— С чего бы это?
— А ты сам подумай.
Ромка подумал, вздохнул и изрек, совсем как моя бабушка:
— Все у тебя не как у людей.
— Как у людей — мне не интересно.
— А вообще, странное место для вампиров, — заметил Ромка без особой связи с предыдущей фразой, — я думал, они в старинных замках живут, таких… полуразрушенных.
— Боюсь, местные упыри голливудских фильмов не смотрят. Да и замков на всех не хватит… Открою тебе страшную тайну: зеленых человечков не существует. Хотя организация вроде «людей в черном» таки да, есть. Только находится она не в Америке, а в Бразилии. Интересно, из этих горе-режиссеров кто-нибудь видел живого вампира?
— А ты видел? — хмыкнул Ромка.
— Сам? Нет. Отцовской памятью пользуюсь…
— Ясно-ясно, — перебил сынуля. — Короче, ты знаешь об этом не больше моего и…
Сзади раздалось хлопанье крыльев. Судя по звуку, прилетело что-то внушительное, я крутанулся на месте, уже с мечом в руке.
Птиц не было. Перед нами стоял человек. Вполне нормальный, если не считать мертвенно-бледной кожи с чуть заметными фиолетовыми прожилками, абсолютно черных звериных глаз, неестественной худобы при крайней тонкокостности и длинных когтей на слегка искривленных пальцах. Как ни силился, я не смог разглядеть у пришельца крыльев.
Наряд его состоял из обтягивающих светлых кожаных штанов, заправленных в высокие сапоги, и свободной черной рубахи с прорезями на боках. Лишенные пигмента волосы заплетены в косы и перехвачены металлическими заколками.
— Самое время познакомиться, — сказал пришелец, слегка поклонившись. Смотрящее ему прямо в живот Лезвие Чести он полностью игнорировал. — Я — Скаарг, летописец повелительницы ташшар Черного бора, могущественной креви Алвы.
«Крев — обращение к мужчине-ташшару, креви — к женщине», — любезно пояснил внутренний голос.
— Очень приятно, — поклонился я в ответ, — я…
— Мы знаем вас, — остановил меня Скаарг. — Повелительница Алва ждет! Идите за мной.
Скаарг развернулся и величественно пошел в глубь леса. Я пожал плечами и убрал в ножны клинок. Мы двинулись следом. Сколько ни разглядывал я спину нашего провожатого, крыльев не разглядел. Я продолжал ломать голову над этой загадкой всю дорогу до Места Истины.
Это название всплыло у меня в голове, когда мы вышли на круглую, словно очерченную циркулем площадку с утоптанной землей, окруженную плотным кольцом деревьев. Над площадкой нависал куполообразный свод, закрывавший солнце и невесть каким способом державшийся над землей без видимых опор.
На противоположном краю площадки стояло громадное дерево, ветви которого устремлялись ввысь, а ствол и причудливо изогнутые корни образовывали огромный трон, на котором восседала одетая в закрытое черное платье сама Алва — более прекрасная, чем ужасная, хотя и была она уж слишком худющей — даже на мой вкус. Множество рубинов, будто капельки алой крови, рассыпались по ее волосам, серьгам и кольцам, платью… Красное на черном. У нее определенно есть стиль.
Около трона толпилось десятка три худосочных личностей неопределенного возраста, одетых так же, как и Скаарг. Волосы у всех либо черные, либо бесцветные, длинные, у мужчин — заплетены в косы, у женщин — распущенные. Все подчеркнуто спокойны и надменны, однако нет-нет, да и проскочит кровожадный взгляд или облизнется кто тайком. Я поглядел в алчные глазки ближайшего упыря и почему-то вспомнил творение Брэма Стокера. Брр… Бросил взгляд на Ромку — парень держался молодцом, лишь чуть подрагивающие ноздри выдавали волнение.
Скаарг подвел нас к трону, поклонился своей повелительнице и отошел, тут же смешавшись с толпой придворных.
Алва восседала на троне, гордо выпрямившись, но унизанные кольцами и украшенные внушительными когтями пальцы нервно сжимали подлокотники. Лицо ее было бесстрастно, холодно и безразлично, как у манекена.
— Вы нарушили наш отдых, чужеземцы, — произнесла она после продолжительного молчания. Ее голос был низким, бархатистым, со странными свистящими нотами. Когда королева говорила, клыки становились заметнее.
— Прошу вас меня простить, венценосная креви, — поклонившись, сказал я, использовав титул, подсказанный мне внутренним голосом, — мы с моим спутником никогда не посмели бы нарушить покой вашего леса без крайней необходимости. К сожалению, обойти его не представляется возможным, а нам очень нужно на ту сторону.
«Венценосная креви» величественно кивнула.
— Я знаю тебя, враг моей дочери! — заявила она. — Но ни просто убить, ни пропустить тебя не могу. Тебе придется сражаться!
— Я в курсе…
Алва надменно подняла бровь и поджала губы.
— Что ж, тем лучше. Если ты победишь моего воина, мы вас пропустим. Если нет… — она выдержала театральную паузу, — твоя кровь достанется Моргане, а твоего спутника — нам. Согласен на такие условия?
— А у меня есть выбор?
Она отрицательно качнула головой.
— Тогда, согласно Кодексу Соники, я настаиваю на праве выбора соперника! — заявил я, всей душой надеясь, что поступаю правильно.
