Вся эта история дошла до Главного управления Генерального штаба в виде слухов о том, что Рейли арестован охранкой. 24 июня генерал-майор Леонтьев из Управления генерал-квартирмейстера направил телеграмму{313} в штаб главнокомандующего Шестой армией с требованием срочно навести справки о том, что же случилось с Рейли. В ответ Леонтьев получил телеграмму от генерал-майора Баженова, в которой говорилось о том что Рейли никто не задерживал и ему было разрешено беспрепятственно выехать из страны{314}.
Прибыв в Нью-Йорк 10 июля{315}, Рейли вернулся в свою контору на Бродвей, 120. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что главная проблема, стоявшая перед американскими компаниями, состояла не столько в заключении контрактов на вооружение как таковых, сколько в приемке произведенной ими продукции в России. Русские инспекторы, в чьи обязанности, среди прочего, входила проверка соответствия снарядов русским стандартам, были особенно щепетильны в вопросе выдачи свидетельств о прохождении технического контроля. В течение первых шести месяцев войны ценою колоссальных потерь на фронте было обнаружено, что некоторые виды снарядов не подходят к русским орудиям и, соответственно, ими невозможно стрелять. Это привело к ужесточению системы контроля качества. Отныне технической инспекции стали подвергаться все виды оружия, включая винтовки, которые были специально переделаны под калибр русских патронов.
Это обстоятельство было как нельзя более на руку Рейли, имевшему хорошие связи среди чиновников, выдававших акты о технической приемке партий оружия и представлявших их на утверждение в правительство. Так, 19 апреля 1915 года Рейли заключил сделку, по которой обязывался «способствовать выполнению условий означенного контракта, в частности в деле достижения соглашения с русским правительством касательно гарантий… выполнения контракта»{316}. Другими словами, «Ремингтон юнион» должен был заплатить Рейли круглую сумму, чтобы их винтовки успешно прошли русский технический контроль и были закуплены русским правительством. Тремя годами позже Сэмюэль Прайор, подписывавший с Рейли контракт от имени компании «Ремингтон юнион», исключительно точно квалифицировал эту сделку как самое настоящее «вымогательство»{317} со стороны Рейли, угрожавшего, что если он не получит свои комиссионные, то он использует все свое влияние, чтобы воспрепятствовать поставке винтовок этой компании в Россию.
В конце 1915 года русское правительство командировало в Нью-Йорк комиссию по закупкам вооружений, возглавляемую генералом А. В. Сапожниковым, старым знакомым Рейли по Петербургу. Несмотря на то что этот шаг имел вполне конкретную цель — навести порядок в закупках вооружения в США, ее приезд в Америку вызвал громкий скандал буквально в первый же день. Хотя Рейли, как всегда, во всем искал выгоду для себя, в своем письме генералу Эдуарду Гермониусу, написанном им 21 декабря 1915 года, он оказался абсолютно прав, обращая внимание генерала на дезорганизацию и излишний оптимизм в деле закупок вооружения в Америке. В своем докладе Гермониусу Рейли подчеркивал, что:
«В течение последних восьми месяцев Главное артиллерийское управление в Петрограде и Русская артиллерийская комиссия в Америке ведут переговоры с десятками заводов и бесчисленным количеством всяких поставщиков, банков, «групп» и просто «представителей» о заказе 1000000 до 2000000 винтовок и соответственного количества патронов.
Предложения во много раз превышают спрос, и если бы подсчитать, то России за эти восемь месяцев предложено винтовок и патронов в таких количествах, что выразить их можно только астрономическими числами.
Нет, понятно, ничего удивительного, что поступает такое количество предложений: пример Аллисона, получившего контракт на снаряды на сумму 86000000 долларов, еще свеж в памяти всех; непонятно только, что все эти предложения подробно рассматриваются, ведутся обстоятельные переговоры, затрачивается масса времени и денег на переписку и телеграммы, инспекторам даются приказания осмотреть заводы, юрисконсультам поручается составление контрактов, во многих случаях подписываются условные, предварительные и даже окончательные договоры (которые впоследствии уничтожаются), а заказы на винтовки и патроны все ж таки остаются неразмещенными.
Причину такого положения надо искать в недостаточной осведомленности со стороны Главного артиллерийского управления о действительном состоянии ружейного и патронного дела в Америке.
Но Петроград, проникнутый таким же оптимизмом, как и предприниматели, не унывает и продолжает искать зернышки среди бумажного сора, исходящего от всяких Jones, Hough, Zeretelli, Wilsey, Bradley, Garland, Empire Rigle Co., American Arms Co., Atlantic Rifle и dp., u, по-видимому, мало считается с фактическим положением дел»{318}.
