Фельтке – это он управлял шагоходом – не стал подниматься на склон, а остановился у подножия. Массивный корпус, повинуясь движениям рычагов, опустился на сложившихся чуть ли не вдвое ногах-опорах; гидравлической жидкости брызнули из сочленений, и агрегат замер неподвижной чугунной статуей, вроде тех, что украшают площади Столицы и других городов КайзерРайха. Из открытого люка в днище рубки спустилась раздвижная лестница, и навстречу карабкающемуся по ступенькам Фламбергу уже бежали по склону Алекс и размахивающий карабином Сёмка.
- Нашли, мессир, нашли всё, как они и сказали! – задыхаясь, сообщил лейтенант, указывая на юного спутника. – И зал, и колонны, и штучки всякие колдовские, вроде вашей орбитали… и ещё кое-что. Пойдёмте скорее, вам бы лучше самому всё это увидеть!
Теллус, Загорье.
Грот близ Заброшенного Города.
- Зарезан, и весьма умело. – вынес вердикт фон Зеггерс. – Узнаю руку нашей старой знакомой. Той, синекожей, если вы, мессир, понимаете, о ком я.
- Л'Тисс? – Фламберг поднялся с коленей и принялся их отряхивать. – Пожалуй, соглашусь с вашим выводом, герр капитан. Её рука, её клинок. Но мне вот что непонятно…
Он посмотрел на искажённое мукой лицо пожилого инри, чей труп они только что обследовали.
- Это К'Нарр, тот самый инрийский учёный, о котором я вам рассказывал.
- Ваш наставник по Гросс-Ложе? – уточнил профессор. Он стоял шагах в трёх от тела, не решаясь подойти ближе.
- Он самый. – Фламберг прикрыл глаза, и недавняя жуткая сцена снова возникла перед его внутренним взором….
Чо держала штык-нож обратным хватом и не успела перехватить поудобнее, а потому удар по горлу старика-инри пришёлся не режущей отточенной кромкой, а зазубренной пилой. И не перехватил гортань одним хирургически-тонким разрезом, а прошёлся поперёк шеи грубо, грязно, волоча за собой клочья кожи и мышц, зацепившихся за зубцы.
Предсмертный хрип, тошнотворное бульканье – жертва повалилась на колени, обеими руками держась за развороченное горло. Кровь фонтанчиками била у него между пальцев. Чо, пригнувшись, повернулась навстречу второму врагу, и…
- Ты?..
Фламберг попятился, ошарашенно глядя на Чо – его любимый монокль вылетел из глазницы и повис, раскачиваясь, на шнурке. Маленькая японка и сама не смогла бы сказать, исхитрилась удержать разящий удар. Она так и застыла перед магистром – в низком приседе, с далеко отведённой назад рукой со штыком. С его кончика медленно стекала и капала на палубу кровь К'Нарра...
- Дело в том, что я сам был свидетелем того, как его убили – это случилось всего несколько дней назад, на борту облачника «Хрустальное жало». Да я вам всё подробно рассказывал, и не раз.
- Да, малютка Чо постаралась. – кивнул фон Зеггерс. – Неужели рука у девчонки дрогнула? Вот бы никогда не подумал, с ножом эта маленькая обезьянка управляется на загляденье!
- Нет, тут дело в чём-то другом… - Фламберг покачал головой. – Давайте-ка вынесем тело наружу и погрузим на шагоход. Доставим в лагерь, осмотрю – тогда смогу что-то сказать. А это всё куда девать? – Алекс указал на россыпь бронзовых, стеклянных и серебряных предметов непонятного, но явно непростого назначения, украшавших вокруг каменное возвышение в центре зала.
- В рубке не поместятся, на себе тащить, по тоннелю – никаких рук не хватит… - сказал фон Зеггерс. - Оставим караул, потом вернёмся, заберём. Слышь, Ганс, назначь - только чтобы люди были надёжные и не из пугливых. И пулемёт им дай, а то мало ли что тут из стен повылезает - место-то ненадёжное, подозрительное насквозь…
- Дам. – кивнул Фельтке. - И пулемёт с парой лент оставлю, и гранат ручных полдюжины, у меня в рубке шагохода запасец. Отобьются, если что.
- Вот и хорошо. Скажи – часа через два будем назад. Нам только до лагеря сгонять, матросиков прихватить на погрузку, да ящики с мешковиной. А то вон тут сколько хлама этого блестящего – не дай бог, что поцарапаем! Мессир Фламберг всех нас потом в жаб обратит, а мне, знаешь ли, прыгать да квакать что-то неохота…
[1] Эти события подробно описаны в первой книге цикла, «Чужая сила».
IV
Теллус, Загорье.
Лагерь экспедиции
близ
Заброшенного Города.
- Что у вас там, коллега? – профессор Смольский с любопытством покосился на длинную, узкую полоску тёмно-жёлтого пергамента, который изучал Фламберг. Полоска была скатана в рулончик, а тот, в свою очередь, заправлен в изящный серебряный цилиндрик, украшенный инрийскими письменами. Цилиндрик со всем содержимым Фламберг извлёк из складок одежды мертвеца, когда они принялись рассматривать его перед тем, как перейти к более радикальным способам исследования, именуемым медиками «вскрытием».
Вместо ответа магистр протянул свиток профессору. Смольский пробежал его глазами и озадаченно хмыкнул.
