Он с трудом узнал меня, но когда узнал, не сдержал удивления. Отставной военный, он говорил, как есть. Но чаще многозначительно молчал, хотя его мнение и так было ясно. Похоже, моему императору это даже нравилось.
Господин Гальего не одобрял присутствие в доме посторонних, хотя и не высказывал в открытую недовольство самоуправством Императора. Впрочем, когда меня отмыли и переодели, он сменил гнев на милость.
Его сын тоже меня узнал. Он повзрослел и, как я узнала от него, даже участвовал в недавнем военном конфликте с Тета. Внешне он все тот же, но робость ушла, и он теперь больше напоминает отца. Сильные переживания закаляют личность.
Мне не дали вернуться домой, чтобы переодеться, но здесь было все необходимое. По моим меркам подгоняли готовые платья и шили обувь. Служанки помогали мне причесываться, купали, мазали какими-то особыми маслами, отбеливали «плебейский» загар и подпиливали тонким рашпилем ногти… В общем, делали все, чтобы я вновь стала похожа на женщину. А я охотно отдалась в их знающие руки, потому что давно позабыла о такой роскоши.
Дюжина новых платьев и никакой домашней работы! Что еще нужно женщине, чтобы стать счастливой? Но я отчего-то не ощущала довольства жизнью. Такие милые сердцу мелочи не могли меня отвлечь. Если бы только мой ум был проще организован, возможно…
Я завтракала и обедала в своих покоях, принадлежащих ныне покойной жене господина Гальего, а ужинала в компании владельца дома. Меня явно решили откормить, предлагая самые изысканные блюда. Иногда я ела прямо на кухне в компании слуг, узнавая последние новости из города.
Стража не разрешала мне сделать и шага за ворота особняка. Даже прогулки ограничивались внутренним двориком… Скука!
Я разведала все, что было интересного в этом доме. В библиотеке преобладали труды по военному делу. От нечего делать я начала читать хроники первого вторжения в Ламару. В конце концов, это мне пригодится, когда я прибуду на место. Я все еще не оставила идеи вернуться в прошлое.
Когда Император привез меня в этот дом, я удивилась.
— Разве вы не остановились во внутреннем городе? — спросила я, полуобернувшись к нему, хотя это было непросто сделать, сидя на лошади.
— Сначала — там, а теперь здесь, — вот и все, что он ответил на мое любопытство.
Наверное, переселение как-то было связано с герцогиней и всем случившимся. Или ему просто надоело продираться через все посты охраны внутреннего города.
Когда он усмехнулся, я вновь вздрогнула от чувства узнавания. Как такое может быть? Спросить?
— Мой император… — начала я.
Как хорошо, что толком не видно его лица, да и моего тоже.
— Что?
— Вы мне напоминаете одного мужчину. Я никак не могу отделаться от этого ощущения…
Император ослабил поводья, и его свита остановила своих лошадей вслед за ним. Я что-то не то сказала? Отчего-то мне стало очень страшно.
— И кто же это? — вкрадчиво, обманчиво ласково спросил повелитель.
— Мой муж.
Он резко выдохнул… А потом крепче прижал меня к себе левой рукой, свободной от поводьев. Силы! Даже прикосновение похоже. В животе у меня порхали бабочки.
— Я даже догадываюсь, какой по счету, — сказал он, очевидно, чем-то очень довольный.
Я-то думала, что обидела его, а он уже знал. Ну, конечно! Его не могли не посвятить в подробности моей личной жизни. Я знала, что у повелителя на меня целое досье, и он даже сделал запрос в Рэнс. И все равно мне непонятно… Ручаюсь, что в нем есть малая толика крови волшебного народа. Иначе как объяснить такие странности.
Наверное, я слишком громко вздохнула, так что Джедия рассмеялся и снова тронул лошадь, не считая нужным что-то объяснять.
А теперь он уехал. В Ламаре собиралась армия из Хефе Примо, в которую влились наемники этого мира и маги Гильдии. Они отправились по цепочке миров Империи, мобилизуя резервы для «дружественного визита» в Тета. Пора было им напомнить, как надо чтить Договор.
Люди живут мало и быстро забывают… Стоит смениться нескольким поколениям, как они думают, что можно наплевать на договоры и слово, данное предками.
Господин Гальего сетовал, что уже стар, а его единственный сын слишком молод, чтобы участвовать в военной кампании. Он получил наследуемый титул от герцога и не хотел, чтобы линия на нем же и окончилась и род пресекся.
— Хотя, в мое время это никого не останавливало, — ворчал он. — Если бы Диего был женат и имел сына, я бы поддержал его во всем. Но я не хочу рисковать нашей династией.
Конечно, он мог бы жениться снова и завести еще детей, но воспитать их так, как полагается, в силу возраста уже не успевал.
Ну а я… Я, к своему удивлению, немного волновалась за Императора. Не потому, что провал его миссии чреват для всех нас поражением и оккупацией. И не потому, что испытывала благодарность за спасение из застенков.
Просто я увидела за вывеской «повелитель» простого человека. Нет, не так! Вовсе не простого. Но человека и личность, мне симпатичную.
