— Знаете, что, моя госпожа, — он мерно постукивал сапогом по полу. — Сейчас я ничего не могу сказать определенно. Одно могу сказать точно: все предатели будут уничтожены. Будь то мои подданные, ильвы или уруки. Никто не уйдет от расправы. Вы не смеете просить за них. И мне плевать на последствия!
— Но…
— Ни слова больше. Я решил, и так будет, — отрезал он.
Неужели все напрасно? Все мои труды, мое путешествие? Слезы, горе и боль? Стоптанные медные сапоги, съеденные стальные хлеба? Я прошла долгий путь впустую. Я посмотрела в его глаза и видела там «нет».
— Джедия, я прошу. Кажется, я первый и последний раз прошу тебя о чем-нибудь, не как мать сына, а как подданная своего Императора, — склонила я голову.
— Я не изменю свое решение. Все понесут достойное наказание.
Он длинными шагами прошелся по залу, взметая бумаги на низком столике полами плаща. Щелкнул застежкой, скинул плащ и вольготно расположился прямо на ковре, как кочевник. Жестом предложил мне место напротив. Я села на пятки, утонув в юбках. Мне это было привычно. Он тяжело вздохнул, устраиваясь поудобнее. Потом молча смотрел на меня, выбирая слова.
— Представьте на секунду, что я пощадил уруков, чьи следопыты встали на сторону Тета. Думаете, они поймут мое великодушие? Уруки ненавидят нас за колонизацию.
«И это я всему виной». Оракул предсказал, что я явлюсь сюда. Если бы не это пророчество, император бы не стал так стремительно осваивать этот мир.
— В будущем я потеряла своего мужа. Династия герцогов чуть не прервалась, а Ламара едва не пала от заговора уруков, ильвов и Тета, — сказала я. — Я не хочу, чтобы это случилось.
— Но вы здесь только потому, что это случилось. Что будет, если я вас послушаю?
«И правда, что?» Я сотни раз задавалась этим вопросом.
— Но…
Он поднял ладонь, останавливая мои возражения.
— Вот такой парадокс, и даже не один. Если не будет войны, вы не попадете сюда, и я не появлюсь на свет. Тета захватят все обитаемые миры, один за другим. Мир изменится. Одна реальность отделится от другой. Хьюго бы объяснил лучше. Вы этого хотите?
— Как все запутано…
Я была в растерянности.
— Но что же делать? — в безнадежности прошептала я.
— Жить.
— Легко сказать. Жить с этим знанием?
— Мы не в силах менять ключевые моменты. Можно изменить второстепенные, пожертвовать пешкой или спасти ее. Но крупные фигуры мы не можем трогать, — ответил император. — Это игра не нашего уровня.
— Предопределенность.
— Именно!
— Но я сижу здесь и разговариваю с вами, а значит…
— Да. Я не послушался вас. И все происходит так, как оно происходит, — улыбнулся он. — Исполню то, что случится, и не сделаю то, чего не было. И закончим на этом. Я устал.
Он вдруг устроился на ковре, как кот. Растекся и расслабился, отрешившись от забот.
— Можно? — спросил он, и, не дожидаясь ответа, положил голову мне на колени.
— Хм…
Я провела рукой по его лицу, а перехватил руку и коснулся ее сухими, горячими губами.
— Джедия!
— Сын. Зовите меня так, хотя бы иногда.
«Сукин… сын. Знает все наперед».
— А… отец? Как бы не отшить его ненароком, — пошутила я. — Это точно Рейвен? Что-то я не заметила между вами родственных чувств.
— Это как-то связано? Поступайте, как знаете, моя госпожа, — был его ответ.
Одно к одному… Как складно. Так не бывает в обычной жизни. Неужели это я натворила все это, связав нити Судьбы в том ритуале? Прозрение было внезапным. А теперь мне нужно было подумать о том, что делать с этим знанием.
— Мне нужно подумать… сын.
Он лежал с закрытыми глазами. Я посмотрела на него новым взглядом, оценивая внешность, строение костей, черты лица. Только волосы он стриг по имперской военной моде, и на этом все отличия.
— Понимаю. И спасибо, — ответил он.
— За что?
— Я все еще здесь, значит, вы приняли правильное решение. Жизнь слишком интересна, чтобы лишиться ее по чьей-то прихоти.
— Себялюбивый сукин… сын! — не осталась в долгу я. — Весь в отца. А он-то знает?
— Пока нет. Вы с ним в этом похожи. Не видите очевидного, пока не ткнешь носом, — сказал он.
— Ну, спасибо!
— Знаешь, — вдруг перешел он на неформальную речь. — Я в детстве не понимал, почему ты так крепко обнимаешь меня, хотя отсутствовала считанные дни. Казалось, для тебя прошла целая вечность. Думал, ты меня задушишь в объятиях.
— Я так делала? Почему?
— Ты говорила, что скучала. Наверное, поэтому. Может быть, там, где ты была, проходило больше времени? — предположил он.
Я опять не нашла слов. У его матери были другие, более важные дела. Что могло быть настолько важным, чтобы пренебречь родительским долгом? Если бы у меня был ребенок, я бы его надолго не оставила.
— Однажды ты снова исчезла, и тебя долго не было. Дольше обычного. И я тоже очень по тебе скучал, — продолжил Джедия. — Мне тогда было семь лет. Я не дождался и ушел в междумирье, чтобы разыскать тебя, и заблудился там.
