.
С момента приезда Рейли в Нью-Йорк прошло уже пять месяцев, однако Рейли не покладая рук пытается протолкнуть свою русскую банковскую авантюру. Из его письма Пиктону Багге от 10 октября видно, что он попытался втянуть в эту авантюру французских банкиров и был чрезвычайно окрылен их ответом:
«Мой дорогой Багге!
В подтверждение своего письма от 8-го числа прилагаю проспект SOCIETE COMMERCIALE, INDUSTRIELLE ЕТ FINANCIERE LA RUSSIE[42], недавно образованного в Париже.
Это тот самый банковский картель, о котором нам с Вами рассказывал мсье ЯРОШИНСКИЙ и к которому уже проявили интерес некоторые из его банков. Вы можете убедиться, что французские банкиры оказались куда более восприимчивыми, нежели наши друзья в Сити. Об этом французском банковском объединении я уже получил из Парижа следующую информацию. На прошлой неделе во французском Торгово-промышленном министерстве состоялось совещание под председательством генерала МАНЖЕНА, главы экономической миссии в России, которая должна была отбыть 8-го числа этого месяца. Помимо представителей министерства, французских банков и промышленности, там еще присутствовали представители русского правительства и банков, а также и ряд русских промышленников.
Совещание приняло резолюцию о возобновлении широких торговых отношений с Россией и приветствовало идею отправки экономической миссии в Россию. Более того, также получила одобрение идея создания упомянутой мною компании с уставным капиталом в 50 миллионов франков, которой была обещана правительственная поддержка в области кредитов. Из 50 миллионов франков 20 миллионов принадлежат французским банкам, 15 миллионов — французским промышленникам и еще 15 миллионов франков зарезервированы для русских банков и русских промышленников. Французские банки предоставят кредит в 400 миллионов франков. Представители русских банков, однако, выдвинули условие, что, участвуя в учреждении этой компании, они сохраняют за собой свободу действий и право участвовать в аналогичных объединениях в других странах»{559}.
Три дня спустя после этого письма деникинские войска взяли Орел. Находясь всего лишь в 200 милях к югу от Москвы, белые и их сторонники уже были готовы праздновать победу. Территория, находившаяся к этому моменту под контролем Деникина, составляла в общей сложности 600 тысяч квадратных миль. Однако всего через неделю Красная армия выбила белых из Орла, повернув тем самым исход войны в свою пользу.
Растянув свои линии снабжения до критической точки, Деникин был вынужден начать отступление, дойдя в конце концов до Черного моря, откуда когда-то началась его кампания. По мере того как шансы Деникина на успех становились все меньше и меньше, ослабевали и претензии Рейли на роль главного реформатора русской экономики. Если бы Деникину удалось взять Москву и одержать окончательную победу над большевиками, Рейли, несомненно, сыграл бы решающую роль в экономической реконструкции страны. Деньги, заработанные им на оружейных контрактах, были ничтожны по сравнению с теми капиталами, какие сулила ему свободная от большевиков Россия.
Рейли, однако, был не из тех, кто надолго впадал в уныние. Недолго думая, он сел писать девятнадцатистраничный меморандум, озаглавленный «Русская проблема»{560}, где излагал свои взгляды на меры, которые, с его точки зрения, необходимо принять для свержения большевистского режима. В заключение своей программной статьи Рейли констатировал:
«Стратегию и предложения, высказанные в данной статье, можно свести к следующим пунктам:
1. Свержение большевистской власти — только насильственное, так как других действенных способов сделать это у нас нет или они вообще невозможны.
2. Необходимые для этого силы могут быть сформированы путем сотрудничества между русской национальной армией и армиями Финляндии, Польши и пограничных государств.
3. Для реализации этого сотрудничества Деникину нужно прийти к соглашению с другими государствами по вопросу политических и территориальных разногласий, которые должны быть обсуждены на специальном межгосударственном совещании.
4. Условиями для достижения этого соглашения и для предоставления ему времени, достаточного для выполнения главной задачи, должны быть:
4.1 Подписание договора между правительствами союзнических держав относительно конкретных условий, которые будут предложены на межгосударственном совещании.
4.2 Готовность союзнических правительств навязывать эти условия другим сторонам путем морального и, если необходимо, экономического давления; с другой стороны, немедленное оказание сторонам, принявшим эти условия, всей необходимой поддержки.
