Из глубины квартиры действительно доносилась знакомая мелодия заставки. Очередная бесконечная фигня про бедную, но гордую Машу, которую полюбил красавец-миллионер. Лена обожала такие истории.
— Ну ладно. Не засиживайся. — Жена чмокнула Дениса в щеку и ушла.
Он встал, закрыл дверь кабинета. Снова рухнул на диван, стиснул голову руками. В висках ломило. Денис выдвинул ящик стола, нашел блистер с таблетками. Кинул одну в рот, разжевал — знакомый врач учил, что через слизистую лекарства впитываются быстрее, чем через желудок. От горечи таблетки сводило скулы. Денис закрыл глаза, стал ждать, пока препарат подействует.
Но едва опустил веки — навалился главный кошмар сегодняшнего вечера. Конверт, вытащенный из почтового ящика. Денис не сразу заметил его в ворохе рекламных проспектов, а заметив, удивился — что это, кому?
Картинка с новогодними шариками и надпись: «Поздравляю с Новым годом!» В апреле-то месяце, ага. Ни адреса, ни имени. Даже не заклеен. Перепутали?.. Денис открыл конверт. Вытащил сложенный вдвое лист бумаги, из которого чуть не выпала фотография, он едва успел ее подхватить.
Рассмотрев изображение, не поверил глазам, даже зажмурился. А открыв глаза и поняв, что кошмар ему не привиделся, дико заозирался по сторонам. Показалось вдруг, что именно сейчас к почтовым ящикам сбегутся все соседи, и каждый заглянет ему через плечо и увидит то же, что и он!
Денис сунул конверт, бумажный лист и фотографию во внутренний карман пальто. Вылетел из подъезда, бросился к машине. Скорее туда, где никто не увидит ни его, ни жуткое содержимое конверта! В тот момент показалось, что внедорожник — это самое надежное убежище.
Сев на водительское сиденье и отдышавшись, Денис вытащил конверт из кармана. В глубине души еще теплилась надежда: вдруг почудилось? Вдруг не ему, вдруг какая-то ошибка?!
Нет. Не почудилось. Окровавленный нож, запечатленный на фотографии, он узнал бы из тысячи.
Денис развернул лист, ожидая хоть каких-то объяснений. Решил для себя, что готов ко всему… Ошибся. Никаких объяснений лист не содержал. Он не содержал вообще никакого текста. Только здоровенную, распечатанную во всю страницу цифру: «1».
Глава 3
Ночью Денис почти не спал, задремать удалось лишь под утро. Проснулся от вибрации телефона, звук он обычно отключал. Единственный короткий сигнал — сообщение. У Дениса упало сердце, кровь бешено застучала в висках. Что там? В такую рань ему никто не звонит и не пишет! Схватил телефон, дрожащим пальцем чиркнул по экрану.
«Центральное УГМС: до 9 часов утра 7 апреля в г. Смоленске ожидается шквалистое усиление ветра до 23 м/с. Не укрывайтесь и не паркуйте автотранспорт под…»
Да чтоб вы сдохли со своими предупреждениями! Денис, застонав от облегчения, опустил руку с телефоном. Услышал, как с другой стороны кровати пиликнул лежащий на тумбочке телефон Лены — заботливый УГМС, видимо, предупредил и ее. Жена не проснулась, а Денис больше не заснул. Поднялся, выпил чашку кофе. Съесть ничего так и не смог. Поехал на работу.
Денис начинал бизнес еще в девяностые, зеленым пацаном. Напористость, целеустремленность, много труда и толика удачи. Итог — самая крупная в Смоленске сеть магазинов по продаже телефонов и сопутствующих гаджетов. Три года назад Денис вложился в большой проект, построил собственный торговый центр. Самый крупный магазин перенес туда, остальные площади сдавал арендаторам. А часть первого этажа выделил себе под офис.
Работа его всегда успокаивала, помогала отвлечься. Вот и сейчас — стоило сесть за стол, углубиться в текущие дела, как пережитый стресс не то чтобы отступил, но забился куда-то в глубины памяти. В дальний закуток с надписью «подумаю об этом позже».
Денис позвонил секретарю Тане, попросил заказать ему завтрак. С удовольствием умял бургер и салат. Допивал свежевыжатый сок, когда телефон на столе осторожно тренькнул. Денис нажал кнопку громкой связи.
— Поел, спасибо. Можешь забрать посуду.
— Денис Валентинович…
Опять. Денис не смог бы ответить на вопрос, как именно он это понял. По неуверенной интонации, по звучанию голоса Тани? Но твердо знал одно: случилась какая-то дрянь. И она точно имеет отношение к конверту, полученному вчера.
Отодвинул стакан, напряженно спросил:
— Что?
— Тут к вам мужчина. Говорит, что из полиции…
Денис сглотнул. Рука судорожно дернулась в сторону мобильника. Взял телефон, потом, подумав, отложил. Звонить адвокату — означает продемонстрировать, что ему есть что скрывать. Нет. Ни в коем случае. Он порядочный, законопослушный человек. Он понятия не имеет, чем может заинтересовать полицию.
— Из полиции? Что ж, таким гостям отказывать не принято. — Денис сделал над собой усилие, постарался, чтобы голос прозвучал шутливо. — Приглашай.
— Хорошо. — Таня положила трубку.