- Буквы, несомненно, инрийские, но в слова они не складываются... тарабарщина какая-то выходит. Возможно, какое-то незнакомое мне наречие?
- Это личный шифр К'Нарра. – объяснил Фламберг. – насколько мне известно, им он записывал сведения, по большей части, относящиеся к его частной жизни.
- Вам этот шифр знаком?
Фламберг вынул из пальцев профессора полоску.
- Этот способ записи не предназначался, как я уже говорил, для важных секретов. По сути, это простейший перестановочный шифр, где одни буквы заменяются другими в определённом порядке. Ключ к нему крайне прост, любой, хорошо знающий язык инри сможет разобрать шифр, приложив минимальные усилия.
- Минимальные, говорите? – профессор смотрел на полоску с опаской. – Признаться, криптография никогда не входила в сферу моих интересов.
- Вам это и не понадобится, профессор. – улыбнулся Фламберг. – Я же сказал, что шифр мне знаком. Вот, смотрите….
Некоторое время он черкал карандашом на страничке блокнота.
- Как видите, всё совсем несложно. Я тут набросал подстановочную таблицу, и если воспользоваться ею вот таким образом…
Грифель снова забегал по бумаге.
- Действительно, просто! – сказал Смольский. В голосе его угадывалось облегчение – негоже профессору демонстрировать невежество перед каким-то магистром, пусть даже и знатоком ТриЭс. Знаете что, коллега, пожалуй, я смог бы взять на себя эту часть работы, пока вы будете разбираться… вот с этим.
И он кивнул на ящики, составленные штабелем в углу шатра. Ящики содержали всё то, что было вывезено из грота – на это понадобились почти сутки работы по разборке и упаковке загадочных, порой, весьма хрупких предметов, и целых три рейса шагохода, которыми находки были доставлены в лагерь экспедиции.
- Это было бы крайне любезно с вашей стороны. – согласился Фламберг. – Повозиться придётся – в таких сложных устройствах всегда остаются отпечатки ауры ТриЭс и методов, которые использовались при работе с ней. У меня есть основания предполагать, что тот, кто создавал Тусклый Шар,не успел спрятать должным образом скрыть следы деятельности.
- Скрыть? – профессор озадаченно глянул на собеседника. – Вы хотели сказать, разрушить эти приборы?
Фламберг покачал головой.
- Нет, тут дело гораздо тоньше. Возьмём, скажем, мою орбиталь – если сплющить её кувалдой, она, конечно, действовать перестанет - но отпечаток ауры от последнего её применения всё равно сохранится и тот, кто обладает нужными знаниями и опытом, сумеет его прочитать, установив, таким образом, как и для чего она использовалась. Чтобы сделать это невозможным – нужна долгая и кропотливая процедура стирания ауры…
- А на неё-то у нашего незнакомца и не было времени. – подхватил Смольский. – понимаю, понимаю.
- Незнакомки. – поправил Фламберг. – Этот инри был женского пола, некоторые признаки ауры ясно на это указывают. Да и незнакомки ли?
Снова озадаченный взгляд.
- Вы о чём, коллега?
- Помните, фон Зеггерс заявил, что рука, перерезавшая горло К'Нарру, ему знакома? Тогда я не принял его слова всерьёз, решил, что наш бравый капитан сказал это для красного словца – но теперь, осмотрев разрез, я с ним соглашусь. С высокой долей вероятности это почерк клана Следа Гранатовой Змеи, что приводит к единственной наезднице из этого клана, которая замешана в нашей истории с самого начала!
- Л'Тисс? – ахнул профессор. – Уцелела-таки? Она что же, заговоренная?
- Я бы не стал исключать такую возможность. Тем более, что мальчишки дают похожее описание…
Фламберг покачал головой.
- Ну, это ещё мало о чём говорит. Они же её раньше не видели, как, впрочем, и других инри. Для них они все на одно лицо. Это как сказать, профессор. Мальчишки толковые, чрезвычайно наблюдательные. Я с ними поговорил – по моему, их описаниям можно верить. Меня другое смущает…
- Алые глаза?
- Вот именно. Уж не снюхалась ли Л'Тисс – если я не ошибся, это действительно она – с къяррэ?
- Ну, что ты там ещё накопали… разведчики? – хмуро осведомился фон Зеггерс. Настроение у него было хуже некуда: перетаскивая ящики с трофеями из подземелья, он придавил кисть руки, и теперь она раздражающе ныла. К тому же, флюгзайтраггер «Байерн» с корветами сопровождения задерживался на сутки, и усилия, потраченные на организацию торжественной встречи пропали даром, завтра всё придётся начинать сначала. Умом и опытом военного воздухоплавателя он понимал, что винить тут некого, кроме «неизбежных на море и в небе случайностей», и встречный ветер на его памяти не раз срывал тщательно спланированные рейды, отправляя навигационные расчёты псу под хвост – но поделать с собой ничего не мог. Сказывалось сумасшедшее напряжение этих полутора недель, а тут ещё рука – ноет, словно больной зуб, и никакие примочки, выданные фройляйн Еленой не помогают…
- Мы нашли, откуда она пришла! – заявил Сёмка. – Та синерожая, что в гроте старика зарезала!
- Да, а потом оттуда же и улетела! – добавил Витька. – И пленника, пилота нашего, с собой забрала. Мы по следам пошли, туда, а потом обратно, и всё-всё выяснили!