Казалось, что хитрый сценарист специально пригласил на благотворительный вечер почти всех участников расследования Дерека Уильямса. Здесь даже была чудо-парочка копов из отдела по расследованию убийств.
Как раз в этот момент детектив Лу Гудман направился к Уильямсу.
– Привет, Дерек. Я бы спросил, что ты тут делаешь, но ведь не ответишь.
Уильямс вздрогнул. Воспитанный, элегантный, с вежливой полуулыбкой на губах, Гудман выглядел как человек, полностью уверенный в себе, и потому притягивал женские взгляды. На его фоне Уильямс казался бесформенным, помятым и неуклюжим как в словах, так и в движениях. Да еще этот пиджак буквально душил его!
– Совершенно верно, не отвечу. Ведь и ты вместе со своим неприятным другом вряд ли расскажете мне о цели вашего визита. Вы же явно не официантами нанялись, правда?
– Правда. – Гудман продолжал улыбаться. – Но между нами и тобой есть разница. Мы – официальные лица, расследующие двойное убийство. Мы делаем работу, которую ты тоже хотел бы делать, но, увы, так и не смог сдать экзамены. Сколько раз, напомни? И кстати, можно поинтересоваться, где ты взял приглашение на ужин? Уверен, провернул какую-нибудь аферу. Позволь взглянуть на твой билет.
До чего же Дереку хотелось дать этому гладкому хлыщу по морде, да так, чтобы выбить парочку белых зубов да залить белый воротничок кровью! Уильямс покусал нижнюю губу.
– Я позволю тебе кое на что взглянуть, ты, самоуверенный кусок дерьма. Давай выйдем наружу, и все увидишь.
Гудман выгнул бровь.
– Ты же сейчас шутишь?
– Почему это? Или ты только болтать можешь? Кстати, как там у тебя с Никки? Птичка напела мне, что завалить ее в постель тебе никак не удается. Такой красавчик – и такой облом!
– А когда у тебя в последний раз была женщина, Дерек? – вернул колкость Гудман. – Не за деньги, конечно.
– В отличие от тебя у меня нет намерения завалить клиентку в постель. Это у тебя на уме секс, а для меня важна ее безопасность, – фыркнул Дерек. – Может, поэтому она доверяет мне больше, чем тебе? Я уж не говорю про этого тупого хама, который пришел с тобой.
На одно короткое мгновение улыбка Гудмана померкла, ноздри раздулись, однако триумф Дерека длился недолго. Лу быстро пришел в себя и, вновь нацепив улыбку, сказал:
– Проваливай отсюда, Уильямс. Или мне придется тебя арестовать.
Дереку хотелось язвительно спросить: «На каком основании?» – но он разумно предпочел не играть с огнем и мрачно произнес:
– Приятно было пообщаться, детектив.
– Надеюсь, в последний раз.
Тяжело поднявшись, Дерек одернул собравшийся складками пиджак и побрел к выходу. В этот момент зазвучала удивительная скрипка Анны Бейтман.
Никки узнала «Взлетающего жаворонка» Воан-Уильямса. Тонкая и одновременно мощная композиция заполнила зал. Анна с закрытыми глазами раскачивалась из стороны в сторону в такт музыке. Но не скрипачка завораживала публику, а мелодия, срывавшаяся с ее волшебного смычка. Ах как любил эту композицию Дуглас! Они слушали ее сотни раз – когда пекли оладьи по субботам, в машине по дороге на работу, в постели…
Внезапно эмоции нахлынули на Никки, и, не сдержавшись, она всхлипнула, вздрогнув всем телом, закрыла лицо руками.
– Что с вами, дорогая? – участливо спросил нейрохирург, коснувшись ее плеча. – Хотите выйти на воздух?
Никки покачала головой, пытаясь сдержать слезы. Последние месяцы она прятала свою скорбь по Дугласу, не проявляя эмоций, не давая себе потерять контроль, несмотря на кошмарные события, происходившие вокруг. Но теперь, под влиянием волшебной музыки и вихря воспоминаний, словно открылся ящик Пандоры. Остановить рвущиеся наружу рыдания казалось почти невозможно, сердце болезненно сжималось, как будто в него тыкали иглой.
– Я разберусь, профессор Джеймесон, – раздался за ее спиной голос Хеддона, и на плечо опустилась его ладонь. – Позвольте мне пообщаться с Никки.
Миссис Робертс совершенно не требовалась его помощь, но она понимала, что от навязчивого внимания Дефо не так просто избавиться. Он помог ей подняться, обнимая за плечи, и вывел на террасу.
– Присядь и успокойся, – попросил Хеддон, указывая на скамейку.
Никки послушно села, шмыгая носом. Плечи все еще вздрагивали, но, похоже, шторм отступил.
– Что случилось? – спросил Дефо, присаживаясь рядом и протягивая белый носовой платок. – Промокни глаза, тушь размазалась.
– Спасибо. Не пойму, как это произошло. Возможно, дело в этой мелодии. Мы с Дугласом очень любили ее, слушали вместе, танцевали. И мне вдруг стало так тоскливо, Хеддон, я просто не смогла сдержаться.
Он привлек ее к себе и обнял.
– Бедняжка, я понимаю. Порой эмоциям необходим выход.
Никки доверчиво прильнула к его плечу, как прильнула бы к плечу брата – сильного, способного защитить и утешить.
– Но ты плачешь напрасно, – услышала она неразборчивый шепот на ухо. – Дуглас не заслуживал тебя. И ты это знаешь.
