Через тройку бокалов спиртного, подрулил Вен к скромно сидящему в сторонке мне и стал мне озвучивать «завлекательное предложение»:
— Зерг, у нас есть наводка на отличное дело, не меньше пятисот килокред на участника! — нес всякую фигню дыроглазый, — там всего–то… — узнать охрененно быстрый, простой и прочее способ заработать дохрена денег мне помешал стук дверцы встроенного шкафа.
Из этой мебели вышло новое лицо, мной не виденное раньше. Рожа этого лица была явного (хотя уже черт знает) женского пола, на лбу эта рожа имела дыхательную маску с защитными очками. Лет дамочке было около тридцати, рожей она была ничего, правда уж очень паскудное, злобно–злорадно–торжествующее выражение несла на себе её рожа.
Да и напряглись все заметно, как и узнали противномордую. Которая тыкала каким–то стрелялом в Виссу.
В общем, ни разу мне сей дамец не понравился, так что плавно протянул я руку к своей дл–ке. Но Вен, вполне понятным жестом, меня остановил, да еще и руку придержал. Ну хрен с ним, может у них тоже, ехидно хмыкнул я, ролевые игры.
Так что расслабился я и решил внимать предстоящей сантабарбаре.
— Не думал, — с как по мне — неуместным пафосом выдал Вен, — что ты, Алекса, осмелишься появиться нам на глаза. Кстати, как ты попала на корабль?
— Сат, ты идиот, — с еще большим пафосом выдала дамочка, — ты даже не вынес меня из списка допущенных на борт. Таким кретинам как ты Сила жить запрещает, — веско покивала она.
Вот блин, я, вообще–то, дамочку в этом поддерживаю. У тебя подчиненный, а судя по имени, это и была сбежавшая с Максом наёмница, предал и сбежал. И ты, слов нет, оставляешь ему доступ сквозь «новейшую и не взламываемую систему свой–чужой», как пел этот болван. Реально, у него не глаз, у него мозгов нет, думал я.
— И зачем же ты, — несколько поумерив в пафосе выдал дыроглаз, — сюда явилась? Тебе–то мстить нам не за что.
— Сатик, — захлопала дамочка ресничками с противным выражением на морде, — скажи, ты ведь не вычеркнул Алексочку из команды?
Посмотрел я на рожу дыроглаза и чуть не убил себя челодланью — судя по ейному выражению этот тип не вычеркнул. Причем там был пункт о «наследовании имущества команды». Дебил как он есть, решил я вводя себя в боевой режим. Кстати, охотница за наследством, была форсъюзером, послабее джедая, где–то на уровне «которые другие» сектантов.
И тут дамочка совершила то, отчего я секунду, может чуть меньше потерял: из её щек, рядом со скулами, выстрелили тонкие щупала и натянули маску с респиратором на её морду лица. Честно говоря, я несколько помедлил от шока и попытки понять, где, как, за счет чего вся эта щупалость в ей скрывалась.
Ну а дамочка щупалами не хлопала и одновременно с надеванием маски срывала вентиль с небольшого баллона. И нихрена мне это не нравилось, благо тупорылый командир перекрывал мне сектор стрельбы. Ну, нет гербовой, будем писать на туалетной, решил я запуская дамочке вилку промеж глаз.
Попал, более того, щиток маски разбился, а дамочку явно повело, а потом и уронило, рожей вперед. Ну, значит судьба, мысленно пожал я плечами. Будет у нас на празднике мозги с яблоками. Глазными. Изящно и утонченно пошутил я и тут меня прошиб холодный пот.
Раскинувшая мозгами охотница за наследством, похоже, успела сорвать вентиль. И как–то мне нихрена не верится, что там веселящий газ, вскакивая думал я. Так, задержать дыхание, закрыть глаза. Пока я это делал, народ падал в отключке.
Так, командира–дебила в последнюю очередь, решил я: сдохнет — не жалко. Прихватил Виссу за пояс, да и Бэтти шовинистично зацепил и бегом выкинул их в коридор. В процессе выкидывания отметил прекращение энергообмена с форсой у присутствующих. Мда, что–то лютое, решил я, бегом проверяю пульс у Аллана. Труп, как очевидно и остальные.
Бегом выбежал из кают–компании и двинул в санузел. Ну а промывая слизистые и просто всякие коммутационные дыры себя, думал я о том, что Вена надо было нахрен убить, если бы он не сдох. Ладно, тупой дегенерат, не отключил опознаватель, ладно, оставил в отряде. Но я эту сучку мог раз сто упокоить, а этот урод меня остановил! Блин, четыре трупа на пустом месте, причем из–за тупизма и дури.
Зашел в коридор куда выкинул девчонок. На секунду кольнула мысль, что возможно система циркуляции не распознает яд, но тут просто махнул лапой: не оставлю я их просто помирать, как–то совсем не по–людски будет.
Впрочем, Бэтти оставлять было не надо, она сама прекрасно справилась. Уже пять, злобно подумал я (самого дебила я в убыль не считал). Подхватил еще живую Виссу, оттащил в санузел, промыл слизистые, как смог и стал ждать.
Вообще, судя по тому что я жив, кают–компания от циркуляции воздуха отрезана, либо газ короткоживущий. Хотя, пришла в голову идея, надо бы на всякий еще одного живого проконтролировать. Сбегал к каюте Макса и заклинил рукоять двери. А то мало ли, очнётся и попрется в кают–компанию.
