третьем – теннис, и так далее. Создавалось впечатление, что это место специально предназначено для того, чтобы следить за спортивными событиями со всей системы.
Мы сели за столик, и к нам тут же подъехал официант-робот.
– Уважаемые гости, хотели бы что-нибудь сразу, или мне прибыть позже? – спросил он, его голос был монотонным и немного механическим.
– Исчезни! – резко бросил Чапай, и робот, не задерживаясь, тут же уехал.
– Зачем так грубо? – спросил я, немного смутившись. – Ведь это просто робот, машина.
– Этот робот-машина, как ты его называешь, готов работать за самые крохотные байты, себе на запчасти, а простому человеку этого мало, но они возьмут эту железяку, потому что он обходится дешевле, – злобно ответил Чапай, его голос был полон презрения. – Система выжимает всё до последней капли.
– Слушай, Чапай, а ты чем зарабатываешь тут? – спросил я, пытаясь перевести разговор на другую тему.
– Ну, я сразу решил остаться именно тут, – ответил Чапай, что-то задумчиво закручивая в руках – Поначалу работал в сфере клининга, но байтов не хватало. Потом ушёл в доставку товаров, но и там мало, и эти железные дармоеды постоянно ломают плату… Сейчас я на фрилансе, и вроде бы всё хорошо… Но у меня скоро закончится бесплатная аренда житья от системы VATO, и мне придётся искать что-то серьёзное. Плату мне выставили нехилую… – Он вздохнул, и в его глазах отразилось беспокойство.
Он ловко докрутил что-то, напоминающее самокрутку, достал из кармана небольшой свёрток, открыл его и принялся трамбовать содержимое в самокрутку. Затем, прикурил, сделал две-три глубокие затяжки, затаил дыхание, выдохнул и протянул мне.
– О, нет, спасибо, я не курю, да и ты вроде тоже не курил, – удивился я, разглядывая самокрутку.
– Это не табак, – ответил он, улыбаясь. – Попробуй, станет легче общаться.
Я взял самокрутку, сделал затяжку и немного закашлялся. Грубоватый, сладковатый вкус ударил в лёгкие.
– Что это такое? – спросил я, всё ещё откашливаясь.
– Конопля, – ответил Чапай. – Тут всё легально, система на этом зарабатывает. Не парься.
Меня слегка повяло, и я начал засматриваться на футбольный матч на экране. Динамичная игра захватила моё внимание.
В это время Чапай делал заказ у робота-официанта, и, проговорил, не отрываясь от экрана:
– Это, кстати, играют ОРИО и ГЛИЗЕ – центральный комический город системы. У них и команда сильная, но наши пока держатся. Один-один… – Он с интересом наблюдал за игрой, его лицо выражало напряжение и сосредоточенность. Я понял, что даже в этом странном городе, среди роботов и байтов, люди находят способы отвлечься и предаться своим увлечениям.
Нам принесли два больших напитка с непонятным, но приятным на вкус содержимым, плюс различные закуски. Я с удовольствием попробовал всё, наслаждаясь необычными вкусами.
– Слушай, давай-ка поставим на ОРИО пару сотен байтов, что они продержатся и не проиграют ГЛИЗИЙЦАМ, – предложил Чапай, не отрывая взгляда от экрана. – Коэффициент хороший, три. Можно неплохо нажиться. Пойду, заряжу у бармена.
– А тут так можно? – удивился я.
– Тут можно всё, главное – байты, – усмехнулся Чапай.
Мы досмотрели игру. ОРИО в концовке пропустили дважды, и Чапай матерился так, что некоторые слова я даже не понимал. Его проигрыш был очевиден.
Нас рассчитали. Чапай посмотрел на свои «часы», вздохнул и пробормотал:
– Блин, байтов слил, конечно, немало… А хотелось бы ещё страсти… Ну да ладно, – промолвил он, поднимаясь со стула. – Пойдём ко мне, нужно хорошенько закончить вечер.
Я чувствовал себя немного уставшим, но и немного возбуждённым от всего, что произошло за день. Этот город, полный противоречий – идеальный и грязный, технологичный и примитивный – оставлял странное ощущение, смешанное с удивлением, любопытством и легким страхом.
Мы вышли из бара. Я поднял голову и остолбенел. Солнца не было видно, небосвод был усеян миллиардами звёзд, мерцающих с невообразимой яркостью. Здесь, в этом космогороде, полностью контролировали цикл «день-ночь», искусственно создавая завораживающую игру света и тени. Это было поистине захватывающе красиво.
Город, только что кипящий жизнью, медленно погружался в сон. Огромные, сверкающие небоскрёбы, ещё недавно озарённые ярким светом, постепенно гасли, словно гигантские светлячки, уходящие на покой. Потоки световой энергии, сверкавшие разноцветными ручейками вдоль улиц, затухали, оставляя после себя лишь мягкое, приглушённое свечение. Летающие машины, ещё несколько мгновений назад шумно проносящиеся сквозь ночной воздух, постепенно исчезали, оставляя за собой лишь тишину. Только редкие огоньки в окнах высоток напоминали о том, что жизнь в городе всё ещё продолжается, только теперь она приобретала более интимный, созерцательный характер.
Воздух стал чище, прохладнее, и в нём ощущался едва уловимый аромат ночного цветущего растения, специально выведенного для этого города. Тишина, прерываемая лишь тихим шелестом листьев искусственных деревьев, окутывала нас, создавая ощущение умиротворённости и покоя. Звёзды, близкие и яркие, казались ещё более прекрасными на фоне медленно засыпающего мегаполиса, словно миллионы маленьких алмазов, вкраплённых в чёрное бархатное полотно неба. Это был сон города, величественный и завораживающий, полный магии и тайны. И я чувствовал, что это только начало, только прелюдия к ещё более удивительным открытиям в этом невероятном мире.
