта «Стоимость холода». Некоторые результаты этих исследований коротко приводятся ниже.
При изучении воздействия температуры на экономическую деятельность традиционно используются территориально обобщенные климатические переменные — например, средняя температура по стране, то есть средняя величина температур, зарегистрированных в точках, равномерно распределенных по всей стране. Но для экономических исследований одного этого недостаточно. Важно знать температуру именно в тех местах, где люди непосредственно живут и работают. Один из участников проекта «Стоимость холода» пишет: «При использовании регионально обобщенных температур страны Северной Европы — Швеция, Норвегия и Финляндия — представляются холодными. На самом же деле в этих странах население сконцентрировалось вдоль их южных побережий, где температуры существенно не отличаются от остальной Европы. То же верно и для Канады, где большая часть населения сосредоточена непосредственно у южной границы страны»9.
В качестве альтернативы регионально обобщенной температуры в проекте Института Брукингса — Университета штата Пенсильвания предложен простой показатель, названный «температура на душу населения», или ТДН, который представляет собой средневзвешенную по численности населения единицу измерения. В данном исследовании о влиянии холода за основу ТДН брались показатели средней температуры января, самого холодного месяца. Иллюстрация подсчета ТДН приведена в блоке 3-2. Детали концепции ТДН см. в приложении Б.
Для того чтобы уяснить концепцию температуры на душу населения (ТДН), представим себе страну с тремя регионами (А, Б, В) с различной численностью населения и различными средними январскими температурами. ТДН представляет собой соотношение между средним значением региональных температур и пропорцией населения этих регионов.
| Регион | Население | Средняя январская температура (°С) | «Человеко-градусы» (температура × численность населения) |
|---|---|---|---|
| А | 4 | -14 | -56 |
| Б | 11 | -8 | -88 |
| В | 15 | -2 | -30 |
| Всего по стране | 30 | - | -174 |
ТДН = суммарное значение «человеко-градусов», поделенное на общую численность населения = -174:30 = -5,8°.
ТДН позволяет экономически значимым образом сравнивать между собой температуры разных стран. Например, территория Канады занимает те же широты, что и Россия. Но, как мы уже отмечали в главе 2, распределение населения Канады совсем иное. Большая доля населения проживает в южной части страны. И что же, Россия холоднее Канады? На сколько? Холоднее ли Россия других северных стран, таких, например, как Швеция?
Еще более полезное применение найдет себе ТДН при отслеживании эволюции температуры одной страны во времени. Если исходить из ТДН, то страна может становиться теплее или холоднее не только вследствие глобального потепления или похолодания, но и в результате миграции населения между изотермами. Если на территории страны есть несколько температурных зон, ее ТДН теоретически может понижаться или повышаться по мере миграции людей в более теплые или холодные регионы. В этой связи уместно задаться вопросом: а холоднее ли Россия сегодня, чем она была в 1917 году? Таблица 3-2 и график 3-3 показывают, как данные по ТДН помогают получить ответ на подобные вопросы. В 1930 году, когда Россия перешла на централизованное экономическое планирование, она уже была «экономически более холодной» не только по сравнению с США, но и со Швецией и Канадой (таблица 3-2). Она была более чем на полтора градуса холоднее Канады и более чем на семь градусов холоднее Швеции.
| Страна, год | ТДН (°C) |
|---|---|
| США, 1930 | 1,1 |
| Швеция, 1930 | -3,9 |
| Канада, 1931 | -9,9 |
| Россия, 1926 | -11,6 |
Источник: Подсчёты авторов. См. приложение Б.
Различия между Россией и другими странами в последующий период заслуживают особого внимания. На графике 3-3 Россия сравнивается с Канадой, которая довольно близка к России по климату и размеру территории. Российская ТДН в советские времена постоянно снижалась и понизилась на целый градус к 1989 году, в то время как канадская ТДН за тот же период возросла более чем на градус. Если дополнительные затраты действительно связаны с низкими температурами (об этом факте мы еще поговорим), значит, изменения российской ТДН в XX веке несущественно повлияли на ее развитие.
Еще одно применение концепции ТДН — выявление конкретных регионов страны, наиболее «ответственных» за ее среднюю температуру. Анализируя суммарный показатель холода, мы можем выявить вклад каждого региона в совокупную национальную или региональную ТДН. Для каждого региона имеется свой количественный показатель — «человеко-градусы», результат умножения местной температуры на численность проживающих в этой местности людей. Вклад очень холодного региона, но с небольшой численностью населения может быть менее значительным, чем вклад несколько более теплого (но все же относительно холодного) густонаселенного региона. В таблице 3-3 предпринята попытка выявления самых больших «виновников» низкой российской ТДН. В ней приводятся только города и содержится ответ на вопрос: Каков вклад каждого из этих городов в понижение российской национальной ТДН с контрольной отметки в -10°?[7] Ответ на этот вопрос позволяют получить данные правой колонки таблицы.