Оуэну стало неуютно, он сам не знал почему, но он предпочел бы, чтобы Коннор не кричал так громко, чтобы они прошли здесь тихо и незаметно.
В тени оврага было спокойно, земля была покрыта толстым слоем мха, и мальчики прошли вдоль почти пересохшего ручья.
— Сейчас как выскочит стадо динозавров! — заметил Чад. — Мало не покажется! Придётся бежать до конца оврага, пока они нас не сцапают! А овраг длинный, кстати?
— Ну и чушь ты несёшь иногда, — вздохнул Кори. — Ты слишком много кино смотришь!
— Около километра, думаю, — отозвался Коннор.
На вершине южной скалы Оуэн заметил какие-то странные очертания и, приглядевшись, разглядел старую электрическую вышку, покрытую плющом. Но никакого кабеля между ржавых перегородок, ни одного провода. Странно было видеть ее здесь, посреди дикой природы, вдали от города.
— Раньше в Мэхинган Фолз электричество шло отсюда, — объяснил Кори, который заметил взгляд Оуэна. — Думаю, это было не особо практично, каждую грозу вырубался свет во всем городе, так что провода закопали, и вышки остались заброшенными. Там наверху есть что-то вроде бункера, прямо посреди поля с высоковольтками, а к ним провода идут откуда-то из глубины страны, думаю, с атомной электростанции. Вот в этом бункере провода уходят под землю. Там пустырь метров в двадцать радиусом, довольно стремно, мы никогда там не ходим.
— Ого, звучит опасно.
— А парни из школы ходили туда и рассказывали, что у них вставали дыбом волосы на голове, когда они подошли!
— Ага, и волосы на заднице! — передразнил Коннор. — Фигня это все. Я там ходил, и ничего не было. Зато если зайдёшь внутрь, член сгорит и глаза вытекут!
— Жесть! — ответил Чад с ребяческим восторгом.
Оуэн поражался, какой полновластной хозяйкой была здесь природа. Некоторые вышки были почти не видны за листьями плюща и напоминали стальные скелеты, забытые останки цивилизации роботов… Десятки тревожных образов рождались в воображении мальчика, погруженного в свои фантазии.
Дорога направлялась вверх, и мальчиком приходилось обходить все более внушительные валуны, пробиваться через густой папоротник и перелезать через завалы упавших деревьев. Они шагали под звонкое журчание ручья, который разбивался здесь на маленькие потоки. Снова вышло палящее солнце, заставляя мальчиков обливаться потом. Лес поредел, и, сделав последний рывок, ребята наконец вышли на равнину с другой стороны гор. Они пересекли Пояс. Выбрались из Мэхинган Фолз. Оуэн понял, что Коннор был прав. Чтобы покинуть Мэхинган Фолз, надо по-настоящему этого хотеть. Город цепко держал людей в своих объятиях.
Перед мальчиками возникло кукурузное поле, уходящее до горизонта на севере и на юге. Высокие стебли, посаженные тесными рядами, были выше мальчиков по меньшей мере на голову. Оуэн застыл на месте. Он никогда не был на таком огромном поле и спрашивал себя, как ему здесь не заблудиться. Поле казалось настолько большим, что потеряйся он где-нибудь посередине, то умер бы от голода и жажды.
— А как мы сможем там ориентироваться? — спросил он.
Коннор поднял указательный палец.
— Молча! Солнце должно оставаться справа. Идёшь по одной своей борозде. Ферма Тейлоров будет сразу видна, у них на крыше высокий флюгер. Пруд оттуда недалеко.
Оуэн было не по себе, но поворачивать было поздно, так что он пошёл за всеми. По примеру Кори он раздвинул два стебля кукурузы и шагнул между ними, чтобы с удивлением обнаружить, что внутри и в самом деле шли борозды, похожие на узкие прямые тропинки. Из-за обилия листьев он не видел ничего дальше нескольких метров, но это было уже неплохо, по крайней мере не приходилось продираться через колючки и можно было дышать. Они шли синхронно каждый по своему ряду по направлению к югу. Коннор беззаботно насвистывал. Оуэн различал слева синюю футболку Чада, а справа — белую одежду Кори и слышал, как они отдуваются. Оуэн приободрился: они не потеряются. Наконец, это было похоже на настоящее приключение. Он гордо вдохнул полной грудью.
Монотонная ходьба по жаре действовала на него усыпляюще, и он сам не заметил, как они дошли до заросшей травой дорожки, проложенной для трактора. Сразу за ней снова продолжалось кукурузное поле.
— Ох, черт! — простонал Чад.
Оуэн в недоумении поднял голову и увидел метрах в пятнадцати чучело в джинсовом комбинезоне и потрепанной красной рубашке, распростертое, будто на кресте, и в соломенной шляпе. Тыква, которая служила головой, была странно наклонена, как от усталости, рот искривлен будто в усмешке, а в пустых глазницах что-то безостановочно копошилось.
— Он весь в личинках! — скривился Кори.
Пугало стояло на небольшой насыпи, с которой было видно все поле. Руками ему служили ржавые веерные грабли, которыми убирают листья, и их длинные лезвия угрожающе поблескивали, как пальцы жутких рук.
— Они не очень-то приветливые ребята, эти Тейлоры, — пробормотал Оуэн.
