Только наклонившись умыться к реке, я вдруг заметил, что на моем правом боку висят пустые ножны – нож, подаренный Гунхильд, пропал. Я кинулся обратно к месту, где мы пировали, однако слуги уже разбирали столы, так что я не смог сразу найти то место, где меня разбудил Асгрим. А когда нашел, то ножа там не оказалось. Я бегал по полю, заглядывал под козлы, однако знакомой костяной ручки нигде не было видно. Я сильно разозлился и готов был схватить первого же сакса и трясти до тех пор, пока его соотечественники не отдадут мою вещь. Но меня снова нашел Асгрим и сказал, что пора отплывать, иначе ярл будет недоволен. Я рассказал ему про нож, однако мой друг отмахнулся от моей потери.
– Тебе пора перестать думать о Гунхильд, иначе ты так и помрешь холостым, – засмеялся он. – А этот нож – только лишнее напоминание о ней. Хочешь, я найду тебе женщину повеселее из тех, что мы захватили?
Я покачал головой, но все же бросил свои поиски и вернулся на корабль. Мы тотчас же отплыли. Чтобы опередить остальные наши корабли, мы гребли без перерыва, даже когда шли вниз по течению реки, а потом еще и искали стоянку поудобнее. Я сам не один раз садился на весла. Наконец мы выбрали удобный залив, закрытый от ветра с востока и запада, и с впадающей в него большой рекой, так что пресной воды хватило бы на всех. Я оставил Асгрима с полудюжиной людей готовить стоянку и следить, как бы не появилось войско Эдальрода, а сам на «Летящем» поплыл встречать ярла.
Ярл Паллиг одобрил мой выбор. И велел, чтобы и на следующий день «Летящий» шел впереди остальных кораблей. Это значило, что снова нам придется весь день грести что есть сил, пока остальные будут еле-еле работать веслами, но если таково было мое наказание за вольность с пленными, то я готов был потерпеть. Да и мои люди были слишком довольны своей добычей, чтобы роптать. К тому же первый корабль всегда занимал самое лучшее после корабля ярла место на стоянке.
Вечером я сидел у костра со своими воинами и слушал, как Асбьёрн Серый Коготь рассказывает про свои скитания в землях фризов несколько лет назад. Рассказ был не очень веселым, потому как Асбьёрн слишком часто отвлекался на то, чтобы перечислить, кто во что был одет и у кого какой узор был на оружии. Я даже стал мечтать о том, что скоро мы будем сидеть за одним костром с Хрольвом Исландцем. Уж тогда-то точно скучать не придется.
Ко мне подсел Асгрим и тихо сказал, наклонившись к самому уху:
– Если раньше Токе просто ненавидел тебя за то, что ты удачливей в битве, то теперь у него есть новый повод. Он считает, что ярл ценит тебя намного больше, чем его самого. Никому ярл не спустил бы такого проступка, как тебе. И он все время думает о своем единокровном брате, что растет в Оденсе.
Я усмехнулся:
– Этому брату еще много лет предстоит ходить, держась рукой за юбку матери. Чем он опасен для Токе?
Асгрим наклонился еще ниже.
– Токе-старший вырос таким никудышным вождем потому, что слишком долго его опекала покойная мать. С Токе-младшим такого не случится. Ярл найдет ему приемного отца, который сызмальства научит его жизни воина. А потом, когда ярл тоже отправится в Валхаллу по Радужному мосту, то и поможет взять его часть наследства.
Я задумался:
– Да, отдавать сына в приемыши, фостри – разумный обычай. Токе был бы совсем другим, если бы рос в доме у Старого Бу или у моего отца. Но что в этом такого тайного, что ты шепчешь мне эти вещи на ухо, точно замышляешь заговор.
Асгрим посмотрел на меня и покачал головой.
– Ты должен чуть-чуть быстрее соображать, Сигурд, если хочешь подольше пробыть хёвдингом. Подумай, кому ярл сможет отдать сына на воспитание через несколько лет.
Я усмехнулся.
– Я не привык заглядывать так далеко. Мало ли у него верных людей. Один Асбьёрн Серый Коготь многого стоит.
– Через несколько лет Асбьёрн может уже сидеть у очага и просить женщин принести ему теплого молока с медом, чтобы скорее уснуть. Приемный отец должен быть молодым, почти старшим братом, чтобы подольше жить бок о бок со своим фостри. Подумай, на кого может посмотреть ярл?
Я подумал и внезапно понял, что сейчас гложет Токе хуже, чем моя слава воина.
– Ты хочешь сказать, что ярл со временем может отдать своего младшего сына в мою семью, если она у меня будет.
– Да, я сам слышал, как ярл об этом говорил сегодня Трехпалому Кьяртану, своему оружейнику. А Токе не такой тугодум, как ты, он сразу сообразил, почему ярл начал тебя так привечать. К тому же Токе знает, что для Гунхильд ты на многое готов пойти. Потому, если ярл вдруг объестся грибами и помрет, то так просто с тобой договориться не получится. И за серебро тебя не купишь.
Я лишь покачал головой.
– Все это – дела далекого будущего, а мы не знаем, как встретим завтрашний закат.
Асгрим толкнул меня в плечо.
– Ты не знаешь, а Токе знает, что справиться с тобой легче сейчас, чем через несколько лет. И он что-то замышляет. Потому, если ты хочешь встретить завтрашний закат с легким сердцем, то будь осторожен.
