Я сел в углу возле окна и начал читать стихи с огромной искренностью. Я забыл о времени. Примерно к шести часам вечера я закончил чтение, потрясенный смыслом одного из стихов: «В промежутке между двумя полетами мысли — безмолвие, в котором сияет чистое сознание Я».
Я сказал себе: «Когда я повторяю „Рама, Рама“, каждое произнесение имени „Рама“ — это мысль. Значит, между двумя произнесениями имени „Рама“ должно быть безмолвие чистого сознания. Это Бытие-Сознание и есть Я».
Переполненный радостью от того, что произошло со мной у самадхи матери, я пошел в столовую и быстро съел свой ужин. Затем я простерся перед Бхагаваном и попрощался с ним. Махарши лишь благосклонно кивнул головой с такой улыбкой, будто все знал. На следующее утро я снова был в Мадурае, и мое состояние уже позволяло мне приступить к преподавательской работе.
Вскоре после этих событий я получил от своей бабушки, жившей в Тируваннамалае, четки, которые она использовала для чтения джапы Раманама. Я стал использовать эти четки для своей Рама-джапы. Я выполнял эту садхану так ревностно, что она занимала все время, свободное от работы и сна. Джапа не препятствовала моей преподавательской работе, которая оставалась по-прежнему успешной. Со временем я обнаружил одну закономерность. Чем больше физической работы выполняет человек, тем больше пищи ему требуется; чем больше он ест, тем больше ему нужно спать. Ненужные действия не только тратят наше время, но также приводят к большему потреблению пищи, что в свою очередь приводит к еще большей трате времени, потому что лишняя пища требует больше сна, чтобы ее переварить. Поскольку лишний сон и лишние дела оставляли мне меньше времени на джапу, я сузил круг своих занятий, оставив только работу и дорогу в пару миль от дома до колледжа и обратно. Время, выкроенное из ненужной деятельности и лишнего сна, принесло мне двойную пользу. За пять лет я повторил мантру «Рама» около восьмидесяти миллионов раз.
Я приезжал в Раманашрам один-два раза в месяц на выходные. Я заметил, что, как только вхожу в ашрам, джапа полностью останавливается, и возобновляется, когда я выхожу из ашрама. Это был эффект возвышенного безмолвия Махарши. Когда я жил в ашраме, я боялся приближаться к Махарши и проводил все время, работая на кухне. Мои руки выполняли какую-то работу, в то время как внутри я был чистым, безмолвным Бытием-Сознанием.
В конце 1940 г. мне стало очень тяжело продолжать повторение мантры. Когда меня в Мадурае навестила Шантаммал, одна из женщин, работавших на кухне ашрама, я упомянул об этой проблеме. Она сказала: «Ты должен радоваться! Имя „Рама“ — это сагуна-Брахман (Брахман с проявленными качествами). Он превратился в безмолвный ниргуна-Брахман (непроявленный, бескачественный Брахман) Я, недвижимое Бытие-Сознание. Цель джапа-садханы достигнута. Поэтому джапы больше нет».
Уезжая в Шри Раманашрам, она взяла с собой мою «Рибху-гиту». Эта книга вернулась ко мне при особых обстоятельствах, когда я поехал в ашрам, чтобы поучаствовать в праздновании Наваратри в октябре 1941 г.
В 1934 г. мой отец жил в Тиручираппалли с моим братом Нараянасвами и его женой Тхаяммал. Однажды в присутствии брата у отца случилась ущемленная грыжа — болезнь, которая обычно требует немедленной операции. Мой брат послал мне телеграмму в Мадурай, а также сообщил о критическом состоянии отца моей сестре Аламелу Аммал. Получив телеграмму, моя сестра пошла в Шри Раманашрам. Отдав телеграмму в руки Шри Бхагавана, она со слезами на глазах попросила Бхагавана спасти жизнь моего отца.
Ласково глядя на нее, Бхагаван сказал: «Не бойся! С твоим отцом все в порядке!»
Когда мы с моей сестрой на следующее утро приехали в Тиручираппалли, мы обнаружили отца живым и здоровым. Мой друг доктор К. Р. Н. Чари, приехавший в наш дом, чтобы забрать моего отца в свою больницу на операцию, смог устранить ущемление осторожными движениями рук. Позже выяснилось, что манипуляции доктора Чари произвели неожиданный эффект как раз в тот момент, когда Шри Бхагаван говорил слова утешения моей сестре. Мы поразились силе слов Шри Бхагавана и выразили свою огромную благодарность перед фотографией Бхагавана в комнате для пуджи.
В мае 1936 г., во время летних каникул, я проводил исследовательскую работу в области звука в Индийском научно-исследовательском институте «Тата» в Бангалоре. Я учился под руководством тогдашнего директора института, профессора К. В. Рамана, нобелевского лауреата в области физики. Однажды ночью я проснулся от кошмара, в котором увидел моего отца, лежавшего мертвым на полу. Он упал от удара камнем по голове. Я проснулся в ужасе и сел на кровати. Со слезами на глазах я умолял Бхагавана спасти отца. Остаток ночи я провел, повторяя «Рамана Стути Панчакам».
