Трейси покачнулась, едва не потеряв сознание.
– Пока еще есть шанс на выздоровление, – сообщил доктор. – Однако без операции ваш сын умрет.
На губах Трейси сформировалось слово «нет», но наружу не вырвалось ни звука.
– Простите, что я вынужден говорить вот так прямо, поскольку время не на нашей стороне. Нужно, чтобы вы подписали эти бланки, миссис Шмидт. Прямо сейчас.
Трейси уставилась на ручку в своей руке. В горле пересохло. Она попыталась сглотнуть, но не получилось. Оглянувшись, Трейси увидела неестественно высокую медсестру, вошедшую в палату Николаса. Ее грязные кроссовки оставили на чистом больничном полу следы. Трейси уставилась на эти пятна, пытаясь осознать реальность, так как то, что говорил доктор Шеридан, реальным не было. Не могло быть.
«Это всего лишь розыгрыш. Ужасный, но розыгрыш. Когда я напишу этой ручкой свое имя, мне в лицо брызнут водой, и все начнут хохотать».
– Вот тут.
Доктор Шеридан показал на строчку внизу страницы, и Трейси нацарапала свою фамилию.
– Спасибо. Мы подготовим его к операции немедленно.
– С ним… все будет хорошо? – прохрипела Трейси, с ненавистью ощутив страх в своем голосе. – После операции? Вы же сможете его вылечить, правда?
Доктор Шеридан посмотрел ей в глаза.
– Мы поймем это, когда начнется операция, потому что снимки не дают полной картины.
– Но…
– Я обещаю сообщить результаты сразу же, как только мы закончим, миссис Шмидт.
И он ушел.
Трейси сидела перед операционной и молилась. Она не верила в Бога, но все равно пыталась заключить с ним сделку: «Пусть он выживет, и я сделаю для тебя все, что угодно. Забери лучше меня, а он пусть выживет…»
Если бы только она не затеяла ту идиотскую ссору с Блейком! Он всегда был таким осторожным водителем. Неужели он отвлекся, потому что все еще злился на нее?
Нельзя было позволять ему везти Ника в город. Нужно было дать ему успокоиться.
Все это бесконечно крутилось в голове у Трейси. «Что, если бы я отправила Ника в его комнату, а не на ранчо? Что, если бы его повезла обедать я, а не Блейк? Что, если бы они поехали домой другой дорогой?» И в конце концов, Трейси вообще утратила способность мыслить. Окончательно измучившись, она опустила голову на руки. Если бы Блейк сидел рядом и держал ее за руку! Но Блейка Картера больше никогда не будет рядом. Блейк мертв, ушел навеки, а у Трейси не нашлось ни секунды, чтобы его оплакать: Ник заполнял каждый атом ее существа.
«Просто пусть он выживет, Господи. Пожалуйста, пожалуйста, пусть он выживет!»
Доктор Шеридан – лучший нейрохирург в Колорадо, один из лучших во всей стране. «Забудь о Боге: Ника спасет доктор Шеридан».
На Трейси упала чья-то тень, и, резко очнувшись, она виновато подумала: «Как я могла заснуть в такое время?»
Затем она всмотрелась в лицо доктора Шеридана, и чувство вины сменилось чем-то куда более страшным…
Последним, что услышала Трейси, перед тем как потерять сознание, был ее собственный душераздирающий крик.
Глава 9
– О, Джеф! Джеф! О боже!
Джеф Стивенс почувствовал, что Лианна достигла оргазма, и ухмыльнулся. Он никогда не уставал радоваться тому, что может доставить красивой женщине удовольствие. Все его партнерши говорили, что он потрясающий любовник, но каждая новая – всегда вызов.
– А как же ты, милый? – Лианна растянулась на нем, так что ее восхитительные тяжелые груди оказались у него на груди, как пара порций желе, выпавших из формочек. Дин Клинсманн – счастливчик. Эта девушка с белокурыми волосами и длинными ногами феноменально сексуальна, хотя совершенно по-другому, чем Трейси.
Джеф никогда не спал с такими, как Трейси: опасался, что его сердце будет разбито.
– Разве ты не хочешь кончить? – ворковала Лианна. – Что я могу для тебя сделать?
Она бросила на Джефа многозначительный взгляд и поползла вниз по его телу, подбираясь к паху.
– Право же, ангелочек, – остановил ее Джеф, мягко подтянув обратно, – единственное, чего я сейчас хочу, это есть. Умираю с голоду. Ты не откажешься от байрон-бургера?
– Но… ты же не получил удовлетворения? – Надула губки девушка.
– Наоборот, я полностью удовлетворен, – заверил ее Джеф.
Отчасти это было правдой. Простая истина заключалась в том, что он слишком устал, чтобы кончить, по крайней мере, если не прилагать дополнительных усилий. Удовлетворив Лианну, он уже думал совсем о другом, в частности, о бургере с беконом и приправами.
Не то чтобы Джеф перестал любить секс: нет, он по-прежнему обожал женщин, всех, за исключением, пожалуй, некоторых феминисток без чувства юмора, хотя даже такие могли бы стать интересной задачкой. Но теперь он строго разделял любовь и секс. За всю жизнь Джеф любил лишь дважды, и обе женщины стали его женами. Луиз Холландер, его первой жене, было двадцать пять – златовласая богатая наследница наняла его на свою яхту и быстро соблазнила.