«Кошмар!» Это не ребенок, а ходячая катастрофа. Интересно, как он вообще выжил и дожил до зрелых лет? И как вообще мне удалось взрастить такого сына? Вспоминая свое «детство», я по опыту знала, что воспитывать мага весьма непросто. Ма Шуанг стоило поставить памятник при жизни за ее терпение. Особенно, если учесть, что в моей приемной матери не было ни капли магии.
— А дальше? Что случилось потом? — захотела я узнать конец истории. — Тебе ведь удалось вернуться. Как ты это сделал?
— Удалось. Меня вернули.
Он сказал это так, что мне разом расхотелось спрашивать дальше. Так что я просто положила руку ему на лоб и сказала:
— Теперь отдыхай.
И он уснул, как маленький ребенок, доверчиво и спокойно. Просто погрузился в сон. Веки отяжелели, и он прикрыл глаза, а дыхание стало глубоким и редким.
«Спи, сын».
Глава 33
Император спит. Мои ноги немеют и совсем затекли от тяжести, но я не двигаюсь с места, чтобы не потревожить спящего. Если бы только я могла отхватить клинком край юбки и уйти! Мне надо было поговорить с вероятностным магом. Вместо этого я оставалась в покоях императора и размышляла.
Я знала, насколько велики были реальные потери даже при участии сидов. В военных хрониках все было подробно расписано. Убитые, раненые, потерянные без вести. Потери вооружения. Очистка территории после сражения. Разрушение города. Число погибших мирных жителей превышало несколько тысяч. Оружие Тета разило на огромных расстояниях.
Что же будет, если сиды не помогут?
Разве может быть хуже?
Что может быть хуже?
Только Хьюго из Хефе Примо мог дать ответ.
К тому же мне запали в сердце слова, сказанные императором. «Все происходит так, как происходит. Исполню то, что случится, и не сделаю то, чего не было».
Что произойдет, если сиды не подпишут Договор? Насколько сильно изменится история? Не будет посольства сидов. Я никогда не встречу Рейвена и не полюблю его. Не попаду в прошлое. Император не родится. Империя не будет основана. Значит, Тета без труда завоюет гниющую Третью Республику и захватит Тропу.
Потом они достигнут мира сидов. Будет еще одна война. Возможно, Рейвен погибнет в этой войне. А как же я? А Рэнс? Эйвинд? Мир-минус? Полная неопределенность. Изменится все. Парадокс. Еще один «клинок мироздания»?
Рука немеет и болит. Мой браслет снова ожил и дал о себе знать.
В некой полудреме мне вдруг привиделась зеленая крона, полная спелых яблок. Целые миры раскачивались надо мной, и каждый норовил упасть, сорвавшись с ветки… Я… я могу подобрать это яблоко.
Близится буря. Испуганные звери со всех ног бегут прочь. Легконогие дани и олени, волки и рыси, белые лисы и северные мыши устремляются прочь от того, что идет извне! Даже издали слышен глухой гул, в котором смешался топот копыт, шум механических повозок и человеческие крики. Они все ближе и ближе! Я сижу у корней древа, а у подножия холма беснуется вражеская армия…
— Ваше величество!
Я вскинула взгляд на распорядителя и очнулась.
— Ваше величество, вас ждут, — поклонился мужчина и приоткрыл дверь.
Император резко сел и устало потер переносицу.
— Совет уже начался? — бросил он.
— Скоро начнется. Вы просили напомнить, — кивнул распорядитель.
— Хорошо. Я иду.
Император легко встал и помог мне подняться. Он резко потянул за руку, и я невольно прижалась к нему, покачиваясь на неверных ногах. Джедия придержал меня и осведомился:
— Вы получили все ответы, моя госпожа?
— Не все, но многие, — ответила я.
— Хм… — улыбнулся он. — Почему мне кажется, что вас это не радует?
Я не ответила. Да и нужно ли? Он бы не понял.
«Упертый ильвийский олень». Оценивал возможные военные потери и не желал понять, что без военного союза существование вселенной было под вопросом.
— Ваше величество. Я думаю.
Отчего у меня такой сварливый голос? Как у старой карги, которая бранит своего мужа… или сына. К счастью, повелителя это рассмешило, а не разозлило.
— Ладно, времени нет. Подумаете в своих покоях. Но я бы советовал вам немного поспать, — сказал император.
Мужчины решают судьбы мира. Женщины пакуют вещи. Крыса шуршит и попискивает в своей клетке, перепутав день с ночью. А я сижу в прострации и ощущаю, как моя жизнь стремительно катится в пропасть… Как сложно решиться! Но кто-то же должен этим заняться. Почему все приходится делать самой? Разгребать за другими?
«Хочешь сделать хорошо — делай сам».
— Госпожа! Что с вами? — обеспокоено спросила госпожа Мэв.
— Ничего, — ответила я. — А что такое?
— Вы уже целый час так сидите.
Ох! Надо прогуляться, иначе я просто сойду с ума. Я встала с кресла.
— Свои вещи я уже собрала. Госпожа Мэв, не желаете составить мне компанию?
— Куда вы собрались? — удивилась та. — Сейчас не время для прогулок.
— Кто это сказал? — рассмеялась я.