Далее Рейли указывал на то, что союзнические страны разместили в Америке заказ приблизительно на 7,5 миллионов винтовок, 3,5 миллиарда патронов и примерно 1,5 миллиона орудийных стволов. В заключение своего доклада Рейли писал о том, что в своем стремлении как можно быстрее извлечь выгоду из крупных русских контрактов многие американские фирмы работали на пределе своих возможностей, что грозило сорвать график поставок вооружения в Россию.
Ситуация осложнялась еще и тем, что слишком тщательная система технической приемки в России с какого-то времени стала оказывать отрицательное воздействие на боеспособность русской армии. Проблема сейчас заключалась не столько в качестве получаемого оружия, сколько в том, что техническая инспекция стала тормозить поставку вооружения настолько, что в какой-то момент русская армия фактически осталась без снарядов. Когда генерала Гермониуса назначили главой русской закупочной комиссии в Америке, этот вопрос был едва ли не самым главным в повестке дня.
Рейли и здесь увидел возможность обогатиться. По свидетельству Владимира Крымова, он стал наносить визиты руководству американских заводов по производству снарядов, которые испытывали трудности в прохождении технического контроля в России. Он предложил им — разумеется, за определенные комиссионные — гарантии того, что их продукция пройдет техническую приемку в России{319}. Неудивительно, что компании первоначально скептически относились к этим обещаниям, поскольку Рейли был не первым, кто делал им подобное предложение. Однако Рейли заявлял, что он хорошо знаком с генералом Гермониусом и что с его помощью он сможет не только гарантировать успешную приемку их продукции, но и обеспечить их новыми заказами. Для того чтобы убедить компании в истинности своих слов, он уговорил управляющих директоров двух заводов отобедать с ним в ресторане «Кок д’ор» в пригороде Нью-Йорка, сообщив им, что с ним также будут его жена и генерал Гермониус.
Директорам было известно, что генерал Гермониус никогда нигде не бывает, а тем более не обедает ни с какими посредниками или поставщиками. Надин удалось уговорить генерала поехать позавтракать за город, и Рейли таким образом демонстрировал директорам ничего не подозревавшего генерала. 7 января 1916 года Рейли заключил соглашение с компанией «Эддистоун Аммьюнишн Корпорейшн», по которому он получал 25 центов комиссионных с каждого трехдюймового шрапнельного снаряда, прошедшего техническую инспекцию{320}. За короткий срок продукция этих компаний благополучно прошла русскую техинспекцию, а Рейли получил приличные комиссионные. Директора компаний не подозревали, что, перед тем как выйти к ним с предложениями, Рейли уже имел информацию о том, что в недрах министерств готовится документ, предписывавший приемщикам быть более сговорчивыми, так как русская армия фактически осталась без снарядов. Американские компании, однако, были уверены, что именно Рейли чудесным образом нашел ключ к решению этой проблемы.
16 июля 1916 года Рейли возобновил свои связи с Александром Вайнштейном, прибывшим в Нью-Йорк на борту океанского лайнера «Сент-Луис». Сколотив небольшое состояние в Лондоне на посреднических сделках в торговле оружием, Вайнштейн, несомненно, надеялся получить кусок лакомого американского пирога, о чем так часто хвастался ему Рейли. Выбрав себе место для письменного стола в конторе Рейли на Бродвее, 120, Вайнштейн энергично бросился в темный, но сулящий фантастические прибыли мир американских военных заказов — как, впрочем, и Моисей Гинсбург, прибывший в США из Петрограда вскоре после Вайнштейна.
Коррупция была не единственной трудностью, которую приходилось преодолевать русской закупочной комиссии. В 1916 году Георг Лурич, эстонец, тесно связанный с союзнической разведкой, обвинил полковника Сергея Некрасова, главного инспектора русской закупочной комиссии при Артиллерийском управлении, в шпионаже в пользу Германии{321}, в частности в создании препятствий поставкам вооружений в Россию и перенаправлению военных заказов в Германию.
Это обвинение было достаточно серьезным, и Лурич добился рассмотрения этого дела комиссией, однако члены комиссии признали обвинения недоказанными. Не успокоившись на этом, Лурич поделился своими соображениями с капитаном английской военно-морской разведки Гаем Гонтом, который в свою очередь передал эту информацию для расследования майору СИС Норману Туэйтсу{322}. Мы не знаем, насколько глубоко Туэйтс занимался этим делом, однако известно, что он беседовал с Рейли, чтобы выяснить его мнение о Некрасове. В отличие от официальных документов по этому делу, Туэйтс в своих воспоминаниях излагает этот, как, впрочем, и другие эпизоды, в несколько ином свете. Так, в докладе Американского бюро расследований говорится, что Туэйтс «обедал вместе с Рейли и Вайнштейном, и их попытки замять дело Некрасова возбудили у него подозрения»