Все задумчиво молчали, напуганные и возбужденные одновременно. Они были не одни, наконец-то поняли, что происходит, и вера в призраков больше не была табу или признаком слабоумия.
— А что можно сделать, чтобы остановить процесс? — осмелилась наконец Оливия.
Никто не знал, что ответить. Она достала телефон, набрала номер и включила громкую связь.
— Пэт, прости, что беспокою так поздно, мне нужно у тебя кое-что спросить.
Пэт Деммель прочистил горло, будто его только что разбудили, и ответил:
— Без проблем, Оливия. Что такое?
— Мы можем как-то остановить волны?
— Что, прости? — переспросил режиссер радиостанции. — Не понимаю…
— Волны, которые проходят через мой дом… Могу ли я их как-то блокировать?
— Хм… зависит от типа волн. Также от толщины стен, материала и рельефа вокруг дома…
— А волны, которые проходят сейчас через комнаты моих детей, могу я их сейчас заглушить?
— Есть специальные глушители, можно купить их в интернете, но это не с любыми волнами сработает. Лучше пройди по дому с телефоном и радиоприёмником одновременно и найти место, где будет хуже всего ловить. Если хочешь защитить детей, поставь их кровать там, где будет самый слабый приём. Удачи.
— А нельзя изолировать себя полностью?
— Честно говоря, в наше время в цифровом мире мне это представляется маловероятным. Ну разве только уйти в леса Монтаны. Да и то я слышал, что правительство собирается покрыть сетью сто процентов территории страны в ближайшие годы. Если хочешь жить без цифрового загрязнения, тебе нужно желать, чтобы было побольше вспышек на солнце, как сейчас.
Оливия наклонилась к телефону.
— Что это такое?
— То, что портит связь. Сейчас период обострения, и с июня было несколько достаточно значительных вспышек.
Итан нахмурился и дал понять, что не видит связи. Оливия перевела:
— Но у меня не было проблем с мобильником, что это значит?
— Значит, вам повезло. Солнечные вспышки — это феноменальные взрывы на поверхности солнца, за которыми следуют выбросы плазмы. Речь идет о корональном выбросе массы, которые влекут за собой изменения солнечного ветра, так что…
— Прости, Пэт, я совсем не разбираюсь в этих космических штуках, я запуталась…
— Ну… Проще говоря, речь идет о явлениях, связанных с нашим солнцем. Как вы знаете, на его поверхности постоянно происходят вспышки, и некоторые оказываются особенно крупными. Излучение доходит до Земли… Эти лучи невидимы, но на самом деле могут оказывать на нас более или менее значительное влияние. Так что когда ваш телефон плохо работает или не может определить геолокацию, это может быть следствием вспышек на солнце. То же самое с радио, когда появляются помехи и разные сбои. В большинстве случаев это остается незамеченным, но иногда вспышки могут быть настолько сильными, что последствия становятся нешуточными. Это, например, «событие Кэррингтона», одна из крупнейших геомагнитных бурь, когда во всей стране перестал работать телеграф, и все такое… Или еще в 1989 году в Квебеке геомагнитная буря вызвала девятичасовой блэкаут. К счастью, подобные выбросы энергии редки.
Оливия махнула рукой, показывая, что хотела бы уйти от этой малоинтересной темы. Но слово взял Том:
— Добрый вечер, Пэт, это Том. Скажите, а насколько далеко могут зайти эти явления? Могут ли быть… непредвиденные последствия?
— Добрый вечер, Том. Я увлекаюсь астрономией, но я тоже не специалист, только член любительского кружка Мэхинган Фолз. Если вас это интересует, приходите как-нибудь на нашу встречу, у нас бывают занятные наблюдения и обсуждения. Я могу задать ваш вопрос в группе, если вас интересует что-то конкретное. Или еще у меня есть друг в метеорологическом центре в Колорадо, он будет рад помочь с вашей будущей пьесой.
— Спасибо, Пэт, я спрашиваю просто из любопытства. То есть эти излучения не могут влиять на людей?
— Не уверен, ну может быть головные боли, но обычно последствия сказываются на электрике, которая выходит из строя. Иногда приборы могут загореться, но для этого нужна вспышка исключительной силы.
— То есть это никак не связано со здоровьем или… как сказать… галлюцинациями, например?
— Нет, нет, ничего такого. По крайней мере, насколько я знаю.
Том откинулся на спинку кресла, но Итан решил перехватить инициативу и подошел к телефону.
— Это лейтенант Кобб. Скажите, а эти вспышки… Вы говорите, пик пришелся на июнь, верно?
— О, да у вас там собрание лучших умов! В следующий раз зовите! Что касается вашего вопроса, лейтенант, обычно пик длится пару недель, но в нашем случае вспышка сопровождалась выбросом массы исключительной мощности, так что последствия наблюдаются уже два или три месяца.
— И это как-то связано с телефонными волнами?
— Последствия солнечной вспышки могут даже временно вывести из строя спутники, перегрузить электрические сети, нарушить радиоволны и иметь другие последствия в сфере электромагнитных устройств, так что да, это касается и наших мобильных.
— А есть подробные списки этих вспышек?