Джеф любил Луиз ровно до того дня, когда узнал, что она изменяет ему с целой вереницей состоятельных любовников, а после развода поклялся, что больше никогда не допустит женщин в свое сердце.
Разумеется, так и было, пока он не встретил Трейси Уитни.
Трейси была не просто женщина, а сила природы, страстная любовь всей жизни Джефа. После их совместной работы в Голландии, когда они украли алмаз «Магеллан» прямо из-под носа местной и международной полиции, Джеф и Трейси поженились. Теперь, по прошествии времени, он иногда думал: может, это было ошибкой? Началом конца? Тихое домашнее блаженство, безусловно, оказалось недостижимым после того, как из их жизни ушел адреналин.
«Но если бы мы не поженились, то и Ник бы не родился», – напомнил себе Джеф.
– Тебе пора домой, милая, – сказал Джеф, чмокнув девушку в щеку, и потянулся за джинсами. Если хорошенько подумать, сногсшибательные двадцатитрехлетние русские модели редко бывают любительницами больших бургеров. – Мы же не хотим, чтобы твой будущий муж начал что-то подозревать?
– Нет, – согласилась она. – Но мы с тобой еще увидимся? Ты же мне позвонишь, правда?
В ее голосе уже слышалась нотка сомнения.
– Конечно, – соврал Джеф.
– Скоро?
– Как только пойму, что это безопасно, – заверил ее Джеф.
Этого, разумеется, никогда не произойдет, если она выйдет замуж за Дина Клинсманна. Переспать с Лианной один раз уже опасно, а сделать это привычкой и вовсе самоубийство.
Услышав, как захлопнулась входная дверь, Джеф облегченно выдохнул и подумал, что не знает, что он любит больше – отличный секс или вкусный бургер после секса, с радостью сознавая, что уже никогда не увидит эту девушку.
Он собрался было уходить, когда зазвонил телефон.
Джеф вздохнул. Будь оно все проклято. Лианна, вероятно, только что покинула здание. Ни в баре, ни позже, в постели, она не показалась ему прилипчивой, и теперь он от души надеялся, что оценил ее правильно. Играть в «увернись-от-сексуально-озабоченной-девицы», когда Дин Клинсманн намерен забить тебя до смерти? Джеф вовсе не так представлял себе веселое Рождество.
Он решил не брать трубку – пусть говорят на автоответчик.
– Джеф.
Голос Трейси пронзил его как стрела. Кинувшись к телефону, он споткнулся о стопку книг и едва не заработал сотрясение мозга, стараясь вовремя схватить трубку.
– Трейси? Спасибо, что перезвонила мне так быстро. Значит ли это, что мне можно приехать? Ты даже не представляешь, как сильно я хочу увидеться с ним и…
Трейси перебила его.
Этот телефонный звонок будет сниться Джефу Стивенсу многие годы. Он будет вспоминать снова и снова, как лежала в руке телефонная трубка, чем в этот момент пахло в его квартире, а еще далекое, пустое эхо голоса Трейси, ощущение, что это она и все-таки не она. Она не плакала, не проявляла вообще никаких эмоций, просто сообщила ужасный, непостижимый факт: Николас умер.
«Мой Ник.
Мой сын.
Умер».
– Я сейчас же приеду, Трейси, – онемевшими губами произнес Джеф. – Прилечу следующим рейсом.
– Не надо. Пожалуйста.
– Трейси, я должен. Я не могу допустить, чтобы ты прошла через все это одна.
– Нет.
– Я тоже не могу пройти через это один.
– Не приезжай, Джеф, – ровным голосом, словно зомби, проговорила Трейси, и это его сломило.
– Ради всего святого, Трейси! Он был и моим сыном.
– Знаю. Поэтому тебе звоню. Ты имеешь право знать.
– Я люблю тебя, слышишь?
Но она уже положила трубку.
Примерно минуту Джеф стоял словно окаменев, сотрясаясь всем телом, как от электрического разряда, затем снова взял трубку и заказал билет.
Для эмоций еще будет время – впереди вечность, чтобы оплакивать сына, которого он толком не знал, а также для любых вопросов, для всех «почему» и «как», которые не смог задать по телефону.
Но сейчас необходимо добраться до Трейси, прежде чем она сотворит какую-нибудь глупость.
Прошло без малого тридцать шесть часов с момента, когда Джеф в Лондоне ответил на звонок Трейси, и вот он уже поворачивал на подъездную дорожку ее уединенного ранчо в Колорадо.
Когда Джеф приезжал сюда в последний раз – тот единственный раз, когда был в ее доме, – он был так слаб, что едва мог самостоятельно ходить. То, что с ним сделал Дэниел Купер, бывший страховой агент, превратившийся в злобного одиночку-мстителя, одержимого страстью убить Трейси, физически его почти уничтожило. Но в конечном счете Дэниел Купер, как это ни парадоксально, оказал ему услугу, возможно, самую большую в жизни Джефа. Да, Купер попытался распять его и похоронить заживо среди древних болгарских руин, но при этом сумел добиться того, чего Джеф не смог добиться за десять лет. Купер вернул Джефу Трейси, а с ней он обрел Николаса, и за это Джеф Стивенс будет всегда благодарить Купера. Трейси нашла Джефа и спасла ему жизнь, а он в ответ согласился, чтобы она и дальше жила так, как ей нравится: обычная мамаша в маленьком городке в горах. Он позволил ей растить сына и принимать помощь управляющего ранчо, Блейка Ка