Это было интересное предложение, такое же Трейси сделала не так давно Камерону. Но даже ей приходится признать, что пока от него не было никакой практической помощи, но из него получился очень хороший слушатель. Что касается Джефа, то они оба знали, как нужно делать дела.
– А как поступим, когда найдем его? – поинтересовалась Трейси. – Кому передадим: британцам или американцам?
– Это зависит от того, что он нам расскажет, от того, что скрывает. Кстати, я счастлив слышать твое «когда», а не «если».
Трейси немного подумала. Весьма полезно будет воспользоваться мозгами Джефа, и не только для того, чтобы отыскать Хантера, но и для того, чтобы заставить того сказать правду. С партнером все станет намного проще. Но если Джеф готов рискнуть ради нее всем, если согласен вести двойную игру со своими британскими нанимателями, то придется быть честной и рассказать, как она вообще оказалась замешана.
– Ты должен кое-что знать, – с глубоким вздохом произнесла Трейси.
Медленно, не поднимая на него глаз, она рассказала то, что Джеф уже слышал от Джейми Макинтоша: как Алтея потребовала включить Трейси в команду ЦРУ; о женщине, соответствующей описанию Алтеи, которую видели возле автомобиля Блейка, перед тем как тот выехал на дорогу, а позднее объявилась в больнице, где доктора боролись за жизнь Ника.
– Если все это правда, – сказала в заключение Трейси, теребя в руках салфетку, – если действительно Николаса убила она, то это произошло из-за меня. Я виновата в том, что он умер.
Джеф схватил ее за плечи.
– Ничего подобного! Это не твоя вина, Трейси. Посмотри на меня. Ты не должна так думать!
– Но она меня откуда-то знает! Ей нужно было втянуть меня в свои дела, а когда я отказалась, Ник погиб.
– Само по себе это ничего не значит. Ты складываешь два и два и получаешь двадцать.
– Может, ты догадываешься, кто она такая, Джеф? – в отчаянии выкрикнула Трейси. – И чего от меня хочет?
– Нет, понятия не имею, но готов поспорить, что это известно Хантеру Дрекселю. И как только мы его найдем, это будет первое, о чем мы спросим, хорошо?
Трейси, немного успокоившись, кивнула, а Джеф заметил:
– Он уже покинул Париж.
– Откуда ты знаешь?
Трейси это уже подозревала, но осведомленность Джефа удивила.
В течение последних пяти дней ей никак не удавалось связаться с Салли Файерс. Телефон она отключила, на имейлы перестала отвечать, что было для нее крайне нехарактерно. Месяц назад Салли намекнула, что работает над какой-то статьей, но о чем статья не уточнила. Может быть, ее молчание как-то связано с этим?
Трейси подозревала, что все дело снова в Хантере Дрекселе с его секретами.
– Вот, смотри.
Поискав среди фотографий на своем айфоне, Джеф показал Трейси несколько нечетких кадров: худой блондин садится в видавший виды «рено клио» с привлекательной молодой девушкой, но явно не Салли Файерс.
– Это он? – Трейси прищурилась, рассматривая мужчину на фотографии. – Разрешение просто ужасное.
– Похоже на то.
– А девушка?
– Автомобиль зарегистрирован на некую Элен Фобур. Двадцать три года, студентка из Парижа. Никаких сведений о связи с «Группой-99». Никто из друзей после стрельбы на Монмартре не видел ее. Машина брошена в нескольких милях от бельгийской границы. С тех пор как сквозь землю провалилась.
– Ладно. – Трейси жестом дала понять официанту, чтобы принес счет, и в первый раз улыбнулась Джефу. – Значит, надо полагать, мы едем в Бельгию.
– Не мы. Ты.
– Но ты вроде бы сказал…
– Не стоит демонстрировать, что мы работаем вместе, иначе вызовем подозрения. Можешь считать Фрэнка Дорриена кем угодно, но только не дураком.
«С этим не поспоришь», – мысленно согласилась с ним Трейси.
– А я присоединюсь к тебе через неделю, – продолжил Джеф. – Или сразу же, как только кто-нибудь из нас что-нибудь накопает.
Они распрощались и договорились встретиться на следующий день в полдень. За это время Трейси нужно придумать какую-нибудь подходящую легенду для ЦРУ, а Джефу – для своих британских нанимателей.
Дождавшись, когда Трейси окончательно скроется из виду, он остановил такси и отправился в другое, столь же неприметное бистро в противоположной части города.
– Отличная работа! Ты справился, – тепло приветствовал его Фрэнк Дорриен.
– Да, – без малейшего энтузиазма согласился Джеф и, нашарив под рубашкой маленький диктофончик, скотчем приклеенный к груди, протянул его генералу. – Справился.
– Пару раз ты отклонился от сценария, – все еще улыбаясь, заметил Фрэнк. – Вряд ли было так уж необходимо говорить, что «Джулия Кабот не доверяет президенту Хейверсу».
– Но это же правда, – возразил Джеф.
– Пожалуй. Только Трейси Уитни об этом знать необязательно. Тем не менее я доволен: ты свою работу выполнил, она тебе доверяет.
«Да, – подумал Джеф, – доверяет, а я ее только что предал».
Словно прочитав его мысли, Фрэнк твердо заявил:
– Ты делаешь это ради нее, Джеф. Не забывай. Помогаешь выпутаться из опаснейшей ситуации. Она думает, что может справиться сама, но это не так. Мы ее защитим.
– Точно?