— Думаю, можно найти в Интернете. Так говорит мой друг из метеорологической службы, но я у него уточню.
— Это бы нам помогло, спасибо.
— А то, что я вам рассказал вчера про волны, пригодилось?
— Да, думаю, вполне.
— Я рад в таком случае. А какие-то подвижки в деле Аниты Розенберг?
— Пока в процессе.
Наступила тишина. Пэт Деммель, очевидно, понял, что вопросов больше не будет и пора покидать сцену. Они попрощались, и Оливия закончила разговор. С презрительынм видом она взвесила телефон в руке.
— Волны, — прошептала она тихо.
— Мы знаем, как Эко попадают в наш мир, — сказал Том. — Это уже важная подвижка.
— Я вот не понимаю, какая связь между волнами и этими вспышками на солнце.
— Может, никакой и нет связи.
Марта откликнулась из зеленоватого сумрака в глубине кабинета:
— Это все еще не объясняет, почему они возникли здесь и сейчас. Разнообразные волны существовали десятки лет, и я никогда не слышала раньше о подобных явлениях.
— Может, все из-за вспышек, о которых сказал Деммель? — предположил Итан. — В таком случае, почему такой же сверхактивности Эко, как сейчас, не случается при каждой вспышке? И почему только здесь, в Мэхинган Фолз? Почему не во всем мире? Иначе нам стало бы известно.
— Тут не обошлось без человеческого вмешательства, — напомнила Оливия.
— Может, правительственный эксперимент? — настаивал Рой. — Вы можете считать это пустыми фантазиями, но во времена моей молодости ЦРУ не задумываясь проводило опыты над людьми. Вспомните хотя бы проект «МК-Ультра»! Вы поймете, что они не смущаясь залезут людям голову или напичкают их препаратами.
Том кивнул Марте.
— Можем предположить какую-то эзотерическую секту. Вам встречалось подобное оккультное братство?
— Нет, все это мифы. По крайней мере, не может какая-то большая могущественная организация десятилетиями скрывать результаты своих исследований… Думаю, это романтические бредни.
Все смотрели друг на друга, не зная уже что и думать, усталые и встревоженные.
Свет на секунду погас, и все пятеро взрослых вздрогнули. Потом электричество вернулась, и Оливия медленно выдохнула.
Итан поднял телефон и сказал ей:
— Теперь у меня неприятное чувство, как будто они повсюду вокруг нас и что они нас слышат.
Его глаза метнулись к зеркалу. Стоило дать волю воображению, и он увидел себя в окружении пугающих теней.
63
Пэт Деммель не стал долго тянуть.
Рано утром он позвонил Итану Коббу спросить его почту и переслать данные о вспышках на солнце, зафиксированных в этом году. Его друг из метеорологической службы без промедления составил для него список.
Но Итан ещё не успел изучить данные. У него было более срочное и драматичное дело.
Накануне маленький Леннокс Хо, четырёх лет, был разорван на клочки внутри детской горки возле «Донни’с ББ». Ли Дж. Уорден тут же взялся за дело в качестве шефа полиции. Всех офицеров, прибывших на место, тут же стошнило на парковке у ресторана, стоило им увидеть сцену резни.
Эшли позвонила Итану сообщить, чтобы он не приезжал. Уорден весь был на нервах, обнаружение Дуэйна Тейлора не оставило ему выбора. Он все меньше контролировал ситуацию. Он ходил и на всех орал, открыто приказал не сообщать лейтенанту Коббу о преступлении под предлогом того, что ему не нужен нытик, который будет путаться под ногами. Кобб определённо попал в чёрный список, и это внезапно оказалось ему на руку. Больше времени и свободы действий, чтобы заняться расследованием паранормальных явлений в городе. Он все же попросил Эшли включиться в дело, чтобы доложить ему обо всем тем же вечером. Однако повидаться не удалось, поскольку Итану пришлось поехать к Марте Каллиспер.
На следующее утро они встретились за стойкой в «Топперс», на пристани, где Итан завтракал яичницей с беконом.
Эшли наблюдала, как её коллега поглощает завтрак, как будто не ел два дня (что было недалеко от истины), и старалась как можно сдержаннее описать то, что ей довелось увидеть и что она уже никогда не сможет забыть. Куски мяса, в которых не осталось уже ничего от человеческого облика, валялись внизу горки и в бассейне с пластиковыми шариками. Невозможно было поверить, что ещё недавно это был маленький мальчик. Кожи почти не было, только мясо и блестящие куски кишок. Лоскут шевелюры под зелёными, синими и красными от крови шариками.
Итан наконец отложил вилку и отодвинул наполовину полную тарелку.
Узнав, что Уорден собирался списать смерть мальчика на выходку бешеной животного, Итан вышел из себя. Эшли пришлось его успокаивать, пока он не привлек внимание всего кафе.
— Уорден говорит, что человек не смог бы устроить такое безобразие, тем более в считаные секунды, — пояснила она тихо.
Итан покачал головой. Он терпеть не мог больше этого Уордена.
К счастью, под влиянием окружного прокурора все изменится. Это был вопрос нескольких дней. Это уже не частное дело маленького городка, теперь подключатся силы федералов, и Уордену придется показать какой-то результат расследования, привлечь прессу…