адхистане. Он просто слушает последующие ноты. Джняни удерживает свое внимание на первой ноте. Шукадева (мудрец Древней Индии) удерживал свое внимание и осознание на Брахмане. Когда внимание устойчиво зафиксировано на первой ноте, влияние остальных нот не будет ощущаться.
Я заметил, что Махарши часто дает наглядные примеры, чтобы донести до слушателей свою мысль. На следующий день, когда все мы еще помнили только что записанный мной разговор, несколько женщин начали исполнять бхаджаны под аккомпанемент фисгармонии.
Как только зазвучала первая нота, Махарши сказал: «Помните о ней. На основе этой первой ноты возникнут и прозвучат все остальные. Следует понять, что то же самое происходит в случае с адхистаной».
Аналогия с нотой шрути неточная, как часто подчеркивал Махарши, так как существует только Я, или адхистана. Мир и люди в нем не имеют реального независимого существования, поэтому было бы не совсем точным сравнивать их с музыкальной темой, которая звучит одновременно с шрути и которая будет продолжать звучать, даже если шрути внезапно замолкнет. Махарши продемонстрировал мне это во время обширной дискуссии о лишенном различений Я и природе знания и невежества.
В: Некоторые видят в веревке змею, некоторые палку, кто-то видит гирлянду, а кто-то — поток воды, но тот, кто видит в веревке веревку, обладает истинным знанием. Знание чужих свидетельств — неистинно.
М: Нет необходимости думать о том, что видят другие свидетели. Те другие — только в вашем воображении. Познайте Одного, видящего, и все будет хорошо.
В: Как?
М: Во сне вы видите многих, но все они в воображении того, кто видит сон. Когда вы пробуждаетесь, сон и те, кто [был] во сне, сами позаботятся о своей прарабдхе.
В: Значит, других людей не будет?
М: То же самое и в состоянии бодрствования. В «Апарокшанубхути» (трактат по адвайте, приписываемый Шри Шанкаре) автор говорит: «Внимание должно быть сосредоточено не на кончике носа, а на состоянии, в котором нет видящего, видения и видимого».
В: Это наталкивает на вопрос: как можно жить повседневной жизнью, если внимание сосредоточено таким образом?
М:Джняни оставляют свое внимание на субстрате, адхистане, даже выполняя повседневные дела, так как ничто не реально, кроме адхистаны. Понимать, что горшок — это глина, — вот должное отношение [то есть видеть суть, а не форму].
В: Горшок можно наполнить водой, но нельзя достичь того же результата, проливая воду на глину.
М: Я не говорю вам видеть глину лишь после того, как горшок разбит. Даже когда горшок цел, вы можете воспринимать его как форму глины. Так же и мир можно видеть как форму Брахмана. Обладать знанием Брахмана в состоянии бодрствования подобно тому, как обладать знанием глины в горшке.
В: Реальны ли имена и формы?
М: Вы не увидите их отдельными от адхистаны. Когда пытаешься постичь имя и форму, обнаруживаешь только реальность. Посему обретите знание того, что реально во всех трех состояниях (бодрствования, сна со сновидениями и сна без сновидений).
В: Правда ли, что сны рождаются из впечатлений, полученных в состоянии бодрствования?
М: Нет, это не так. Во сне вы видите много новых предметов и много людей, которых никогда не встречали в состоянии бодрствования. Вы даже можете увидеть во сне еще один сон. Проснувшись от второго сна, вы можете думать, что вы проснулись, но это бодрствование первого сна. Точно также человек просыпается каждый день, но это не настоящее бодрствование.
В: Почему мы воспринимаем мир как нечто реальное?
М: Мы видим так много на киноэкране, но это не реально. Ничто не реально, кроме экрана. Так же и в бодрствовании нет ничего, кроме адхистаны. Знание состояния бодрствования — это знание знающего состояние бодрствования. В глубоком сне они оба исчезают.
В: Почему мы наблюдаем такую неизменность и устойчивость в состоянии бодрствования?
М: Мы наблюдаем это из-за неверных представлений. Когда кто-то говорит, что он дважды искупался в одной и той же реке, он не прав, потому что когда он купался во второй раз, река была уже не той же самой, в которой он купался в первый раз. Кто-то может сказать, что он каждый день видит один и тот же плод, но на самом деле в плоде многое меняется. Видя свет пламени, человек говорит, что видит то же пламя, но пламя меняется каждую секунду. По мере того как масла становится меньше, меняется пламя. Кажущаяся неизменность — это ошибка восприятия.
В: Чья это ошибка?
М:Праматы (знающего).
В: Откуда появился знающий?
М: Из ошибки восприятия. На самом деле знающий и его ложное знание появляются одновременно, и когда достигнуто Я-знание, они исчезают одновременно.