В Халифате говорят, если гора не идет к пророку, то пророк идет к горе.
Раз меня не выпускают в город, я решила послать весточку своим друзьям и пригласить их в гости. Просто до меня, хоть и с запозданием, дошло, что это не домашний арест, а просто повышенные меры безопасности.
На другой день ко мне на ужин пришли Ингибьорг, Кольр, Линдси и Хельги. Также заявилась Флори, хотя ее никто не звал.
Она довела охрану до белого каления, и, если бы я не велела пустить, выпила бы всю кровь караульным. Я даже порадовалась, что она пришла. Может быть, удастся узнать последние сплетни, что донесла ее «разведка».
Друзья обрадовались, что со мной все в порядке. Конечно, я безнадежно отстала в учебе, и практику мне придется проходить в конце лета, но конспекты они мне дадут переписать. Я их поблагодарила и не стала разубеждать. Не сказала, что никакой практики — у меня лично! — не будет.
— Ингибьорг, можешь принести сюда кое-какие вещи из дома? — попросила я подругу на прощание. — Я передам записку для домовладельца и составлю список.
— Хорошо, а как срочно?
«У нас ведь впереди вечность?» Да, наверное…
— Думаю, не очень срочно. Здесь мне выдали все необходимое на первое время. Когда появится свободное время — тогда и сходишь, — ответила я.
Заполучив свою, более привычную одежду и бесценный кофр, а с ним и артефакты с дневником Хьюго, я призадумалась, что делать дальше. Подумала — и отправила записку Хельги. Северянин явился на другой день, не подозревая, что его ждет.
Раз уж господин Хьюго меня избегал, то я решила проконсультироваться у Хельги. Может, он знал меньше, чем Хьюго или магистр Ульфр, но с ним можно было поделиться своими секретами. Отчего-то я была уверена, что его клятва нерушима.
— Хельги, можешь создать купол анти-магии? — спросила я.
— Э… да, а тебе зачем? — удивился северянин.
— Сейчас увидишь.
Никто из Гильдии не должен знать, что у меня в руках осталась их реликвия. Я дождалась, пока Хельги закончит чертить мелками на полу и стенах нужные глифы и руны, а потом накачивает их Силой, и достала из кофра дневник.
— Что это? — спросил Хельги, протянув руку к переплетенным листам, но не коснувшись.
— Та самая книга, о которой я спрашивала в библиотеке Гильдии, — ответила я.
— Что?!!
— Ну, да. Я ее забрала с собой, — смущенно сказала я.
Всегда неловко признаваться в своих проступках, например, в банальном воровстве. Хотя можно сказать, что просто позаимствовала.
— То есть, я тебе нужен только для того, чтобы прочитать книгу? — уточнил маг.
— Не совсем. Надо, чтобы в Гильдии не знали, что книга у меня. Для того и щит. Я хочу скопировать ее и вернуть на место, — ответила я. — А еще мне нужна твоя помощь и совет…
Хельге не подвел и помог. Ради Ингибьорг или своего предсказания — не знаю. Да и знать не хочу. Если пытаешься объяснить и обосновать помощь, она превращается в сделку.
Мы долго пыхтели, переписывая координаты закрытых миров на заранее приготовленные пустые тетради.
Кругом валялись огрызки яблок, а на чайном столике громоздились пустые чашки от кофе и тарелочки со сладостями. Надо было как-то подстегивать умственную деятельность…
Я благоразумно использовала «корабельную» бумагу и несмываемые чернила и грифели, а также герметичный футляр, чтобы обезопасить копию от случайностей. Как знать, с чем придется столкнуться в другом мире! А без записей я не смогу вернуться обратно.
— Твигги, а зачем тебе это нужно? — поинтересовался Хельги.
— Я отправляюсь в путешествие, — честно ответила я.
— А совет?
— Надо рассчитать маршрут, чтобы не нарушить ход истории. Я хочу исправить кое-что, но при этом не должны пострадать другие люди.
— Ладно. Как ты себе это представляешь? — северянин на мгновение оторвался от рукописи и взглянул на меня.
Я изложила свои соображения.
Мы с Хельги наметили несколько ключевых моментов, которые я наметила.
— Чем ближе событие — тем легче его изменить, потому что последствия еще не проявились и не стали необратимы, — сказал маг. — Значит, надо начать с того, что было недавно, а потом вернуться к истокам.
«Необратимы?» Кажется, он и сам до конца не понимал. Это что-то вроде естественного сопротивления вселенной вмешательству людей.
Значит, надо начать с моего похищения, смерти Битайе и избиения племени уруков. Я должна замкнуть кольцо. Вернуться в тот день и час, когда меня похитили. Тогда никто меня искать не будет. Потом уруки меня вернут, но этот вариант вселенной и истории будет существовать самостоятельно, без моего участия.
— А это не опасно?
— Ну, раньше считалось, что один из вариантов перестанет существовать, иначе наступит гибель вселенной. Но этого не происходит. Эксперименты показали только расщепление истории и образование колец времени, — ответил он. — К тому же, посторонние вовлеченные лица тоже сохраняют воспоминания. Как я.