В голове, из обрывочной памяти прототипа, всплыла перекошенная рожа, с выпученными глазами и подтеками крови на щеке, истерично и жалобно кричащая: «Что ж вы себя так не бережете–то?!» И вправду, траурно–ехидно подумал я, по–другому и не скажешь.
Вернулся к фуррятине, ну, вроде, не помирала. Да и сел рядом, ждать и думать, что со всем этим делать и как со всем этим жить.
Примечание к части
Как–то наш злобный герой сидит и худеет от раскладов. Вот что–то прям как то быстро, резко. И чего они себя так не берегут–то?
задумчивый старина Киберъ Рассвет
6. Десять килокред
И мысли у меня выходили ни разу не радужные. Не печальные, благо определенного позитива в моем теперешнем положении выходило немало: от банально финансового вопроса, хоть и отягощенного недобитой фуррей и возможными завещаниями, до обрубания концов с Абхеаном.
Правда вставал тот незначительный момент, что нахрен мне все это было не надо, да ещё подобной неприятной ценой. Далее, у меня (у нас, но кто ж фуррятину бессознательную учитывать будет?) есть, как у вполне на данный момент действующего представителя наёмного отряда «Тяжелый молот» заказ на охрану, который, пардон, не выполнен, и по словам безглазого и дохлого дебила, просрочен, уже часов на семь с хреном. Причем рулить корытом я не умею, тот факт, что заказчик в соседней системе ситуацию никак не улучшает. Да и фуррятина вряд ли рулить корытом может, хотя черт знает, очнётся — узнаю точно
Да, мне стопроцентно и со страшной силой и скоростью надо изучить хотя бы азы местной первой помощи. Та же Бэтти, возможно, могла быть вытащена какой–нибудь зеленкой местной. Опять же, померла и померла, терзаний особых не испытываю да и болваном себя в данной ситуации не посчитаешь — реально я вообще нихрена не знаю.
Но медицина нужна, факт. Не помешала бы и юриспруденция (желчно позавидовал и всякого пожелал жлобскому прототипу, зажавшему пласт крайне полезных и нужных знаний), но тут и не успею и прочее.
Итак, пункт раз, невзирая ни на что — выполнить заказ. Это правильно по куче параметров. Но тут в любом случае ждать оклемания Виссы. Хм, а если не оклемается? Хрен знает, что за потрава была, если что–нибудь нейродеструктивное и сейчас передо мной овощная фурря? Хм, как–то переизбыток овощей выйдет. Прям хоть салат делай, похмыкал я.
Ладно, жду час. Через час ежели не очнётся — иду ломать голову с системой «свой–чужой». На это тоже час.
А когда ни хрена не пойму и Висса обморочная будет — пойду тиранить объект защиты на тему где его папашка, ну и думать, как бы до оного на перекладных добраться.
Впрочем, пока я думал эти мудрые мысли, фуррятина зашевелилась и очухалась. Уставилась на меня буркалами кровавыми (вот тут фиг знает, то ли яд, то ли я несколько не рассчитал, промывая слизистые), мордой скривилась, прокашлялась, покровоточив носом и пастью. Как–то, совсем не радужно, как бы не померла.
— Газ, смерть через двадцать секунд, промыл слизистые, в зоне действия ты была не более десяти, — быстро оповестил я, — по медицине не помню ничего, зона кают–компании может быть до сих пор отравлена.
— Я… — попробовала приподняться фуррятина, но шмякнулась и заскулила, — медотсек, — выдала она.
Ну и взял я её на лапы и попер тушу эту (нихрена не удобную, длинная, как сволочь, гибкая чрезмерно, в общем, нафиг такое на руках таскать) согласно её указаниям в медотсек. Ну и выдал ей же какие–то склянки и аж пару спреев. Вылакала она склянки, в пасть–носопырку побрызгала да и отошла через минут пять. Не в мир иной, что не могло не радовать.
Впрочем, здоровьем не сияла, да и присела с явным трудом, что ей никак не помешало требовательно уставиться на меня и вопросить, а что было то, потому как после того как Алекса оказалась анзати, она ни хрена не помнит, по уважительным причинам. Ну, что за хрень анзати я не знал, очевидно, специальные, гадкие дамочки, с щупалами в морде лица. Но на вопросы решил ответить, да и ряд своих задать, да и нужды–хотелки озвучить:
— Алексу убил, правда не успел вовремя. Сатуро помешал, — сдал я дебила, о котором только плохое, — она открыла баллон с газом, симптомы ты и чувствуешь, ну и действие я описывал, — на что Висса кивнула. — Вытащил из кают–компании тебя и Бэтти, вернулся за остальными, но, как понятно, уже поздно. Бэтти умерла через пару минут, — уточнил я. — Живые сейчас на борту мы с тобой и Макс, причем, Вен озвучивал, что заказ уже просрочен. Без сознания ты была около часа, — выдал я короткое коммюнике.
— А какая у тебя раса? — через четверть минуты спросила странное Висса.
— Человек, — несколько удивленно ответил я.
— А как же ты выжил после «Сладкого сна»? — офигело вытаращилась она на меня.
— А не дышать и прикрыть глаза — не вариант? — съехидствовал я.
— Так ты настоящий пустотный коммандос? — продолжила этот марафон дурацких вопросов фуррятина. — А почему ты не помнишь стандартные действия при отравлении? — требовательно уставилась на меня она.