— Да, старик ненавидит всех на свете, — подтвердил Коннор, — но остальные вполне ничего.
Чад несколько встревожился.
— А они не пристрелят нас, если увидят, как мы купаемся в их пруду?
— Успокойся, они в любом случае нас не увидят.
— В смысле, они выходят только ночью? Как вампиры?
— Ага, вампиры-трудоголики, — осклабился Коннор. — У них полно работы, им не до нас. Давайте, почти пришли!
Все продолжили путь по параллельным бороздам, кроме Оуэна, который стоял в нерешительности. Ему не слишком-то хотелось продолжать путь по кукурузному полю, особенно когда это отвратительное пугало торчало на палке и пялило на них пустые глазницы.
Ты же не собираешься сдаваться, по крайней мере не из-за пугала! Если ты сейчас пойдешь обратно, тебе ни за что не простят! Ты будешь изгоем, слабаком, дезертиром! Ссыкуном!
Оуэн раздвинул стену из кукурузы и шагнул вперед. Он отставал уже метров на десять, но шел не быстро, внимательно проверяя, что у него на дороге не ползут личинки из чучела. Это было бы хуже всего. Он ненавидел этих тварей.
Пугало все также торчало на своем колу, возвышаясь над полем.
Вдруг сердце чуть не выскочило у мальчика из груди.
Ему показалось, что голова смотрела на него так, словно повернулась к нему. Нет, нет, это невозможно.
Он придумывает всякую чушь. Он просто был невнимателен в первый раз, конечно, он ошибается.
Заметив, что мальчики его не ждали, Оуэн ускорился. Во рту пересохло, но хотя у него в рюкзаке и было две бутылки воды, он не хотел терять время и останавливаться, потому что и так уже сильно отстал.
Через несколько шагов любопытство и что-то подозрительно похожее на страх заставили его опять обернуться, раздвинуть стебли кукурузы и привстать на цыпочки, чтобы напоследок проверить пугало.
Оно никуда не поворачивалось.
Оуэн выдохнул и вытер лоб.
Вдруг одна из жутких рук пугала опустилась. Оуэн вздрогнул.
— Вау! — вскрикнул он.
Но никто, очевидно, ничего не заметил. Гребаная штуковина. Даже если пруд окажется отличным местом, Оуэн не хотел вновь проходить по этому полю. Он найдет другую дорогу. И что я им скажу? Что тут стремное пугало и мне показалось, что оно на меня пялится?
Оуэн только нашел настоящих друзей, так некстати было бы все испортить.
— Эй! Подождите меня! — закричал он и поспешил за ними.
Он уже не видел троих ребят, они ушли вперед, а за гущей листьев не было видно, насколько далеко. Оуэн подавил желание расплакаться и ускорил шаг. Тут не потеряешься, просто нужно идти все время прямо… Он успокаивал себя как мог.
Где-то за ним зашевелилась, зашуршала кукуруза.
Оуэн застыл на месте и тяжело сглотнул. Не надо меня так разыгрывать, парни, я же свихнусь!
Он повернулся, но ничего не увидел. Стебли тихо шелестели на августовском ветерке. Ничего не было. Просто ворона взлетела…
Оуэн прошел пару метров, когда за спиной раздался сухой звук, будто бы ломается кость. Он остановился, в висках гудело. Если это Чад, он ему влепит по морде, ему плевать! Конечно, это Чад! Кто бы еще это мог быть! Чад или Коннор…
Их идиотские шуточки, вот и все.
Ему вдруг вспомнился случай с укусом. Оуэн знал, что он-то тут ни при чем, но кроме чувства несправедливости из-за ложного обвинения он испытывал беспокойство, не находя объяснения тому, что произошло. Если он этого не делал, тогда кто в тот день укусил Чада в лабиринте? Эта мысль некоторое время не давала мальчику покоя, но ему не с кем было ее обсудить, тем более что Чад категорически отказывался слушать оправдания. Разве только Чад специально поранил себя сам искусственной челюстью или чем-то вроде того, чтобы обвинить Оуэна, но это полный бред, они хорошо ладили и отлично веселились вместе.
Да, здесь определенно творилось неладное. Оуэн был вынужден это признать.
Но не сейчас. Это просто какое-нибудь домашнее животное или один из этих трех придурков пытается меня напуга…
Далеко впереди послышался смех мальчиков. Слишком далеко. Оуэн побледнел. Он тяжело выдохнул, пытаясь успокоиться и сосредоточиться. Главное, надо догнать остальных, и как можно скорее.
Он снова зашагал, быстро оглядываясь через плечо. Никого. Только густые ряды кукурузы.
Шелест листьев за спиной.
Оуэн ускорил шаг.
Он не решался оглянуться, боясь того, что может увидеть.
Ну не будь же идиотом!
Конечно, пугало стоит на своем месте, торчит на палке, где ему еще быть?
Металлический скрип метрах в десяти за его спиной заставил Оуэна вздрогнуть.
Как будто… грабли царапают сухую землю!
Оуэн тяжело дышал и обливался потом.
Друзья было далеко и даже не заметили, что он отстал. Оуэну захотелось заорать, чтобы его подождали, но он не стал этого делать. У него было странное чувство, что лучше не привлекать внимания. Не выдавать, где он находится.
Что за бред! Там просто фермер убирает сухие листья…