— Эти… Они меня даже не выслушали! — прекратив ругаться, обратилась ко мне княжна. — А у меня дело к Ульчинской. И она об этом знает! Я даже за ней в вашу столицу приехала!
— Хм… Странно… — протянул я. И, слегка улыбнувшись, предложил: — Давайте я попробую?У меня тоже дело к княгине.
Елена Ласкарис на это лишь пожала плечиками и чуть-чуть отошла. А я между делом отметил, что девушка она красивая и фигуристая. Да ещё и с высоким рангом. Точно — княжна!
— Эй, служивые! — крикнул я, и не жалея сил замолотил ногой в калитку. — Открывайте, гости у вас!
— Девки, вы там совсем охренели? — раздался злой голос из-за калитки. — Я же сказал, княгиня сегодня никого не принимает. Валите!
Хренасе! Это что там за псих у Сабли на воротах стоит? Так разговаривать с заморской княжной, у которой, ко всему прочему, в телохранителях целый Богатырь? Бессмертный что ли? Да даже если и не с княжной. Так обращаться к гостю — верх неприличия. Узнает кто — слухи пойдут. Репутацию враз всему роду испортишь.
— Кто тут девка, дебил⁈ — заорал в свою очередь я. — Ты глухой что ли и голоса моего не слышишь?
— А⁈ — удивлённо спросили из-за ворот. А затем на уровне моего лица в калитке открылось небольшое окошко. Через него, явно пригнувшись из-за высокого роста, на меня уставился бородатый воин лет двадцати пяти. — Ты кто?
— Дед пихто! — огрызнулся я, начав злиться. Это кто же такого оленя на ворота поставил? А если бы это не я был, а тот же Наследник, например. А что? Ко мне в Усадьбу он же сегодня заезжал? Так что всё возможно. — Ворота открывай, придурок!
— Да ты! Да я! — покраснел от гнева воин, продолжая пялиться на меня через окошко.
— Головка от карбюратора! — рявкнул я, его перебив. — Ворота открывай давай! Гости к Саблеславе Мечеславовне приехали!
— Ты кто? — продолжая гневно раздувать ноздри, и ещё сильнее покраснев лицом, снова спросил этот придурок.
— Боярин Северский я! Открывай!
— Северский? — натурально удивился тот. А затем покраснел ещё сильнее. — Это ты что ли Сашку Соболя убил? Да пошёл ты нахрен, Северский! Вали к Тёмным Богам, пока жив!
И окошко захлопнулось, оставив меня офигивать в одиночестве. Хотя нет, рядом офигивала Елена Ласкарис. Причём она уже не злилась, а смотрела на всё происходящее с нарастающим любопытством. Тоже мне, ток-шоу, блин, увидела!
Отчего-то после того как посмотрел на Елену я начал злиться. Да что там злиться⁈ Я, чёрт подери, стал закипать, приходя в самую настоящую ярость!
Какой-то незнакомый мне дебил, узнав, что я боярин, не просто послал, а ещё и убить пригрозил! И всё это на глазах у красивой заморской княжны! Сука!
— Писец тебе! — прорычал я, и чуть сместился в сторону от калитки, встав напротив ворот. — Михалёв!
— Я тут боярин! — тут же спешился рядом Умник.
— Не влезать! Я сам разберусь.
— Но боярин… — явно растерялся воин.
— Не влезать я сказал! — ещё сильнее разозлился я. — Это приказ! Ещё не хватало тут войну родов устроить.
— Есть, не влезать… — с трудом, сквозь зубы, отозвался Михалёв.
Я же его уже не слушал. Приложив ладонь ровно по центру ворот, я хапанул как можно больше маны и скастовал «Воздушный таран».
По-идее, на моём текущем ранге, с воротами он должен справиться без труда. Но то, что произошло, оказалось намного выше моих ожиданий.
Ворота просто-напросто взорвались мелкой щепой и разлетелись по всему двору перед усадьбой.
Сама столичная усадьба, кстати, у Ульчинских оказалась довольно скромненькой. То ли редко тут бывали князья этого рода, то ли не видели смысла разоряться на более основательную резиденцию.
— Ты чего наделал? — растерянно спросил меня всё тот же бородатый воин.
Он, в отличие от нескольких других охранников усадьбы, успел прикрыться от «осколков» ворот «Огненным щитом». Правда, судя по его источнику, ранг этот олень-переросток имел довольно скромный. Но выглядел грозно, этого не отнять.
А ещё ему явно не было двадцати пяти, как мне показалось в первый момент. Совсем молодой. Лет восемнадцать-двадцать. Просто густая борода делала старше. И если судить по гербу на одежде, являлся этот дятел боярским сыном.
— Я же просил по-хорошему открыть ворота? — кровожадно улыбнулся я. А в следующую секунду, моментально, поставил вокруг себя «Купол», в который врезалась какая-то слабенькая огненная техника. Это снова этот тип отличился. То ли с перепугу, то ли из-за злости.
Хотя нет, после того, как я вынес ворота, злости на его лице не осталось. Испуга, впрочем, тоже не было. Удивление, постепенно переходящее в ошеломление.
К этому времени от первого шока избавились и остальные воины Ульчинских. Они начали меня медленно окружать, успев извлечь мечи из ножен.
А вот теперь слегка растерялся я и не очень понимал что делать. Ворота я снёс на эмоциях. Но не объяснять же теперь. Тем более, при заморских свидетельницах.
