{99}.
Как вы видите, цель состояла не в том, чтобы из Правды сделать Ложь, – нужно было лишь облачить ее в подобающие одежды.
Мне нравится, как Томас Мур рассуждает о красоте слов и о том, как мы сами себя обкрадываем, навешивая на свои состояния медицинские ярлыки, а на происходящее с нами – буквальные понятия. Так мы лишаем свою жизнь поэтического измерения, оставляя лишь суровую реальность.
Мур пишет: «В современном обществе мы верим, что психологический и медицинский языки лучше всего выражают тот опыт, через который мы проходим в период темной ночи [души]. У вас депрессия или фобия, у вас тревожное расстройство или плохие гены. Но проницательные мыслители других времен и мест говорили о том, что творческие, чувственные и сильные слова играют главную роль в проживании вашей темной ночи. Подумайте о такой возможности: для вашей души будет гораздо более полезным найти яркий образ, рассказать хорошую историю или просто поговорить о вашей темной ночи, используя силу и красоту слов и выражений»{100}.
Частенько, работая с клиентами, я предлагаю им подобрать собственные красивые слова для описания тех состояний, которые они переживают. Это помогает стереть клеймо и индивидуализировать суть проблемы – так человек вступает в живой диалог со своими симптомами: теперь он говорит на языке души, метафор и символов, поэзии и музыки.
Красивые слова наполняют страдание смыслом – раз уж оно выпало на нашу долю. Они украшают прекрасными узорами полотно жизни, даже если оно домотканое, грубое.
К примеру, работая со страхом старения и увядания, я часто думаю о японском подходе к сезонам. Эта область изобилует прекрасными словами.
В книге Рёко Секигути «Нагори: Тоска по уходящему сезону»{101} говорится о том, что японцы разделяют три сезонных характеристики:
– хасири, что означает нечто быстро движущееся, скользящее, предшествующее (начало сезона);
– сакари – расцвет, кульминация (середина сезона);
– нагори – след/шлейф чего-то ушедшего, уже не существующего (конец сезона).
О нагори говорят применительно к окончанию, расставанию. Например, нагори но цуки означает «луна, которую все еще видно после рассвета»; нагори но тя – чайная церемония, которую проводят осенью с остатками чая уходящего года. Считается, что слово «нагори» происходит от «нами-нокори» – след, оставленный на берегу отхлынувшими волнами.
Писательница отмечает, что фрукты хасири – свежие, нежные, хрустящие. Нагори же отличается полнотой вкуса, насыщенностью, медовой сладостью.
Согласитесь, гораздо приятнее ощущать себя мужчиной или женщиной, которые вступают в стадию нагори, чем «человеком возраста дожития»!
Если вы женщина после развода, попробуйте называть новый период «интеграцией Артемиды». Эта прекрасная древнегреческая богиня была охотницей, олицетворяющей независимость женского духа от мужского мнения, самостоятельность{102}.
Если вы потеряли супруга (или супругу), вовсе не обязательно прикреплять к себе ярлык «вдова» (или «вдовец»), если лично вам он режет слух и ранит. Подберите подходящую именно вам метафору для случившегося – например, «теперь мы по разные стороны неба». В такие тяжелые периоды красивые слова служат прослойкой, без которой наше восприятие реальности превращается в фильм «Иди и смотри», где ужас Великой Отечественной войны показан глазами подростка. Мальчика заставляют не отводить взгляд, когда в чудовищных муках гибнут те, кого он знал. В финале фильма мы видим, что за эти мгновения герой полностью поседел и превратился в старика.
Наша психика и сама способна подсказать подходящие фразы для сглаживания реальных или потенциальных страданий. Например, одному мужчине, который тревожился из-за преклонного возраста своих родителей и их возможной скорой кончины, приснилась очередь людей. Они один за другим становились бестелесными и полупрозрачными, но перед этим каждый спокойно говорил, что «делает чекаут». Такую метафору бессознательное предложило мужчине для исцеления его страха смерти: в конце жизни мы делаем чекаут, словно выезжаем из собственного тела как из гостиницы. Погостили, и будет. Он посмеялся над шуткой собственного воображения, но после этого стал относиться к теме возраста с бóльшим принятием.
Бывает и перекос в этой теме. Я говорю о ситуациях, когда вместо того, чтобы вплетать красивые слова в ткань текущей реальности, мы занимаемся подменой понятий. Мы называем «безопасным убежищем» или «жизненным уроком» явно нездоровые отношения, а «человеком с трудной судьбой, к которому надо найти подход» – того, кто причиняет нам боль. Критерием в этом случае служит осознанность. Я привношу в жизнь пласт своих собственных, душевно-значимых определений ради самосохранения, появления смыслов, внутреннего обогащения? Или же я отрицаю реальность вместо того, чтобы видеть ее такой, какая она есть, и активно действовать?