4.3 Некоторые перемены в составе и политике польского и деникинского правительства.
5. Устранение вредоносного влияния Германии путем попытки достижения экономических соглашений, где бы учитывались интересы России. Для этого необходимо:
5.1 Подготовить соответствующую почву во Франции с тем, чтобы она не создавала препятствий этим соглашениям, а по возможности даже участвовала в них.
5.2 Убедить ряд английских финансистов сформировать британо-германское объединение для учреждения контроля над акционерным капиталом русских банков.
5.3 Выполнение всех этих пунктов (некоторые из них я перечислил выше) необходимо для сохранения решающего права голоса в этом объединении за Англией и Францией».
Самозванный эксперт по России и один из немногих агентов разведки, кто действительно находился в России в критический момент, Рейли использовал любую возможность для распространения своих взглядов среди влиятельных лиц в надежде, что хотя бы у некоторых эти идеи найдут отклик. Свидетельством его успеха в этом направлении может служить записка Арчибальда Синклера Уинстону Черчиллю от 15 декабря 1919 года{561}.
Очевидно, Рейли встречался с Синклером за несколько дней до этого, чтобы передать ему экземпляр своей «Русской проблемы». Во время обсуждения своей статьи Рейли показал Синклеру письмо от владельца газеты «Дейли мейл» лорда Нортклиффа, которому он также послал экземпляр меморандума. В результате, как Рейли и предполагал, Синклер направил меморандум Черчиллю с сопроводительным письмом, в котором отмечал: «Рейли мне показывал ответ Нортклиффа, в котором он пишет, что «прочитал каждое слово меморандума, до самой последней страницы»{562}.
Данный эпизод является еще одним наглядным примером тактики Рейли — завоевания влияния через связи. Несмотря на взаимное недоверие Нортклиффа и Черчилля, Рейли хорошо знал, что Черчилль клюнет на материал, которым заинтересовался Нортклифф.
В то время как Рейли строил грандиозные планы, СИС был занят куда более насущными проблемами, а именно разжиганием интриг между прогермански настроенными русскими и германскими милитаристскими кругами в Берлине. В результате информации, полученной Форин офисом от дочери Чайковского[43], члена делегации русских белоэмигрантов в Париже, СИС отправил кабелем в свой парижский разведпункт сообщение следующего содержания:
«На Вашу телеграмму СХР.583 от сегодняшнего дня прилагаем сообщение с подробностями реакционного германо-русского заговора. Данная информация получена от дочери Чайковского, которой мы сообщили Ваш частный адрес и попросили ее написать Вам и назначить с Вами встречу. Она будет держать Вас в курсе всех дел, которые коснутся ее ушей… Также свяжитесь с Рейли, ознакомьте его с прилагаемым донесением и попросите его оказывать Вам всю посильную помощь»{563}.
В сообщении говорилось:
«Нами получена информация о заговоре, вынашиваемом германскими и русскими реакционерами. Центр заговора находится в Берлине, откуда его нити тянутся в Париж и Крым. Первым шагом заговорщиков планируется свержение руководства ВСЮР{564}с целью устранения проантантовских элементов, включая Деникина, если последний откажется поддержать немецкие планы. В случае успеха заговора Добровольческая армия, по директивам из Германии, заключает перемирие с большевиками».
В сообщении также утверждалось:
«Центр этих интриг находится в Берлине, и руководит ими генерал Людендорф. Генерал Людендорф имеет своего агента в Париже, чье имя мне неизвестно, который имеет строгое распоряжение генерала не вступать ни в какие сношения с официальным представителем германского правительства в Париже, так как его берлинская организация занимает враждебную позицию по отношению к германскому правительству и вынашивает планы его свержения»{565}.
За этим последовал оживленный обмен телеграммами между Лондоном и Парижем. 23 марта Рейли послал из Парижа Каммингу подробный аналитический отчет:
«Не желая ни в коей мере преуменьшать опасность так называемого «германо-русского заговора», я все же склонен полагать, что в нынешних обстоятельствах ему придают большее значение, чем он представляет собой в действительности. Исходя из моего опыта, я не слишком верю в возможности русских монархистов, равно как не могу себе представить, что немцы, со своей стороны, могут рассматривать их как серьезных партнеров»{566}.
Доклад Рейли также примечателен тем, что в нем излагаются пророческие мысли Николая Корейво{567}