Через несколько секунд в дверь постучали. Дежурно, уверенно, давая понять, что разрешение войти — чистая формальность. Вошел молодой мужик в штатском, лет тридцати или чуть больше. Поверх толстовки и джинсов — кожаная куртка, на плече — плоская сумка, в каких обычно носят ноутбуки. В руке вошедший держал развернутое удостоверение.
— Добрый день. Старший лейтенант Никитин, уголовная полиция.
— Добрый день. — Денис поднялся из-за стола, перегнулся, пожал протянутую руку. — Мне представляться, полагаю, не нужно?
— Обязательно нужно. Белов Денис Валентинович?
— Он самый.
— Документы предъявить можете?
— Разумеется.
Денис подошел к стоящей в углу кабинета вешалке, вынул из внутреннего кармана пальто бумажник. Открыл, протянул лейтенанту Никитину. Тот заглянул в паспорт, кивнул:
— Спасибо.
— Таня не предложила вам раздеться?
— Нет. Растерялась, видимо.
— Видимо, — улыбнулся Денис. — Не каждый день у нас такие гости. — Кивнул на вешалку: — Прошу. У меня тут жарковато.
— Благодарю. — Лейтенант Никитин снял куртку, пристроил на вешалку.
Денис заметил, что куртка мокрая — дождь не прекращался с самого утра. Значит, парень пешком, не на машине. Невысокого полета птица — это, впрочем, и по званию ясно. Что ж, уже хорошо.
— Чай, кофе?
— Ничего не нужно, спасибо. У меня к вам несколько вопросов.
Никитин по-хозяйски оглядел кабинет, без спроса присел в кресло для посетителей, стоящее перед столом Дениса. Из сумки для ноутбука вытащил блокнот.
— Когда вы в последний раз видели Ирину Конюхову?
— Кого, простите? — удивился Денис.
— Конюхова Ирина Валерьевна, — терпеливо повторил Никитин, — девяносто восьмого года рождения. Работала продавцом в вашей торговой точке по адресу улица Крупской, дом тринадцать. Когда вы ее видели в последний раз?
— Да, честно говоря, сомневаюсь, что вообще ее видел… То есть, — поправился Денис, — я хочу сказать, что, может, конечно, и видел, но не помню ни лица, ни имени. У меня шесть торговых точек, продавцы нередко меняются. А почему вы спрашиваете? Что случилось?
— Ее обнаружили утром шестого апреля в Реадовском парке. Убита.
Денис молча смотрел на оперативника, не в силах сказать ни слова. Мысли, одна за другой, рождались и умирали, не успев обратиться в слова.
Как расценил молчание Никитин, неизвестно, его гладко выбритое лицо не выражало никаких эмоций. Подождав и, очевидно, придя к выводу, что комментариев от Дениса не дождется, он снова открыл сумку и вытащил стопку фотографий. Неторопливо принялся раскладывать на столе перед Денисом.
Лесной массив. Голый, ни листка, ни травинки — снег сошел недавно. На земле под деревом сидит молодая женщина с перерезанным горлом. Голова женщины запрокинута, свитер под распахнутым желтым плащом густо залила кровь. Денис почувствовал подступающую тошноту, прижал руку ко рту.
Лейтенант Никитин внимательно за ним наблюдал. И вдруг резко спросил:
— Где вы были в ночь на шестое апреля?
— На шестое апреля? — повторил Денис.
Суть вопроса понял не сразу. Он не мог отвести взгляд от фотографий. Пытался — и не мог. Шестое или двадцать шестое, апреля или января — сейчас все было едино. Даты не желали обретать привязку к реальности.
— Сегодня седьмое, — сказал Никитин. — Шестое, соответственно, было вчера. Так где вы находились прошлой ночью?
— Дома. Где еще я мог находиться?
— Понятия не имею. — Никитин развел руками. — Потому и спрашиваю. Кто может подтвердить, что вы были дома?
— Жена. Дочь… Да кто угодно, господи! Вот уже много лет я не бываю по ночам нигде, кроме собственного дома.
— Даже в отпуск не ездите?
— Что, простите?
— Ну, вы сказали, что вот уже много лет нигде не бываете. То есть, не ездите ни в командировки, ни в отпуск?
— Не цепляйтесь к словам! — рассердился Денис. — Езжу, разумеется. Но это ведь не то, что вас интересует.
— Меня интересует ночь на шестое апреля.
— Я уже сказал. Я был дома! Могу узнать, почему вы спрашиваете именно меня?
— А кого, по-вашему, мы должны спрашивать?
— Не знаю, это не моя работа. Но в моем представлении работодатель — последний человек, к которому стоит обращаться с подобным вопросом, тем более что мы даже не были знакомы лично. Опрашивайте подруг этой девушки, родственников. Я-то здесь при чем?
Плохим выходил разговор. И плохим был взгляд следователя. Цепкий, внимательный, изучающий.
Денис понимал, что должен вести себя ровнее. Не должен психовать, невинные люди так себя не ведут! Но ничего не мог с собой поделать. Взгляд будто магнитом тянуло, он возвращался и возвращался к фотографиям.
— Друзей и родственников мы уже опросили.
— Безрезультатно, видимо?
— Увы. Теперь идем, так сказать, широким кругом.
— В моем случае вы определенно промахнулись. — Денис постарался улыбнуться. — Эту девушку я не знал, гулять ночами в парках не имею привычки. Если понадобится, можете опросить моих жену и дочь, проверить камеры с подъезда.