у к себе.
– Если это последнее, что я чувствовала в своей жизни, я умру счастливой женщиной, – сказала Кайла и поцеловала его грудь. – Я люблю тебя, Вэн.
Через секунду она уже спала. Вэн лежал рядом, слушая ее дыхание, держа ее в своих объятиях, и пытался унять бешено стучащее сердце, но после ее слов он не мог успокоиться. Это должен был быть момент умиротворения, но по какой-то иррациональной причине он чувствовал себя неспокойно, как никогда в жизни. Ему хотелось встать и уйти прочь, но Вэн этого не сделал. Он знал, что ни к кому в жизни не испытывал столь глубоких чувств. Кайла любила его. А он не может – и не хочет любить ее в ответ. Ему было страшно. Любовь делает человека слишком открытым, слишком ранимым.
Она слишком много для него значила… Возможно, в глубине души Вэн всегда знал, что именно Кайла может сделать его уязвимым, заставить его хотеть невозможного. Она заставила его поверить, что он заслуживает семьи, богатства, любви. Но он знал, что это не так. В конце концов, он сам все испортит, люди с его прошлым всегда так делают.
Кайла слегка пошевелилась в его объятиях, и ее теплое дыхание нежно щекотало его грудь. Было бы слишком просто остаться здесь, чтобы проснуться вместе с Кайлой и снова пуститься в чувственное путешествие.
Вэну казалось, что стены словно давят на него, что его засасывает болото эмоций, с которыми он не знает, как справиться. То, что между ним произошло, было огромной ошибкой. Он не может дать Кайле то, чего она хочет, чего заслуживает. В конечном итоге он всегда ее подводил. Вэн как можно осторожнее выскользнул из объятий Кайлы и встал с кровати, задержавшись на минуту, чтобы укрыть ее одеялом.
Вэн поднял с пола полотенце и плавки и направился к двери. У них бы в любом случае ничего не вышло, даже если он хотел попробовать. Вэн выключил свет и осторожно прикрыл за собой дверь.
На следующее утро Кайла проснулась и томно потянулась в кровати. Она вытянула руку, чтобы погладить Вэна, но его в постели не было. Поначалу это ее не обеспокоило. Она знала, что Вэн – ранняя пташка, а она стала спать подольше, с тех пор как утренний уход за Сиенной взяли на себя Бэлль и Имельда. Кайла улыбнулась и снова потянулась, прежде чем встать с кровати.
Она прошла в ванную комнату, быстро приняла душ и оделась. Ей хотелось поскорее увидеть Вэна и предложить ему еще одну семейную вылазку. Теперь, когда она призналась ему – да и себе самой – в любви, ей хотелось узнать, испытывает ли он к ней хоть что-то.
Кайла спустилась вниз и прошла на кухню. Она услышала, как Имельда уговаривает Сиенну съесть кашу.
– Доброе утро! – Кайла подошла к дочери и поцеловала ее в макушку.
– Доброе утро, мисс Портер. Кажется, вы сегодня в прекрасном настроении.
– Да, и я страшно проголодалась. Кажется, я могу съесть целых два тоста. – Она подмигнула Имельде. – А где Вэн? Я подумала, он захочет прогуляться со мной и Сиенной.
– Он уехал, когда еще было темно.
Кайла почувствовала неприятный холодок. Куда уехал Вэн? И когда? Почему уехал, даже не попрощавшись с ней?
– Он мне ничего не говорил. А вы знали, что он уезжает? – спросила Кайла, порадовавшись, что голос не выдал ее шока.
– Нет, заранее я не знала. Какая-то чрезвычайная ситуация за рубежом.
– А разве у него нет сотрудников, которые могут это уладить?
– Вы же знаете мистера Мерфи, всегда лично вникает во все детали. Он очень гордится своей работой.
Неужели он снова сбежал, как всегда это делал? Не попрощавшись, не сообщив, когда вернется. Слезы подступили к ее глазам. Кайла думала, что он изменился, что он готов нести ответственность – за детей, за нее. Как же она ошибалась…
– Он пропустит первый день рождения Сиенны, – с горечью сказала она.
– Я знаю, – кивнула Имельда.
Как он мог так поступить? Уехать после всего, что между ними было? Кайла села за стол, но поняла, что у нее совершенно пропал аппетит. Все повторялось заново. Даже если Вэн не готов был к отношениям с ней, как он может так поступать с Сиенной? Его дети нуждаются в нем. Не как в некой абстрактной ролевой модели, которая время от времени появляется в их жизни, а как в настоящем отце, который направлял бы их, любил и учил жизни.
Ведь именно он угрожал забрать у нее обоих детей. Он настоял, чтобы они с Сиенной переехали в его дом. Он пришел в ее спальню прошлой ночью и занимался с ней любовью так, словно на самом деле любил, а не боялся любить.
На смену печали вдруг пришла жгучая ярость. Да как он посмел? Он в корне изменил их отношения прошлой ночью и просто не имел права сбегать наутро. А его отцовский долг перед Сиенной?
Кайла продолжала подкармливать огонь своей ярости до самого возвращения Вэна. Когда он наконец появился дома спустя две недели, их ночь, полная страсти и нежности, стала не более чем воспоминанием. Не теряя ни минуты, Кайла направилась в его кабинет. Лицо его было бледным и осунувшимся от усталости.
– Значит, ты решил перестать прятаться, – сказала она, даже не поздоровавшись.
