– Да уж, – недовольно проворчал Каймат.
Как показалось Каюри, не вполне искренно.
– Ладно, – вздохнул он, целуя её особенно нежно. – Разберёмся. А там и привыкнем, раз пути назад нет. Закрывай глазки, моя сказочная укротительница демонов.
– Как скажешь, мой суровый пастух прекрасных Лиат, – в последний раз поддела она Двуликого.
И вправду с наслаждением закрыла отягощённые зудящей усталостью глаза.
Демоницы вернулись, пока они спали. И без указок Двуликих основательно перетрясли дом. Каюри даже не утруждала себя извинениями, когда гости, проснувшись, с трудом нашли забившегося в угол давешнего чиновника – остальной дом был пуст.
Воистину мужественный человек всегда вызывает невольное уважение – тем более у воинов. И они пригласили его на завтрак. Хотя, не будь с ними Бира̀ти, рылись бы на кухне, как свиньи, в поисках, чего бы сожрать. Но их оберегательница непутёвых путешественников накрыла стол: честь по чести. Всё, что не доели ночью, было уничтожено подчистую.
– Да не врёт он! – досадливо оторвалась Ютелия от разглядывания собранных по всему дому «интересных штук». – Пристали, как репьи к собачьему хвосту.
Повторивший всё слово в слово чиновник облегчённо выдохнул. И тут же снова оторопел от страха, ибо висевшая над ним Челия не преминула выступить:
– А чего тогда пугается? Дрищ мокрожопый. Сейчас штаны обмочит. И будет нам тут вонять, как дерьмо.
– Дрѝщищи-дрѝщищи-дрѝщищи-дри! – помогал ей Улюлюшка, носясь вокруг стола и распихивая по карманам сладости.
– Цыц вы оба! – прикрикнул на шумную мелочь Каймат и внимательно посмотрел на Двуликую: – Двигаем дальше? Или дождёмся хозяина дома?
– А ты как думаешь? – уже вполне привычно спихнула Каюри на него всю ответственность за следующее решение.
Что ни говори, когда в твоей жизни появляется мужчина, женщина – не прилагая к тому ни малейших усилий – мигом становится смелей. И чуть-чуть легкомысленней.
– Чего тут думать? – удивился Саяд, тем не менее, ожидая, что скажет более опытный Каймат. – Хотя бы слетаем, разведаем путь к этим каменоломням. А после можем и вернуться, поговорить с управителем. Зато обратно к каменоломням прыгнем в один миг.
– Я никогда не видела каменоломен, – оторвавшись от своей кучи мусора, воспылала новым приступом любопытства Ютелия.
Ещё раз оглядела натыренные богатства и одним махом разметала их по комнате:
– Чего расселись, обжоры? Пора лететь!
Тут же Илалия – как всегда без приглашения – подхватила первое, что попалось под руку, и вылетела в окно. Ей подвернулись Бира̀ти и Саяд, успевший цапнуть за шиворот Улюлюшку, щёки которого лопались от забитых туда сладостей. Челия поспешила захватить свою няньку, которую пристрастились таскать все, кому не лень. Ютелия, хихикая и строя глазки, подхватила Двуликого. И гости покинули дом, где по ним тоже не станут скучать.
Глава 11
Каюри не раз слышала слово «каменоломни» и благополучно пропускала его мимо ушей. Ни разу – даже случайно – не пыталась себе представить, как это выглядит на самом деле. Теперь – стоя на вершине полу раскопанного, растащенного по кусочкам холма – она всё не решалась спуститься туда, к его подножию. Вокруг море солнца и океан пыли, вздымающийся вокруг всего, что шевелилось далеко под её ногами.
Согбенные силуэты людей, волокущих огромные камни. Воздух, застывший над этой ямищей в земном чреве неподвижной знойной массой. Приглушённые вопли, что хоть как-то успокаивали: внизу не какая-то безмолвная нежить, а живые люди.
Каюри вдруг стало страшно. Нет, до сих пор она понимала, какой жизнью живёт её брат – понаслушалась: и от тех, кто видел подобное, и от тех, кто не видел, но всегда всё знает лучше очевидцев. Пришло пугающе яркое осознание того, что все эти дни она думала не столько о брате, сколько о пути к нему. И о своей цели. То есть, не о Чахдуре, а о себе. Горький стыд ударил под дых – спасительное возмущение в голову: она же совершенно не знает своего брата! Да, хочет его освободить! Но у неё никак не получается думать о нём, как о действительно близком человеке – её ли за это винить?
– Не хочу больше этой гадости в твоей голове! – капризно заявила Ютелия и отлетела от Двуликой, которая затравила её горькими чувствами: – Ты ужасна!
– Мне здесь не нравится, – поддержала её Илалия, плотоядно высматривая, кем бы поживиться.
Челия вообще не торопилась высказываться: малышку как ветром сдуло. Куда она унеслась, Каюри даже не задумывалась: ей было не до капризов демонюшки. Вообще не до Лиат, дружно рухнувших с вершины холма в пыльную муть его подножия. В ответ почти сразу кто-то истошно завопил.
– Думаю, управитель каменоломен вон там, – вытянув руку, сообщил Каймату искрутившийся на месте Абхат.
Каюри безотчётно глянула, куда велели. Несколько деревьев – так густо запылённых, что их корявые стволы и широкие листья казались вытесанными из камня. Между деревьями натянут выцветший, выгоревший на солнце полог, образуя шатёр. Рядом несколько стражников и костёр, над которым томится целый баран. Кто-то околачивается рядом с этим жалким, но всё равно благодатным оазисом. Всё спокойно, размерено, лениво.