Чёрт! Вот чего-чего, а воевать с Саблей я никогда не хотел. Но в данной ситуации абсолютно не уверен, что смогу справиться с её людьми без потерь. Без потерь с их стороны, конечно же. А уж если всё-таки влезут мои воины, то и подавно. Всё же они бывшие Дёмины. А бойцов этого рода уважали по всей Руси. И если прольётся кровь, то просто так разойтись будет сложно. Из-за Соболя младшего проблем была куча. А тут, получается, что я на дом княгини напал.
— Прекратить! Мечи в ножны! — раздался грозный крик со стороны дома.
Ну да. Как говориться, вспомнишь, а оно уже тут.
К нам от крыльца, быстрым шагом, приближался боярин Данислав Соболь собственной персоной. И был он настолько зол, что даже не полностью контролировал свою Силу. Его мощная фигура пару раз словно выцветала, теряя все краски, из-за чего боярин практически исчезал из поля зрения.
— Но, боярин! — дурным голосом взвыл тупой здоровяк. И, в отличие от других людей Ульчинских, которые после приказа убирали мечи, он, напротив, обнажил своё оружие и пошёл в мою сторону.
— Пугач! — рявкнул Соболь. Затем снова «мигнул», исчезая. Но появился уже рядом со здоровяком и ловко двинул кулаком тому в челюсть. Убедившись, что добавки не требуется, боярин перевёл взгляд на меня и с угрозой спросил: — Что здесь происходит⁈
— Это я у тебя хотел спросить, что происходит⁈ — наездом на наезд ответил я. — Кто поставил такого дуболома на ворота? Он мало того, что княжну иностранную грубо послал, так ещё и меня оскорбил. Причём уже после того, как я представился.
— Тёмные боги! — посверлив меня злым взглядом пару секунд, устало ругнулся Соболь. А затем и вовсе меня удивил. — Приношу свои извинения за своего человека от имени рода, боярин. Не доглядел.
— Принимается, — немного подумав, кивнул я.
— Может, защиту тогда уберёшь, Владыка? — подойдя практически вплотную, тихо спросил Данислав Игоревич. А я только сейчас сообразил, что так и держу активированным «Купол».
— Блин, — так же тихо ругнулся я и его деактивировал. А затем перевёл взгляд чуть в сторону, за ворота, где на всё это представление с каким-то восхищением во взгляде, всё ещё пялилась Елена Ласкарис.
— Что там за княжна? — всё таким же усталым голосом спросил Соболь. Но вопрос был риторическим, так как Амазонок он уже видел. Тихо пробурчав что-то себе под нос, он коротко бросил мне: — Подожди немного.
Приблизившись к заморской княжне, он бегло заговорил с ней на незнакомом мне языке, что-то объясняя. Амазонка пыталась спорить, активно жестикулируя, но боярин был непреклонен. В итоге девушка фыркнула и направилась к лошадям. Охранницы последовали за ней.
— Пойдём, — махнул он мне рукой, направляясь в сторону дома. Но немного пройдя, остановился и, дождавшись меня, негромко произнёс: — Кстати, Северский, ты бы поосторожнее с подарками богов. Не стоит на них рассчитывать. Как правило, они подводят в самый неподходящий момент.
— Ты про мой меч? — нахмурившись спросил я, похлопав по ножнам с подарком Ареса.
— Нет, я про цвет твоей защиты и золотистые искорки в глазах, — покачал головой Соболь.
— Не понял, — протянул я. Как-то не заметил я, что мой «Купол» был какого-то не такого цвета. — Ты что-то про это знаешь?
— Да неважно, — отмахнулся он и с силой потёр виски, словно голова болит. — Потом. Что ты вообще тут забыл? Пришёл, ворота поломал…
— За ворота заплачу, — слегка смутившись, ответил я.
— Да хрен с ними, — снова махнул рукой боярин. — Так что ты хотел?
— С Саблей надо поговорить.
— Княгиня сегодня никого не принимает, — покачал он головой.
— Это в первую очередь в её интересах. И в интересах всего княжества Ульчинского.
— Да? — переспросил он. А затем как-то грустно усмехнулся. — Ну, раз в интересах княжества, то пойдём — посмотришь. Всё равно ведь не отстанешь?
Зайдя в дом, я удивился почти полному отсутствию мебели. Да и не только мебели. В целом обстановка была какой-то убогой. Словно дом степняки пограбили.
Соболь, не оборачиваясь на меня, поднялся на второй этаж, прошёл по длинному коридору и остановился у двери из дорогого, даже на вид, дерева. Которая в нынешней пустой обстановке смотрелась несколько чужеродно.
Из-за двери раздавался шум и, иногда, грохот. Словно кто-то ломал мебель.
— Это что там? — удивлённо спросил я у боярина.
— Сам смотри, — подал он плечами и распахнул дверь.
В этом помещении, в отличие от остального дома, мебель была. И диван, и кресла, и что-то вроде кофейного столика. Так же имелся массивный письменный стол и какие-то шкафы. Правда в данный момент, всё было раздолбано в хлам. И даже стены слегка пострадали и несли на себе следы от громадных когтей.
А ещё в углу, ну, наверное, кабинета, стояла куча пустых бутылок из-под вина.
По помещению, из угла в угол, металась огромная кошка. Очень похожая на Ханну Кискер, в тот момент, когда та обратилась. Только намного крупнее.
Кошка негромко порыкивала, и время от времени взмахом когтистой лапы, пыталась доломать остатки мебели.