На следующее утро я получил телеграмму от своего брата Натараджана, который был в моей родной деревне Нангаварам. В телеграмме говорилось, что у отца случилось ущемление кишечника из-за грыжи. Я незамедлительно попрощался с профессором Раманом и на следующее утро был уже в деревне.
Когда я приехал в Нангаварам, меня ждал приятный сюрприз: отец чувствовал себя прекрасно. Мой брат Натараджан рассказал мне интересную историю о том, что произошло.
«Я отправил тебе телеграмму и тут же послал человека к Сину Анне (моему брату, доктору Н. Р. Шринивасану) в Тричи. Получив сообщение, Сину Анна вызвал высококвалифицированного хирурга, доктора Т.С. С. Раджана, который незамедлительно приехал и привез все необходимое для проведения операции прямо на месте, в деревне. Оба врача приехали в машине доктора Раджана. По прибытии на место они увидели своего пациента с лопатой, копающимся в саду за домом. Они тут же принялись бранить меня за то, что я сыграл с ними шутку, которая дорого им обошлась, — впрочем, их можно было понять. В качестве извинения я сказал им, что отец стонал от боли более двух часов, а когда перестал, закрыл глаза и какое-то время лежал молча. Я испугался, что он умер. Однако через час он сказал, что абсолютно здоров, сразу же взял лопату, пошел в сад и докопал начатую яму. Когда я рассказал врачам эту историю, они поняли, что я не шутил над ними. Они сказали, что пациенту очень повезло, что они приехали именно сегодня, поскольку, по их словам, повторное ущемление может произойти в любой момент, и без медицинской помощи может наступить летальный исход.
Было решено все-таки сделать операцию и доктора начали раскладывать инструменты. Отец тут же стал на них кричать: «Эй, Сину! Мне не нужна ваша операция! Я не хочу умереть под ножом этого доктора Раджана. Проваливай отсюда и забирай своего доктора! Иди занимайся своими делами, оставь меня в покое!»
Доктору Раджану хватило великодушия не замечать его грубостей, поскольку, как он думал, они исходили от старого больного человека, который, по-видимому, был в бреду и не мог себя контролировать. Врачи уехали восвояси, так как они не могли оперировать пациента против его воли. Доктор Раджан отказался принимать плату, поскольку Сину Анна тоже был врачом».
Хотя отец так и не объяснил ничего врачам, он с жаром рассказал мне, что произошло на самом деле.
«Видишь ли, Кришнамурти, — сказал он, — это Милость Бхагавана Раманы спасла меня от лап этого доктора Раджана, под ножом которого умерла во время операции твоя мать двенадцать лет назад. Как только я почувствовал себя плохо, я простерся перед портретом Бхагавана и лег на кровать. Я повторял „Акшараманамалай“ и исцелился Милостью Бхагавана. Эти врачи хотели напугать меня и стали говорить, что я непременно умру без медицинской помощи прямо здесь, в деревне, когда приступ случится в следующий раз. Я сказал им, чтобы они убирались и больше не совали нос не в свое дело. Бхагаван, который спас меня сегодня, спасет меня и в будущем. Сейчас я прекрасно себя чувствую, и вовсе не благодаря этим докторам!»
Поскольку было очевидно, что отец выздоровел, я подумал, что не нужно отсылать телеграмму моей сестре в Тируваннамалай. Когда случились все эти события, ни один слух о том, что произошло, не достиг ашрама. Совместная молитва отца и сына получила мгновенный отклик Бхагавана Шри Рамана Махарши и принесла отцу облегчение. Он вездесущ и всемогущ, и более того — он есть океан милости и сострадания!
Через несколько дней я отвез отца в Мадурай и проконсультировался со специалистом по этим вопросам, доктором Амбатом Нараяной Меноном. Моему отцу тогда было пятьдесят семь лет. Я хотел узнать, стоит ли отцу, который помимо прочего страдал астмой, ложиться на операцию, рекомендованную другими врачами.
Доктор обследовал грудную клетку, сердце, кровь и мочу и высказал твердое убеждение, что операция приведет к смертельному исходу и что ее проводить нельзя. Предчувствие моего отца, из-за которого он отказался от операции в тот день в Нангавараме, полностью подтвердилось. Доктор прописал курс лекарств и эластичный пояс, чтобы не усугублять грыжу. Купив лекарства и пояс, отец вернулся в Нангаварам. Тем не менее мне сказали, что операцию по удалению грыжи нельзя откладывать на неопределенное время. Эта операция была успешно проведена в Тируваннамалае семь лет спустя, в 1943 г., и мой отец прожил до 1960 г.
В 1935 г., когда я был в Шри Раманашраме, я начал читать книгу «Шри Рамана Гита», написанную Кавья-кантхой Ганапати Муни. Второй стих второй главы, написанный самим Бхагаваном, гласит:
«В глубине Сердца сияет один лишь Брахман
в форме Атмана,
непосредственно переживаемый
как «Я», «Я».
Войди в Сердце — либо вопрошающим умом,
либо погружением глубоко внутрь,
либо посредством контроля дыхания, —
и пребывай упроченным в Атмане».
Прочитав этот стих, я ощутил желание проверить его истинность, получив непосредственное переживание Сердца. Я уже читал о духовном сердце-центре в восемнадцатом и девятнадцатом стихах