И в это болото повседневных забот внезапно врезались два огненных спрута, разметавших щупальца.
– Думаю, скорей всего, управителя там больше нет, – досадливо пробухтел Саяд, вытирая лицо. – Ну, и жарища. К демонам такие путешествия. Бира̀ти, мало̀й, от меня ни на шаг.
Мог и не предупреждать: те и без указки липли к нему в страхе, что их поймают и запрут здесь навечно. Тоскливый взгляд Улюлюшки прожигал сердце насквозь – поэтому все старались на него не смотреть. А Саяд излишне крепко сжимал мальчишескую руку.
Когда БАЦ, МУМ и ЗУ спустили их вниз, обе старшие Лиаты уже восстановили силы. А вопли и беготня вокруг шатра управителя только разгорались. Оглядевшись, Каюри заметила в искромсанном склоне холма пару небольших тёмных дыр.
– Камень рубят не только снаружи, – опять вовремя просветил гостей Абхат. – Внутри в шахтах тоже. Нужно спросить, где трудится твой брат, высокочтимая госпожа. Без этого никак, раз ты не знаешь его в лицо.
Спросить было нужно. Хотя и затруднительно. Едва у шатра управителя каменоломни раздались первые вопли, стража разделилась. Часть бросилась на выручку, видать, решив, что это начало бунта рабов. Издалека в такой пылище ничего толком не разглядеть – нужно проверить. Оставшиеся на месте надсмотрщики приказали людям бросить работу и собраться в кучу, усевшись прямиком на землю.
Когда к первой же такой куче стали приближаться странные незнакомцы, стражники наставили на рабов все острые предметы, что имелись в наличии. Имелось негусто: в основном какие-то примитивные палки, но рабы принимали их всерьёз. Каюри не без удивления отметила, что те отнюдь не измождённые скелеты. Вполне себе упитанные сильные мужчины: голодом их явно не морили. Да и увечья в глаза не бросались, разве что одежда оставляла желать лучшего: сплошные обноски. Впрочем, на такой работе хорошая одежда – бесполезный перевод денег.
От затаившейся в ожидании кучи людей отделился один. С виду тот, кто имел право распоряжаться. Он шёл к ним размашистым уверенным шагом, пристально разглядывая пришельцев. Пожилой мужчина с прямым разворотом плеч и какой-то звериной готовностью прыгнуть в любой момент. Очередной воин, который отвоевался, и его пристроили здесь зарабатывать на хлеб.
– Голубиная почта? – уточнил у проводника Каймат.
– Ага, – кивнул Абтах, расправив плечи. – Наверняка им прислали приказ отдать брата госпожи. И ничем не вызывать ваше неудовольствие. Кому нужны такие неприятности? – невольно покосился парень в сторону шатра.
Это было весьма разумно – судя по всему, Каймат и Саяд не ожидали иного. Поэтому спокойненько дожидались, пока переговорщик не подошёл и не остановился шагах в пяти от них. Дали ему и время рассмотреть себя вблизи, чтобы окончательно убедиться: не стоит кидаться на то, что не одолеть.
Наконец, они с Кайматом одновременно шагнули навстречу друг другу. Саяд остался стоять, где стоял. Улюлюшка с Бира̀ти отчего-то жались к нему, а не к могущественным Двуликим с их демонами.
Те, кстати, тоже не желали оставаться в стороне. Каймат сейчас и сам напоминал спрута: БАЦ и ЗУ с МУМ не просто выплеснулись наружу огненными удавами: каждый ещё и раздвоился – не понять, за каким демоном. Зрелище столь впечатляющее, что у очевидцев даже не возникало желания повопить и побегать, ища дыру, куда можно забиться. И рабы, и стража молча наблюдали за невероятным визитом.
Тут уж переговорщик никак не мог выставить себя в дурном свете. Он ещё больше выпрямился, многозначительно похлопывая своей дурацкой палкой по сапогу. А уж на лице изобразил такую несусветную значимость – куда там королям с императорами.
Каюри подошла ближе – тоже вся в мотылявшихся огненных щупальцах. Демоны чуяли её глубоко спрятанный страх и были настороже. Поскольку всю тяжёлую работу с самого Ураста выполняли Лиаты, их отщепенцам, засевшим в Двуликих, обед не требовался. Полные сил и преисполненные стремлением защитить свою двуногую собственность – эти паршивцы недвусмысленно давали понять: одно лишнее движение, и тебе конец.
– Где он? – невозмутимо и вполне вежливо осведомился Каймат, склонив голову, как равный перед равным.
Имперец так же вежливо склонил свою и сухо прокаркал:
– В той шахте, что справа.
– Вас предупредили, – понимающе сощурился Двуликий.
– Ещё бы, – покривился имперец. – Не припомню, чтобы Лиаты нас навещали. Только мы их… Хм… Пытались.
– Приведите Чахдура, – не выдержав этих дурацких проволочек, потребовала Каюри.
– Да! – нахально величественно поддакнула Ютелия, шлёпнувшись рядом с ней и поправив съехавшую на глаза диадему. – Тащите! Посмотрим, за кем мы тут гоняемся, как ненормальные. И поскорей!
– Мы не вполне уверены, что это он, – пробухтел имперец, одарив демоницу откровенно ненавидящим взглядом из-под серых от пыли насупленных бровей.