— А как вы оказались на этой планете? — заинтересовался мужик.
— Поставки продовольствия, — ответил я, благо все документы были на месте, — специально не летаю, но иногда, в надежде найти что–нибудь любопытное, заскакиваю. Вот, это оказалось реально любопытным, — потыкал я пальцем в камешки, — однако моих знаний, как и знаний моих консультантов оказалось недостаточно для выяснения, что это. Впрочем, видимо, — брюзгливо оттопырил я губу, — потраченные тут дни так же пропадут зря, — на что собеседник брюзгливо оттопырил губу.
Посоревновавшись в брюзгливом оттопыривании, сошлись мы на ничьей. Ну и протянул Гатт лапки и стал камушки всячески осматривать и форсу в них подпускать. С закономерным отсутствием результата. В итоге с мордой надменной выдал:
— По моему, юноша, у вас галлюцинации, — стал фантазировать собеседник, — это обычные камни, действительно с повышенным фоном Силы, причем нейтральной. Но никак не артефакты, — веско заключил он.
— Как скажете, — состроив снобскую рожу протянул лапы я, — наставник Джал–Шей, видимо, так же страдал галлюцинациями, — ехидно констатировал я.
— Так, погодите, — засуетился гат, — говорите капнуть кровью? — на что я кивнул. — Что ж, давайте проверим.
И проверил с духом света. Дух закономерно призвался. Мос завороженно уставился на полупризрачное золотистое свечение — местная топология и вправду была отлична, и проявления духа были не вполне таковыми, как в памяти.
Я же напрягся: к духу деловито чесали два фагоцита, деловито дочесали и стали его шатать. Мелкий дух то ли ушатался, то ли сбежал. Исчез в общем, соответственно, перестал сиять. Мос очнулся, впал в медитацию, держа камушек в лапах. Минут через пять из медитации вывалился и стал вещать.
— Да, вынужден признать некоторую поспешность своих выводов, юноша, — снобски выдал он, — явно артефакты силы, без привязки к Светлой или Тёмной стороне. И вправду любопытно, заслуживает исследования, — пробормотал он, — а сейчас посмотрим на второй, — с интересом капнул он кровью на домик духа разума.
Я же приготовился к эпичному сражению в форсе: средний дух — это серьезно, сливаться по воле каких–то там фагоцитов явно не будет, по крайней мере сразу. И был как обломан, так и условно порадован — фагоциты зашебуршались на сам факт пробоя, но самим духом разума не заинтересовались вообще. То есть он побултыхался в форсячьем бульоне, акцентировался на Гатте с целью выполнения контракта, фагоциты подергались и успокоились. И всё: он занялся своим делом, они дрейфовали в форсе.
Хм, то ли средние духи в принципе выпадают из «целей иммунного ответа», что прямо скажем, бред явный, то ли именно духи разума не воспринимаются как враги. Причем последнее мне видится более вероятным. Ну, в любом случае, проверять я смогу сам — на меня фагоциты щупала не топорщили, как и на Гатта, соответственно, их волнуют только сами духи, да еще и не все.
А сам дух имел контракт, прописанный «на всякий случай», незначительно ускорять и улучшать когнитивные процессы призвавшего. Ну а главное — позитивизировать эмоциональные и мысленные отклики призвавшего в мой адрес, благо для среднего духа это было вполне по силам.
Мос, тем временем, уже минут десять сидел в медитации, ну и, очевидно, ускорение и улучшение почувствовал, как и отсутствие побочных явлений. Потому как из медитации вывалился с рожей довольной, да еще вдобавок, на меня несколько благожелательно зыркательной:
— Юноша, Вервомед, кажется? — хамски надругался он над моим прекрасным фамилием.
— Верворменд, мистер Гад, — не остался в долгу я.
— Гатт, мистер Верворменд, — поправил меня собеседник на что я кивнул. — Артефакты ваши действительно любопытны и нуждаются во всестороннем изучении. Я бы хотел приобрести их у вас, — заявил он, — кроме того, насколько я понимаю, вы бываете на Коррибане?
— Не слишком часто, но бываю, мистер Гатт, — ответил я, — там не самая располагающая атмосфера, — на что последовали понимающие кивки, — но иногда встречаются любопытные артефакты, найденные местными. В основном темные, — сморщился я, — моей чувствительности к силе хватает, чтобы это понять. Но встречаются, пусть и нечасто, любопытные образцы. Насчет же продажи, — задумался я, — наверное, это возможно, но они обошлись мне недешево, а главное — мне интересны сами результаты исследования, не в практическом а теоретическом аспекте, — заявил я.
— Похвальное стремление к знаниям, — покивал Мос, — однако, в данном случае, важен именно практический аспект, хотя, — задумался он, — возможно вам он и недоступен. Вы же проливали на них свою кровь? — на что я кивнул. — И безрезультатно? — полувопросительно–полуутвердительно заявил собеседник, что я также подтвердил, — в таком случае могу вам только посочувствовать, — сказал Гатт, очевидно дух отрабатывал контракт, — природа воздействия пока не вполне ясна, но судя по потокам силы артефакт, — потыкал он пальцем в бывший дом духа разума, — оптимизирует, если не улучшает работу мозга одаренного. Ценнейшая вещь! — воздел он перст, — но, впрочем, вам недоступная, к сожалению. Итак, вот вам адрес для связи, — деловито выложил он сетевую визитку, — Отвечу на вопросы по поводу исследований. Также, рассчитываю на то, что приобретенные вами аналогичные артефакты окажутся у меня.