Услышав мои слова, Алва, казалось, побледнела еще больше, глаза сверкнули на миг, но она тут же снова приняла безразличный вид.
— Назови имя!
— Я называю Лукаса!
— Да будет так! — изрекла она, поднимаясь. Лицо было по-прежнему бесстрастным.
От толпившейся поблизости свиты отделился один и не торопясь пошел в нашу сторону.
Не знаю, как у ташшаров определяют возраст, но этот выглядел не старше Ромки. Мальчишески задорное лицо, не выражавшее ни тени страха, и искорки в глазах. Его вьющиеся волосы были черны, скрепляющие их заколки усыпаны мелкими рубинами. Раздался скрип — Алва стиснула подлокотники кресла.
— Ты упомянул Кодекс Соники, — сказала Алва, глядя на меня в упор, — что ж, я тоже воспользуюсь своим правом. Пусть сражается он! — Ее палец с кроваво-красным когтем вытянулся в сторону Ромки.
Мне вдруг стало нехорошо. Ох как нехорошо! Тугой комок страха свернулся в животе и стремительно ширился, рискуя перерасти в панику. Я собирался сказать, что номер не пройдет, но…
«Ты не можешь отказаться! — сказал голос. — Рома должен биться, иначе они разорвут его прямо здесь. А тебя смотреть на это заставят. А потом придет и твоя очередь: скоро у них праздник, Ночь Кровавой Луны, вот там тебя и осушат. Нравится перспектива, Арчи?»
Я растерянно посмотрел на сына и увидел на его лице твердую решимость.
— Все в порядке, бать, — сказал он еле слышно и по-русски. — Прорвемся.
— Да будет так! — кивнул я Алве.
«Чтоб я еще тебя послушал!» — заявил я голосу.
«Я не думал, что она выкинет такой фокус…» — попытался оправдаться тот, но я его оборвал, велев заткнуться. Сейчас я не мог отвлекаться ни на что, даже на этого советчика. Господи, я еще никогда ни за кого так не боялся! Масса разнообразнейших картин, одна кровавее другой, промелькнули перед внутренним взором.
Господи, что будет, если упыреныш окажется сильнее Ромки? А он окажется: ташшары куда сильнее людей несмотря на худобу. Если убьет моего сына, если…
«Отставить истерику! — рыкнул на меня голос. — Будет совсем худо — долбанешь по ним магией. Это они правилами связаны, это им твоя Сила нужна. А тебе-то что?!»
Странно, но посмотреть на ситуацию с таких позиций мне и в голову не приходило. В подсознании засела установка, оставшаяся со времен занятий в ДЮСШ, что правила — одни на всех. Не сказать, чтобы я по жизни ни разу их не нарушал — а иначе не прожил бы так долго, но в подобных ситуациях…
«Лоша-ара», — с удовольствием растягивая буквы, сказал бы Царев. И был бы прав.
— Огласите правила поединка! — повелела Алва.
Вперед вышел Скаарг, принял торжественную позу, развернул длиннющий свиток и хорошо поставленным голосом принялся читать. Слушал я внимательно, но ничего нового не узнал: холодное оружие, никакой магии и т. д. и т. п.
Пункт насчет магии мне понравился особенно, потому что Ромка — не колдун, да и кровососы с ней никак не связаны. Они, конечно, сильно отличаются от нас и образом жизни и привычками наводят ужас на обывателей, но они — не волшебники. Все их способности врожденные: ну, скажем, как у летучих мышей. Но ведь тот же обыватель, пожалуй, долго бы смеялся, скажи ему кто-нибудь, что мелкие твари вроде блох таят в себе волшебство.
Скаарг закончил, поклонился, удалился.
— Две минуты на благословение, — объявила Алва и поманила к себе Лукаса.
Я отвернулся от них и положил руки на плечи Ромке.
— Ты, главное, выживи, — сказал я, глядя в бледное, но решительное лицо сына, — слышишь? Ну их на хрен с их правилами! Главное, останься в живых! А то что я твоей матери скажу?!
Ромка криво усмехнулся:
— Не дрейфь, батьку. Я ему, гаду, еще клыки-то повыбью…
Он хорохорился, но это и хорошо. Хуже, когда страх сковывает, а не побуждает к действию.
— Идемте со мной, — мягко произнес Скаарг. — Ваше место — рядом с Повелительницей!
Я сжал руку сына и пошел за летописцем.
Королева поцеловала Лукаса в лоб. Глядя поверх его головы, я увидел в ее черных глазах неподдельный страх.
Что ж, не я затеял эту игру. Я бы вам посочувствовал, честно, если б твой отпрыск не выступал против моего сына. «А ля гер ком а ля гер».
Лукас поклонился матери и отошел. В его руке был странный короткий прямой клинок, больше похожий на шип, чем на меч. Да еще и цвета слоновой кости. Он бы еще с каменным топором вышел!
Алва указала мне на место по левую руку от трона. В спину и бока тут же уперлось что-то острое. Я оглянулся. Так и есть: неслышно возникшие сзади упыри приставили ко мне длинные пики.
— Отсюда ты сможешь следить за боем, — сказала она, — а я — за тобой.
— А это зачем? — ткнул я пальцем в копейщиков.
— Страховка, — пожала плечами Алва, — на случай, если вздумаешь колдовать. Мы не маги, но всплески Силы чувствуем.
Я не придумал достойного ответа и просто поклонился. Очередной гениальный план накрылся медным тазом.