УПРАЖНЕНИЯ
● Представьте, что у вас есть коробочка с золотистой пыльцой, переданная вам Афродитой. Если посыпать ее на то, что вокруг, случается магия: вам открываются новые, красивые ракурсы. Попробуйте по пути на работу «нанести пыльцу» на пять вещей, которые всегда казались вам обыденными, и увидеть в них нечто привлекательное. Например, заметить симпатичный оттенок цвета автобуса, в котором вы едете. Или приятный тембр голоса коллеги по офису.
● Поразмышляйте о своей внутренней речи. Звучат ли у вас некрасивые ярлыки по отношению к самому себе или каким-либо жизненным ситуациям. Как их можно было бы перефразировать, чтобы получилось нечто более бережное, человечное?
Духовный интеллект[15] (spiritual intelligence, SI) – это сравнительно новый термин, который появился в 1997 году по аналогии с уже существовавшими концепциями: обычный, «когнитивный» интеллект (все мы знаем аббревиатуру IQ – коэффициент интеллекта) и эмоциональный интеллект (EI).
Поясню, что это такое – духовный интеллект.
Не секрет, что наш разум формируется постепенно. Возьмем, к примеру, речь: ребенок осваивает буквы, учится складывать из них простые слоги, а после слова. Затем в школе он начинает понимать синтаксис (как устроены словосочетания и предложения) и учится выражать свои идеи в более сложной форме – писать сочинения. Продвинутый уровень этого навыка – способность многогранно формулировать свои мысли, а также анализировать чужие, понимая их глубоко и с разных ракурсов. Так развиваются наши когнитивные способности.
Точно так же – путем рефлексии – мы познаём собственные чувства и учимся распознавать чужие, овладевая своего рода психологической грамотностью, то есть развиваем эмоциональный интеллект.
Если уровень интеллекта у человека невысок, часто возникает ситуация, в просторечии характеризующаяся как «смотрю в книгу, вижу фигу». Иными словами, нечто сложное и многогранное будет воспринято однобоко и однозначно (или вовсе останется без осмысления). И напротив, если мы развиваем свой ум, то рано или поздно перечитаем текст, который некогда не поняли, и сделаем множество открытий. С эмоциональным интеллектом – то же самое: чем больше нюансов мы распознаём в себе, тем мы чувствительнее к другим.
Духовный интеллект тесно связан с символическим мышлением, о котором мы говорили в первой части книги. Ведь оно выступает своего рода мостиком между миром познанного, нашей рациональностью – и духовным измерением. Если мы не будем развивать духовный интеллект (и символическое мышление, лежащее в его основе), он останется на самом базовом уровне – как у древних людей, воспринимающих все «потустороннее» магически. Повсюду будут буквальные знаки и предзнаменования, а наша жизнь – полностью им подчинена.
Духовный интеллект не возникает из ниоткуда, а формируется на протяжении жизни. Пока мы получаем разнообразный опыт и осмысляем происходящие события, наш духовный интеллект движется от разрозненных представлений о нематериальном мире к цельному мировоззрению.
Вот как это бывает на практике. Вам 20 лет, и вас не взяли на работу в компанию мечты. Это ощущается как катастрофа, кажется, что будущее рушится. Внутри у вас нет ничего, что могло бы уравновесить это отчаяние. Пережив потрясение, вы устроились в другое место, жизнь шла своим чередом, и в 25 вы знакомитесь, допустим, с философией экзистенциализма или трудами стоиков. Вы чувствуете, что прочитанное вам близко, и принимаете некоторые принципы в качестве призмы восприятия, правил жизни. Год спустя реальность опять преподносит вам испытание – скажем, внезапное увольнение в связи с сокращением штата. Казалось бы, событие не менее драматичное, чем то, в 20 лет, но вы легко справляетесь с собственными переживаниями. Почему? Потому что ваш духовный интеллект теперь способен решать подобные задачки. У вас есть устойчивые мировоззренческие концепции, которые уравновешивают хаос окружающего мира.
Другой пример. Вам 5 лет, и у вас умирает любимый дедушка. Родители говорят, что теперь он «живет на облачке». Вам грустно, но этого объяснения оказывается достаточно, чтобы уложить трагическое событие в детском сознании. Но вот вы вырастаете, и, вероятно, теория «облачка» перестала вам подходить: потребуется заново осмыслить вопросы жизни и смерти, чтобы обрести новую, более глубокую философию относительно таких тем.
Некоторые события способствуют ускоренному развитию духовного интеллекта. Подобно тому, как нам приходится в спешке осваивать новый язык в случае переезда в другую страну, разнообразные психотравмирующие события и перипетии судьбы подталкивают человека достраивать свою духовно-символическую реальность, обогащать ее тем, что поможет справиться с ситуацией, пережить ее. Но при этом спешка порой вредит. Человек, освоивший язык слишком быстро, иногда вынужден бороться с заученными, укоренившимися ошибками в произношении или грамматике. А торопливость в формировании духовного интеллекта может привести к жесткости взглядов («Это только так и никак иначе») или логическим противоречиям, которые впоследствии в других обстоятельствах окажутся критическими.