У Дефо был такой приятный воркующий тон, что Никки не сразу поняла, о чем он говорит, а спустя мгновение осознала, что ладонь Хеддона скользит вверх по ее ноге. Дурман внезапно рассеялся, и зазвучал сигнал тревоги.
– Хеддон! – выдохнула она и попыталась освободиться, однако его сильные руки, еще недавно согревавшие и дарившие защиту, превратились в железные тиски. – Да что ты творишь?
– Мне следовало это сделать несколько лет назад, – бормотал он ей в волосы. В голосе звучало откровенное желание. – Не борись, Никки, мы оба это заслужили. Мы оба хотим друг друга. Я так долго тебя любил, что уже…
– Хеддон, прекрати! – Потрясенная, она застыла словно ледяная статуя. Жадные полные губы Хеддона скользили по ее виску, шее, подбородку. – Отпусти меня!
– Что здесь происходит?
Голос детектива Гудмана раздался так неожиданно, что Хеддон Дефо подскочил словно ужаленный и отпрыгнул в сторону.
Никки посмотрела на Лу с таким облегчением, что снова едва не расплакалась. Она уже и не помнила, когда последний раз была так рада кого-то видеть. Быть может, парня в красной машине, который своим появлением спас ее от преследования черного джипа? Теперь события того дня казались такими давними, размытыми, словно она действительно их выдумала.
За последнее время столько всего произошло, что было сложно отделить правду от вымысла.
– Все в порядке, – дрожащим голосом сказала Никки, поправляя волосы и вставая.
Хеддон таращился на нее и, похоже, обмирал от ужаса, осознав, что натворил.
«Неужели он действительно поверил, что его желание ответно?» Никки было гадко даже думать об этом. Хеддон сказал, что много лет любил ее. А ведь он был другом Дугласа, лучшим другом!
А впрочем, даже любимый муж лгал ей… все лгали в той или иной степени. Ведь до этого момента Хеддон никогда не выказывал своих чувств, разве можно было обвинить его в дурных намерениях?
Но любил ли он ее на самом деле?
Нет, точно нет! Никки хорошо разбиралась в людях. Любящий человек никогда не воспользуется ситуацией, а Хеддон застал ее врасплох.
– Тебе нужна помощь? – уточнил Гудман, бросив на Дефо предупреждающий взгляд.
– Она же сказала, – вмешался тот, – все в порядке.
– Мне надо было подышать, – ответила Никки. – Наверное, я выпила слишком много вина. Пожалуй, лучше поехать домой.
– Я вызову такси, – в один голос сказали Гудман и Дефо.
Никки, прищурившись, посмотрела на обоих.
– Спасибо, джентльмены, я справлюсь. Благодарю за заботу, но мне хотелось бы побыть одной.
Никки куталась в шаль из тонкого кашемира, пока ждала такси. Ветер оказался внезапно пронизывающим.
Вечер обернулся катастрофой. Она собиралась встретиться с Луисом Родригесом и оказать поддержку подруге, а в результате спасать пришлось ее саму. В голове все еще стоял туман. Она с трудом помнила, зачем ей вообще хотелось взглянуть на мужа Анны и почему еще вчера эта встреча казалась такой важной.
– Машина для доктора Робертс, – объявил молодой швейцар.
Она забралась в пахнущий мятной жвачкой салон и долго возилась, пытаясь пристегнуться. Домашний адрес она тоже вспомнила с трудом.
«Да что со мной творится?» – подумала Никки и невнятно пробормотала:
– Брентвуд, Тайгертейл-драйв.
Они едва отъехали от отеля, когда водитель резко нажал на тормоза. Ремень безопасности больно впился в плечо Никки, в шее что-то хрустнуло. Водитель нецензурно выругался. Через дорогу, вытаращив глаза и не обращая внимания на сигналы машины и окрики, бежал какой-то мужчина.
«Мне что, чудится? Неужели этот безумец – Картер Беркли?»
– Вот придурок! – завопил водитель с ямайским акцентом. – Да я его едва не сшиб!
Обернувшись к Никки, он извинился, и они продолжили путь домой.
«Это был Картер. Я уверена. Но куда он бежал? И от кого?»
Высокие пальмы скользили мимо, уносясь в темноту.
Чувствуя, как покачивается на волнах опьянения, Никки поудобнее устроилась на сиденье.
«Какая разница, куда и от кого бежит Картер? Какая разница, что чувствовал Хеддон все эти годы? И кого волнует, почему Луис Родригес не появился на благотворительном ужине? Только Дуглас имеет значение. Только он важен. Но, увы, Дуглас, мой любимый Дуглас мертв».
Никки достала телефон, нашла номер Уильямса и напечатала неловкими пальцами сообщение: «Есть новости о Ленке?» Ответ пришел почти мгновенно: «Нет». И сразу вслед за этим: «Напишите, как доберетесь домой».
Никки была тронута. Толстый хамоватый детектив переживал за нее. И он ей нравился. Нравился тем, что в отличие от Хеддона Дефо и Лу Гудмана беспокоился просто так, не из желания затащить ее в постель. Никки понимала, что является для Уильямса выгодным клиентом, но ее деньги не обязывали Дерека проявлять широту души и заботу.
– Он хороший человек, – нетвердым голосом сказала она, глядя в темный экран телефона.
Дуглас тоже был хорошим человеком. Хорошим человеком и плохим мужем.
Закрыв глаза, Никки погрузилась в дремоту. Последней ее мыслью было тайное желание заснуть и больше никогда не просыпаться.