Ее слова были острыми, как битое стекло. Хотя он заслуживал и худшего.
– И тебе тоже привет, – сказал он, подняв взгляд от бумаг из офиса.
– Почему, Вэн?
Он продолжал смотреть на Кайлу, восхищаясь ее красотой. Даже сейчас она притягивала его как магнит, хотя он и пытался игнорировать это притяжение, уходя от нее той ночью. Он трусливо сбежал в ночи, как вор, уговаривая себя, что так будет лучше, хотя сердце твердило ему об обратном. Но Вэн давно уже научился не слушать голос сердца.
– Что? – спросила она, воинственно сложив руки на груди. Взгляд, которым она его наградила, должен был испепелить его на месте. – Нечего сказать? Что ж, так даже лучше, потому что я молчать не стану.
Вэн покорно принимал ее гнев, когда Кайла палила по нему из всех пушек. Он заслужил каждое слово, каждое обвинение, особенно когда узнал, что пропустил день рождения собственной дочери! Но он действительно об этом не знал, он даже не удосужился полюбопытствовать, когда родилась его дочь. Вэну было больно это осознавать. Он едва поборол желание сказать Кайле правду: он никогда не сможет стать достойным такой женщины, как она.
– Ты закончила? – спросил он, когда Кайла наконец выдохлась.
По ее щекам катились слезы, и Вэн с болью в сердце осознавал, что лишь он виноват в том, что Кайла плачет.
– Я закончу, когда ты признаешь, что боишься смотреть в лицо собственным проблемам! – снова возмутилась она. – Я предполагаю, что ты сбежал, потому что я сказала, что люблю тебя. Ну, знаешь ли, это не худшее, что могло с тобой случиться! Ты не умрешь только потому, что кто-то любит тебя. Ты не обязан всегда быть защитником слабых. Ты можешь быть уязвимым перед человеком, которому можешь доверять.
– Я не сбегал. У меня была важная работа, – сказал Вэн, зная, что лжет.
Кайла не сказала ни слова из того, что он сам бы не сказал себе за минувшие две недели, но он никогда не признает этого. Он продолжал, намеренно подбирая слова, чтобы оттолкнуть Кайлу:
– Я бежал не от проблем. Я бежал от тебя.
Кайла побледнела от жестокости его слов.
Как бы ему ни хотелось вернуть свои слова, извиниться, успокоить ее, он продолжал стоять на месте.
– Что ж, – спокойным голосом сказала она. – По крайней мере, спасибо за честность.
Она повернулась и ушла. Вэн крепко сжал кулаки, чтобы не броситься следом за ней. Он уговаривал себя, что все к лучшему. Потому что если это не так, он только что упустил лучшее, что было в его никчемной жизни.
Глава 13
Любить мужчину, который не любит тебя, оказалось куда больнее, чем представляла себе Кайла. Ей было настолько плохо, что приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы быть веселой и жизнерадостной хотя бы в компании Сиенны.
Кайла призналась себе, что, несмотря ни на что, она хотела настоящих серьезных отношений с Вэном. Она понимала, что он никогда не любил ее, но ей приходилось продолжать жить здесь, чтобы выполнить условия их соглашения, хотя это было для нее сущим адом.
Вэн снова уехал по делам бизнеса, когда к ней подошла Имельда и протянула телефонную трубку.
– Кто звонит? – удивилась она.
– Мисс Мэтьюз, – сказала экономка, неодобрительно поджав губы.
Кайла взяла трубку и поздоровалась с Дэни.
– Добрый день, Кайла. Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете?
– Да, спасибо. Вэна нет дома. Вы хотели ему что-то передать?
– Вообще-то я хотела поговорить именно с вами, – сказала она. – Мы могли бы встретиться и поговорить? Скажем, завтра в одиннадцать тридцать в ресторане «Рыбачий причал» в Монтерее?
– Зачем? – не смогла скрыть удивления Кайла.
– Давайте все обсудим при встрече. Надеюсь, время и место вам подходят. Вы же сможете найти няню?
Имельда, краем уха слышавшая разговор, коротко кивнула в знак согласия.
– Да, никаких проблем.
Дэни назвала известный ресторан и попрощалась.
– Чего она от меня хочет? Что общего у нас может быть? – недоуменно спросила у Имельды Кайла.
– Мистер Мерфи…
– О нет… Между нами нет ничего такого… Имельда лишь подняла брови.
– Будьте осторожны с этой женщиной, мне она не нравится. Нормальная женщина не должна быть такой… бездушной.
– Я ее видела только однажды, и мне она показалась… – Кайла старательно подыскивала синоним слову «холодная», – очень сдержанной.
– Поверьте мне, эта женщина делает только то, что в ее личных интересах. По-моему, у нее вместо сердца калькулятор. Хорошо, что мистер Мерфи ограничил общение с ней только бизнесом. Она никогда не смогла бы дать то, что ему нужно. В отличие от вас.
– От меня он точно ничего не хочет.
– Как и большинство мужчин, он сам не знает, что ему нужно. Дело в том, что хотеть и испытывать необходимость в ком-то – это разные вещи. Вы нужны ему, подумайте об этом.
Когда Кайла приехала в ресторан, Дэни уже ждала ее за столиком. Когда Кайла подошла, она встала и пожала ее руку. Кайла страшно нервничала, с утра ее снова тошнило. Она хотела даже отменить встречу, но что-то ей подсказывало, что Дэни может быть очень настойчива.