– Не отставай, Берислав, система спит ровно семь часов, потом новый ритм тайминга! – сказал Чапай, ускоряя шаг. – Нам ещё в Приват Маркет зайти надо.
– Куда? – удивился я, не понимая, куда мы направляемся.
– Увидишь, – загадочно ответил Чапай, оставляя меня в неведении.
Мы прошли ещё два переулка и подошли к высокому зданию, на котором красовалась большая вывеска: «Бюро Интимных Желаний». Название заведения вызвало у меня некоторое замешательство.
– Пойдём, сегодня я угощаю, как смогу, в следующий раз ты, – сказал Чапай, словно это был обычный поход в магазин. – Выберем и возьмём с собой.
Он говорил так, словно мы шли выбирать какие-то обычные вещи, что ещё больше усиливало моё удивление.
Мы вошли внутрь. На входе нас встретила полуобнажённая девушка в красном нижнем белье и чулках.
– Добрый день, шалунишки! Хотели бы ознакомиться с нашим ассортиментом? – спросила она с улыбкой, нисколько не смущаясь нашей реакции.
– Ну конечно, зачем же мы тут, – ответил Чапай, как будто это было самым обычным делом.
– Вам с собой или останетесь у нас? – уточнила девушка.
– С собой, мы хотим домашний уют, – ответил Чапай, снова поразив меня своей непринуждённостью.
– Богини любви, на выход! – скомандовала девушка, и к нам стали выходить люди… Девушки, совершенно разные – от роста и цвета волос до цвета кожи, – и даже пара мужчин, полностью одетых под женщин. Разнообразие было поразительным.
– А это кто? – невольно вырвалось у меня.
– Ну, друг мой, у каждого свой вкус и свои стереотипы, – пожал плечами Чапай, будто это было само собой разумеющимся. Его слова наводили на мысль, что в этом "Приват Маркете" предлагалось нечто более широкое, чем я мог себе представить.
– Выбирай, – сказал Чапай, кивая в сторону разношёрстной группы людей. – Какая тебе нравится?
– Подожди, Чапай, – сказал я, отводя его немного в сторону. – Послушай, я не понимаю… Разве это нормально? – спросил я, чувствуя себя неловко.
– А какие проблемы? Ты не хочешь женщину? Давай возьмём тебе парня, – с ухмылкой ответил Чапай, не видя ничего необычного в ситуации.
– Да нет, нет, мне нравятся женщины, – поспешно возразил я. – Но я думал… что лучше повстречать хорошего человека, полюбить друг друга… Чувства, страсть, взаимность, как-никак… – Я пытался объяснить ему свои идеалы, которые казались мне естественными, но здесь, в этом мире, всё было по-другому.
– Эх, друг мой, – вздохнул Чапай. – В этой системе скоростного режима и охоты за байтами редко кто стремится к отношениям. А если это и происходит, то ненадолго. Отношения приедаются, а время их пожирает. Как-то так…еще только вникаю в эту систему – Он пожал плечами, как будто это было неоспоримым фактом.
– Деторождение полностью на системной основе, – продолжил он. – На любовь и слова о вечном счастье времени нет. Главное – заглушить животный инстинкт, либо дома, за просмотром порноканалов (а их сейчас больше всего), либо вот тут. – Он кивнул в сторону «Богинь любви».
Немного шокированный услышанным, я спросил:
– А у женщин тоже такие бюро есть?
– Да, – спокойно ответил Чапай. – Соседняя дверь при входе.
– Послушай, Чапай, для меня всё это в диковину, – сказал я, всё ещё находясь под впечатлением от увиденного в Бюро. – Я, наверно, пока откажусь.
Чапай немного замешкался, окинул взглядом всё ещё стоящих наготове «богинь любви», затем посмотрел на меня и промолвил:
– Да, понимаю. Тебе слишком много эмоций для одного дня, да и байтов сэкономим. Ну ладно, пошли домой.
Мы вышли из Бюро Интимных Желаний и отправились дальше в сторону дома Чапая, пересекая ночной космогород. Звёздное небо, как огромный купол, нависало над нами, создавая ощущение невероятной глубины и масштаба. Искусственный свет города, приглушённый к этому времени суток, рисовал причудливые узоры на многочисленных высотных зданиях, создавая завораживающую картину. Летающие ночные таксомашины, словно светлячки, проносились мимо нас, оставляя за собой лишь едва заметные шлейфы света.
Тишина космогорода была необычной, не пустой, а скорее наполненной каким-то таинственным гулом, смесью звуков работающей техники, еле слышного ветра, проносящегося сквозь искусственные деревья, и далёкого, едва различимого гудения космических кораблей, пролетающих где-то высоко в небе. Воздух был прохладным и чистым, с лёгким ароматом цветущих растений, специально высаженных в этом городе для создания комфортной атмосферы. Мы шли рядом молча, каждый погруженный в свои мысли. Я думал о всё ещё поражавшем меня контрасте между технологическим совершенством города и примитивностью его морали, о системе, поглощающей личность человека, и о том, как это противоречило моим представлениям о свободе и личном выборе. А Чапай, наверное, размышлял о своих планах на будущее, о том, как ему прожить до следующей зарплаты, и как потратить свободное время. Всё это создавало атмосферу некой напряженной мечтательности, ощущение жизни на грани, где технологии и природа сплавились воедино, создав нечто удивительно красивое, но вместе с тем и жуткое.