Я снова вспомнил про предсказание отца Асгрима. Однако в это лето с битвами было покончено. За отпущенных саксов я уже получил свое от ярла. Так что я рассмеялся и поднял рог.
– Давай поговорим о Токе младшем, когда я женюсь и у меня самого будет большая усадьба, где мог бы жить знатный фостри. А сейчас не время забивать голову грустными мыслями.
Асгрим снова покачал головой, как бы удивляясь моей глупости, но все же ответил:
– Тогда дай мне заняться твоей женитьбой.
– Ха, женись сперва сам! – Мы сдвинули наши рога так сильно, что пиво из них перелилось через край и плеснуло на песок у наших ног.
На следующий день мы отплыли и долго не могли найти место, где было бы безопасно пристать. Мы проплыли мимо устья большой реки, но там стало бы неспокойно, если бы восточный ветер превратился в бурю, что, по словам Кетиля Бороды, в этих местах не раз случалось. Лишь к вечеру мы выбрали место, и в этот раз я оставил на берегу Бьёрна Занозу, а сам отправился встречать ярла. Кетиль был прав. Ветер долго кружил, но в конце концов задул с востока и стал крепчать. Волны становились выше, и на их гребнях уже кое-где начинала появляться пена. Было самое время, чтобы найти тихую стоянку и переждать непогоду, греясь в палатке у теплых углей с рогом крепкого пива.
Наши корабли появились довольно скоро – видно, ярл Паллиг велел налечь на весла, когда ветер стал свежеть. Они шли примерно в десяти полетах стрелы от берега, чтобы не напороться на рифы. Первым шел «Красный змей» самого ярла. Кетиль повернул к нему и вскоре мы уже двигались борт к борту. К моему удивлению, ярл велел мне и Асгриму перебраться на его корабль. Мои люди положили весла на борт «Змея», и, хотя сильно качало, я все же смог пройти по этому хрупкому мосту, не уронив достоинства, приседая или хватаясь за снасти. За мной, только один раз коснувшись рукой весла, перешел Асгрим.
Что еще больше удивило меня, так это то, что на «Змее» меня встретил Рагнар. Он показал на Паллига, который в это время на носу в окружении своих ближних людей разговаривал с Токе, и сказал:
– Плохие вести. Ночью ярл саксов и его слуга закололи стража и сбежали. Об этом мы узнали утром, когда вы уже отплыли. – Он вздохнул. – Эх, рано мы радовались большому выкупу! Не следует гневить богов и раньше времени похваляться удачей.
– А что же Токе? Кто из его людей стоял на страже?
– Хромой Ари. Токе оставил их на корабле, когда все остальные сошли на берег. Видно, Ари нашел бочонок с пивом и не захотел отстать от своих товарищей, что веселились на берегу. Может, он заснул, а, может, просто его как-то обхитрили, но Ари теперь мертв, а саксы исчезли так тихо, что никто ничего не заметил.
Я потряс головой.
– Ари был не из слабых. Неужто смогли они голыми руками справиться с ним?
– То мне не ведомо, – ответил Рагнар. – Только говорят, его закололи ножом.
– Не может быть! – не поверил я. – Мы отобрали у них все оружие.
– Токе говорит, что не все, и что ты виноват в том, что ярлу вернули его слугу. Вдвоем они справились с Ари.
– Поэтому сам Токе здесь? Спешит рассказать обо всем отцу и, как всегда, отвести от себя вину?
Рагнар помрачнел. Он понял, что мой упрек может касаться и его.
– Токе не говорил о подробностях. Сказал только, что Паллиг должен первым узнать все с его собственных слов.
Я кивнул.
– Спасибо, что предупредил, брат.
Вместе с Рагнаром мы перешли на нос. Токе обернулся при нашем появлении. Он указал на меня своему отцу и сказал с обидой:
– Лучше ты сам расспроси Сигурда обо всем, потому как мне ты не веришь.
Ярл Паллиг дал мне знак подойти и спросил:
– Скажи, Сигурд, о чем был ваш уговор с ярлом саксов?
– В том нет тайны, – ответил я. – Ярл Ордульф обещал нам триста шестьдесят марок серебра за себя и за своих воинов. Выкуп должны были собрать через три дня, а потом ярл бы послал за ним своего слугу, когда бы мы уговорились о месте обмена.
– А что за слуга остался с ярлом? – вновь спросил Паллиг.
Я помотал головой.
– Я не знаю его имени. Невеликого роста, черноволосый, с короткой бородой. Ярл кличет его Волчонком. – Я посмотрел в глаза Токе. – Кое-кто сказал бы, ярл, тебе лучше расспросить твоего сына о людях, что были отданы под его охрану.
Паллиг кивнул.
– Я этим и занимаюсь тут с утра. Но Токе твердит, что видел, как ты о чем-то разговаривал со слугой ярла саксов перед тем, как передать их обоих Токе. И говорили вы не по-нашенски.
– Что ж, – вздохнул я, – Токе мог бы стать хорошим впередсмотрящим, если заметил, как я сказал саксу два слова, проходя мимо. Только он не сказал, что я говорил и с другими саксами. Им я сказал, что они свободны, а Волчонку, что он остается.
Токе сразу же вмешался:
– Вот видишь, отец, он говорил с ними!
Я повернулся к нему.
– И что с того? Найдется ли кто-то, кто объяснит мне, к чему все эти расспросы?