Здешним людям враждебно всё, что исходит из Суабалара – королевства тьмы, зла и всяческого непотребства, как гласят местные сказки. Там демоны жрут людей – о чём тут ещё говорить? И без доказательств всё очевидно даже на расстоянии, которое ты ни разу не преодолел. Впрочем – честно признала Каюри – и суабаларцы горазды на страшные выдумки про Империю.
Здесь же всё не совсем так, как ей всегда представлялось. И причинять жителям Империи лишнее бессмысленное зло ей как-то не хотелось. Она заберёт брата и уйдёт с миром – если, конечно, ей не объявят войну.
Запрошенную Кайматом бумагу принесли быстрей, чем она ожидала. Каюри пробежала её глазами. Свернув, упрятала в пояс и решительно распрощалась с гостеприимным хозяином, от гостеприимства которого её уже подташнивало. Она поднялась и бес спроса направилась на поиски своих детишек – Бира̀ти понеслась за ней хвостиком.
Каймат и Саяд остались отобедать – она не возражала. Вряд ли кому-то придёт в голову их обидеть, пока Лиаты не уберутся из города.
– Чрѝти-чрѝти-чрѝти-чри! – верещал на весь дом Улюлюшка, подпрыгивая под высоченной подставкой с книгами.
Та упиралась в потолок и раскинулась от края до края широкой стены библиотеки города Ураст.
– Нѐтушки-нѐтушки-нѐтушки-нет! – хихикала Челия, вися над ним и дразня задушевного дружка качающейся ножкой.
Ютелия разлеглась прямиком на узком длинном столе, с которого смахнула какие-то свитки. Прелестная неряха, лёжа на животе, болтала в воздухе ногами и действительно читала книгу: морщила лоб, водила по строчкам пальцем и шевелила губами.
– Возвращаемся в гостиницу, – устало объявила Каюри, остановившись рядом с шалунами.
И цапнула за руку признанного сочинителя всяких бредней.
– Улю-улю-улю-лю! – запыхтел тот, пытаясь вырваться.
– Нѐтушки-нѐтушки-нѐтушки-нет! – завопила Челия пуще прежнего и попыталась удрать под потолок.
Из Двуликой тотчас вылетел послушный ЗУ и заарканил ногу непослушницы. Демон сдёрнул свою подружку прямо в протянутые руки няньки. А подоспевший на помощь МУМ спеленал попытавшегося удрать певуна и подвесил рядом с Бира̀ти. Та схватила неслуха за руку и пригрозила ему кулачком. Улюлюшка хмыкнул и потащил девушку к двери.
– Нечестно! – брыкалась Челия, возмущённо пучась на няньку в надежде её напугать.
– Закрой рот, – досадливо поморщилась Каюри, прижав демонюшку к груди.
– Ты мне почитаешь? – моментально притихла та, обвивая родную шею руками. – А то эта паскуда жмотится, – мстительно ткнула она пальчиком в Ютелию.
Мелкая сквернословка тут же получила подзатыльник, набычилась и засопела так, словно способна разреветься.
– Ты с нами? – уточнила Двуликая, направляясь на выход.
– Нужно дочитать, – непередаваемо солидным голосом оповестила её Ютелия.
Но тут же подскочила, сунув книгу под мышку, слетела на пол и потопала следом.
– Книга чужая, – не оглядываясь, напомнила Каюри.
– Конечно, – поддакнула Лиата. – Но всё равно интересная. Сама же учила, что нужно дочитывать до конца, чтобы ещё больше поумнеть.
Спорить не хотелось. Все мысли были заняты Чахдуром.
Каюри вышла из дома управителя, направилась через площадь к нужной улице и всё пыталась представить, каким стал брат – он сейчас ровесник Каймата. Представлять было трудно: она почти не помнила его лица. Однако почему-то была уверена, что сразу его узнает.
Прохожих была тьма-тьмущая. Наверняка большинство всё те же зеваки, которых будоражила новость о явлении в город легендарных Лиат. Двуликую сопровождала целая процессия, державшаяся не так уж и далеко от неё. Ещё бы им не тащиться следом, ожидая невесть каких фокусов, если Челия, сидя на её плечах, волокла за собой летящего в огненном кольце Улюлюшку. Тот по-птичьи махал руками и чирикал на свой лад.
Ютелия то шла спокойно рядом, то срывалась и отлетала к приглянувшейся лавке, увлекая за собой упирающуюся Бира̀ти. Если девушка что и уразумела лучше всего, так это правило: Лиатам доверять нельзя. Утащит тебя куда-нибудь из самых лучших побуждений, а потом вдруг забудет и о побуждениях, и о тебе. И останешься ты одна-одинёшенька, снова попав в рабство. Поэтому Бира̀ти предпочитала держаться людей, в число которых входила и Двуликая.
Муанат снова встретил гостьюшек у дверей. Под завистливыми взглядами сограждан он преспокойно принял на руки прыгнувшую демонюшку. На шею хозяина ЗУ опустил Улюлюшку. Старательно приседая, тот вошёл в гостиницу так, чтобы лоб мальчишки не встретился с притолокой.
– Нашла, что искала? – дружески осведомился хозяин, когда Двуликая свалилась на диван в гостиной и задрала ноги на деревянный резной подлокотник.
– Нашла! – ответила за неё демонюшка, плюхнувшись на няньку. – Мы лучшие находильницы!
– И отыскальники! – ехидно передразнила её начитанная Ютелия и улеглась рядом, раскрыв украденную книгу.