— Последнее зависит от вас, — тонко намекнул я на толстые обстоятельства, — кстати, раз эти артефакты столь ценны для одаренных, — многозначительно протянул я, — возможно имеет смысл ограничить число знающих? — на что собеседник нахмурился, но просветлел лицом и закивал.
— Да, вы правы, мистер Верворменд, — кивал он, — верное замечание. Насчет же «зависящего от меня», мне думается что суммарно пятидесяти килокредов вам за эти артефакты хватит? — на что рожу я сделал разочарованную.
— Покупка обошлась мне почти в тридцать, мистер Гатт, — врал я, — плюс перелеты, плюс Коррибан…
— Да, согласен, не самое выгодное предложение, — задумчиво протянул он, — сотня?
— Да, это будет как оправдано, так и стимулирует на дальнейшее сотрудничество, — кивнул я.
В итоге из кабака мы вышли вдвоем, в банке мне Гатт выдал кредитные чипы на оговоренную сумму, что не могло не радовать, денежки вообще редко могут не радовать, если их есть на что тратить.
Ну а поднимаясь на орбиту, я подводил итоги. У меня появился доброжелатель в секте зеленых жидаев, что уже очень неплохо. Выявить нехорошее духовное воздействие… Ну, в теории можно, но это если я буду его просить устраивать диверсии а он радостно кивать. Пока наши взаимоотношения условно–взаимовыгодны, он о несоответствиях не задумается, да и не будет их особых. А извне обнаружить духа местным одаренным вряд ли удастся: тех же фагоцитов, довольно обильно копошащихся в форсе они не видят, а фагоциты не видят духа. Не гарантия, но высокая вероятность. Да и если и найдут, понять что, как, почему… Нет, без школы спиритуализма никак, ну а её тут нет, особенно у жидаев всяких.
Так, а у меня, похоже, появился довольно интересный и неплохой инструмент воздействия. Духи разума тварюшки полезные, достаточно, как это ни каламбуристо звучит, разумные. Правда, на средних нужны жертвы, точнее желательны, а то, чтоб нормальный призыв сделать и контракт, я укровоточил достаточно сильно.
А еще, не помешало бы разобраться с ритуалистикой непризывного толка… Если б я её знал. Прототип гадски на неё забил, не вспоминал и практически не использовал ничего, кроме призывов. Вполне оправданно, с его точки зрения, но пласт знаний мимо меня пролетел.
Ну а на Террине, взял я и состыковался с Ланой всячески. В качестве маленького праздника и вообще. А после стал напряженно думать и вспоминать, что я собственно знаю ну и что сделать смогу.
Итак, Плэгас, Дарт Плэгас. Судя по доступному мне канону, адепт, на минуточку, единой силы. Подробностей нет, но прототип что–то насчет мистических исследований последнего насчет единства форсы припоминал. Что, в целом, учитывая его цель исследований, то есть биологическое бессмертие, более чем оправданно, агрессивная часть форсы не вполне соответствует подобным целям. Вообще, он мне галактокорруна напоминает — явный конструктивный пассионарий, принудительно деструктированный наставником. Впрочем, бейнической заразе более чем свойственна передача тупизны от наставника к ученику, суть у неё такая.
На данный момент вроде бы, Палыча он гоняет, да готовит (или уже провел?) некий глобальный ритуал, по насыщению форсы «темной стороной». Что привело к рождению «избранного», Эньки Небоходова. Который, если разобраться, был эпическим успехом: не темная сторона, а пассионарий–разрушитель сложных социальных структур. Он эпично поучаствовал в крахе аж двух государств, чем задачу, пусть и не до конца осознанную заказчиками, перевыполнил. Причем он реально избранный — склонность в форсе на его выдающиеся умения нахрен сломать что–то большое и работающее никак не сказывалась.
Ну, положим, первая часть его деяний меня по смыслу устраивает, но не устраивает по содержанию. Криво и по–дурацки все, хотя, стоит заметить, к успеху он пришел. Значит, мониторим в голосети новости о Набу, как только мууны возжелают там навести конституционный порядок, сковородкершу надо к лапкам прибрать. Нефиг бабе–дуре помирать из–за сынульки–балбеса, пусть картоху содит. Плюс, у Эньки отмазкой меньше, на тему резни спиногрызов. Так–то еще подумаем–посмотрим, но отмазки «я вырезал несколько тысяч карапузов, оттого что моя маман скончалась» у него точно не будет. Пусть режет, потому что отморозь и гад.
Далее, ситуация с самим Палычем и Хёго. В идеале, напускать в них духов разума и привести к разумному знаменателю, однако, есть у меня подозрение, что ни хрена все так просто не будет. По крайней мере в то, что я смогу Плэгаса сношать в мозг, невозбранно и с комфортом, я почему–то напрочь не верю.
Палыча — возможно, но не факт. В общем, попробовать никто не помешает, причем с обоими. Использовать как домик духа и контракт в одном флаконе что–то, чем эти типы пользоваться точно будут. Банка пива с заусенцем и золотой ключик почти у меня в кармане, да.