– Конечно. – В голосе Фрэнка явно прозвучала нотка раздражения. – Даю слово.
«Даешь слово?»
Оба внимательно посмотрели друг на друга. В голове Джефа эхом прозвучали слова Трейси: «Дорриен использует тебя, Джеф. Он увяз в этом деле по самое некуда».
– Мне пора. – Джеф отодвинул стул, с каждой минутой все сильнее ощущая себя Иудой Искариотом.
– Почему ты велел Трейси ехать в Бельгию одной? – внезапно спросил Фрэнк. – И сказал, что присоединишься к ней позже?
– Мне нужна передышка.
– Передышка? – Лицо Фрэнка помрачнело.
– Да. Небольшой отдых. В одиночестве. Недели хватит.
Фрэнк вскинул брови:
– Неделя? Ты с ума сошел? Сейчас не время для отпусков, Стивенс. Мы вот-вот схватим Дрекселя, и нам как никогда важно знать каждый шаг Уитни.
– Это же ваша работа, разве нет? – со злой усмешкой произнес Джеф.
– Я серьезно. Ты не можешь сейчас уехать.
– Я тоже серьезно, – Джефу очень не понравилось это «не можешь». – Мне нужен отпуск, на неделю.
– И для чего, позволь спросить?
– Это личное.
– Так не пойдет! Речь идет о национальной безопасности. Вспомни о своем долге!
Джеф пожал плечами, словно говоря: «Это не моя проблема».
– У меня есть важное дело, вот и все. Буду на связи.
Глядя вслед Джефу Стивенсу, выходившему из кафе, Фрэнк Дорриен с такой силой сжал под столом кулаки, что свело пальцы, и с ненавистью подумал: «Так не пойдет, Стивенс! Вы с Уитни просто не понимаете, кто тут главный».
А ведь он предупреждал Макинтоша, что такое может случиться: привлекая к делу дилетантов, можно нарваться на неприятности, но, разумеется, его никто не послушал.
Фрэнк заплатил по счету и вышел в ночь.
Как ни досадно, но пора все брать в свои руки.
После обеда с Джефом в голове у Трейси появилось столько противоречивых мыслей, что просто вернуться в отель и лечь спать она не могла, поэтому решила прогуляться по набережной, но не успела отойти несколько шагов от бистро, как завибрировал мобильник. Пришло сообщение от Камерона: «Я скучаю».
Трейси набрала ответ: «Я тоже скучаю», – и ощутила укол вины, потому что это было неправдой – во всяком случае в эту минуту. А может, чувство вины возникло оттого, что она повидалась с Джефом, и не просто повидалась, а согласилась снова работать с ним, о чем не собиралась говорить Камерону?
«Но почему? – удивилась самой себе Трейси. – Неужели в Джефе Стивенсе есть что-то такое, что делает меня лгуньей? Аферисткой?»
Когда Джефф был рядом, жизнь была более яркой, хотя более сложной. А может, ей так проще: обвинить в собственных колебаниях Джефа?
Трейси совсем запуталась в своих чувствах, не только к Камерону или Джефу, но и вообще к кому угодно. Осталась лишь одна надежда: разгадать тайну Алтеи. В некотором роде это подведет черту под смертью Ника и принесет ей хоть какое-то облегчение. Тогда она сможет двигаться дальше, но куда и к чему?
Кто она без Ника?
Кем хочет быть?
Камерон Крю ее любит, и пусть он не облек свои чувства в слова, после поездки на Гавайи Трейси была в этом уверена.
Вопрос в другом: любит ли она? К несчастью, ответа у Трейси не было. Да, она чувствовала себя счастливой рядом с ним и скучала, когда они расставались, но любовь ли это?
Ей с ним легко и спокойно, но достаточно ли этого?
Отец всегда говорил: если задаешь вопрос, любишь или нет, значит, не любишь. С Джефом Трейси этим вопросом не задавалась, хоть любовь к нему принесла ей больше боли, чем что-либо другое, – кроме потери Николаса, конечно. Может, чувства к Камерону Крю будут иными – спокойнее, проще и без боли.
Только бывает ли такой любовь?
Возможно, ей следовало сегодня отказаться от приглашения на обед?
Джеф разбередил старую рану, наполнил сомнениями и страхами, а ведь до сих пор Трейси удавалось убедить себя, что все под контролем. И что еще хуже, Джеф откровенно ревнует ее к Камерону.
С другой стороны, перспектива снова поработать с Джефом весьма воодушевляла. Если кто и способен перехитрить Хантера Дрекселя и помочь ей отыскать Алтею, так это Джеф. Вдвоем они могут горы свернуть.
Только если речь идет о работе, поправила себя Трейси. Жить вместе им всегда было сложно.
Глядя на спокойные воды Сены, мерцавшие под полной луной как расплавленное серебро, Трейси сообразила, что зашла гораздо дальше, чем собиралась: на том берегу уже виднелись сады Сорбонны. Отсюда до отеля не меньше часа пешком, а прохладный вечерний бриз сменился холодным ветром.
Поплотнее закутавшись в шарф, она повернула было обратно, и в этот момент на нее обрушился первый удар: что-то твердое и тяжелое, вроде куска арматуры, больно ударило по спине – и Трейси полетела головой вперед в темноту. Не успев ничего разглядеть, она услышала крик: должно быть, кто-то увидел, как на нее напали, – и тут почувствовала второй удар, по голове. Последним, что запомнила Трейси, был тошнотворный звук треснувшего черепа.