– Каюри, ты не проголодалась? – присев на край дивана, участливо спросила Бира̀ти.
Двуликая внимательно посмотрела на девушку и от всей глубины души выдохнула:
– Проголодалась. Как хорошо, что ты появилась. А то иногда аж выть хочется, – она покосилась на маячившую перед глазами лохматую макушку и поцеловала её: – С этими… птахами.
– С ними трудно, – вздохнула девушка. – Неприкаянные они.
– Вот ты нас и прикаяй, – нравоучительно посоветовала Челия.
Бира̀ти смешливо фыркнула и направилась на кухню.
Мужчины вернулись за полночь. Как ни странно, трезвые.
Улюлюшка с Бира̀ти досматривали десятый сон. Лиаты усвистали: когда их живые друзья спали, демоницы отчаянно скучали. Будить людей лишь из прихоти не осмеливались – по каким-то своим невнятным соображениям. Вот и летели в поисках любой забавы, что поможет убить время. Суабалар давно не обращал на них внимания, а вот неискушённый город Ураст в эту ночь почти не спал. Так что здесь их ждал оглушительный успех.
Муанат безо всякого восторга поведал Двуликой, что вблизи его гостиницы развернули чуть ли не большую ярмарку: пьют, веселятся, торгуют и ждут разбитных демониц. Собираясь в свой освободительный поход, Каюри заранее готовилась к панике, что посеет появление в Империи Лиат – приготовиться к подобному балагану в голову не приходило.
Муанат пояснил, что далеко не все жители Империи верят страшным сказкам о демонах. Торговцы, что водят обозы в Суабалар, прекрасно знают, как там живётся. И, несмотря на жёсткие запреты, тайком делятся своими знаниями. Так что Двуликая может спать спокойно: его гостиницу из-за неё не спалят. Хотя охранять её от зевак обходится недёшево.
Однако спать спокойно не получалось. Поначалу, Каюри, было, задремала. Но вскоре очнулась и сон, как метлой вымело. Перед глазами стояла бессовестно бесстрастная рожа Каймата, на которой вечно ничего не прочесть.
Вечером она попыталась, как бы, между прочим, выведать у Илалии с Ютелией что он думает и о ней, и о случившимся прошлой ночью. Лиаты известные сплетницы: неудержимые и неистощимые. Столкни любую, как камушек в горах, и камнепад пустой болтовни сметёт в два счёта самое непоколебимое терпение. Но тут обе, как воды в рот набрали. И просто виртуозно ушли от темы. Каймат не был для них обычным человеком. Как и Двуликие, он обратился в один сплошной запрет на любые бездумные действия.
Заснуть до его возвращения было отчаянно необходимо. Что-то подсказывало: то, как она его оттолкнула не пройдёт ей даром. Этот мужчина не позволит толкать себя на те или иные решения по прихоти женщины. Он может прислушаться к доводам, но молчание не посчитает таковым.
Лгать она умела: не краснея и не сбиваясь. Просто талант какой-то – здорово пригодилось, когда дядюшка привёз её в королевскую крепость. Но талант был с изъяном: так же безупречно врать тем, кого любила, не получалось. Вот тут-то наваливалось всё разом: и румянец стыда, и косноязычие. Попавшись на этом в первый же раз – ещё в детстве – она поклялась самой себе не обманывать тех, с кем сердце настоятельно не советует это делать. И Каймат принадлежал к числу избранных.
Так что, Каюри долго билась над тем, чтобы заснуть – попытки разбились о неуклонные размышления о нём.
В глубине души ещё робко трепыхалась надежда, что он оскорблён и не захочет её видеть. И тут просчиталась. Тяжёлые шаги за дверью не миновали её спаленки. Дверь отворилась безо всякого намёка на скрытность. Потом так же закрылась, и перина ворохнулась, заплясала под тяжестью опустившегося на край тахты тела.
– Ну? – прозвучал сочащийся непреклонным ожиданием вопрос.
Она продолжала лежать, отвернувшись лицом к стене и лихорадочно гоняясь за возможными спасительными уловками. В голову ничего не приходило. А Каймат не собирался ждать, когда она его переупрямит.
Сильные руки перевернули Каюри на спину. Пригвоздили, не давая вырваться. Её нарочито презрительное шипение не произвело должного впечатления. За окном висел масляный фонарь, в свете которого она прекрасно видела его иронично сощуренные глаза. И кривые изломы в уголках губ.
– Я не хочу, – с трудом проблеяла Каюри, сообразив закрыть глаза.
– Чего ты не хочешь? – уточнил Каймат со спокойной насмешкой, против которой обычно не доищешься способов защиты.
– Тебя, – дала она, как показалось, твёрдый и столь же спокойный ответ.
– Что так вдруг? – почти участливо уточнил он, склонившись к её груди. – Прошлой ночью хотела.
Каюри решилась и солгала:
– Это был каприз. Захотелось вдруг попробовать, как это… ну…
– А ты уверена, что распробовала? – бил и бил он по наливающейся жаром голове этой своей клятой насмешкой.
– Уходи, – почти взмолилась она, чувствуя, что затея его облагодетельствовать свободой обретает нелепые черты.
– И не подумаю, – придвинулось его лицо, дохнув запахом вина, пота и…
Отчего-то опять костра, у которого они сегодня не сидели.
Глава 9
Каймат упёрся в неё каким-то странным долгим взглядом. Словно прикидывал: поделиться с ней чем-то важным, или она ничегошеньки не поймёт? А потом безо всякой насмешки изрёк: