Лорд Каэл никогда не разрешит мне уехать. Поэтому император и сказал, что отпустит меня, если Эттрейо позволит — он просто знал его лучше меня. Лучше наивной влюбленной дурочки.
Влюбленной, готовой на все… Для того, кто с самого начала собирался лишь использовать меня. Кто берег меня — как имущество, которое в будущем принесет доход. Или как перспективную кобылу, которая может выиграть скачки. Как я могла увидеть в этом привязанность и заботу?
Дура.
Судорожно всхлипнув, я спешно прижала к лицу подушку — чтобы никто ничего не услышал. Хотя вряд ли лорд Каэл сейчас стоит под моей дверью. Наверное, поднимает свой приказ о помиловании, любуется на него, вставляет в рамочку…
Он никогда не испытывал никаких чувств ко мне. Он возился со мной и учил только для того, чтобы я могла протянуть в роли секретаря достаточно долго и понравиться императору.
Чувствуя, что в груди словно ворочается тупой нож, я сползла с кровати и сжалась в комок на полу. Мне хотелось умереть прямо сейчас — чтобы не чувствовать ошеломляющую, оглушающую боль предательства в груди. Однако я все продолжала дышать, а перед глазами продолжали проноситься видения.
Вот лорд Каэл, который только что забрал меня из приюта. «Ты девственница?» Теперь ясно, зачем он спрашивал — чтобы я смога пройти через клятые ворота наложниц и стать женой императора. Что ж, тут правитель переиграл вас, лорд Эттрейо.
Лекарь, которая лечила мои шрамы на плече. Девушка, заготовленная для императора, должна быть идеальна, какие тут шрамы? Я безотчетно схватилась рукой за плечо, там, где кожу раньше изборождали отметины. Интересно, если бы их не удалось свести, как бы лорд Каэл поступил? Выкинул меня на улицу и пошел искать новую пешку?
А с чего лорд Каэл вообще решил, что я привлеку внимание императора? «У моей сестры в детстве была эттероунская кукла. Она мне ужасно нравилась», — прозвучал в голове голос правителя. Они с лордом Каэлом когда-то были хорошими друзьями. Может, дело в этом? Или лорд Каэл просто ездил по приютам и искал кого-нибудь посимпатичнее?
Мужчина, которого я люблю, собственноручно выбрал и воспитал меня для другого. На этой мысли из горла вырвался полувсхлип-полусмех, и я стремглав кинулась в ванную. А там, включив воду, разрыдалась, не скрываясь.
А когда от слез уже разболелась голова, прибегнула к уже испробованному способу: отыскала бутылочку с успокоительным и сделала хороший глоток. Хорошо, что я пополнила запасы после того, как лорд Каэл разлил старое лекарство — когда сказал, что так много пить опасно, и выбил бутылек из моих рук.
Опасно… В последний раз всхлипнув, я посмотрела на успокоительное с новым интересом. Полный бутылек. Хватит, чтобы… заснуть и не проснуться. Чтобы эта боль, которая сейчас терзала меня, ушла и больше не вернулась.
56
Решусь я или нет? Бутылочка задрожала в руке. Я вдруг представила, как лорд Каэл, вдруг потеряв меня, поймет, что на самом деле все это время любил, и пожалеет, но будет уже поздно, и испытала мстительное удовлетворение. Тогда он осознает, что поступил подло… Будет рыдать, жалеть — но не сможет ничего изменить.
Воображение нарисовало перед глазами лорда Каэла, с воплями раскачивающегося на полу, и я горько усмехнулась. Не верю. Не верю, что он когда-нибудь прольет даже слезинку обо мне. Скорее, покачает головой и придумает новый план для достижения своих целей.
Хотя он уже и так вроде бы достиг всего, что хотел… Он уже Картрайт, а не Эттрейо. Род прощен и восстановлен в правах. Наверное, ему и жениться разрешат… Представив свадьбу лорда Каэла и его невесту — смутное белое пятно под фатой — я прижала руки к груди, словно пытаясь не рассыпаться на кусочки. Я чувствовала себя пазлом, из которого вытащили центральный кусочек, основу и цель существования, и без него вся моя жизнь распадалась.
Я не хочу видеть, как лорд Каэл будет счастлив с другой женщиной. К счастью, не придется — наложниц в любом случае не выпускают из дворца. Мне предстоит разве что подписать поздравительную открытку. Но даже знать, что он с кем-то, а не со мной, мне не хотелось. И жить без него тоже. Жить, зная, что он — не тот, кем я его считала. Не благородный, достойный человек, а коварный интриган, который будет использовать меня, пока моя ценность не подойдет к концу.
Бутылочка уже двоилась в глазах. Я медленно поставила ее на пол — стекло гулко звякнуло о кафель пола в ванной. Медленно стянула с руки браслет. Если лорд Каэл может найти меня по браслету, то может, он сможет и что-то через него почувствовать? Заподозрить.
Глаза слипались. С трудом поймав бутылек с лекарством, который все норовил убежать от меня, я уставилась на два голышка. И какое из них настоящее? Почему в глаза словно насыпали песка…
Звон разбившегося стекла, глухой удар. Так и не поняв, успела ли я сделать еще глоток, или мне это приснилось, я провалилась в темноту.
Холод. Шаги. Меня кто-то трясет, зовет по имени. Судорожные объятия, руки, тисками сомкнувшиеся на спине. Все воспринимается урывками и как будто через толстый слой воды. Я кладу голову на чье-то плечо. Просто не трогайте меня, я все равно не смогу проснуться. Становится теплее, и я снова соскальзываю в беспамятство, не в силах уцепиться за эту реальность.
Я пыталась проснуться еще два раза, и в каждый из них, открыв глаза, я видела перед глазами темно-серую ткань подушки. Нет, не подушки, одежды. Голова лежала на чьем-то плече, но я засыпала прежде, чем могла поднять голову и понять, кто это. Может, лорд Каэл? Какой прекрасный бред…
А когда все же полностью проснулась, то обнаружила, что лежу в своей кровати, через задернутую штору пробиваются яркие лучи солнца, и у меня жутко, ужасно раскалывается голова.
— Ой… — прижав ладони к вискам, я страдальчески сморщилась. Удар раскрывшейся двери о косяк прозвучал настоящим громом, и я попыталась одновременно закрыть ладонями глаза от яркого света и уши от шума. Рук явно не хватало.
— Сиэль, — знакомый голос прозвучал совсем рядом, и мне на виски легли прохладные руки. Лорд Каэл? Чуть раздвинув пальцы, я убедилась, что это он. Тут, к счастью, от его рук пошла легкая прохлада, уносящая дикую головную боль, и я слабо выдохнула.
Так. А откуда он узнал, что я проснулась? Где я вообще?
В кровати. Резко открыв глаза, я было попыталась сесть, но под строгим взглядом мужчины снова откинулась на подушки. Похоже, я лежу прямо в платье, укрытая одеялом. А как лорд Каэл узнал, что я проснулась?
Бросив взгляд на его сосредоточенное лицо, я чуть шевельнула рукой. Так и есть. Браслет снова на моем запястье. Но почему? И как я оказалась тут? Я же вроде отключилась на полу ванной комнаты…
Тут мужчина поднял взгляд, и наши глаза встретились. Я замерла, боясь даже вздохнуть. В голове промелькнули события вчерашнего дня. «Вы хотите, чтобы я вышла замуж за императора?» «Да».
Лицо мужчины, всегда абсолютно спокойное, вдруг исказилось, и он резко, одним рывком поднял меня и прижал. Сжал руки на талии, спрятал лицо в моих растрепавшихся волосах. Я изумленно застыла.
— Прости, — выдохнул он еле слышно. Если бы его губы не были прямо возле моего уха, я бы не услышала. Он прижал меня так тесно, что я ощущала под ладонью, оказавшейся на его груди, судорожный и частый стук сердца мужчины.
За что он просит прощения? За что, что использовал меня? За то, что не любит? На глаза навернулись слезы.
Я замерла, ничего не отвечая.
В конце-концов, он глава рода. Может выдавать меня замуж за того, кого захочет. А то, что я что-то себе напридумывала… Мои личные проблемы.
Отпустив меня так же резко, как притянул к себе, лорд Каэл поднялся и, не говоря больше не слова, вышел. Я же, ощутив новый приступ слабости, свалилась обратно на подушки.
Вчерашняя тупая боль в груди никуда не делась. Просто сегодня ее чуть приглушила дурнота от успокоительного и беспробудного долгого сна. Когда через некоторое время в голове чуть прояснилось, я встала и буквально по стеночке проползла в ванную, где умылась и переоделась в свежее платье. Попутно я попыталась отыскать бутылек с остатками успокоительного — просто из любопытства — но не нашла его ни на полу, ни в тумбочке.
Видимо, вчера мне все-таки не почудилось. Лорд Каэл зачем-то прошел проверить меня ночью, нашел на полу в ванной, перенес в кровать, а потом нашел успокоительное снадобье и забрал от греха подальше. А дальше? Приснилось ли мне плечо под головой?
Впрочем… Я тяжело вздохнула и поплелась обратно в кровать. После вчерашнего потрясения меня вдруг охватила такая апатия, что я едва могла заставить себя сдвинуться с места. Какая разница, сторожил ли меня лорд Каэл ночью или нет. Испугался ли он, когда увидел мое предположительно бездыханное тело на полу, или был лишь раздосадован доставленными проблемами. Какая разница, если, несмотря на все это, он не изменил своего решения?
Завтра мне предстоит выйти замуж за императора. Если, конечно, он соблаговолит встретить меня и действительно заставит дворцовые ворота распахнуться.
И завтра лорд Каэл, человек, которого я, несмотря ни на что, все еще люблю, собственноручно отдаст меня другому.
Если задуматься, то мне еще повезло. Многих девушек отдают замуж за стариков просто для того, чтобы поправить финансовые дела семьи. Кто знает, за кого бы я вышла замуж, если бы не попала к господину Эттрейо? То есть, к герцогу Картрайту, но называть его так было жутко непривычно. Дядя Джоран с радостью отдал бы меня любому, кто согласился бы взять меня без приданного. Например, нашему старому соседу, который уже схоронил четырех жен.
Император, по крайней мере, молод. И у него так много жен, что вряд ли мы будем часто видеться. К тому же… Если я выйду за него замуж, то это укрепит положение рода, а значит, поможет лорду Каэлу.
Интересно, должен ли человек, который любит, жертвовать собой ради любимого, если тот предает и использует? Я вздохнула. Все равно у меня не были ни физических, ни моральных сил на побег. Хорошо еще, новый статус невесты императора избавил меня от необходимости идти на работу —