В: Откуда появился знающий и его невежество?
М: Кто задает этот вопрос?
В: Я.
М: Найдите это «я», и все ваши сомнения разрешатся. Так же как во сне возникают ложные знающий, знание и познанное, в бодрствующем состоянии происходит тот же процесс. В обоих состояниях знанием Я вы познаёте всё, и не остается ничего, что можно было бы знать. Если в состоянии бодрствования осуществляется исследование этого «я», может быть познано все и не останется ничего, что можно было бы познавать. В глубоком сне знающий, знание и познанное отсутствуют. В момент переживания истинного Я они тоже не будут существовать. Все, что вы наблюдаете как происходящее в состоянии бодрствования, происходит только со «знающим», и поскольку «знающий» не реален, на самом деле ничто никогда не происходит.
В: Когда мы пробуждаемся ото сна, почему вчерашний мир кажется тем же самым?
М: Мир, который вы видели вчера, не был реален. Это было знание нереального «знающего». Точно так же завтрашний мир тоже является знанием нереального «знающего». Для аджняни есть переживания мира в эти моменты (вчера и сегодня). Но для джняни «мира» нет ни в каком времени — ни в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем. То, что кажется нам отдельным от нас, мы называем «миром». Он кажется отдельным от нас благодаря эго-сознанию (ахамшрё). Когда ахамкара уходит, ничего отдельного больше нет; нет «мира». Время тоже порождается праматой — «знающим». Поскольку прамата не реален, время также не реально. Профессор Эйнштейн тоже утверждал это в своей теории относительности.
В: Как же тогда делаются повседневные дела?
М: Недавно генерал-губернатор (Индии) изменил время, сместив на час. Хотя новое время и ложно, повседневная жизнь продолжается.
В: В «Панчадаси» есть такой пример: если вы хотите услышать пение своего сына, поющего с другими мальчиками в хоре, вам нужно попросить их замолчать. Точно так же, чтобы услышать голос истинного Я, необходимо прекратить все другие дела.
М: В этом конкретном примере, даже если вашего сына там нет, вы все равно будете слышать пение других мальчиков. Поскольку это другая ситуация, эта аналогия не очень подходяща. Согласно другому примеру, если мы сосредоточим внимание на главной мелодии фисгармонии, нам будет несложно слушать эту мелодию, даже если другие мелодии звучат одновременно с ней.
В: Так же как мираж, хоть и считается нереальным, появляется снова, так и мир, хоть и считается нереальным, все равно является вновь.
М: Так же как знание о воде в мираже неистинно, так и знание о мире в Брахмане неистинно. Всё есть одна Брахма-рупа (форма Брахмана). Это единственное истинное знание.
В: Согласно старой системе веданты, вначале появляется невежество, а затем возникает представление об отдельном индивидуальном существовании, но согласно новой системе, нет ни «до», ни «после». Представление об индивидуальном существовании, невежество и мир возникают одновременно, а когда достигается знание, все три исчезают.
М: Это верно. Сделав свое видение джнянамайей [исполненным знания], увидьте мир состоящим из Брахмана.
В: Такое состояние может быть достигнуто лишь посредством сатсанга [общения со святыми людьми].
М: Не надо думать, что сатсанг означает лишь беседы и разговоры. Это означает пребывание в бытийности как форма Я.
В: Что означает «Атман есть сваям-пракаша» (Я сияет своим собственным светом)?
М: Как солнце никогда не видело тьмы, так и Я никогда не видело невежества. Я не может быть знаемо, но оно может быть испытано апарокшей-анубхавой (познание Я непосредственным восприятием). Это называется «свапракашатва» (Само-освещение).
Вопросы о знании и невежестве, а также о знающем, знании и познанном естественным образом связаны с представлениями о реальности мира. Прежде чем привести мнение Махарши по этим вопросам, я должен упомянуть, что этот предмет долго интересовал меня самого — настолько сильно, что до этой поездки я написал небольшую книгу под названием «Майя», в которой попытался связать некоторые индийские представления о реальности мира с идеями, высказанными Эйнштейном в его теории относительности. Прежде чем поехать к Махарши, я отправил ему книгу, и мне было очень интересно узнать его мнение об основном тезисе моего труда.
В: Профессор Эйнштейн недавно доказал математически, что пространство, время, объекты, формы, вес, скорость и т. д. зависят от наблюдателя. Вам присылали маленькую книгу об этом под названием «Майя».
М: Да, то, что вы говорите, верно. Она мне понравилась и я прочитал ее целиком. Когда меняется воспринимающий, все остальное тоже меняется. В книге речь идет о многих воспринимающих, в реальности воспринимающий лишь один. Многие — лишь в воображении этого одного.